— Не щадить никого! — с этим возгласом, словно берсеркер, он бросался в народ, сметая на своём пути всё, раскаляя воздух и снося головы с плеч. Кровь людей обагряла его самого и членов его отряда с головы до пят.
Буйство не унялось, пока последний из жителей городка не пал замертво.
Корен имел неосторожность бросить на Квазаруса свой неодобрительный взгляд, но получил в ответ лишь насмешку:
— Сражайся или жуй сопли, Ид. Я начинаю сомневаться, что ты прошёл ту же школу, что и я.
Разумеется, Корен вынес те же испытания, коим подвергали всех учеников, готовящихся стать сверхлюдьми, но у него был пример доброты и искренности, напоминающий, что жизнь это не только сражения. Идэн Кор прослыл мастером интриг, эгоистом и баловнем судьбы, но так считали лишь те, кто не знал его столь хорошо, как его телохранитель. За внешней оболочкой самовлюблённого королевского отпрыска скрывался гуманист, человек полный сострадания и любви к людям. Принц не раз преподавал Корену урок, показывая насколько малое значение имеет человеческая внешность, социальный статус, вероисповедание и прочие поверхностные черты.
— Внутри каждый человек — это целая Вселенная, неизведанная и таинственная. Кто есть кто, знает только человек сам про себя. Каждая жизнь важна, — говорил принц.
В воспоминаниях и рассуждениях, Ид погрузился в столь желанный мир грёз, и там его встретил яркий сон.
Машина заглохла. Нужно было выйти и проверить двигатель.
«Как вообще мы сюда заехали? — Корен обернулся на пассажирские кресла. — Никого».
Он вновь посмотрел вперёд. Принц стоял спиной, на голове чёртова шапка из бардачка: «Почему он всё ещё в ней?»
Цветочное поле, такое красивое, или нет? Растения почернели, в них копошились черви, и они привлекали лишь мух. Небо краснело, будто металл раскалялся. Жар опускался.
«Что там стряслось?» — Корен открыл капот.
Вместо двигателя Ид увидел кучу поленьев, они тлели и дымились без огня: «Это не головешки, это динамит! Сейчас рванёт! Нужно спасать принца!»
— Идэн! — Корен развернул своего повелителя, и шапка слетела с того.
«Это не мой принц!» — ужасное чудовище стояло прямо перед Сине-зелёная рептилия с двумя парами рогов на голове, переходящих в два мелких гребня, пурпурных, переливающихся металлическим блеском. Ноздри твари выдыхали синий огонь.
«Это сон, — Корен вытер пот со лба. — Просто сон, забудь. Впереди трудный день».
Ид вышел из просторной палатки. Члены его отряда сворачивали лагерь. Высокая желтая трава гнулась под порывами северного ветра, небо хмурилось, готовясь разразиться холодным дождём.
Тягачи лёгкого бронирования издавали низкий пробирающий рокот, вдоль позвоночника пробегала рябь, отголоски которой чувствовались даже в грудине.
«Новые нейроусилители делают меня метеочувствительным. Забавно. Впрочем, я ещё не в том возрасте, чтобы чувствовать себя развалиной».
Завтракать вновь пришлось сухим пайком, на ходу. Механика-водителя столшнило под явядающий куст перед отправлением. Корен по прежнему предпочитал не запоминать имён ни своих людей, ни, тем более, имён жителей Фирсмура.
Гусеничная техника двигалась гладко даже по бездорожью. Они срезали путь, прокатившись прямо через пшеницу, которую в этом году никто уже не соберёт. Обидно. Этим хлебом можно было накормить хотя бы жителей Мулсатора, но у королевы своё видение. Оно затуманено амбициями и порывами гнева, но оно божественно и неоспоримо, по крайней мере, Эйрин так говорит, да и думает, наверное, точно так же.
На пути в Вайтхай будет ещё одна ферма. Весьма богатая, сто гектаров земли, засеянной тыквами. Им ещё зреть и зреть, до октября как минимум. Большую часть они подавят гусеницами, остальное будет сохнуть и гнить.
Двигались тягачи неспешно, а когда небо пустило слезу, и почва размокла, как глина для лепки, гусеницы здорово заскользили, и ненароком казалось, что даже такая техника может увязнуть. Авиация, скорее всего, прибудет к столице Фирсмура, когда осаждающие солдаты соединятся с отрядами Корена и Квазаруса.
Делая остановки лишь для того, чтобы личный состав мог справить нужду, к вечеру тягачи легкого бронирования достигли фермы.
«Имнесвейл», — деревянная табличка болталась от порывов неутихающего ветра. Дождь прекратился, лишь мелкие капли слетали с листьев осин, берёз и ольх, стройными рядами обрамляющих периметр тыквенных угодий.
Корен вышел на воздух. Погода дрянь, но экзомиокостюм подстраивается под климат, и, несмотря на влажность и холод, Ид чувствовал себя комфортно.
Внутри двухэтажного здания горел свет, слышались звуки фортепиано.
«Фермеры-музыканты, редкость, особенно для этих мест», — промелькнуло в голове Корена.
Северяне всегда считались немного варварами, в сравнении с утонченными, любящими изысканные мероприятия южанами. Впрочем, это было неважно.
Рокот моторов техники, на которой прибыл отряд Ида, затих, но приближался новый. За тыквенным полем на фоне возвышающейся под горизонтом горы едва показались тягачи Квазаруса.
