– Привет.
Я роняю наушники на пол и резко поворачиваю голову в сторону гостиной, откуда на меня смотрят зеленые глаза Энзо, раскинувшегося на моем диване.
– Какого черта?! – вскрикиваю я от неожиданности. – Ты напугал меня!
Я приседаю на дрожащих ногах, чтобы подобрать наушники.
Да что у них всех за привычка вламываться в мой дом?!
– Это не повод повышать на меня голос. – Его холодный умеренный тон заставляет меня содрогнуться и взглянуть Энзо в глаза, не поднимаясь с корточек.
– Прости, – шепотом выдавливаю я.
– Я переживал за тебя.
Он запускает пальцы в свои волосы цвета снега, оттенок которых отливает платиной, и убеждается, что челка по-прежнему идеально уложена кверху, на лоб ниспадает всего пара тонких прядей, и эта легкая небрежность безумно идет Энзо.
Одетый во все черное, он встает с дивана и направляется ко мне, все еще застывшей на коленках у пола с наушниками в руках. Энзо приседает напротив меня. Его холодная ладонь касается моей щеки, нежно лаская кожу.
– Все в порядке, – тихо произношу я, не прерывая зрительный контакт. Его взгляд гипнотизирует.
– Твой звонок напугал меня не меньше, чем тебя мое появление в твоем доме. Разве ты забыла, что отдала мне комплект запасных ключей?
– Забыла. – Я пытаюсь улыбнуться, но выходит не совсем убедительно.
– Тогда извини за внезапный визит. – Его длинные пальцы поглаживают мой подбородок.
– Все в порядке. Я ждала тебя.
– Знаю. – На его лице, как всегда, нет улыбки, но я чувствую, что где-то внутри себя Энзо все-таки иногда улыбается мне. – Поужинаем? Я проголодался.
– Да, конечно. —Я встаю на ноги следом за ним. – Закажем что-нибудь?
– Сходим в ресторан. Есть повод.
– Удачно съездил в Бостон? – уточняю я, будто знаю, чем занимается Энзо.
На самом деле я не знаю ничего, и мне запрещено задавать вопросы о его бизнесе в Бостоне. Все, что доступно мне, – Энзо владеет тату-салоном «Черная игла», который пользуется огромной популярностью. Остальное мне знать не требуется ради своей же безопасности. Так говорит Энзо, а значит он прав.
– Более чем. – Он поправляет прядь моих волос, выбившуюся из хвоста.
– Ладно, – я отвожу взгляд в сторону, – мне нужно в душ. Я ведь, – запинаюсь, – после пробежки.
– Подожди. – Он пропускает мой локон между пальцев и на секунду возвращается к дивану, чтобы захватить оранжевый фирменный пакет с известным именем Louis Vuitton. Я бросаю взгляд на пакет, а затем обратно на лицо Энзо, которое не излучает совершенно никаких эмоций. – Подарок для тебя, – поясняет он. – Надень к нашему ужину.
– А мы разве не рискуем, появляясь в этом городе вместе? О тебе ведь никто не должен знать. – Внезапное волнение окатывает меня волной. – Нас не должны видеть вдвоем, – повторяю я то, что Энзо и так наверняка помнит. Ведь это он устанавливал основные правила нашей главной игры, перед тем как обосноваться в Роли.
– Приятно, что ты переживаешь, но я обо всем позаботился. – Энзо вкладывает мне в руку подарочный пакет. – Мы ужинаем в Дареме44.
– Ого… Неожиданно. – Я собираюсь шагнуть в сторону ванной, но Энзо задерживает меня, поймав мой локоть. Его ледяной взгляд и не менее холодный отпечаток ладони на моей коже заставляют задержать дыхание.
– Когда будешь собираться, распусти волосы для меня, хорошо?
– Эм… да, – я сглатываю слюну.
– А теперь иди в душ. Я жду.
Мой зад XS45 размера, обтянутый черным коротким платьем Louis Vuitton с ассиметричным верхом и толстой шлейкой через одно плечо, чувствует себя неуютно в ресторане для напыщенных снобов. Я постоянно ерзаю, забывая, куда стоит класть белоснежную салфетку, но, кажется, Энзо напротив чувствует себя вполне комфортно.
Он выбрал зал для курящих, хоть и знает, что я не переношу сигаретный дым и запах табака. Но когда Энзо ставил чьи-то предпочтения выше своих?
Я отпиваю еще вина, но сама не замечаю, как один глоток превращается в три, и я опускаю на стол пустую емкость. Энзо молча стреляет в меня взглядом и, сжав сигарету губами, берется за бутылку.
– Расслабься, Ревендж. – Он подливает мне еще.
– Такие места не для меня. Мне кажется, все смотрят на меня с осуждением.
– И тебя это волнует? – Пальцы Энзо возвращаются к сигарете.
– Не особо. Но их взгляды мне неприятны. – Я оборачиваюсь и точно вижу, как какая-то дамочка под шестьдесят с гордо поднятым подбородком окатывает меня пренебрежением. Я тут же отворачиваюсь.
– Эта старая сука просто завидует твоей молодости и красоте, – беспардонно заявляет Энзо, откинувшись на спинку стула. – Посмотри, как ее лысый муженек пускает слюни, глядя на тебя.
– Не правда, – отмахиваюсь я, отхлебывая вина.
– Возможно, у него даже привстал.
– Фу, Энзо! – Я едва не выплевываю алкоголь обратно в бокал.
– Готов поспорить, что старая сука вынесет своему старику мозг, когда они вернуться в свой роскошный особняк. А перед тем, как лечь в свою антикварную кровать из красного дерева, он все равно попытается тайком передернуть в туалете, вспоминая о твоей сексуальной попке.
