Наконец Питер опустил Робина на землю и вручил ему поводок. Настала очередь Джета. Пес запрыгал вокруг мальчика, принялся лизать ему лицо. Робин залился смехом. Дачесс наблюдала, не в силах пошевелиться и последовать за счастливым семейством в парк, где Питер сперва качал ее брата на качелях, затем подсадил на лесенку и бросился к «языку» детской горки, чтобы поймать его на спуске.
Дачесс все смотрела. Каждая улыбка Робина была как бы ее улыбкой; его смех, казалось, звенел на все окрестности. До парка наконец-то добралась Люси с пухлой от детских тетрадок сумкой. Робин метнулся к ней, словно после долгой разлуки.
Всё семейство направилось домой. Дачесс шла следом, держалась на приличном расстоянии, — впрочем, могла бы и меньше осторожничать: они, занятые друг другом, ее так и так не заметили бы. Она предприняла несколько попыток окликнуть их, но каждый раз вымучивала на выдохе только имя брата, практически не слышное даже ей самой.
Дом оказался что надо — зеленый сайдинг, белые ставни, ухоженный дворик. Именно такой дом виделся Дачесс в мечтах.
На калитке — собственный почтовый ящик с надписью: «Лейтоны». Солнце село, дивное небо Вайоминга с надеждой раскрыло Дачесс свои объятия. Она пошла по улице, заглядывая за соседские заборы, отмечая: да, с соседями порядок, у них дети, а у тех велики, бейсбольные биты, мячи.
Когда совсем стемнело, Дачесс вернулась к дому Лейтонов, перелезла через изгородь. Во дворе — игровой комплекс с качелями, принадлежности для барбекю, домик для насекомых.
Она долго стояла не шевелясь — пока бессчетные звезды не возвестили о том, что ночь полностью созрела.
Дачесс поднялась на крыльцо и приникла к оконному стеклу. В доме горел свет, и ей предстала идиллическая картина: Люси помогает Робину с домашним заданием, Питер только что приготовил ужин, накрыл на стол, зовет жену и сына. Вот они расселись, телевизор включен, но звук на минимуме. Джет у Робинова стула, глядит в рот маленькому хозяину.
Робин съел всё без остатка.
Дачесс досмотрела сцену до той минуты, когда Питер чмокнул Робина в темечко, а Люси взяла его за ручку и, прихватив книжку, повела по лестнице наверх — укладываться.
Будет ли Робин помнить об испытаниях, что выпали им с Дачесс? Велик шанс, что нет, не будет; что его память не сохранит ни единого эпизода. Робин еще малыш; пластично не только его будущее, но и прошлое. Ему принадлежит весь мир. Он — принц, и всегда был принцем; Дачесс наконец-то поняла, что это означает.
Нет, Дачесс не из тех, которые ревут по всякому поводу. Но сейчас можно, нужно было открыть шлюз — и она его открыла.
Дачесс оплакивала все, что утратила; рыдала по всему, что обрел Робин.
А когда слезы иссякли, она приложила к стеклу ладонь и шепнула брату: «Прощай».
49
Несколько суток Дачесс не выходила из комнаты.
Долли беспокоилась, однако следовала своему чутью — не навязывалась. Дачесс нужно было время и личное пространство. Долли оставляла еду под дверью, а заглянула только раз — узнать, сама будет Дачесс нынче обихаживать серую или ей помочь. Дачесс сидела за письменным столом, из окна лился свет, маленькая рука сжимала карандаш.
В понедельник Дачесс вместе с Томасом Ноублом пошла в школу.
— Ну как — закончила проект? — спросил Томас.
— Да.
Ребята, не связанные какой-то определенной темой, один за другим выходили к доске и рассказывали — кто о президенте Джефферсоне, кто о футболе, кто о собственных летних каникулах, кто о том, как выследить белохвостого оленя.
Вызвали Дачесс. Она повесила на доску большой лист бумаги и застыла вполоборота к классу — волнение готово прорваться, руки глубоко в карманах — возле своего фамильного древа, ни одна ветвь которого больше не изгибалась вопросительным знаком.
