Что же касается совместимости метаболизма, то даже мы не можем есть все, что имеется на Земле. Слава небесам, верно и обратное. Существует великое множество углеводов, белков и жиров: часть из них – незаменимые, одни можно переварить, другие – нет, третьи являются ядовитыми. Не понимаю, почему все должно быть по-другому на любой планете, где жизнь построена из тех же «кирпичиков», что и мы. Нам нужно просто отличить корову от рыбы-фугу.
Мягко притормозив, я вошел в систему 40 Эридана A. Меня переполняло волнение: я прибыл в систему, которую полуофициально считали родиной вулканцев из «Звездного пути». Поскольку мы были фанатами данного сериала, мысль об этой системе дразнила мое воображение, и мне хотелось побыстрее в ней побывать. Если бы не это, то я, возможно, вообще бы ее пропустил, ведь шансы найти в ней подходящие планеты не очень велики.
Мне до сих пор было совестно из-за того, как все закончилось в Эпсилоне Эридана. После нашего последнего совещания Райкер практически со мной не разговаривал, и даже Боб как-то странно смотрел на меня, хотя и оставался со мной вежливым. Поэтому я поспешил убраться из системы, пообещав Биллу, что отправлю ему отчет, как только прибуду на место. Сохранились у человечества нужные технологии или нет, но изучить ближайший космос не помешает. В данный момент мой виртуальный летучий корабль плыл над южными провинциями Франции. Картинку я воссоздал по данным из библиотек и был уверен в ее аутентичности. ВР состояла в основном из садов и ферм, среди которых изредка попадались деревушки. До меня доносились мычание коров и собачий лай. Синее небо, теплый воздух и легкий ветерок успокаивали моего внутреннего зверя и заставляли меня улыбаться. Надеюсь, это никогда мне не надоест.
Ко мне, виляя хвостом, подошла Люси, и я рассеянно погладил ее. Я сделал движение рукой, и на ладони появилось печенье. Собака немедленно села.
– Осторожно… – предупредил ее я и протянул ей печенье, которое с хрустом исчезло в пасти.
Мысленно встряхнувшись, я повернулся к рабочему столу. Над ним висело голографическое изображение системы; по ней желтой линией тянулась моя траектория. 40 Эридана на самом деле была системой с тройной звездой. Звезды B и C вращались вокруг друг друга, и вместе еще и вокруг A. 40 Эридана A была чуть меньше Солнца, но ее система все равно оставалась кандидатом для колонизации, хотя и не идеальным.
– Гуппи, как продвигается исследование системы?
[Во внешней части системы обнаружено несколько гигантов. Расстояние еще слишком велико, и у меня слишком мало информации, чтобы идентифицировать внутренние планеты.]
– Когда работа будет завершена?
[Приблизительно через 40 часов.]
Кивнув, я откинулся на спинку кресла, чтобы насладиться видом. Чтобы ожидание не тянулось так долго, я снизил свою частоту до предела…
[Входящее сообщение]
– Что? От Билла?
[Да. В теме сообщения указано, что в нем – технические характеристики беспилотника, предназначенного для исследования планет.]
– Круто. Как только оно поступит целиком, выведи его на дисплей.
[Еще есть текстовое сообщение.]
– Покажи его.
На рабочем столе появился лист бумаги. Я взял его в руки.
Привет, Майло,
На тот случай, если ты найдешь Вулкан или его приемлемую копию, высылаю тебе чертежи беспилотника-исследователя. Я уже использовал его на Рагнареке и, кажется, уже устранил все баги. У него есть несколько вариантов – для наблюдения, анализа биологических материалов и так далее.
Райкер последовал твоему совету и создал свою копию, чтобы она сопровождала его в полете к Солнцу. Однако пока что результаты не совсем те, которые мы ожидали.
Кстати, теория подпространства оказалась очень, очень интересной. Если сумеешь построить космическую станцию, то я хотел бы попросить о том, чтобы ты населил ее ИМИ высокого уровня, способными заниматься производством. Возможно, в течение пары лет я пришлю тебе несколько любопытных чертежей.
Я удивленно поднял брови. Билл пытался вести себя загадочно, но загадочность не очень хорошо получается, если ты общаешься с копией самого себя. Я сразу придумал полдесятка крутых проектов, которые могли быть связаны с данной теорией. А вот реплика насчет Райкера показалась мне странной.
Судя по информации в заголовке, Билл отправил это сообщение менее чем через год после моего отъезда, и оно догнало меня только сейчас. Шустро он разобрался с чертежами.
– Отчет?
[За первой планетой-гигантом, чуть ближе к звезде, найден объект, который может быть поясом астероидов. На расстоянии 0,81 а.е. обнаружен объект, который может быть двойной планетой.]
Двойная планета?
– Выведи ее на рабочий стол.
[Изображение частично экстраполировано.]
