И в этот раз Бог слышит меня. Я засыпаю быстро, но проваливаюсь в глубокий, жуткий сон: я плыву на лодке по широкой реке, течение спокойное, теплый ветер ласкает мое лицо и шею, но внезапно мое весло цепляется за что-то твердое; я не сразу соображаю, за что зацепилась, поэтому склоняюсь к воде и в отражении вижу лицо Хоуп; я переваливаюсь за борт и мгновенно начинаю тонуть; я чувствую, как вода заполняет мои легкие; из меня выходит жизнь, и я сдаюсь, но внезапно лохматый пес начинает толкать меня к поверхности; я не вижу пса полностью, но когда оборачиваюсь, на меня смотрят бездонные синие глаза.
– Какого черта! – вскрикиваю я, когда чувствую, как чьи-то руки обхватывают меня сзади за талию.
– Тшш, бейби. – Мой рот накрывает большая и теплая ладонь. – Ты ведь не хочешь, чтобы нас застукали прямо тут.
– Дарио?! – возмущаюсь я, как только он разжимает мои щеки.
– А ты кого-то другого ждала? – Он плотнее придвигает меня к своему телу.
– Ты с ума сошел?! – Бью его по рукам, сковывающим мою талию. – Быстро свали отсюда!
– Тише. Не кричи. Иначе мне снова придется закрыть тебе рот. Но имей в виду, в этот раз я буду использовать свои губы, а не руку.
– Уходи. Немедленно, – шиплю я сквозь зубы, пытаясь вывернуться из тугих объятий, но места в моей палатке слишком мало, чтобы у меня получилось.
– Меня никто не видел, – уверяет Дарио. – Лагерь уже спит.
– Ты идиот, – уже тише негодую я, все еще извиваясь в его руках.
– Прекрати брыкаться, звездочка. У нас есть еще пара часов до рассвета. А потом я уйду.
Не знаю, что действует на меня так успокаивающе: запах его тела, хрипотца в голосе или это дурацкое «звездочка» из его дурацкого рта, но я принимаю поражение, расслабляюсь и засыпаю в теплых, но таких запретных объятиях Дарио Сантаны.
Странно и то, что до рассвета меня больше не мучат никакие кошмары.
Глава 21. Деспот
Перед тем как на рассвете выскользнуть из палатки Астры незамеченным, я все же успел приласкать ее киску. Она сопротивлялась, но протест плавно перетек в тихие, приглушенные стоны. И только когда мой язык заставил мою звездочку ярко кончить, я позволил себе уйти. Но сразу после ухода Астра решила устроить мне тотальный игнор.
Весь оставшийся поход она даже не косилась в мою сторону, старалась не приближаться и не позволяла мне контактировать с ней. Она не реагировала даже на мои постановочные сцены с Синди, которые были нацелены исключительно на реакцию Астры.
Но реакции не было. Мне даже показалось, что ей все равно. Будто она получила от меня желаемое и теперь не хочет иметь со мной ничего общего. Но то, как она прижималась ко мне в ночи, когда мы просто спали рядом в палатке, говорит об обратном. Я все помню. Меня она не проведет. И пусть не думает, что я так просто отстану. Пора бы ей понять, что я не из тех, кто сдается. Я всегда получаю то, что хочу. А я хочу гребаную Астру Аллен, от имени которой у меня вскипает в жилах кровь и твердеет член.
Ладно, пусть поиграет в неприступную сучку снова. Я понаблюдаю, а по приезде в Роли заявлюсь к ней домой и потребую компенсацию за игру на моих нервах и самолюбии. Еще ни одна девушка не обходилась со мной так, как делает это Астра. Но я все равно уверен, что у нее есть чувства ко мне. Я это вижу. Я, мать твою, это чувствую всеми фибрами души. Осталось выяснить, для чего она надевает на себя маску.
Что скрывает в своем сердце Ревендж?
Я должен докопаться.
– Что с твоей рукой?! – крик отца разносится по холлу и отражается от высоких стен особняка, едва я успеваю бросить походный рюкзак на пол.
Я сжимаю перебинтованную ладонь в кулак и отвожу взгляд в сторону.
Мне сейчас не до тебя. Просто отвали.
– Можно я для начала приму душ? – Предпринимаю попытку пройти мимо отца ко второму этажу, но он рывком разворачивает меня к себе лицом.
– Чем ты думал?! – Он хватает меня над ключицей и до боли сжимает мышцу, чтобы я склонился на уровень его искаженного гневом лица. – Как теперь ты будешь играть?! Дебил! – Отец размахивается и лепит мне пощечину, не стесняясь своей супруги Эммы, поджавшей от страха губы, Тео, застывшего за моей спиной, и подошедшего дворецкого, который просто хотел забрать мою сумку, а не стать свидетелем семейной драмы.
– Алонсо, – вмешивается Тео и встает между мной и отцом. – Дарио спас девушку… Вообще-то мою помощницу. Она свалилась с уклона в реку и едва не погибла. Если бы не Дарио…
– Мне плевать! – разражается рычанием отец. Конечно, разве кто-то мог надеяться на другую реакцию от самого эгоистичного и меркантильного человека во всей Америке? Я – нет. – Будь она хоть само́й королевой Великобритании! Мне насрать! Если этот придурок не вернется в форму через неделю, я лично сломаю ему руку. Ты понял меня? – Его сжатые челюсти буквально тычутся мне в лицо. Разъяренное дыхание опаляет кожу.