Корен надеялся, что будет шанс остановиться на этой, мирной с виду ферме, а завтра, достигнув осадного лагеря у Вайтхая, встретить Мунвойса перед столицей Фирсмура.
— Дождёмся своих соратников с западного фронта, — Ид остановил своих людей, готовящихся войти внутрь тёплого дома.
Странно было, что никто не вышел на звук подъехавшей техники. Даже в окнах Корен и мельком не видел ни одного лица.
Генерал Квазарус Мунвойс не заставил долго ждать под пасмурным ночным небом.
«Когда мне дадут какое-нибудь звание? Может, после победы?»
Главный тиран королевской армии не дал возможности спокойно помечтать.
— Солидарнейший Корен Ид, благодарю, что дождался нас, не лишив возможности выбить дух из этих крестьян.
«Больной ублюдок, даже пираты могут быть благороднее».
— Это мирная ферма, зачем проливать кровь тех, кто должен присягнуть королеве после её победы? Эти земли должен будет кто-то возделывать, когда Фирсмур присоединится к Мулсатору.
Увазарус посмотрел то ли с презрением, то ли с пренебрежением.
— Увидим, насколько она мирная, — он прищурился.
Иду показалось, что Мунвойс вот-вот плюнет в сторону, но этого не произошло.
Генерал громко постучал в дверь. Отворила хрупкая девочка, лет пятнадцати. Фирсмур уже весь стоял на ушах из-за войны. Слухи о незавидной судьбе мелких деревень и одиноких ферм быстро разлетались. Складывалось впечатление, что многие уже смирились с предстоящим итогом.
— Примешь путников у очага?
Девочка посмотрела на Корена, что-то ёкнуло у него внутри, будто дурное знамение. Она молча кивнула, освобождая проход. Ид следовал сразу за генералом, члены двух отрядов за ним.
Убранство жилища было небогатым, но дом был просторным, слегка натопленным, в пору по сезону. Кроме любезно впустившей их юной барышни, никого внутри.
— Ты что, одна живёшь? — удивился Ид.
Девочка по-дурацки улыбнулась и закивала.
— Ты что немая?
Она перевела взгляд на Квазаруса и продолжила трясти головой, улыбаясь ещё шире.
«Ну вот, наказание для моей совести, — Корен пытался отвлечься от самобичевания, но получалось слабо. — Я не позволю генералу ей навредить. Похоже, что она и так настрадалась».
— Ты сирота? Как ты одна управляешься с фермой?
Девочка взяла на комоде блокнот с ручкой. Пока суперсолдаты по-хозяйски занимали места за большим столом в просторной кухне-столовой, владелица фермы писала ответ Мунвойсу.
«Теперь да, все наёмные работники ушли на войну», — красовались кривые загогулины на клетчатом листке бумаги.
— Угостишь гостей ужином?
«Ужином? Квазарус в пути упал и ударился головой? — Корен недоумевал. — Может, я чего-то не понимаю?»
Враги её народа по-хозяйски расселись у её очага. Какую трапезу может устроить им хозяйка фермы? Разве что перетравит их всех.
— Генерал шутит, — Ид улыбнулся, одернув за руку девочку, заспешившую куда-то, скорее всего, накрывать на стол. — У нас ужин с собой.
Корен отдал распоряжение принести пайки из тягачей.
— Верно, шучу, но от чая мы не откажемся, — кислое лицо Мунвойса сделалось недовольным.
Хозяйка фермы набрала большую кастрюлю воды и высыпала туда целую пачку чая, поставив на огонь, после чего начала доставать из серванта чашки и стаканы. Вместе с Кореном и Квазарусом пришло ещё двадцать два человека. Не в каждом доме найдётся посуда, чтобы обеспечить такую группу.
— Играешь на фортепиано? — поинтересовался Ид, когда девочка расставляла стаканы, кружки и чашки.
Она отрицательно помотала головой.
Корен усомнился в том, что она может стесняться. Однако он мог поклясться, что слышал звуки благородного инструмента, когда они заглушили моторы перед Имнесвейлом.
— Генерал, — шепнул он, когда девочка отошла чтобы помешать закипающий чай длинной поварёшкой. — Когда мы прибыли к ферме, я слышал, как кто-то играл на фортепиано. Возможно, девочка скрывает от нас, что не одна здесь.
Мунвойс кивнул и отдал приказ одному из своих суперсолдат разведать дом.
Чай был готов. Напиток получился тягучим и насыщенным. Корен задумался о том, стоит ли пить крепкий отвар перед сном. Остальных бессонница не мучила.
Хлюпающие звуки наполнили кухню-столовую. Девочка взяла блокнот и, написав в что-то в нём, показала Иду:
«Пойду, подготовлю вам места для сна».
Корен одобрительно моргнул, и она удалилась.
— Где Ваш человек, генерал? Не пора ли было вернуться?
— И в самом деле. Мартин, Кромвель найдите Дага. Чай остывает, — ещё два суперсолдата Квазаруса покинули столовую.
Через пару минут, когда ужин подошёл к концу и из металлических банок галетами воины выбрали остатки мяса с рисом, внизу раздался громкий хлопок.
Отряды встрепенулись, и каждый ненароком схватился за оружие. Ещё через минуту показались Мартин и Кромвель. Лица суперсолдат были забрызганы мелкими тёмно-красными каплями.