ом большая роскошь для вас. Поэтому я хочу, чтобы вы – и под «вами» я имею в виду всю ассамблею – решили, как будет выбран председатель, будет ли у него контроль над микрофонами и так далее. Когда вы это сделаете, я передам председателю бразды правления и стану просто еще одним делегатом. Как вам такое предложение?
На секунду делегаты потрясенно умолкли, а затем заговорили одновременно. Потом снова настала тишина: они поняли, что я включил микрофоны. Все рассмеялись.
Когда порядок был восстановлен, делегат с Мальдив, все еще улыбаясь, сказала:
– Вы меня убедили, мистер Райкер. Предоставьте это нам. Мы что-нибудь придумаем.
Я кивнул ей и отключился.
Я посмотрел на очередь вызовов: со мной хотели пообщаться десятки делегатов. Чудесно.
Первым был представитель анклава ВЕРЫ в Сан-Диего. Если честно, то я не знал, чего ожидать. Все в курсе, что я – межзвездный зонд ВЕРЫ, но я из кожи вон лез, объясняя, что я – разумное, независимое существо. Ну что ж, сейчас увидим.
– Добрый день, проповедник Кренстон. Чем могу помочь?
– Добрый день, репликант. Я хочу поговорить с тобой о твоем долге.
– Меня зовут Райкер, и я прекрасно понимаю, в чем мой долг. От меня зависят пятнадцать миллионов людей. Об этом я никогда не забываю.
– Прежде всего, ты в долгу перед ВЕРОЙ. Мы построили тебя, своим существованием ты обязан нам. Я надеюсь, что в будущем ты предоставишь больше привилегий нашей группе.
Ого. По крайней мере, чувак говорил без обиняков. На самом деле мне не нравились «типичные» разговоры, когда все ходят вокруг да около и занимаются тем, что называется «дипломатией». Данный подход был лучше. Ну, как бы.
– Проповедник, это исключено.
– Это не тебе решать, репликант.
– Ну, если честно, то мне. Это – неотъемлемое право независимого разумного существа. А вам стоит поработать над своими навыками общения. Всего хорошего, проповедник.
Не давая ему ответить, я разорвал связь.
Следующий вызов поступил от лидера беженцев, которые поселились на острове Шпицберген. Данный анклав, скорее всего, раньше всех станет непригодным для жизни, так что сейчас меня ждет тяжелый разговор.
– Добрый день, мистер Вальтер.
Гудмунд Вальтер, словно филин, заморгал в окне видеочата. В мире традиционной политики он, бывший военный, быстро пошел бы на дно, однако в постапокалиптическом мире его резкость и прямота оказались весьма востребованными.
– Добрый день, мистер Райкер. Я, конечно, хочу отстаивать интересы своих людей. Мы попытались спрогнозировать, каким будет производство продовольствия будущей зимой. Надеюсь, вы уже получили наши результаты. Они совсем, совсем не удовлетворительные.
– Знаю, мистер Вальтер. И повторяю: я не допущу, чтобы ваши люди голодали. Однако передвинуть вашу группу вперед в очереди на эмиграцию – не значит решить проблему, ведь до отлета, возможно, пройдет еще лет десять. Сейчас нам нужно искать временное решение.
– Сэр, надежда – часть подобного решения. Мы сможем продержаться, если будем знать, что рано или поздно все это закончится. Но в данный момент почти все мои люди думают, что умрут раньше, чем подойдет наша очередь.
Я потер переносицу и вздохнул. На Шпицбергене выжило немного людей – тысячи четыре, не больше. Но их достижения поражали: они весьма активно занимались сельским хозяйством в течение короткого северного лета и дополняли свой рацион охотой на морских котиков и разведением оленей. Но из-за ухудшения климата ситуация становилась все тяжелее. Еще лет десять-двадцать, и условия на Шпицбергене станут невыносимыми.
– Мистер Райкер, вы обладаете знаниями о Всемирном семенохранилище и Всемирном хранилище генетического разнообразия?
Названия показались мне знакомыми. Я нырнул в свои библиотеки. Свальбардское глобальное хранилище семян было создано в 2008 году – именно поэтому я про него и слышал. Оно должно было стать резервным банком для семенохранилищ других стран.
Судя по данным из моей библиотеки, в 2025 году Фонд Шпицбергена расширил мандат семенохранилища, чтобы сфера его интересов включала в себя все виды растений, как одомашненных, так и нет, от одуванчика до секвойи. Фонд также создал хранилище генетического разнообразия для хранения генетического материала животных.
От потрясения я застыл почти на сто миллисекунд. Эти хранилища были настоящими сокровищницами, и Вальтер прекрасно это понимал. Вероятность выживания колонии невероятно повысится, если у ее обитателей будет хотя бы малая доля того, что сейчас находится в хранилищах. Если, конечно, они все еще существуют.
Моего замешательства Вальтер заметить не успел.
– Да, мне о них известно. Они сохранились?
– Да, сэр, в отличие от многих других подобных хранилищ. Ни камни, ни ядерные бомбы на нас не падали.
– И это означает… – Я был уверен, что мы добрались до сути дела.
