– Справишься. И я тоже как-нибудь справлюсь. А вот Дарио сейчас очень плохо. Он ведь чертовски сильно любит тебя, Астра. Настолько сильно, что даже не убил меня.
Не хочу, но опять плачу. Или я не переставала. Мое сердце жмут тиски: с одной стороны вина, с другой – любовь. Они жмут и жмут. Давят сердце, заставляя его обливаться кровью, и слезы наворачиваются с двойной силой.
– Хотя бы попробуй до того, как уедешь и пропадешь из его жизни, – настаивает Тео. – Не повторяй ту же ошибку, что и со мной. Не скрывай. Дай ему знать. А потом пусть он сам решает, что делать с этой правдой. Пусть решают его сердце и разум.
– Он меня не простит… – всхлипываю я.
– Даже если и не простит, ты хотя бы будешь знать, за что. – Его ладони скользят по моим щекам и замирают на шее. – Я бы хотел знать. Я бы вернулся за тобой в тот же день, если бы ты позволила мне знать, если бы рассказала правду о беременности. Астра, я… – Он тяжело вздыхает. Я чувствую, как крепко напрягаются его руки. – Буду любить тебя вечно. Ты всегда будешь моей особенной, но…
– Мы больше не принадлежим друг другу, – заканчиваю я, позволяя слезам скатиться по щекам.
– Я вижу, по кому страдает твое сердце. Поэтому прошу: не потеряй его. Сейчас все зависит от тебя.
Тео обнимает меня и стискивает так крепко, что я чувствую, как содрогается его тело, а потом резко отстраняется и уходит прочь без единого слова.
Несколько минут я стою неподвижно, разглядывая коробки с вещами, составленные в коридоре. Я накопила достаточно денег для переезда и самостоятельной жизни: не тратила зарплату помощницы тренера и распродала брендовые шмотки, что дарил мне Энзо. Этого должно хватить на несколько месяцев, а дальше разберусь. Пойду работать официанткой и возьму кредит на колледж. Стану образованной и самодостаточной, а потом, может быть, решусь напомнить о себе Дарио.
Просто, давайте по правде, я не достойна его по всем критериям. Он из высшего общества, и его карьера только набирает высоту. К концу сезона Дикого примут в NBA, и он станет звездой. Он будет гореть ярче Тео. Я уверена, потому что видела игру Дикого. Именно поэтому нам с ним не светит совместное будущее. Уверена, он и не захочет. Кажется, он уже выбрал свой путь, раз до сих пор не покинул команду. Дарио отдал предпочтение Дикому, а не Рио. Но в любом амплуа он будет лучшим. Жаль, что этого не видит его отец.
Завтра утром у меня автобус до Шарлотт, а оттуда самолет в Денвер. Осяду на некоторое время там, а потом, когда заработаю больше денег, осуществлю мечту и рвану в Калифорнию. Я нашла и арендовала в Денвере квартиру, оплатила доставку коробок с моими вещами, чтобы лететь налегке, и связалась с владельцем нынешнего дома, чтобы отдать ему ключи. Он даже согласился вернуть часть предоплаты за аренду жилья, поэтому проблем с деньгами у меня точно не будет.
Все складывается даже лучше, чем я планировала, но почему тогда не могу уснуть?
Касаюсь экрана телефона и тяжело вздыхаю. Два ночи. До отправления автобуса пять часов, но сон принципиально избегает меня. В отличие от мыслей о Дарио.
Я не могу выбросить его из головы. Не могу забыть слова Тео:
«Сделай одолжение самой себе: покажи свои записи Дарио. Мне кажется, он заслуживает знать тебя».
А хочет ли он меня знать? Нужно ли ему это?
Но я ведь обещала все рассказать, когда наступит январь. А я привыкла держать обещания.
Но как мне это сделать, когда он не хочет меня слушать?
Мой номер телефона Дарио заблокировал.
– Заблокировал! – Я вскакиваю с кровати. – Я ведь тоже его заблокировала!
В памяти всплывает наша разовая переписка в Facebook, когда Дарио донимал меня своими непристойными сообщениями и развратными фотографиями обнаженного торса. Значит, если он смог написать мне, то и я смогу. Нужно только вытащить его из черного списка.
Через пять минут на экране моего планшета возникает чат с @dario_wild_santana. Он не в сети, но это неважно. Главное, что у меня появилась возможность связаться с ним.
На мгновение я залипаю, открыв ту фотографию, которую Дарио посылал мне в начале осени. А я о ней совсем забыла. Это селфи в очень плохом качестве, сделанное в темноте его спальни. Он лежит на кровати, закинув руку под голову и соблазнительно улыбается, не показывая зубы. Темные волосы растрепаны, и я бы с превеликим удовольствием запустила в них пальцы. И дотронулась бы до его тела. Поцеловала бы каждый дюйм. Снова уснула бы на его груди под звук его голоса, под ту самую колыбельную, которая теперь стала для нас чем-то общим. Песня больше не принадлежит нам с Энзо. Теперь она моя и Дарио. И окрашена совершенно противоположной, теплой, палитрой.
Я вздыхаю полной грудью и звучно сглатываю. Хватит мечтать. Быстрее листаю к началу переписки и вижу еще одно фото, где на ногах Дарио лежит мордочка Шторма.
Черт, кажется, я ужасно скучаю по ним обоим.