– Спасибо, я наелась.
Отодвигаю тарелку с надкушенным филе-миньон из японской говядины кобе. Так нам сказал официант, советуя отведать самое редкое мясо, которое должно соответствовать строгим критериям отбора. Мне в общем-то плевать, я все равно не люблю стейки. Но фантазии Энзо окончательно лишили меня аппетита, вызвав рвотный рефлекс.
– Доедай. Ты почти не притронулась к мясу. – Энзо бросает взгляд на мою тарелку.
– Я лучше выпью. – Тянусь к бокалу, но Энзо резко перехватывает его и отодвигает к противоположному краю стола, не позволяя мне коснуться даже ножки. – Какого черта? – возмущаюсь я.
– Ешь.
– Ты охренел?! – Его невозмутимый вид еще больше распаляет мою злость.
– Следи за языком, когда говоришь со мной.
– Не указывай мне. Я не твоя девушка! – сама не замечаю, как повышаю тон. Наверняка та старая злыдня уже свернула шею. – Прекрати со мной обращаться, как с одной из твоих… – Я вовремя захлопываю рот.
– Кем? – На лице Энзо не дергается ни один мускул. – Заканчивай, раз начала.
– Шлюх, – огрызаюсь я.
– Я не вожу своих шлюх в рестораны.
– Вау! Так вот чем я отличаюсь от них! – Я дергаюсь, и стул со скрипом отъезжает назад по мраморному полу, привлекая к себе внимание гостей. Но мне уже наплевать. Я все равно больше никогда не увижу ни одно из этих омерзительных лиц.
– Сядь на место, – требует Энзо, и теперь я вижу, как в его зеленых глазах вспыхивает гнев.
– Спасибо за ужин, Бласт. – Хватаю свою сумочку. – Кажется кусок гребаной японской говядины застрял у меня в горле, и мне срочно нужно проблеваться, – специально говорю громко, чтобы наверняка не стать плодом эротических фантазий того старого развратника за соседним столом. – А ты кушай. Я подожду тебя у машины.
Шагнув вперед, я притормаживаю и резко выдергиваю сигарету изо рта Энзо. Он без единого слова наблюдает за мной. Но слов и не нужно. Его бешеный взгляд, полный ярости, говорит громче слов. Кажется, меня, а не супруга той старой стервы, сегодня ждет грандиозный вынос мозга.
Ну что ж, Астра, тогда напоследок повеселимся.
Я распрямляю плечи и самой сексуальной походкой, что позволяют мне туфли на шпильках, приближаюсь к столику миссис Злыдни и мистера Предсмертный стояк.
– А ты ничего, – наигранно улыбаясь, я обращаюсь к старику и бросаю в бокал его возмущенной супруги окурок Энзо.
Прежде чем она успевает осыпать меня фразами из разряда «Это возмутительно!», я удаляюсь к выходу, виляя бедрами и громко постукивая каблуками по глянцевому полу.
Только когда я оказываюсь на улице, понимаю, как сильно все это время колотилось мое сердце. Энзо устроит скандал. Я даже боюсь предположить, что ждет меня по пути в Роли. Возможно, он высадит меня где-нибудь посреди трассы и оставит совсем одну в дикой пустоши, чтобы я подумала над своим поведением. Возможно, он даже не вернется за мной. Но я не могу больше это терпеть. Я не его игрушка.
– Садись в машину. – Слышу я грубое указание за своей спиной.
Накатившее раздражение сдувает теплый осенний ветер. Проглатывая негодование, я повинуюсь и выполняю приказ Энзо.
До въезда в уже знакомые очертания Роли мы оба молчим. Энзо много курит. А я дышу в приоткрытое окно. Но все не может закончиться так. Меня убивает недосказанность.
– Прости, – начинаю я шепотом. Энзо делает вид, что не слышит, но я уверена – он все слышит. – Но так продолжаться не может. Ты ведь мой друг. Мой лучший друг, которого я люблю всей душой, но ты почему-то обращаешься со мной, как…
– Со своей шлюхой, – вместо меня заканчивает Энзо.
Я стискиваю зубы.
Он невыносим и до хрена самоуверен. Он не считает, что был неправ. И меня это выводит из себя.
– Прекрати! – вскрикиваю я. – Вот об этом я и говорю! Хватит, Энзо! Чем я заслужила твое пренебрежение? Ты вечно холоден. Закрыт. Постоянно помыкаешь мной! Но я такой же человек, как и ты! Я заслуживаю уважения!
– Ты еще ничего не сделала, чтобы я тебя уважал, – ровным тоном заявляет он.
– Что?! – вспыхиваю я. – Да как ты смеешь?! – На глаза наворачиваются слезы. Меня трясет от досады. Но я сдерживаюсь, чтобы не разрыдаться, потому что Энзо ненавидит женские слезы.
– Открой глаза, Ревендж. Ты здесь благодаря мне. Ты покинула Уэльс благодаря мне. Ты живешь и ни в чем не нуждаешься благодаря мне. Ты, блядь, до сих пор существуешь только благодаря мне. Я вытащил тебя из дерьма. Я дал тебе дом, деньги, гребаную заботу и защиту. Я сыграл вместо тебя в твою игру и победил, когда помог твоему ублюдку-отцу сдохнуть. А что сделала ты? Решила кинуть меня в единственной партии, где все зависит от тебя?
Я не хотела плакать, но слезы непроизвольно хлынули из глаз и залили щеки. Он снова делает это. Снова уничтожает меня воспоминаниями, пытаясь вызвать во мне чувства долга и вины. Как будто я не прибываю в этом состоянии изо дня в день. Как будто я не знаю, что не принадлежу самой себе. Как будто мне не больно.