Такое обращение было в новинку. Дженна не могла припомнить, когда ее в жизни так любили и баловали.
И хотя Дилан не был многословен, выражая свои чувства, они сквозили в каждом его жесте и поступке. «Может, мы на самом деле можем стать семьей?» – подумала она, погладив свой живот.
Дилан вошел в спальню, и Дженна залюбовалась тем, как сексуально он выглядит: небритый, взлохмаченный, в пижамных брюках, завязанных низко на бедрах. Такого сильного желания к мужчине, как сейчас к Дилану, она раньше не испытывала.
– Как себя чувствуешь этим утром? – спросил он, ставя поднос с завтраком на столик и присаживаясь на край кровати, чтобы поцеловать Дженну.
– Потрясающе. – Она с улыбкой провела рукой по мускулам его груди, затем по подтянутому животу и потеребила пояс его брюк. – Думаю, лучше и быть не может. И я очень опасна.
– Опасна? – улыбнулся он в ответ.
– Наверное, надо показать тебе насколько. Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать, согласен?
Дженна встала на колени. Простыня соскользнула, продемонстрировав наготу жадному взгляду Дилана. Выражение его лица вдохновило Дженну. Рядом с этим мужчиной она чувствовала себя красивой, сексуальной, любимой.
Она толкнула Дилана, и он упал спиной на постель. Дженна спустила с него штаны, открыв его своему взору, пальцам, губам. А затем медленно и нежно показала, как много он стал для нее значить, вкладывая в каждую ласку, в каждое прикосновение языка все свои чувства и надежды на их общее будущее.
После, когда они лежали бок о бок и их сердцебиение постепенно успокаивалось, Дженна взглянула на Дилана, сумевшего стать для нее таким дорогим, и сказала:
– Да.
Дилан перекатился на бок и внимательно посмотрел на нее:
– Это «да» означает именно то, о чем я думаю?
Она кивнула, внезапно смутившись и слегка испугавшись, понимая, что таким образом теряет остатки контроля над своей жизнью. «Но ведь у нас с Диланом все будет хорошо», – мысленно успокоила она себя.
Он взял ее за руку и поцеловал тыльную сторону ее ладони.
– Спасибо, – произнес он с таким благоговением, что у Дженны на глазах выступили слезы.
– Думаешь, твоя семья не будет против? Ведь мы с тобой так недолго знакомы.
– Не волнуйся. Они будут очень рады. Но я собираюсь скоро сообщить им нашу новость. Больше никаких секретов. Давай сделаем это завтра, на открытии? Хорошо?
«Больше никаких секретов». Но у Дженны все еще оставался один. Узнав его, Дилан, возможно, навсегда изменит мнение о ней. Так какого черта она ждет? Надо либо рассказать ему, и глупо надеяться, что между ними ничего не изменится, либо похоронить этот секрет в душе, надеясь, что о нем никто не узнает. Как лучше поступить? Дженна не знала. Но выбор не обязательно делать сейчас. В конце концов, она и так только что приняла самое важное решение в жизни – выйти за Дилана. Всему свое место и время. Сейчас не стоит ворошить прошлое. Лучше думать о будущем.
Она медленно кивнула:
– Ладно.
– Тогда мне бы хотелось, чтобы ты носила вот это.
Дилан потянулся и достал из прикроватной тумбочки маленькую коробочку. Сердце у Дженны взволнованно заколотилось. Дилан медленно открыл футлярчик, и, переливаясь в лучах утреннего солнца, Дженне подмигнул огромный бриллиант-солитер в окружении бриллиантов поменьше.
– Дилан, ты уверен?
Он вынул кольцо из коробочки, надел Дженне на безымянный палец левой руки и сказал:
– Уверен, как никогда.
Дилан окинул взглядом ресторан. Если попробовать описать его одним словом, то это слово будет «идеально». Дженна и ее помощница Милли доставили букеты для украшения столов и только что уехали, установив в фойе большую многоярусную композицию. Дженне пришла в голову идея использовать для нее три бревна разной длины, с которых каскадом спадали цветы и травы.
Дилан снова восхитился талантом Дженны. Он понял, что она умеет куда больше, чем просто заставить выглядеть красиво пучок полевых цветов в вазе. Дилана охватил восторг. Скорее бы сообщить всем, что эта женщина принадлежит ему, что они собираются стать семьей!
Сегодняшний день воистину станет итогом стольких лет усердной работы и мечтаний. Боже, как же не хватает Джея Ди! Вот бы старик был сегодня здесь!
– Дилан? – Голос Сэйджа отвлек его от раздумий.
Он повернулся с радостной улыбкой, хотя не ожидал сейчас увидеть здесь брата. Но улыбка погасла при виде серьезного выражения лица Сэйджа.
– Какие-то проблемы?
– Не возражаешь, если мы поговорим пару минут?
– Конечно.
– Наедине.
Дилан огляделся по сторонам. Вокруг суетился персонал, проверяя, все ли в полном порядке. Если брат хочет поговорить без свидетелей, придется отвести его в свой кабинет.
Войдя, Сэйдж тщательно закрыл дверь.
– Да что случилось? – удивился Дилан, понимая, что ему не понравится то, что он услышит.
– Даже не знаю, с чего начать…
– Попробуй сначала.
Выражение лица Сэйджа осталось непроницаемым. Он глубоко вдохнул и сказал:
– Я получил отчет.
