Я поднимаю на него мокрые глаза. Желваки Энзо пульсируют на острых скулах. В зеленых глазах бурлят ярость и презрение.
– Я больше не играю, – отвечаю я. – Прости. Я больше не хочу.
Чувствую, как Дарио сжимает мою руку, продолжая заслонять меня своим телом, словно щитом. Он напряжен и готов броситься в атаку в любую секунду, но Энзо больше не заинтересован в продолжении.
– Я тебя услышал. – Он слизывает кровь с уголка губ, но не уходит. – А он? Дарио, верно? – Переводит взгляд с меня на моряка. – Он услышал всю правду, прежде чем играть с тобой в любовь?
– Энзо, умоляю… – Я понимаю, к чему он клонит, и меня охватывает паника.
Только не так. Не здесь. Не от него.
Я сама должна все рассказать Дарио. Только я, а не кто-нибудь другой. И я намеревалась это сделать в январе, как мы и договаривались. Я почти готова сделать этот серьезный шаг.
«Бласт, прошу, ради всего святого… Не разрушай то настоящее, что у меня есть», – немая мольба полыхает в моем взгляде.
– Я знаю достаточно, – неожиданно вклинивается Дарио. – Но не могу понять одного: кто ты такой?
– Спроси у своего брата, – парирует Энзо, и в этот момент Дарио выпускает мою руку. Мое сердце летит вниз и разбивается вдребезги.
– Уже спрашивал. В его истории с Астрой тебя ни разу не упоминали.
Что?
Я поворачиваю голову в сторону Дарио, но он не смотрит на меня. Все его внимание приковано к Энзо.
Он говорил обо мне с Тео? Он знает правду?
Я пропала.
– Значит, ты все тот же кретин, которого ни во что не ставят, – ухмыляется Энзо. – Добро пожаловать в клуб Ревендж. Она всегда всем лжет. А когда наиграется, возвращается ко мне.
Взгляд Энзо приковывается к моему лицу всего на пару секунд, а потом он разворачивается и уходит. Садится в свой черный «Форд Мустанг» и исчезает так же быстро, как и возник.
Мы остаемся с Дарио вдвоем, но не наедине. Между нами куча недосказанностей, скопившихся эмоций, доведенных до накала, и жажды быть понятыми.
– Кажется, мы не дождемся января, – шепчу я.
Дарио не отвечает. Он возвращается в дом, и я бегу за ним следом в гостиную.
– Пожалуйста, только не уходи, – умоляю я, наблюдая, как он надевает на себя худи. – Выслушай меня. Мы ведь договаривались.
– А есть смысл? – Он наконец-то оборачивается и смотрит мне в глаза.
– Да. Я смогу все объяснить.
– Серьезно? И ни разу не солжешь?
Я молчу. Глаза наполняются слезами. Скрежет челюсти Дарио нарушает тишину комнаты.
– Почему не сказала, что Тео твой первый?
– Все не так просто, Дарио… – всхлипываю я.
– Ну да. Наверное, тяжело упомянуть хотя бы раз, что ты знаешь моего брата десять гребаных лет! – повышает тон.
– Я хотела тебе сказать!
– Если бы хотела, не лгала бы! Столько дней! Столько чертовых месяцев! Я ждал твоих откровений, Ревендж. Клянусь, я ждал. Надеялся, что ты доверишься мне…
– Я доверяю тебе, как никому другому! – резко выкрикиваю ему в лицо.
– Тогда ответь, кто он для тебя? – Дарио подходит ближе. – Кто для тебя Тео? Кто этот гребаный Энзо, которого я готов убить?
– Дарио… – Меня колотит.
Я не могу. Не могу.
Эмоции берут верх. Вместо слов наружу льются только глупые слезы.
Если признаюсь, то предам Энзо. Единственного близкого человека, кого считаю родным. Кто однажды спас мою жизнь и готов был отдать взамен свою.
Если промолчу – предам Дарио. Единственного, кто воскресил во мне чувства. Кто вдыхает в меня новую жизнь и дарит надежду на счастливое будущее.
– Мы договаривались дождаться января… – Хватаюсь за последнюю ниточку, пытаясь оттянуть неизбежное. Притрагиваюсь пальцами к его щеке, но Дарио останавливает мою руку, схватив за запястье.
– Зачем? – бесстрастно отвечает он. – Не хочу ждать, когда ты наиграешься и снова побежишь к нему. Лучше закончить все сейчас.
Меня пронизывает жгучая, острая боль. Трещина в сердце раскололась. Вот-вот хлынет кровь. Нужно ее остановить, пока я не погибла.
– Нет, Дарио. Я больше не играю, – искренне убеждаю я. – Поверь. Я сказала Энзо правду. – Накрываю его щеку свободной рукой, призывая взглянуть мне в глаза.
– Поверю, если скажешь, что любишь меня.
Я безмолвно раскрываю рот и замираю.
– Каждый день я повторяю, как сильно люблю тебя, – Дарио неотрывно смотрит мне в глаза, – но не слышу ничего в ответ. Я чувствую твое тело, но могу лишь догадываться, что творится в твоей душе. Ты хранишь в себе столько тайн, Астра… – Он тяжело вздыхает. – И я уважаю то личное, чем ты не хочешь делиться со мной…
– Я хочу, Дарио, – перебиваю я. – Правда хочу. Но это сложно. Потому что мои тайны касаются не только меня. И я не уверена, что имею право о них говорить.
– Так ничего не получится. Отношения не работают в одну сторону. Каждый из нас должен делать шаги навстречу друг другу. Главное – равномерно. Я один и ты один. И только потом я делаю второй, понимаешь? Но у меня ощущение, что я прошел уже полпути, а ты все еще стоишь на месте и не решаешься сделать даже первый шаг. Я раскрыл перед тобой душу, Астра. Выдал самую сокровенную тайну о музыке, а ты так ничего и не рассказала в ответ.
