„
Кто-то по имени Гидеон, кто-то по имени Гидеон… Гидеон. Он пытается поговорить со мной.«Что он говорит?»
„
Он постоянно рядом. Постоянно. Он что-то типа хранителя… кто-то вроде этого. Но он играет со мной.«Он один из твоих хранителей».
„
Да, но он играет… Он прыгает вокруг. Мне кажется, он хочет, чтобы я знала, что он всегда рядом… Везде.«Гидеон?» — повторил я.
„
Он тут.«Ты чувствуешь себя с ним в безопасности?»
„
Да, он придет, когда понадобится мне.«Хорошо. Вокруг нас есть духи?»
Она ответила шепотом — очевидно, говорило ее сверхсознание:
„
О да, много духов. Они приходят… когда захотят. Все мы духи. Но остальные… кто-то в физическом теле, кто-то в стадии обновления. Остальные — хранители. Но мы все попадаем сюда. Мы все так же должны стать хранителями.«Зачем мы возвращаемся и снова учимся? Почему мы сразу не можем знать то, что должны знать духи?»
„
Это разные уровни обучения, и что-то мы должны понять, пока у нас есть плоть и кровь. Мы должны чувствовать боль. Духи не чувствуют боль. Это — период обновления. Душа обновляется. Когда ты находишься в физическом теле, ты можешь ощущать боль; тебе можно сделать больно. Только в форме духа тебе не нужно чувствовать. Вы испытываете счастье и благополучие. Но это период обновления… для нас. В духовном состоянии люди общаются по-другому. Будучи в физическом теле… можно переживать отношения.«Понимаю. Все будет хорошо».
Она снова замолчала. Шли минуты.
„
Я вижу коляску. Голубую коляску.«Детскую коляску?»
„
Нет, коляску, в которой ездят. … Или что-то голубое. Голубая бахрома наверху, снаружи она тоже голубая.«Коляска запряжена лошадьми?»
„
У коляски большие колеса. Я не вижу никого в ней, только две лошади запряжены в нее… серая и коричневая. Серую лошадку зовут Эппл, потому что она любит яблоки. Вторую зовут Дюк. Они очень милые. Они не кусаются. У них большие ноги… очень большие ноги.«А средняя лошадь тоже есть? Еще одна?»
„
Нет. Они такие милые.«Ты еще там?»
„
Да. Я вижу ее нос. Он больше меня!«Ты едешь в этой коляске?» — по тому, как она говорила, я понял, что она была ребенком.
„
Тут лошади! И мальчик еще.«Сколько тебе лет?»
„
Очень мало. Я не знаю. Не думаю, что я умею считать.«Ты знаешь этого мальчика? Это твой друг? Или твой брат?»
„
Это сосед. Он пришел сюда… на праздник. Тут … свадьба, или еще что-то.«Ты знаешь, чья эта свадьба?»
„
Нет. Нам сказали не пачкаться. У меня коричневые волосы… и туфли, которые застегиваются на одну сторону.«Это твоя праздничная одежда? Хорошая одежда?»
„
Это белое… какое-то белое платье… с оборочками наверху и завязками на спине.«Твой дом рядом?»
„
Это большой дом!«Ты тут живешь?
„
Да.«Хорошо. Теперь ты можешь заглянуть в дом, это можно сделать. Это важный день. Гости тоже будут хорошо одеты, в особенные наряды».
„
Тут готовят еду. Много еды!«Ты чувствуешь ее запах?»
„
Да. Это какой-то хлеб. Хлеб… мясо… Нам снова сказали выйти отсюда.Я был поражен. Я сказала ей, что можно зайти внутрь, но ее снова выставили наружу.
«Как вас зовут по именам?»
„
Мэнди… Мэнди и Эдвард.«Он мальчик?»
„
Да.«Вам не разрешают оставаться в доме?»
„
Нет, все слишком заняты.«И как вам это?»
„
Нам все равно. Но оставаться чистыми очень трудно. Мы ничего не можем сделать.«Вы пойдете на свадьбу? Позже?»
„
Да… вокруг много людей. Комната заполнена. Очень жарко, жаркий день. Вижу священника; тут есть священник… в смешной большой шляпе… черной. Она закрывает ему половину лица… очень смешно.«Для твоей семьи это счастливое время?»
