– Я только поздороваюсь и вернусь.
– Все нормально, я не кусаюсь, – заверила Ханна.
Она предложила Дженне присесть на скамью, на которой до этого сидела, и обе женщины расслабились под лучами послеобеденного солнца.
– А я помогу бабуле с загуськами, – важно заявила Касси и вприпрыжку убежала в дом.
– Ух ты! Она такая бойкая, – заметила Дженна, улыбнувшись над тем, как девочка исковеркала слово «закуски».
– Да уж. Она настоящая непоседа с самого своего рождения. С ней не соскучишься. Но я не хотела бы, чтобы все было по-другому.
В голосе Ханны снова прозвучала материнская гордость, заставившая Дженну приложить руку к своему животу. Да, она тоже ощущала что-то подобное: каким бы неизвестным и пугающим ни было будущее, ей не хотелось бы, чтобы все в жизни сложилось по-другому.
– Здесь так красиво! – восхитилась Дженна, снова обводя окрестности взглядом.
– Когда я впервые увидела это место, оно привело меня в восторг.
– Вы выросли не здесь?
– Нет. Я из Боулдера, штат Колорадо. Но через несколько месяцев я выйду замуж, и тогда Шайенн станет нашим постоянным домом. А пока мы с дочкой здесь гостим. Касси очень нравится, что у нее есть дядюшка, которым она может вертеть, как ей хочется, а еще бабушка, которая ее обожает.
Дженна попыталась сложить всю информацию вместе, но что-то все равно не сходилось.
– Марлен не ваша мать?
– Все гораздо сложнее. У нас с Шансом был общий отец, – объяснила Ханна с грустной улыбкой. – Но с тех пор, как эта семья узнала о нашем существовании, они так тепло с нами обращаются. Особенно Марлен, на что я и надеяться не могла.
– Кажется, семейство Ласситеров очень сплоченное, – проронила Дженна, наблюдая за тем, как Дилан и Шанс хохочут над какой-то шуткой.
– Но в то же время они дружелюбно относятся к новым членам семьи, не волнуйтесь. – Ханна похлопала собеседницу по руке. – Я думала, придется трудно, но меня с самого начала хорошо приняли. И вы тоже прекрасно с ними поладите.
«Получится ли у меня?» – подумала Дженна. Она так жаждала обрести надежный, крепкий семейный очаг и, как могла, пыталась сама его создать, усердно трудясь и купив собственный дом. Судя по тому, что Дженна узнала сегодня о Ласситерах, для них точно так же было важно постоянство.
– Вот вы где, леди! – С этими словами на террасу вышла Марлен и поставила перед ними на стол поднос с парой кувшинов и несколькими чистыми стаканами.
– Немного холодного лимонада для вас, голубушка, – обратилась она к Дженне, – и по коктейлю «Маргарита» для нас.
Дженна почувствовала себя неловко. Выходит, им уже известно о ее беременности? Она пробормотала слова благодарности и посмотрела на Касси, которая направлялась к Дилану и Шансу, держа в руках поднос с высокими краями.
– А когда-то она угощала меня первую, – заметила Ханна с печальной улыбкой. – Но теперь все лучшее – ее дядюшке.
– Он перед ней на цыпочках ходит, – согласилась Мадлен. – Но это взаимно. Так хорошо, что в доме снова есть ребенок! Уж слишком много времени прошло с тех пор, как выросли наши дети.
Пожилая женщина повернулась к Дженне, и ее ореховые глаза засияли мягким светом.
– Как вы себя чувствуете в своем положении? Хорошо, я надеюсь?
«Значит, слухи о моей беременности действительно меня обогнали», – расстроилась Дженна, и огорчение отразилось на ее лице.
– Ой, извините, голубушка, – смутилась хозяйка. – Так это было секретом? Мне об этом рассказал Шанс, и я подумала, что вся семья уже в курсе.
Дженна поспешила заверить ее:
– Ничего страшного. Просто я еще не привыкла к тому, что людям эта новость известна. – Она улыбнулась, чтобы смягчить свои слова. – А что касается моего самочувствия, то оно неплохое. Сперва немного тошнило, но сейчас основная проблема – усталость.
– Вы ведь сейчас во втором триместре, так? – спросила Марлен, и Дженна кивнула. – Значит, скоро вы снова почувствуете себя лучше. Вот тогда-то вы и ощутите счастье беременности без тошноты и прочих недомоганий. А ваша семья с нетерпением ждет появления этого ребенка?
Дженна немного смутилась. Ей было совершенно непривычны такие настойчивые расспросы пусть и дружеским тоном.
– У меня нет родственников в этих краях. – Она решила остановиться на таком варианте ответа, не желая рассказывать, что ее отец находится в государственной тюрьме в Ролингсе.
– Ах, бедняжка, – сочувственно цокнула языком Марлен. – Ну ничего. Если вы нам позволите, мы с радостью будем вам помогать. И если возникнут какие-нибудь вопросы, любые, задавайте, не стесняйтесь.
– Спасибо. – Дженна сморгнула набежавшую слезу, вызванную добротой Марлен и ее неожиданным предложением.
Но слезы предательски текли по щекам, и Дженна подняла руку, чтобы их смахнуть.
– Не волнуйтесь, голубушка, – мягко произнесла Марлен и протянула носовой платок. – Мы как следует о вас позаботимся.