– И это означает, что они представляют интерес для колонистов. У нас есть товар, он вам нужен – если, конечно, вы не найдете другие хранилища. Подумайте об этом, мистер Райкер. Если хотите, можете считать, что я вам угрожаю. Обсудим этот вопрос через несколько дней.
Мистер Вальтер кивнул мне, наклонился вперед, выходя из поля зрения камеры, и разорвал связь.
Да, похоже, что мы здорово влипли. Я посмотрел на оставшиеся вызовы. Не увидев того, что требовало бы непосредственного вмешательства, я поручил Гуппи записать все входящие сообщения и пообещать, что я им перезвоню. Из Гуппи получился превосходный секретарь-администратор. Его внешний вид был настолько отталкивающим, что людям хотелось побыстрее закончить разговор. Кроме того, он не реагировал на угрозы, попытки подкупа и оскорбления, а его лицо всегда оставалось бесстрастным.
Я отправил запрос на установление связи с полковником Баттеруортом. Нужно было сообщить ему две новости – хорошую и плохую.
34Гомер, сентябрь 2158 г. – Солнечная система
Господи, какой же Райкер лох. Неудивительно, что у него проблемы с анклавами, ведь у него нет чувства юмора, он холодный и черствый служака, он выглядит и ведет себя так, словно ему вставили палку в задницу. Как только он открывает рот, он непременно кого-то оскорбляет.
Изначальный Боб всегда смеялся над теми, кто относился к себе слишком серьезно. Меня невероятно удивляло то, что Райкер не связал одно с другим. Мне было очевидно, что я больше похож на изначального Боба, чем он.
А теперь жители Шпицбергена предъявили нам ультиматум. Да, это серьезная проблема, и я не мог упрекнуть Мистера Какашку за то, что он из-за этого парится. Но атака «в лоб» – это не выход. Должен быть какой-то другой метод.
Несколько миллисекунд я побродил по своей ВР, заложив руки за спину. Наверняка Райкер тоже так делает. Эта мысль заставила меня содрогнуться. Я создал баскетбольное кольцо и начал бросать в него мяч, обдумывая ситуацию. Вяло заметил, что мяч летит по нереалистичной траектории. Да, ВР нуждается в доработке. Но где взять время?
Вальтер требовал место для своих людей на первых кораблях. Но действительно ли это должны быть самые первые корабли? Может, он просто хочет улететь пораньше? Какое «пораньше» будет для него приемлемым? Я посмотрел на расписание производства. Корабль номер три не так уж далеко отстоит от первого и второго. И если внести кое-какие изменения…
У моего плана был потенциал, но если я изложу эту идею Райкеру, он сразу от нее отмахнется. Он вообще понимает, что превратился в надменного осла?
Но полковника Баттеруорта он послушает. Да, это то, что нужно. Улыбаясь, я включил устройство связи…
35Боб, июль 2165 г. – Дельта Эридана
– На дельтанцев напали!
Когда поступил вызов Марвина, я проверял работу автоматизированной фабрики – мне хотелось убедиться в том, что все идет по плану. Я быстро перевел связь с фабрикой в режим ожидания и вывел на передний план все потоки видео с Дельты.
Группа существ, похожих на аборигенов, напала на один из очагов племени. Большинство мужчин ушли на охоту, и оставшимся сейчас приходилось тяжело.
Нападавшие напоминали дельтанцев так же, как горилла напоминает человека, как по размеру, так и по силе. Оружия у них не было – только зубы, когти и ошеломляющая агрессия. Я с ужасом наблюдал за тем, как один из агрессоров зубами порвал горло дельтанцу.
Гориллоиды сосредоточились на уничтожении врагов; похоже, ни лагерь, ни имущество их не интересовали. Когда один из дельтанцев падал замертво, несколько гориллоидов тащили тело прочь, одновременно сражаясь друг с другом за него. У меня возникло крайне дурное предчувствие.
Бой длился не более двух минут. Дельтанцам удалось убить одного гориллоида, воткнув в него несколько заостренных палок. Но при этом они потеряли шестерых. В войне на истощение гориллоиды одержат победу.
Я приказал беспилотнику следовать за гориллоидами. Они направились в густой лес, а затем разделились, и каждая группа поволокла за собой тело дельтанца. Никакой организации у них не наблюдалось; чем дольше я наблюдал за ними, тем больше убеждался в том, что интеллект у них на уровне животных.
Беспилотник догнал одну из групп, и я увидел, как гориллоиды рвут на части тело дельтанца и пожирают его. Я не чувствовал себя так плохо с тех самых пор, как умер.
Я оглядел свою ВР. Другие Бобы тоже следили за происходящим. Марвин казался особенно расстроенным. Я удивленно посмотрел на него.
Он оглядел всех нас и пожал плечами.
– Вот и объяснение. Я нашел несколько брошенных лагерей дельтанцев, и самые старые находятся дальше всего от этого. По-моему, гориллоиды охотятся на дельтанцев и побеждают.
– Мы с Бендером забрались чуть подальше, но не обнаружили ни одного крупного племени дельтанцев, – вступил в разговор Люк. – Иногда мы натыкаемся на небольшие семьи, но они кочуют и в целом населяют очень небольшую территорию.