„
Да.«Ты знаешь, чья это свадьба?»
„
Моей сестры.«Она намного старше тебя?»
„
Да.«Ты видишь ее сейчас? Она уже надела свое свадебное платье?»
„
Да«Она хорошенькая?»
„
Да. У нее венок из цветов в волосах.«Посмотри на нее поближе. Она знакома тебе по другим жизням? Посмотри на ее глаза, ее рот…»
„
Да. Я думаю, это Бекки… но гораздо младше, чем она сейчас.Беки была подругой и коллегой Кэтрин. Они были очень близки, однако Кэтрин противилась суждениям и вмешательствам Бекки в свою собственную жизнь и принятие решений. В конце концов она подруга, а не член семьи. Но сейчас было трудно провести грань.
„
Она хорошо ко мне относится, и я к ней тоже. Поэтому мне можно стоять близко, вместе с ней.«Хорошо. Оглядись вокруг. Там есть твои родители?»
„
Да.«Они так же хорошо к тебе относятся?»
„
Да.«Хорошо. Рассмотри их поближе. Сначала мать. Посмотри, помнишь ли ты ее? Посмотри на ее лицо».
Кэтрин несколько раз глубоко вздохнула:
„
Я не знаю ее.«Посмотри на отца. Разгляди его повнимательнее. Посмотри на выражение его лица, его глаза… его рот. Ты знаешь его?»
„
Он — это Стюарт! — быстро ответила она.Итак, Стюарт снова появился. Это стоило рассмотреть поподробнее.
«Какие у вас с ним отношения?»
„
Я очень его люблю… он очень добр со мной. Но он считает меня помехой. Он вообще считает детей помехой.«Он слишком серьезный?»
„
Нет, он любит играть с нами. Но мы задаем слишком много вопросов. Но он очень добр к нам, кроме тех случаев, когда мы задаем много вопросов.«Это иногда достает его?»
„
Да, нас должен учить учитель, а не он. Поэтому мы ходим в школу.«Это похоже на его слова. Это он вам говорил?»
„
Да, у него есть более важные дела. Он должен управлять фермой.«Ферма большая?»
„
Да.«Ты знаешь, где она?»
„
Нет.«Ты где-нибудь слышишь, что кто-то упоминает название города или штата? Может, маленького городка?»
Она замолчала, прислушиваясь.
„
Нет, ничего такого не слышу.И снова замолчала.
«Хорошо, ты хочешь еще поисследовать эту жизнь? Пройти вперед во времени или это…»
Она оборвала меня на полуслове.
„
Достаточно.В процессе работы с Кэтрин я не обсуждал открытия, совершенные ею, с другими врачами. На самом деле я вообще не делился этой уникальной информацией ни с кем, кроме Кэрол и нескольких «своих» людей. Я знал, что информация, полученная на наших сеансах, правдива и исключительно важна, однако опасение негативной реакции со стороны моих коллег заставляла меня молчать. Меня все еще заботила моя репутация, карьера и другие мысли о себе.
Однако мой скептицизм с каждой неделей разрушался тем, что я слышал от Кэтрин. Я часто прослушивал записи наших сеансов и заново переживал все события, так драматично и непредсказуемо разворачивавшиеся. Но другим людям придется иметь дело только с моими переживаниями, сильными, но, тем не менее, не их собственными. Я понял, что обязан собрать больше данных.
По мере того, как я принимал послания и признавал, что это правда, моя жизнь становилась проще и радостнее. Не надо было играть в какие-то игры, притворяться, носить маски или быть не тем, кем я являлся на самом деле. Отношения стали более честными и открытыми. Семейная жизнь оказалась менее сложной и напряженной. Мое нежелание делиться мудростью, полученной через Кэтрин, стало уменьшаться. Удивительно, но многие заинтересовались этим и захотели узнать больше. Некоторые рассказали мне о своих экспериментах в области парапсихологии — изучении таких явлений, как ясновидение, «дежавю», внетелесные переживания, сны о прошлых жизнях и так далее. Многие из них также не обсуждали свои эксперименты даже с супругами. Все как один боялись того, что если они поделятся своим опытом с другими, пусть даже с членами семьи или терапевтами, то их сочтут странными или сумасшедшими. Однако эти парапсихологические явления не так редки, как люди привыкли считать. Лишь не