Все взгляды были устремлены на нее, она же сверкнула глазами на Томаса Ноубла. Тот улыбнулся и кивнул: дескать, давай.
Дачесс откашлялась, встала ровно.
Она начала со своего отца: его звали Винсент Кинг, и он был вне закона.
Благодарности
Спасибо Кэтрин Армстронг за безупречную редактуру. За то, что умудрялась терпеть меня, брать со мной вершины; за то, что помогла мне отточить писательское мастерство и поведать эту историю. Мой роман стал бесконечно лучше — это заслуга Кэтрин Армстронг.
Спасибо Виктории, которая не разлюбила меня, даже когда мне вздумалось отпустить бороду. Никто никогда не произносил нежнее, чем Виктория, следующую фразу: «Выключи свет, и обойдемся без поцелуев».
Спасибо Чарли и Джорджу за то, что доводили меня до белого каления и удерживали в границах нормальности, а также за все состояния, которые лежат между этими двумя. Все, что делаю, я делаю для вас.
Спасибо Лиз Барнсли, моей первой и последней читательнице, другу, духовной наставнице. Мы с ней — иллюстрация к поговорке про двух слепых, поводыря и ведомого; причем первый иногда способен завести второго в весьма неожиданное место.
Спасибо моим родным, которые всегда в моем распоряжении. Как хотите, милые, так и понимайте.
Спасибо Кэтрин Саммерхейес, определенно лучшему в мире агенту. Кэтрин, ты всегда борешься за меня и здорово в этом поднаторела.
Спасибо Саэл Эдвардс за помощь в захвате «Паттерсона». Деньги пополам.
Спасибо Кэти Макгоуэн, Люку Спиду и всем сотрудникам «Кёртис Браун». Нет лучше людей, чем те, которые так или иначе связаны с книгами. Но конкретно в вашей компании мне кажется, что я нахожусь среди лучших из лучших.
Спасибо всем сотрудникам «Бонньер» за то, что прикидываются безразличными, когда я звоню в офис этой компании. Я понимаю, это делается исключительно с целью уберечь меня от гордыни.
Нико Пойлбленк, бог продаж и любви, человек, прекрасный во всех отношениях! Спасибо тебе за то, что ты заставляешь людей покупать мои книги. Не верю, что на продажи повлияли 200 автографов — это простое совпадение. Ибо я тренировал запястье с мыслью о тебе, Нико.
Спасибо Нику Стирну за то, что в очередной раз доказал свою любовь ко мне, создав потрясающую обложку.
Спасибо Дженни Ротуэлл, самой талантливой (и знаменитой) Дженнифер в мире. Ее одну хочется нарядить в костюм книги и пробежать с ней 26,2 мили.
Спасибо Кейт Паркин за все изысканные слова, что есть в моем романе. И не списывайте на мой счет те, которые начинаются с буквы «С».
Спасибо Франческе Рассел за то, что создает мне столь стильную рекламу. Кстати, манто и тросточку никто не носит с таким изяществом, как Франческа.
Спасибо Стивену Думугну за то, что безоговорочно принял мою книгу. А также за незабываемые уроки маркетинга. Хорошо бы нам встретиться и вместе прокачать вертикальную синергию.
Спасибо Джо Эпплтону за блестящую корректуру. Все ошибки с опечатками, разумеется, на его совести.
Спасибо Шиван О’Нил. Всегда и за всё.
Однажды случилось мне постоять на сцене — но я начисто забыл сказать спасибо компании «Максим» и жюри Ассоциации писателей-криминалистов (CWA). Сейчас исправлюсь. Итак — спасибо за подстраховку, за то, что поверили в меня и рискнули.
Дорогие мои книжные блогеры! Я бы с радостью перечислил вас поименно, но есть риск кого-нибудь забыть. Впрочем, знайте: вы мне очень помогли, вы — тот кислород, который насыщает кровь всей нашей сферы, и на будущих совместных мероприятиях я обязательно расцелую каждого из вас (только, Фентон, уж извини — без языка).
Собратья по перу! Вас слишком много, чтобы называть здесь каждое имя. Но за эту вашу многочисленность я буду вечно благодарен судьбе.