одному, потому как калека, криво улыбнувшись, говорит. что не всем такое счастье, как нам. Остальные кивают – нам и впрямь везло, видно блондин рассказать успел про наши подвиги. Чечако тут же и высказывает это вслух. Смеяться не получается. Так, криво ухмыльнулись… Кто-то принес из кухни чайник, опять пахнет кофе, а мне он что-то в глотку не лезет. Притаскивают для меня пакетики. От чая я никогда не отказываюсь, даже от такого, в пакетах. Впрочем краска в моем чае нормальная. Выглядит красиво. Рукав от подсохшей крови стал жестким как картонным, бурый и пахнет от него почему-то металлическим медным таким запахом.
- Да. Некоторым везет. Не пойми с чего. А нашим не повезло – говорит один из молодых, тот что чайник таскал.
- Глупости – бурчу я, хлебая чай и брезгливо косясь на свой фанерный рукав.
- Почему же глупости? – ощетинивается парень.
Мне жутко не охота отвечать, да и вообще я зря это ляпнул. Черт меня за язык потянул. К моему облегчению этот самый Чарджер берет на себя труд растолковать подрастающей смене мою мысль. Ну не зря говорится, что у дураков мысли совпадают. А чтоб до высот моей этой мудрости нынешней добраться ума не много надо, на поверхности лежит вообще-то.
- Везение – как правило результат анализа вероятного развития событий и ясного планирования действий – замечает Чарджер.
- Да прямо! – отвечает строптивый молодой – Типа как в лотерею выиграть – только анализ помогает!
- Именно – кивает многомудрый Чарджер – именно сначала анализ, потом прогнозирование и планирование действий. Иначе все деньги просадишь, а ничего не выиграешь. А процент выигрышей закладывается изначально во все лотереи и игральные автоматы. Потому когда говорят, что выиграть у казино можно только купив это казино – в целом правы. Понимают вопрос.
- А наши тогда при чем? – удивляется молодой.
- При том. Охраняешь пленного – должен думать что дальше может быть. Юнкер не подумал. То есть не анализировал, что может случится. Если он пленную развяжет – будет она стоять спокойно или долбанет его всерьез – разные же варианты развития событий. Я говорил уже, что у вас клиповое мышление, не понимаете, что такое анализ и планирование. Говорил ведь? – с грустью смотрит на паренька Чарджер.
- Тем не менее этой нашей парочке, угробившей дорогущее оборудование, явно повезло, причем несколько раз кряду. И тут четко виден фактор именно непланируемого везения. Ничего иного, чистое божье провидение. То, что конная каннибальская кавалерия выперлась прямо на Терминаторов – это можно списать на точный план, хорошо. А вот то, что первая очередь пошла по протезам, а не по ногам – это уже то самое везение – замечает ернически Чечако.
- Ты сейчас тут наговоришь – с неудовольствием огрызается Чарджер. Видимо стычки с ехидным Чечако у них дело привычное.
- Что есть – то есть – удача – да, отчасти планируемая штука. Но сверхъестественные дела тут тоже имеют место быть – гнет свое радиоведущий.
- Ага. Рука Божия. Перст указующий – сердится Чарджер.
- Если так угодно – да – продолжает заводить собеседника ехида радиоведущий.
Инженер хмыкает в ответ:
- Конечно. Конечно. Европейская точка зрения на каждый бой и войны в целом как на Божий суд популярна в определенных, не слишком перегруженных информацией массах. Но не катит, увы, не катит.
- Это он о чем? – тихо спрашиваю у молодого, который несколько подувял, видимо этот спор уже бывал и раньше.
- Да про то, что у америкосов девиз «В бога мы веруем» и про то, что вон и у немцев даже на бляхах ремней было «С нами Бог!» и что другие тоже Бога в помощь зовут. Словно он у них министр обороны. Они уже это несколько раз обсуждали. «Аллах Акбар» опять же… Ну а Викторыч, Чарджер то есть – не согласный.
Надо же, а ведь сколько раз эти пряжки в руках держал, а как-то не отложилось, что и впрямь там «Готт мит унс!» Но ведь у нас тоже раньше Божий суд был – кто кого саблей достал – тот и прав. Да и дуэль в принципе оттуда пошла, от Божьего Суда. Правда, это не мешало дуэлянтам все же больше обращать внимание и тратить время на отрабатывание техники фехтования да стрельбы, а не на молитвы …
Глава 36. Команда лекаря. Американец ехал домой.
- А вот кстати – вот у вас в клинике лежал этот американец, который к своей семье из-за окияна добирался? Явный же пример везения и удачи? – победоносно заявляет молодой, поглядывая то на меня, то на хмурого Чарджера.
- Ну лежал… - отзываюсь я, судорожно вспоминая, что рассказывал о своем анабазисе Мельников.
- Так ведь четкий пример везения, а? Прям как в телевизоре – торжествует молодой.
- Ну я бы не сказал – осторожно говорю я в ответ.
- Это почему же? – интересуется Чечако, совершенно невинным движением доставая из кармана какую-то девайсину, которая на мой непросвященный взгляд очень напоминает диктофон.
- Ты это что надумал? – подозрительно спрашиваю его, косясь на аппарат.