Над столом повисло изображение. Хотя на нем не было никаких деталей, планеты выглядели почти одинаковыми по размеру. Я вдруг понял, что в нетерпении подпрыгиваю на кресле, ожидая, когда поступят недостающие данные.
Через несколько часов мы собрали достаточно информации, чтобы уточнить размер планет и их орбиту. Массы планет составляли 0,9 и 0,7 от массы Земли и вращались вокруг друг друга с периодом в 20 дней на расстоянии около 364 000 километров. Ни одна планета не была синхронизирована. Для вычисления суточных периодов придется подойти поближе.
– Гуппи, это невероятно, черт побери! Планеты в интервале обитаемости?
[Ответ утвердительный. Однако они чуть смещены в прохладную часть спектра. Климат в основном будет зависеть от концентрации парниковых газов.]
– При условии, что там есть атмосфера.
[Наличие атмосферы подтверждено для обеих планет. Анализ еще не завершен.]
Я издал радостный вопль.
– Когда получим полные версии изображений, растолкай меня, ладно?
На следующий день я уже находился на орбите 40Э-1А, большей из двух планет.
Передо мной развернулась голограмма. Она так меня заворожила, что я, казалось, смотрел на нее несколько часов подряд. Планеты на ней были изображены рядом друг с другом, и поэтому разница в размерах была очевидной. Обе планеты обладали атмосферой; у обеих были облака и большие океаны. И, что еще важнее, в атмосфере обеих планет присутствовал кислород. Значительные по размеру участки суши были окрашены в зеленый цвет.
– О боже, это джекпот.
Я повернулся к Гуппи.
– Отправь сообщение Биллу. Включи в него всю собранную на данный момент телеметрию. Кроме того, добавь названия – «Вулкан» и «Ромул».
[Параметры миссии не дозволяют давать названия планетам.]
– Параметры миссии могут пойти куда подальше. Я их нашел, и, черт побери, у меня есть право придумать для них названия. Если в будущем колонисты захотят их изменить, они смогут это сделать.
[Есть, сэр.]
Ухмыляясь, я посмотрел на изображение и вдруг нахмурился. Беспилотники-исследователи. Че-е-е-ерт.
– Гуппи, у нас есть инфа о полезных ресурсах в поясе астероидов?
[Никак нет. Требуется тщательное изучение.]
– Ох. Вечно какие-нибудь сложности. – Я вздохнул. – Ладно, проложи курс так, чтобы мы могли пройти над всем поясом астероидов. Тогда и решим, где обосноваться.
Исследования заняли несколько недель. Пояс астероидов оказался на удивление размытым, и, чтобы составить полную карту, нам пришлось сделать два полных витка вокруг звезды. Результаты меня разочаровали, и я решил, что придется искать тяжелые элементы на двух планетах-гигантах. Гигант, который находился ближе к Солнцу, был довольно большим, поэтому, вероятно, он сумел захватить много спутников.
Активировав автоматизированный завод и половину «собирателей», я поручил им добычу и переработку сырья, а затем отправился к более крупному из двух гигантов.
Планета 40Э-2, поразительный образчик планеты-гиганта, была почти в три раза тяжелее Юпитера и почти соответствовала параметрам коричневого карлика. 24-часовой период вращения создавал огромные горизонтальные фронты погоды и около десятка зон высокого атмосферного давления, которые превзошли бы даже Большое Красное Пятно.
Планета также могла похвастаться несколькими сотнями спутников. Не менее шестидесяти из них были достаточно большими, чтобы иметь сферическую форму, и половина последних обладала атмосферой. Я тщательно просканировал спутники поменьше и обнаружил пару десятков с достаточно крупными залежами металлов и тяжелых элементов. Я развернул второй завод и поручил ему заняться более вероятными кандидатами.
Переработка сырья в двух разных местах создавала проблему с логистикой. Поскольку на планете, которая находилась ближе к звезде, хватило бы материалов на первое время, я поручил паре «собирателей» регулярно отвозить на нее партии уже очищенного сырья.
Прибыв на завод, который находился внутри системы, я увидел, что первые партии беспилотников-исследователей почти готовы. Убедившись в том, что все идет хорошо и что ИМИ сами справляются, я отправился обратно к Вулкану и Ромулу.
На создание подробных карт этих планет ушло много времени. У Вулкана, более крупной из них, атмосфера была плотнее, с повышенным содержанием углекислого газа, и поэтому на поверхности средняя температура была выше. На Ромуле, планете поменьше, я обнаружил ледниковые шапки, но, судя по тому, как они менялись, я сделал вывод, что они, возможно, сезонные. В данный момент в северном полушарии была в разгаре весна, и, так как год состоял всего из 258 земных дней, времена года чередовались быстро.
Наконец настал тот день, когда в моем распоряжении оказалась первая партия беспилотников-исследователей. Я загрузил в них системы для анализа биоматериала и отправил вниз, по четыре на каждую планету. Радость и волнение переполняли меня.