Корен сделал шаг в комнату вместе со своим маленьким воплощением. Было сказано так много инструкций для шестилетнего мальчика, но он их запомнил тогда, и сделал, как было велено.
В классе ждало пятнадцать таких же детей, как и Корен. Именно детей, с наивными глазами, добрыми чистыми душами. Они все были сиротами, натерпевшимися в этой жизни, познавшими тяжёлые лишения, но впереди ждали только испытания. Уроки, которые могут сделать из ребёнка суперсолдата.
— Сегодня начнётся ваше обучение, — сказал его первый преподаватель. — Прежде всего, я хочу познакомить вас с человеком, который продемонстрирует способности, о которых вы и не подозреваете.
В класс вошла хрупкая на вид девушка, ей было не больше двадцати лет. Преподаватель достал бластер и выстрелил в неё несколько раз. Она голыми руками отразила плазменные сгустки, вылетевшие в открытое окно.
— Это лишь малая толика того, на что вы будете способны, — обратился к изумлённым детям преподаватель. — Не скрою, добьются таких успехов меньше половины из вас. Вам предстоит тернистый путь, дорога через глущобу собственных фобий, слабостей и искусственных ограничений, которые люди ставят перед собой. И дорога эта начнётся с шага, который вы сделаете уже сегодня.
Так и начались теоретические и практические занятия и так называемые «истязания».
Чтобы организм человека был готов к метаморфозам посредством оперативных вмешательств, тело и дух нуждались в тренировке и закаливании, а ум в заточке. Детей учили обращению со всеми видами оружия, рукопашным единоборствам, вождению транспортных средств, тактике и быстрому решению неоднозначных задач, в которых не было правильного выбора.
— Правильным выбор — выбор, который сделан, — твердил преподаватель.
Детей подключали к машинам, пропускающим через их тела разряды электрического тока различной силы, напряжения и интенсивности. Учеников сажали в ямы, в кромешную тьму, где порой приходилось сидеть неделями. Обязательной частью программы было подвешивание вверх ногами на несколько суток, утопления.
Самым страшным для Корена, тогда еще страдающего клаустрофобией, было испытание «саркофаг». Оно заключалось в том, что обучаемого помещали в узкую металлическую капсулу, отлитую соответственно его физикометрическим данным. В таком состоянии нужно было находиться несколько часов, потом испытания становились длительнее.
Истязания сочетались и перемежались с тренировками и уроками, схожими с обучением в обычной школе. Грамоту должен был знать каждый, а науки естественные и подавно. Тех, кто не успевал в школьных предметах, наказывали продлением истязаний, давая понять цену ошибкам и неповиновению.
Для юного Корена, когда ему исполнилось семь, настала пора первой операции. Ему установили внутрипозвоночные имплантаты. Устаревшие на данный момент модели, имевшие целый ряд побочных эффектов, могли сбоить и причинять неврологические боли. Заменили ему их уже на службе в Мулсаторе, после аварии в пустыне.
Когда операция прошла успешно, Ида пригласил к себе директор спецшколы. Очевидно, что уже тогда он узрел в юном студенте задатки, не дающие права сомневаться в успехе его обучения.
Именно тогда ему впервые показали портрет совсем маленького принца Идэна Кора.
— Идэн Кор, — задумчиво протянул директор. — Когда его отец узнал твоё имя, он уже заручился тем, что сделает телохранителем своего сына.
— Когда я пройду обучение?
— Да, конечно.
Взрослый Корен посмотрел на эту сцену из своего далёкого прошлого со стороны, что-то недоброе ёкнуло у него в груди. Появилось ощущение, что его зомбируют. Именно так это и происходило. Директор приглашал Ида к себе практически каждый день. И каждый раз он показывал ему того, кого стоит защищать, кто теперь главный в жизни Корена, ради кого он учится и живёт.
«Идэн. Мое отношение к нему, — Корен был разгневан, взбешён и полон отрицания. — Оно навязано мне?! Разве может такое быть?»
Взрослый Ид ушёл из кабинета директора. Коридоры школы таяли в туманной дымке.
Принуждение, навязанное чувство долга, что ещё?
НЕТ!
НЕ МОЖЕТ БЫТЬ!
Его чувства, они были настоящими. Уж принца, точно никто не зомбировал и никогда бы не заставил относиться к Корену так, как относился Идэн. Может, это и было начальным замыслом, но покинув школу, Корен перестал быть чьей-то игрушкой. Его принц дал ему свободу, показал новый мир, дал возможность забыть о лишениях. Он показал новые стороны человеческой личности. Показал свою обнажённую душу, ранимость, честность, то чему в спецшколе не учили. Удары током, утопления, истязания… Это не научило и маленькой крупинке того, чему научил Корена Идэн. Принц показал, как быть человеком, а не суперсолдатом, безвольным телохранителем, марионеткой. Он научил его быть личностью, пробудил в нём уснувшую лиру.
Бредя во мгле, Корен не заметил, как вновь оказался на пляже приюта у маяка. На песке лежала палка, которой маленький Ид боролся с воображаемым противником. Он поднял её и сделал несколько выпадов. Рассекая воздух Ид представлял как крушит тяжёлые машины Порта Огненного Моря, наказывает генерала Мунвойса, разбивает вдребезги заледеневших внутренних демонов.