Дженна вытерла глаза и попыталась обуздать свои нелепые эмоции. Для этой семьи она, в сущности, чужая, но они готовы были открыть ей свои сердца. А она не заслуживает такого доброго отношения, как не заслуживает доверия и щедрости этих людей. Но, несмотря на все, так хотелось принять предложенную поддержку!
Глава 9
Дилан взглянул в сторону беседующих женщин, и у него болезненно сжалось в груди, когда он увидел огорченное лицо Дженны. Он шагнул в ее сторону, но Шанс положил ему руку на плечо:
– Не надо.
– Она расстроена. Я ей нужен.
– Поверь, мама за ней присмотрит.
Дилан наблюдал, как Дженна снова расслабилась, а вскоре женщины уже чему-то весело смеялись.
– Хочешь еще загусек, дядя Дилан? – спросила Касси, переминаясь за его спиной с ноги на ногу.
– Нет, спасибо, – ответил он, присаживаясь перед ней на корточки. – А не предложишь ли чего-нибудь и нашим дамам?
– Ладно! – радостно согласилась маленькая озорница и побежала исполнять просьбу.
Глядя ей вслед, Дилан гадал, кто у него родится: мальчик или девочка. Будет ли этот малыш однажды играть на этой террасе так же, как и он сам много лет назад?
– Ну и когда ты ее обрюхатил? – отвлек от размышлений голос кузена.
Дилан ощетинился:
– Не твое дело.
– А Сэйдж считает, что и не твое и что она тебя, возможно, водит за нос.
– Сэйдж пусть оставит свои рассуждения при себе. Это мое дело и моя женщина.
Шанс кивнул, удовлетворившись ответом, и поинтересовался:
– Собираешься исполнять отцовские обязанности?
– Приложу к этому все силы.
Кузен, погрустнев, вздохнул:
– Я часто думаю, какой была бы моя жизнь, если бы я вырос со своим настоящим отцом.
Его отец умер, когда мальчику было восемь лет.
– Именно поэтому я собираюсь быть рядом со своим сыном, несмотря ни на что.
– А что думает об этом Дженна?
Дилан глотнул пива и ответил с усмешкой:
– Она приходит в себя после этой новости.
Кузен ущипнул его за руку.
– Молодец. Да разве она тебе откажет, когда ты можешь так много ей предложить!
– В том-то все и дело. Кажется, ей ничего этого не нужно. Она яростно отстаивает свою независимость. Мне нужно убедить ее, что это нормально – разделить бремя воспитания ребенка на двоих.
– Что ж, удачи тебе. По мне, так легче заарканить рассерженного бычка, чем пытаться убедить в чем-нибудь женщину.
– Кстати, – Дилан указал на блюдо с сырым мясом, – собираешься ждать, пока оно само пожарится?
Их беседа перетекла в несерьезное русло, и кузены занялись приготовлением говядины.
Но в душе у Дилана осталась тревога: а что, если Дженна не пустит его в свой мир? Он знал, что может добиться своего с помощью денег и власти, но от этой мысли ему стало не по себе. Нет, она должна прийти к нему по своей воле, а не из чувства долга и не по принуждению.
Уже стемнело, когда Дилан повез Дженну обратно в город. Он думал, что она запросится домой сразу после ужина, но казалось, чем дольше она гостила у Ласситеров, тем меньше ей хотелось уезжать. Может быть, она все же не откажется стать частью его семьи?
– Спасибо за этот вечер. Мне он очень понравился, – тихо поблагодарила Дженна.
– Я рад, что ты согласилась поехать.
– Твои родные такие приятные люди, а Касси такая милая! Мне понравилось, как она забралась после ужина к тебе на колени и уснула.
Дилана тоже умилило трогательное доверие этой девочки. И ему еще больше захотелось стать отцом и укачивать на руках собственное дитя.
– Дети такие замечательные! – поддакнул он.
Подъехав к дому Дженны, он проводил ее до крыльца, подождав, пока она отопрет дверь. Ветерок доносил до него запах ее духов. Розы. Она всегда пользовалась этим парфюмом. Этот цветок напоминал саму Дженну: красивый, но с колючими шипами.
Открыв дверь, она пару секунд помедлила. Ее плечи поднялись и опустились, словно от глубокого вдоха.
– Ты в порядке?
Она повернулась к нему:
– Ты не…
Дженна закусила губу, и Дилан при виде этого ощутил растекшийся по жилам огонь желания.
– Не хочешь зайти чего-нибудь выпить? – закончила она фразу.
«Черт! Еще бы!» – вскричал тоненький голосок в его сознании. Так хотелось, чтобы вечер продолжился! Но Дилан решил, что нужно двигаться не спеша, чтобы не уничтожить возникшую между ними сегодня близость.
– Еще один глоток спиртного – и мне нельзя будет сесть за руль, – мягко сказал он.
Дженна шагнула ближе и положила руку ему на грудь.
– Тогда, наверное, тебе лучше остаться.
От этих слов сердце чуть не выпрыгнуло у Дилана из груди.
– Наверное, – ответил он и обвил рукой ее талию.
Они вместе вошли в дом.
– Я точно не помню, есть ли у меня что-то из крепких напитков. Мне самой можно теперь только вино. Оно подойдет?
Голос Дженны прервался, потому что Дилан взял ее за руку и притянул к себе.
– Мне не нужна выпивка.
– Нет?
– Нет. Я хочу тебя.
– О! – только и успела произнести она, прежде чем Дилан ее поцеловал.