Я отвожу взгляд.
Дарио прав. Он чертовски прав. Вот только он не знает, что мой путь начинается с обрыва. И первый шаг значит для меня – прыгнуть вниз. Его тайна не равняется той, что я ношу в себе. И я боюсь, что, доверившись ему, я пойду по канатной дороге без страховки, а Дарио не протянет мне руку, когда я сорвусь.
– Ты до сих пор сомневаешься, Астра. – Дарио разочарованно качает головой и отстраняется от меня. – Говоришь, что готова уехать со мной на край света, а на деле ни разу не задумывалась об этом всерьез. Ведь так?
– Нет, все не так! – Меня разрывает от недосказанности. – Я не лгала тебе!
– Откуда я могу знать?
Его вопрос врезается мне в сердце, словно острие ножа. Входит по рукоятку, пробивая насквозь.
Он больше не верит мне. И это нормально, ведь я столько раз ему лгала. Но почему же так, черт возьми, невыносимо больно?
Ощущение такое, будто мое тело приковано к колесу «смерти», вот только я не в цирке, а в фильме ужасов, и каждый кинжал – недоверие Дарио – летит не в деревянную мишень, а в меня. Пробивает конечности. Заставляет истекать кровью и страдать, страдать, страдать, пока от болевого шока не остановится сердце.
Знаю, я заслужила каждый кинжал. Пусть метает еще.
В полумраке гостиной повисает тягостная пауза. Я с трудом сдерживаю слезы, застелившие глаза, и избегаю взгляда Дарио. Я и так на грани срыва, но не могу себе этого позволить. По крайней мере пока не поговорю с Энзо. Мне нужно еще совсем немного времени, и я выберусь из этой лжи, облепившей меня с головы до ног. Но я должна все сделать правильно, чтобы помимо своей не разрушить чужие жизни.
– Нечего сказать? – Голос Дарио призывает меня взглянуть на него. – Я думал, ты хотя бы попытаешься оправдаться. – Он ждет от меня реакции и усмехается. – Как глупо с моей стороны. Как чертовски по-идиотски я выгляжу, блядь. – Напряженными пальцами он впивается себе в лицо. – Ты лгала мне с самого начала. С первого дня нашей встречи. И продолжаешь лгать до сих пор. А я до сих пор стою перед тобой, готовый поверить в любую отговорку. Куда подевалась моя гребаная гордость, Ревендж?! – прикрикивает он. – Что ты со мной сделала?! Зачем подарила надежду? Зачем позволила себя любить? Ставка в твоих играх чувства, верно? И что ты делаешь, когда получаешь выигрыш? Бежишь рассказывать о победе своему ублюдочному дружку Энзо?! – Дарио буквально колотится от гнева. – Окей. Мое сердце – твое. Подавись своим призом, Ревендж. Упейся победой до беспамятства!
Он собирается уйти, но я бросаюсь к нему навстречу, перегораживая путь.
– Клянусь, я не играю с тобой, Дарио! Умоляю, поверь мне хотя бы сейчас! – Я отчаянно комкаю в кулаках ткань его толстовки на груди.
– Тогда скажи. Всего одну фразу.
В его взгляде бушует все тот же знакомый шторм, только волны теперь достигают размеров цунами. Стихийное бедствие, смывающее мою душу.
– Пожалуйста, Дарио, давай дождемся января. Мы ведь договаривались. Мне нужно столько всего решить. Нужно успокоиться. Я запуталась. Я…
– Скажи вслух то, что ты чувствуешь ко мне, и я не уйду, – твердо заявляет он, подступая ближе. – Дай мне еще одно откровение, Астра. Пожалуйста…
Голос Дарио пропитан мучительной надеждой, отчего внутри меня все сжимается. Мы оба будто прыгнули в пропасть и находимся сейчас в свободном падении, но не перестаем махать руками в попытках спастись. Вот только руки не крылья. Наш конец неизбежен. Глупо продолжать хвататься за воздух.
Пальцы Дарио касаются моей щеки. Я прикрываю глаза, как только чувствую нежное прикосновение. Невольно начинаю ластиться о горячую ладонь, довольствуясь трепетным контактом с его кожей.
«Ну давай, скажи ему», – хватаюсь за воздух, а может, пытаюсь отрастить крылья.
«Я люблю тебя больше, чем ты можешь себе представить», – отзывается внутренний голос.
Для себя я уже давно все решила, мысленно признаваясь Дарио в любви десяток раз за этот месяц. Но ни разу не получилось вслух. Барьер, который стоит внутри меня, не смогли пробить ни психологи, ни психотерапевты. Разве я могу перескочить его самостоятельно?
– Прошу тебя, – шепчу я. – Давай не будем ничего портить… Останься.
Его ладонь прижата к моей щеке. Я накрываю ее сверху своей ладонью и придвигаю к губам. Целую его пальцы.
– Астра… – вздыхает Дарио.
– Просто останься.
– Ты убиваешь меня.
– Нет, я… – запинаюсь. Дарио делает глубокий вдох.
– Что?
Мы оба замираем. Я смотрю ему прямо в глаза и приказываю себе: вот сейчас. Но голос пропадает. Горло перекрывает ком. Я давлюсь им. Задыхаюсь. Хочу выплюнуть, но выходит:
– Прости.
Рука Дарио соскальзывает с моего лица и падает. Во взгляде синих глаз гаснет шторм. Там иссушили океаны и выпили моря. Ничего не осталось.