– Держи, – отвечаю монотонно я, протягивая отцу травмированную правую руку. – Ломай. Может быть, тогда я наконец решусь и пошлю тебя на хер.
Его синие глаза вспыхивают лютой ненавистью напротив моих таких же синих глаз. Это все, что досталось мне от отца. В остальном я больше пошел в мать. Возможно, это одна из причин, почему он так сильно меня ненавидит. Раньше я этого не понимал, но теперь знаю, что, смотря на меня, он видит ее – женщину, которая любила свободу больше, чем собственного ребенка, поэтому сбежала от деспотичного мужа, едва успев восстановиться после родов.
Я не помню ее, совсем ничего о ней не знаю, но и не осуждаю ее поступок. На месте матери я бы тоже сбежал.
– Алонсо! – Эмма подбегает к отцу и осторожно притрагивается к его плечу. – Прошу тебя, не нужно…
Я бросаю на Эмму беглый взгляд.
В отличие от моей матери, имени которой я даже не знаю, Эмма сама заточила себя в золотую клетку, но, кажется, ей это нравится. Интересно, кем был ее первый муж, раз в моем отце она отыскала свой идеал?
Я стискиваю челюсти и обращаю свой взгляд обратно к отцу, взирая на него решительно и без колебаний.
– Ну же, – в противовес подначиваю я. – Избавь меня от гребаного баскетбола. Ломай. – Теперь уже я, а не он, придвигаюсь к его лицу. Отец на несколько дюймов ниже меня ростом, поэтому мне приходится склонить голову, чтобы опуститься на его уровень. – Избавь меня от исполнения твоей чертовой мечты.
– Дарио… – Тео аккуратно просовывает свою руку между мной и отцом ровно в тот момент, когда отец резко хватает меня за шею и едва не вписывается лбом в мой лоб.
– Нет, ты будешь играть. Иначе я засажу твою суку за решетку. Не думай, что я забыл. Алонсо Сантана никогда ничего не забывает, щенок.
Он отталкивает меня с такой же силой, как и схватил. Распрямляет плечи, разворачивается ко мне спиной и спокойно возвращается к кофейному столику, где оставил свой стакан с виски.
– Идем, – говорит мне Тео, поддевая меня плечом, пока я просверливаю дыру в башке отца, желая, чтобы прямо сейчас его схватил сердечный приступ.
Мою щеку все еще жжет отпечаток его ладони, но я снова прогибаюсь: молча отворачиваюсь и послушно следую за Тео. А когда оказываюсь в своей комнате, наношу резкий удар в стену поврежденной рукой. Я не издаю ни звука, потому что это не так больно, как бьет отец.
Астра до сих пор не разблокировала меня в Facebook48.
Упрямая, несносная, невыносимая… Я даже не знаю, как ее назвать. Раньше я никогда не парился из-за девушки, которой не могу отправить даже сообщение. Потому что ни одной я их не слал. Это они обычно забрасывают меня своими нюдсами с предложениями встретиться и хорошо провести время.
Так почему я настолько сильно заморачиваюсь из-за Астры? Просто потому что она отличается и не подпускает меня к себе?
Нет. Тогда бы я успокоился после того, как переспал с ней. Но, блядь, я ни хрена не успокоился. Теперь я хочу ее еще больше. Но уже не просто тело. Мне нужна вся она. Я до сих пор не могу разгадать ее. А мне чертовски интересно, что она из себя представляет.
Меня охватывает жгучее желание явиться к ней, вломиться в ее дом, застать ее врасплох и заставить отвечать на мои вопросы. Загнать ее в угол. Упрекнуть. Выкрикнуть все, что я о ней думаю. Мне хочется снова бежать к ней. Но я не Алонсо Сантана. Я не мой отец. Я не зверь.
Поэтому я сжимаю кулаки и преобразовываю свою ярость в шар. А когда он лопается, я сажусь за компьютер и начинаю писать новый альбом.
Благодаря врачам и физиотерапевтам, которых нанял отец, все функции моей драгоценной руки восстановились через неделю. А через десять дней я уже снова смог посещать тренировки, на которых Астра упорно продолжает игнорировать меня.
Я держусь. Не наседаю. Не лезу. Просто надеюсь, что она начнет скучать по мне. Ведь я безумно скучаю и каждую тренировку мечтаю лишь о том, чтобы утащить ее в раздевалку и там сделать с ней все то, что рисуют мои грязные фантазии каждую ночь.
Я хочу взять ее. Заставить сладко стонать. Просить еще. Кончать с моим именем на губах.
Я как умалишенный прокручиваю тот наш вечер на берегу реки и жалею, что мы выдали себя слишком рано. Мне не хватило времени с ней. Мне мало того дня-исключения. Я хочу, чтобы она была моей по-настоящему. Навсегда. Без гребаных исключений.
– Астра, – окликаю ее, когда Тео объявляет о конце тренировки, но она опять делает вид, что не слышит меня.
Проклятье.
Строит из себя недосягаемую звезду, как будто не стонала подо мной и не задыхалась, выкрикивая мое имя. Снова включила стерву, но мне чертовски надоело подстраиваться под ее роли.
Мне хочется ту самую Ревендж. Мою. Открытую, чувственную и настоящую.
– Дарио, зайди ко мне, – вместо Астры ко мне обращается брат, и, кажется, я знаю, с чем это связано – с моей игрой в последнее время. Не только он, но и я сам вижу, что сдаю позиции. Я выгляжу и играю как полное дерьмо.