Он услышал хлопки, обернувшись Корен увидел маленького себя:
— Ты сражаешься, как настоящий рыцарь! «Мама» говорит, что настоящие рыцари не бросают своё оружие и…
— И своих королей, — закончил взрослый Ид.
— Почему ты здесь? Что ты забыл?
— Я не знаю, просто вспомнил, как всё начиналось.
— Разве твоя настоящая жизнь, та которую стоит вспоминать, начиналась здесь? — мальчик был прав.
— Нет.
— Так чего же ты ждёшь, садись в лодку и плыви!
Корен обернулся в сторону моря, на маленькой пристани и в самом деле стояла двухместная барка с вёслами.
— Куда плыть?
— Выполнять свой долг, защищать королей и королев.
— Я не выполнил свой долг. Принц, которого я должен был защищать, умер. Я не справился со своей ролью рыцаря.
— Ты хочешь, чтобы твой принц умер?
— Нет, но он мёртв.
— Ты веришь в это?
«Нет», — Корен бросил палку и направился к барке.
— Стой! — крикнул мальчик, юный Ид. — Рыцари не бросают оружие, забыл?
Корен подмигнул самому себе, поднял палку и направился на пристань. Туман рассеивался, и ему показалось, что в барке кто-то стоит.
«Идэн?»
Корен протянул руку и пытался что-то сказать, но слова съедал ветер и густой туман. Его вытянутая рука коснулась другой, не той, что он ожидал. Это была девушка, та самая, которую он видел в мулсаторском дворце.
«Почему она здесь?» — Нужно было узнать.
Ид сел в лодку и, отвязав крепкий узел, отплыл от тающего во мгле берега, приюта и маяка.
«Через мглу непроглядную, грусть и тоску,
Отыскать бы дорогу, не сбиться с пути,
Верность клятвам вернуть и святому клинку,
Плыть вперёд, лишь вперёд, сквозь туман пронести,
Пронести свою силу, напор, крепкий дух,
Весь свой опыт, закал, мастерство и кремень,
Что зажёг в нём костёр, пока тот не потух,
«Греби, Корен, греби, воду вёслами вспень!»
Его детский приют — старый дом с маяком,
Растворился во мгле, не оставив следа,
Нужно новый найти, нужно быть мужиком,
Нужно плыть к своей цели, а не Бог весть куда.
Всё, я знаю, я понял, держу верный курс:
Плыть осталось чуть-чуть, я смогу, ведь я Ид,
Подожди меня мир, и я скоро вернусь,
Тогда враг мой заклятый заплачет навзрыд.
Кто мой враг? — Неуверенность в завтрашнем дне,
Страх остаться совсем одному на Земле,
Утонуть, потом сгнить на морском грязном дне,
Разлагаться, исчезнуть в немой полумгле.
Я сильней, я мудрей, я выносливей всех,
Мною движет огонь, тот, что в сердце горит,
Нет на свете настолько серьёзных помех,
Чтобы цели своей я в пути не достиг».
И он приплыл. Вернулся в сознание в лазарете Мулсаторского дворца в знакомой ему обстановке. Он вспомнил все минувшие события. Агаджан, битву, своё поражение. Но он был жив, это главное. Всё тело ломило, но если он очнулся, значит, жить будет. Корен суперсолдат, а они быстро исцеляются.
Ид не поверил своим глазам, когда в палату вошла та самая девушка, которую он видел в коридоре дворца после награждения, а потом и в своём коматозном сне.
— Вы очнулись, — она обрадовалась. — Меня зовут Ванесса Чейз.
— Я…
— Корен Ид, Номер Один, лидер суперсолдат. Я знаю.
— Титулы, да не те…
Блондинка улыбалась лукаво, как свойственно это делать женщинам, когда они знают что-то, чего не знаешь ты сам. Ид изобразил, что не замечает этого.
— Я рада, что Вы очнулись, значит, скоро я смогу вернуться к своим обязанностям.
— Надеюсь, что не обременил Вас.
— Нет, что Вы. Просто, я главный врач госпиталя Шияры Кор, соскучилась по своим подчинённым, — она сказала это с сарказмом. — В любом случае, я ещё погощу во дворце, пока Вы полностью не восстановитесь, так мне сказали.
— Значит, моя спасительница временно гостит здесь?
— Как видите, Корен, но не стоит придавать мне такую значимость. Я лишь исполняла роль медсестры.
— А Вы бы хотели стать для меня настоящей спасительницей?
— Что Вы имеете в виду?
— Вы ведь врач, и наверняка смогли бы помочь мне в одном деликатном деле. Это бы ускорило мое моральное и физическое исцеление.
— И что же Вы от меня хотите?
— Вы знаете, где мои покои?
— Найду, если нужно, — Ванесса пожала хрупкими плечами. — А в чём дело?
— Скажите, Вы можете определить ДНК умершего кремированного человека по его праху?
Ванесса призадумалась:
— Ну, для этого мне нужен будет образец, с которым я смогу провести тест на сходство, и, разумеется, в прахе должны быть не уничтоженные ДНК. При кремации часто такие остаются, если хорошо их исследовать.
Теперь настала очередь задуматься Корену. Предполагаемый прах принца находился в его покоях, но ДНК Идэна было раздобыть труднее: