Та выругалась и с опаской нагнувшись, дернула кончиком ножа торчащую на локте покойника полиэтиленовую полоску. Паскудная крыса не обратила на это никакого внимания, жрала в три горла, кромсая зубами человеческую нежную мякоть.
Ирка резко дернула стяжку, та не без натуги выскочила из-под Шустрилы. Его левая рука странно вывернув ладонь, выскользнула из-под тела. Брюнетка, немного придя в себя, дернула конец чулка и мокрый кляп, потревожив крысака, вывалился изо рта покойника. Подхватила кровавый комок футляром от крысы, закрыла крышкой. Пихнула в карман поданный Иркой тайзер.
- Уходим - поторопила напарницу Ирина.
- Сейчас! Еще что-то... Погоди...
- Некогда годить, он сейчас уже вставать будет!
- Ага, вспомнила! Заглушки от тазера где-то тут валяться должны. Вот, есть! Все, сваливаем отсюда!
Кудлатая подняла с асфальта два маленьких прямоугольничка из желтой пластмассы, глянула в последний раз на своего старого знакомого, тряхнула гривкой черных волос и быстрым шагом пошла прочь. Ирке не понадобилось особого приглашения, она поспешила следом.
Выглянули из-за угла пустого цеха. Пусто.
- Я иду влево, а ты двигай вправо.
И пошла неторопливой прогулочной походкой. Ирка глянула вслед и стараясь идти так же непринужденно, пошла по дорожке, судорожно думая, а зачем она, собственно, туда может идти. Взгляд упал на палисадничек с более-менее бодрыми цветочками у желтого фургончика, на самописную корявенькую вывеску "Парикмахер". Пару секунд прикидывала, потом пошла к двери.
Прической осталась недовольна, деваха, взявшаяся ее стричь, явно не совпадала по вкусам с Ириной, да и с цветом при мелировании не угадала, возилась долго, но взяла за работу недорого и это несколько примирило Ирину с происшедшим.
- Клевый причесон! - одобрила изменения в имидже Ирихи хмельная напарница. Она сидела на лавочке у казармы и прикладывалась к своей фляжечке.
- Что и вправду нравится? - удивилась Ирка.
- Вполне. Куда лучше - кивнула брюнетка.
- А мне показалось, что парикмахерша там от слова "хер" - заметила Ирка, присаживаясь рядом.
- Сойдет для сельской местности - ответила кудлатая и опять поднесла фляжечку к губам. Ирина подумала, стоит ли обижаться на сельскую местность, решила проигнорировать и взяла быка за рога:
- Как с моей поездкой?
- Завтра явишься за час до убытия конвоя к начальнику охраны - место знаешь, у КПП. Фамилия его Филимонов. Сутулый такой. Там скажут, куда садиться - в какую машину. Ну и фьють отсюда.
- То есть как? Ты когда вопросы прорешать успела? - удивилась Ирка.
- Вчера. Есть у меня тут наколки, договорилась.
- Не побоялась?
- Чего? - подняла бровки домиком напарница.
- Если б сегодня все провалилось?
- Если бы да кабы, то во рту росли б грибы и был бы не рот, а чертов огород - сказала задумчиво брюнетка. На памяти Ирины она впервой выдала поговорку. Задумалась, что ли?
- С крысаком ты меня удивила - призналась Ирка.
- Да шла, было дело, смотрю - это ползет. А сзади ворона ее за хвост дергает. Знаешь, мне ее жалко стало. В смысле - крысятину. Вспомнила, что этих зверюшек звали комнатными собачками дьявола. Я и подумала - а что бы мне не завести себе комнатную собачку признанной породы и от серьезного производителя? Как раз у меня этот вискарь в руках был. Бутыль в карман, зверька - в футляр. Обрадовалась эта комнатная собачка сильно, не противилась даже и сапогом пихать пришлось совсем чуть-чуть.
- Ты ее тогда и помяла?
- Нет, оно уже сплющенным ползло.
Брюнетка отхлебнула из фляжечки, вытерла тыльной стороной ладошки припухшие губы, задумчиво сказала:
- Вот и пригодилась скотинка. Сослужила службу.
Ирка усмехнулась:
- Я тебя недавно знаю, но что-то шибко сомневаюсь в твоем альтруизме. Хочешь сказать, что подобрала тварюшку как тот эстонец из анекдота? Типа "мошшетт пригодиццо"?
- Хочешь сказать, что я бездушная стерва? - покосилась кудлатая.
- Насчет души не знаю, но что деловая - это вижу. Ты когда что делаешь - то всегда с выгодой. И с прицелом на будущее.
- Это гены и папачос так воспитал. Твой этот эстонец - это который через год приехал выкинул дохлую ворону обратно "нне приготиллась"? Так он прибалт, что ж ты хочешь - спокойно ответила кудлатая.
- Погодь, это ты о чем?
- Папачос говорил, что на любой товар всегда есть покупатель. Всегда! Вся проблема только найти этого покупателя. А прибалты - они бестолковые, ни посторожить, ни украсть, а уж продать что... Потому у них толку не будет, хоть дохлую ворону им дай, хоть тонну золота. Нет ума - считай калека - и снова глотнула из фляжечки.
Помолчали. Брюнетка хмыкнула и призналась:
- Ну была мысль, что пусть эта собачка мое бухло охраняет. А если кто позарится без моего ведома - пусть на себя пеняет. Хорошо, не позарились.
- Ой! - вскинулась Ирка.
- Ты чего подскочила? - лениво удивилась курчавая.
- Мы же твое золото не забрали. И оно у него в кармане так и осталось!
- Ужасная потеря! - равнодушно заметила брюнетка.
- Тебе что, своего рыжья не жалко?
Напарница как-то учень умиротворенно отсалютовала кому-то невидимому блеснувшей фляжечкой, словно тост произнесла и опять глотнула. Напарница как-то учень умиротворенно отсалютовала кому-то невидимому блеснувшей фляжечкой, словно тост произнесла и опять глотнула.
Ирка терпеливо ждала, что она скажет.
Глава 90. Сюрвайверша Ирка. Попрощаться.
Посидела, глядя перед собой странным взглядом, потом усмехнулась:
- Ладно, черт с тобой. Это не мое золото. Я его сперла у очень неприятного человека. Теперь этому поцу станет известно, что его обнес пришлый Шустрила. А приятелям Шустрилы станет известно, что какие-то делишки были у Шустрилы с этим поцем. У них начнется взаимновыгодное сосуществование, или как оно там называется, когда жаба гадюку фачит. Пусть веселятся.
- Не жалко золота? - глянула ей в глаза Ирка.
- Жалко. Но папачос мне говорил, что за все надо платить. Не платят только очень богатые, а я пока еще наверх не вылезла. Ну, жизнь продолжается. Возможно, папачос бы мной гордился. Комбинация простенькая, но идет успешно. Шустрилу уже к слову упокоить успели, пока ты стриглась. Он выперся аккуратно на патруль. Так что понеслось по кочкам, расследование, преследование, туе-мое.
- А я и не слышала стрельбы!
- Патрульники с арбалетом ходят, кроме автоматов. Лупить очередями в лагере давно уже отучились. Это в начале психовали. Сейчас уже пообтерлись.
- Ты не боишься, что разберутся быстро? - Ирка побледнела, потом испугалась еще больше, вспомнив про собак и прочие детективные приемы.
- Забей. Тут на всякое публика насмотрелась. Приезжего укусила крыса. Это бывает. К тому же он эпилептик. Картина ясна и понятно, рыть носом землю наши не будут. Не до того, знаешь ли, тут тебе не совок. Никто и не почешется, а его дружкам суетиться золотишко помешает и завтрашний отъезд. Ты, короче, язык на привязи держи, не трепись сдуру. И все будет пучком. Тебе ведь не интересно трепаться? - остренько глянула кудрявая.
- Шутишь?
- Нет, не шучу. И потом не вздумай чего-нибудь про шантаж думать или еще что. Мы ведь друг друга понимаем?
- А то ж! - вполне искренне сказала Ирка. И потом спросила: "Слушай, ты вообще в курсах, тут когда мусоровоз на свалку ездит?"
- После обеда, часа в два. Иногда раньше, в час. Ты это к чему? К тому, что ты должна была с ним на свалке встречаться?
- Ага, ты ж слушала, о чем мы говорим.
Брюнетка захихикала:
- Хорошо бы ты смотрелась на свалке. В оранжевом шарфике и с вещами.
- Вот же подлец! - искренне возмутилась Ирина.
- Рада, что ты оценила юмор и приколы покойного - глотнула снова из фляжки брюнетка.
К удивлению Ирки (и некоторому огорчению тоже), никто не стал уговаривать ее остаться. Получила от бригадира бумажку с откреплением от отряда. Сходила, получила на КПП пропуск на выезд с конвоем.
Держались все отстраненно и потому она утром собрала вещички, стараясь не забыть ничего своего, и ушла, даже не позавтракав. Нетерпение жгло пятки и стесняло дыхание. Конвой к ее удивлению еще не собрался полностью, машины стояли враскоряку, грели двигатели и в воздухе воняло соляркой, несколько мужиков бегало и переругивалось довольно громко. Остальная публика сидела по кабинам или курила на свежем воздухе, позевывая и поплевывая.
Она не стала вникать в суть перебранки, постаралась разобраться, кто тут главный (высокий и сутулый), сунулась было к нему, но он слушать не стал, махнул рукой в сторону потрепанного КАМАЗа, дескать - сядь туда и не отсвечивай. Странный был КАМАЗ - на грязном брезентовом верхе четко была видна нарисованная бело-красная круглая мишень. Чистенькая, словно мытая.
В кабине сидел жилистый поджарый мужик в ментовском камуфляже. Поглядел очень неприязненно, потом спросил:
- Чего тебе? - и глянул, как ножом отрезал.
- Филимонов сказал сюда сесть. Меня зовут Ира!
- Твою ж мать! - с чувством выругался культурно мужик и плюнул в открытую форточку. А потом выскочил из кабины и куда-то быстро сдернул, прихватив из кабины автомат - обычный калаш, но с глушителем и оптикой. Двигался хорошо, это Ирка отметила, тренированный. Вернулся быстро, еще более злой, буркнул:
- Вещи клади, а сама погуляй полчасика. Надоешь еще.
Озадаченная таким приемом Ирина послушно закинула тощенький рюкзак и отошла от негостеприимной машины. Ее определенно взволновала перспектива остаться на бобах. Тут на глаза ей неожиданно попался знакомый грузный силуэт - ну, точно, тот самый Альба, который ее сюда привез! Кинулась к нему. Тот был очень озабочен, спешил, но узнал, улыбнулся.
- Извините, проблемы обуяли. Семью вывожу и все бебехи, что накопились, голова кругом. Вы тоже с этим конвоем?