– Отчет?
– О расследовании насчет Дженны.
– Ты не имел права!.. – взорвался Дилан.
– Как выяснилось, имел, – перебил его брат. Он высыпал содержимое большого конверта на стол.
– Что это такое? – спросил Дилан, а глаза уже успели прочесть заголовок на одной из газетных вырезок – «Похититель сердец». В статье подробно рассказывалось о мошеннике, колесившем по стране, облапошивая доверчивых женщин. Затем взгляд замер на имени афериста – Джеймс Монтгомери. – То, что у этого типа такая же фамилия, еще ничего не значит, – возразил Дилан, понимая, что хватается за соломинку.
Дженна сказала, что давно не виделась с отцом. Неудивительно, если его поймали, судили и отправили отбывать наказание.
– Читай дальше. Ты должен знать, – потребовал Сэйдж.
Но тут раздался стук в дверь, и в кабинет заглянула Фи:
– Я не вовремя?
– Входи, – пригласил ее Сэйдж, прежде чем Дилан успел что-нибудь сказать. – Ты тоже должна быть в курсе на случай, если эти факты всплывут сегодня вечером.
– В курсе чего? – удивилась Фи, входя в комнату.
– Кажется, подружка моего младшего брата вовсе не та, за кого себя выдает.
– Ты не знаешь этого наверняка, – запротестовал Дилан.
– Не суди поспешно, Дилан. Точно я знаю лишь одно – что ребенок, которого она носит, скорее всего, твой. Все то время, пока она жила в Шайенне, она вела себя хорошо. Мой сыщик не смог нарыть на нее за этот период никакого компромата. Но тогда сам собой напрашивается вопрос: с чего это она так в тебя вцепилась? А может, она планировала эту беременность с самого начала?
– Ты ублю…
Дилан кинулся к брату, но Фи встала между ними, глядя то на одного, то на другого.
– Парни, надеюсь, разговор не перерастет в драку? Не хотелось бы на сегодняшней церемонии открытия объяснять прессе, откуда у вас синяки.
Ее слова убедили Дилана разжать кулаки, которые он уже собирался пустить в ход.
– Ты перегнул палку, Сэйдж, – прорычал он.
– Разве можно винить меня в том, что я пытаюсь оградить тебя от неприятностей? Сперва прочти статьи, а потом сам решишь, что об этом думать.
Братская забота сумела пробиться сквозь бурлящую ярость.
– Хорошо, – согласился Дилан, стиснув зубы.
– Оставляю вас. Фи, тебе тоже, наверное, следует прочесть этот отчет. – Дилан хотел возразить, но брат снова не обратил на это внимания. – Если мой парень смог откопать эту информацию, то это под силу и тем, кто хочет причинить нам неприятности.
Сэйдж повернулся и вышел, а Фи громко выдохнула и сказала:
– Ух ты! Вот это накал страстей? Из-за чего это вы?
– Он раздобыл кое-какую информацию про Дженну.
– Правда? Может, не надо?.. – Ее голос пресекся.
Дилан вздохнул.
– Надо. Вот. – Он подвинул к ней газетные вырезки.
Дилан дочитал уже начатую статью и ощутил, как в нем растет гнев к отцу Дженны за его бессердечное поведение с женщинами. Многие из них были вдовами и искали дружеского общения с мужчиной, даже любви, а Джеймс Монтгомери в ответ опустошал их банковские счета, оставлял с кучей долгов и бросал. А если бы что-то подобное произошло с тетей Марлен?
Дилан решительно взял следующую статью. «Замешана ли в этом дочь?» – вопрошал заголовок. На газетной полосе красовалась большая фотография Дженны. На ней она была гораздо моложе, чем сейчас, с обритой головой, повязанной платком. И хотя в то время ей не могло быть больше четырнадцати или пятнадцати лет, ее красота была заметна уже тогда, что особенно подчеркивало отсутствие волос – из-за этого ярче выделялись огромные карие глаза и милая улыбка.
Факты, излагаемые в статье, были неумолимы: отец Дженны, используя ее фото, создал в Интернете страничку, чтобы собирать деньги якобы на лечение больной раком дочери. Дилану не хотелось верить газетным строчкам. Хотя не было доказано соучастие Дженны, так и остались открытыми вопросы: знала ли она об этом и куда делись украденные деньги?
Дальше в статье говорилось, что несовершеннолетняя Дженна будет передана под опеку приемной семьи. Это, скорее всего, и объясняло, как она оказалась в Шайенне под крышей Маргарет Коннел.
Дилан взял отчет, в котором подводились итоги расследования. В нем были интересные подробности. Она посещала университет штата Вайоминг, но при этом не брала кредит на обучение. А еще она внесла большую суму наличными при покупке своего дома. Для покупки цветочного салона она брала бизнес-кредит. По отдельности каждую эту деталь можно принять и понять. Но все вместе они оставляют больше вопросов, чем ответов. Например, где Дженна взяла деньги на обучение и покупку дома?
Дилан перечел ту часть статьи, где говорилось о средствах, пожертвованных на «лечение» Дженны. Сумма была огромной. В том числе в нее входило шестизначное пожертвование от женщины, с которой Джеймс Монтгомери встречался в то время. Все эти деньги были сняты со счета, открытого на имя Дженны, и отследить, куда они делись, полиция не смогла.