Со времен той переписки прошло пять месяцев, а у меня такое чувство, что за это время я обрела и потеряла смысл жизни. Так пусть Дарио об этом знает.
Я заканчиваю заметку, где рассказываю о третьей тайне. Всего получилось девять заметок. Только девять. А там хранится все то, что я боялась рассказать даже психотерапевту.
«Копировать» и «вставить».
На долю секунды рука зависает над планшетом.
Зажмуриваюсь.
«Отправить».
Дальше: закрыть приложение, заблокировать планшет и бросить его в сторону.
«Но разве это все, что ты хотела ему сказать?» – все равно не унимается внутренний голос. О, и как же он меня бесит!
– Нет, не все. Не все! – кричу сама на себя.
Такая реакция неудивительна, ведь я никогда не отличалась адекватностью, поэтому разговоры с самой собой – меньшая из бед. Куда бо́льшая – невозможность противостоять эмоциям.
Именно поэтому я хватаю зимнюю куртку, прыгаю в «Хонду» и по дороге к Чапел-Хиллу звоню Рою.
– Мисс Аллен? – из динамика раздается хриплый сонный голос капитана команды. – Что-то случилось?
– Уже можно просто Астра.
– Потому что… сейчас почти три часа ночи?
– Потому что мне нужна твоя помощь. Помоги попасть в кампус. Мне нужно увидеть Дарио.
– Мисс Аллен… – сочувственно вздыхает Рой. – Он и так не в лучшей форме. Он только начал спать по ночам…
– Я не потревожу его сон. Обещаю. Просто помоги мне пробраться в его комнату. Всего на минуту.
Рой молчит, обдумывая мою просьбу, а я сильнее давлю на педаль газа.
– Пожалуйста, – умоляю я. – Уже утром я улетаю в Денвер. Мне нужно попрощаться с ним.
– Ладно, – цокает Рой. – Паркуйтесь подальше от камер и главного входа. Я вас встречу.
– Спасибо.
Рой не солгал и помог мне пробраться на территорию кампуса, провел к корпусу братства и даже сопроводил до комнаты Дарио.
– Мисс Аллен, скажу честно, – останавливает он меня у двери, – Дикий тот еще засранец и мудак, но сейчас он по-настоящему страдает. Я никогда не видел его таким разбитым. Поэтому…
– Просто Астра, – улыбаюсь я и похлопываю своего помощника по плечу. – Не волнуйся. Не в моих интересах беспокоить его. Я просто кое-что для него оставлю. И все.
– Хорошо. Я подожду.
– Договорились.
Улыбаюсь Рою и осторожно толкаю дверь. Меня встречает тишина и темнота комнаты Дарио. Кровать стоит посередине спальни, а у окна – большой рабочий стол. Вижу знакомые гаджеты на нем, но уже знаю, что это не для дурацких игр, все для музыки, которой больше нет.
Я сдерживаю себя и не поддаюсь соблазну подойти прямиком к Дарио, спящему в своей постели. Это очень тяжело. Дается с таким трудом, что я до крови вжимаю ногти в ладони, лишь бы не взглянуть в его сторону.
Смотрю прямо. Иду к столу. Мои руки трясутся, но я вынимаю из кармана куртки заготовленный лист бумаги и оставляю его на столе Дарио.
Мое прощание.
Моя последняя заметка от руки – то, чего требовал мой внутренний голос. То, чего требовала моя душа.
А теперь мне пора уходить. Я просила у Роя минуту. И я выжала ее до последней секунды.
Мне пора уходить.
Я должна сдержать обещание, ведь Рой подставляется ради меня. Но, черт, я позволяю себе мимолетную слабость и смотрю на Дарио.
Он так красив и безмятежен. Спит на спине, забросив руку за голову, как на фото, которое мне присылал. Я подкрадываюсь ближе и замечаю, что на его шее по-прежнему висит длинная цепочка с моим кулоном в виде буквы «А». На долю секунды мое сердце замирает и щемит так сильно, что мои пальцы впиваются в грудь. Туда, где горит огнем и выжигает плоть. Становится тяжело дышать, но я сдерживаюсь, чтобы не всхлипнуть.
На моем запястье позвякивает навечно сомкнутый браслет-наручники, и Дарио морщится во сне, будто чувствует чужое присутствие. Я хочу коснуться его лица, чтобы успокоить. Моя дрожащая ладонь тянется к моряку и нависает над его головой, но я вовремя останавливаю себя и сжимаю пальцы в кулак.
Нужно уходить.
В уголках глаз скапливаются слезы.
Нужно уходить.
Я не дотрагиваюсь до него, потому что мне нужно уходить.
И я ухожу, но внезапно застываю у зеркала возле двери. Нащупываю в кармане красную помаду, принадлежащую Ревендж, и пишу то, что должна была сказать намного раньше:
«Я люблю тебя, моряк. Глубоко. Внутривенно. Твоя звезда».
Оставляю помаду на комоде и покидаю его комнату.
Покидаю его.
Заметка десятая, от 25 января: «Эгоистичное прощальное от руки»
Автор заметки: Ревендж
Это ужасно, но… Могу ли я напоследок побыть эгоисткой?
Потому что другая Астра не решилась бы пробраться в твою комнату, пока ты спишь. Так поступают только эгоистичные сучки. Вламываются, рушат все, оставляют осадок и скрываются без следа.
Но я не смогла без следа. Возможно, даже сучка из меня получается не настоящая, а реплика.