- Ничего особенного. Маленький репортажик на радио ФМ Кронштадт «Приключения русского американца». Это будет шедевр! Гвоздь программы! Ты уж не подкачай – подмигивает он мне.
- Да ну тебя к черту с твоим сатанинским устройством. Не буду я под диктофон распространяться.
- Не возмущайтесь – как-то обреченно говорит Чарджер – он все равно запишет. Даже если спрячет. Не обращайте внимания, нам про этого американца много чего рассказывали, так что может мой любопытнейший коллега и прав, послушать про эти приключения возможно не только интересно, но и поучительно окажется.
- Ну заранее предупреждаю – я вам не артист разговорного жанра, потому цветастостей не будет. Буду излагать строго и сухо.
- Как в милицейском протоколе? – наивным девочкиным голосом интересуется Чечако.
- Еще суше! – злобно огрызаюсь я, потом вспоминаю какие сухари сушил в своих протоколах Дима-опер и сбавляю тон.
- Итак, один из лучших врачей нашего города-крепости расскажет нам, дорогие радиослушатели и радиослушательницы, потрясающую историю своего уникального пациента, русского американца, который ради того, чтобы встретиться с семьей, преодолел половину Соединенных Штатов Америки, просторы вод - Атлантический океан, Средиземное и Балтийское моря и сейчас надо полагать – после стремительного броска по новооткрытому Московскому шоссе – уже обнимает своих любимых родственников – слащавым и фальшивым радиоголосом восторженно возглашает Чечако, потом подсовывает диктофончик поближе ко мне.
- Ты что, глумишься или юродствуешь? – уточняю я.
- Каждый делает свое дело, я ж тебя не учу лечить, а ты уж воздержись от того, чтоб меня поучать. Я на этом деле собаку съел – без такого вступления не обойтись, оно долно выдавить слезы у слушательниц! – нормальным голосом парирует радиоведущий.
- Ну ладно. Только я в твои игры играть не умею, говорить таким фанфарным тоном не смогу.
- Пустяк! Где надо смонтируем – все пойдет на ура, не впервой. Ты имеешь дело с профи от радио и вещания! – утешает меня Чечако.
- Это-то меня и беспокоит – признаюсь я.
- Можешь не тянуть резину, у меня тут запись два часа длится, на все хватит.
- Я не собираюсь тут с тобой балаболить столько времени, мне к своим уже пора! – пугаюсь я перспективы сидеть и отвечать на всякие дурацкие вопросы.
- Пока в Ропшу соваться не стоит – идет зачистка, да и дым еще не развеялся – поясняет блондин.
- Какой еще дым? – удивляюсь я.
- Твои приятели нашли склад спецхимсредств и полРопши в слезогоне теперь. Ветерок сегодня слабый, потому без противогаза там не уютно. Про тебя я им сообщил, но они пока без медицины обойдутся, привет передавали – поясняет инвалид.
- Итак? – намекающее напоминает Чечако.
- Так вот касаемо пациента, то есть путешественника – у меня не сложилось впечатление, что он везунчик. Во-первых, он очень предусмотрительный. Во-вторых, действительно все планирует. Ну и в –третьих, тренируется все время, то есть поддерживает постоянно хорошую физическую форму. А вот как только он расслаблялся- так сразу все шло наперекосяк.
- Ты сегодня опилками завтракал? – ядовито вопрошает Чечако.
- Почему?
- Речь у тебя древесно-стружечная. Ты по-людски говорить умеешь? Передачу будут женщины слушать. А тут вместо приключений чтение статистического отчета мебельной фабрики г. Вифлеемска за 1867 год. Вон видишь на подоконнике дохлая муха? Так это она от твоей речи сдохла. Я видел, честно!
- Говорю, как умею. А тебе если не нравится – ты по принципу производства речей царя Бориса – наруби из записанного со мной алфавит и монтируй потом слова в надлежащем виде из букв. Как тебе угодно. Так вот пациент именно все время анализировал все происходящее и планировал все время. Вот смотрите сами – приехал он в аэропорт когда – в самом начале Беды, когда еще все непонятно было. Американское руководство тоже не шибко-то преуспело в отражении Беды. Я обратил внимание, что и ехал он в мотокостюмчике с защитой и в перчатках. Доводилось видеть травмы мотоциклистов которых об асфальт потерло? Нет? Ну так очень похоже на того кота, который об наждачку так задницу вытер, что одни уши остались. Значит – уже имеем дело с человеком, который думает о возможных последствиях. Дальше – курточку с перчатками он с собой прихватил, хотя там и жарковато было. А теперь прикинь – хоть в одном американском фильме про зомби кто-нибудь в перчатках был? Про мотозащиту не говорю, это уже недостижимо для Голливуда. Как ни смотришь – у них голые руки, открытые лица и незащищенные шеи. Иди зомбак кусаться! Ну так как – припоминаются предусмотрительные люди?
- Разумеется нет. В кино все должно кончится плохо, для переживательности. А если герои думать головой будут да перчатки носить – кино не получится слезощипательным – как о само собой разумеющемся толкует радиоведущий. Ну да, он же из СМИ. Понимает законы жанра.