– Рома, не надо! Я прошу тебя, не надо! Не надо! – забилась в истерике Лика.
За что схлопотала пощечину.
– Хорошо, я его не трону.
– А Игната с Левой? Ты сделаешь большую глупость...
– Я сделал большую глупость, когда связался с тобой! – оборвал ее Рома. – Из-за тебя одни неприятности... Но ведь и приятностей тоже хватает, а, Лика? – слащаво улыбнулся он. – Поехали к тебе, а?
– Зачем?
– Как зачем? За приятностями. Ты же угостишь меня приятностями? Ты же умеешь это делать...
– А Вилли?.. А Игнат? А Лева?.. Обещай, что с ними ничего не будет.
– Ну конечно, обещаю!.. А ты обещай мне приятности! Ну!!!
– Обещаю, – жалко выдавили из себя Лика.
Рома потащил ее к машине, запихнул в салон. Прежде чем сесть рядом с ней, окинул взглядом своих опричников, многозначительно провел пальцами по горлу. Это означало одно – Игнату, Леве и Вилли не жить.
Рома уехал. Остались только его бойцы. Числом пять. Два знакомых Игнату баранобыка. И еще три паренька. Если они знали о тюрьме, то лишь понаслышке. На вид они довольно крепкие, возможно, не плохо дерутся. Но вряд ли их воспитывала улица. Скорее всего, занимались в уютных спортивных залах под руководством титулованных наставников.
Баранобыки переглянулись между собой, подошли к Игнату и обрушили на него град убойных ударов. Голова превратилась в барабан, тело в мячик. Он не смог выдержать больше десяти секунд, и отключился.
Когда Игнат пришел в себя, Вилли был уже в отключке. Лицо у него было похоже на телячью отбивную с кровью. Да и сам Игнат вряд ли выглядел лучше. В кровь отбойщики избили и Леву. И с чувством исполненного долга подошли к трем своим дружкам.
– Ну че, парни, теперь ваша очередь, – сказал один.
– А что делать? – удивленно выставился на него гнусавый.
– Как что? Рома сказал мочить этих козлов. Давайте, начинайте.
– А почему мы?
– Да потому что мы свое уже сделали. Видали, как мы их в замес пустили...
– Ну так бы и забили до смерти.
– Да? А зачем нам это?.. Короче, парни, мы свое дело сделали. Теперь ваша очередь...
– А почему мы должны их мочить?
Ромины приспешники разделились на два лагеря. И пытались спихнуть «мокрую» обязанность друг на друга. И неизвестно, сколько тянулось бы их препирательство, если бы у баранобыков не иссякло терпение.
– Короче! – гаркнул один. – Давайте так! Мы с Бобом обливаем их бензином, а вы поджигаете!
Баранобыки стали сцеживать с машин бензин, их дружки тем временем тянули жребий – кому бросать горящую спичку.
Это будет выглядеть невинно. Одни козлы обольют Игната бензином. Другие «случайно» закурят и так же «случайно» уронят на него спичку. Разумеется, это будет случайная смерть. Никто ни в чем не виноват...
Игнат услышал шорох за спиной. И тут же послышался шепот.
– Братан, спокойно, это я, Толян! Я сейчас, сейчас...
Грешным делом Игнат решил, что это навалились на него предсмертные галлюцинации. Но нет, веревки, которыми он был привязан к дереву, сначала реально ослабли, а затем совсем слетели с него. Толян перерезал одни путы, взялся за другие.
– Э-э, смотри, смотри! – закричал гнусавый.
Он заметил Толяна и первый бросился на него. За ним устремилась и вся орава.
Толян не растерялся. Он бросил нож Игнату, а сам ринулся на толпу. Как оказалось, он был не один такой смелый. Вместе с ним бежал еще какой-то хлопец.
Два смельчака против пятерых крепышей. Толян дрался не плохо, и его дружок тоже успел врезать в морду одному баранобыку. Но на этом все их везение закончилось. Ромины приспешники скопом набросились на них и втоптали в траву.
Игнат торопливо разрезал путы на ногах. И Лева тоже не сидел без дела. Это дружок Толяна успел освободить ему руки. Осталось только избавиться от пластыря на ногах. Игнат и Лева сделали это одновременно. Разом подскочили к Вилли. Не прошло и пяти секунд, как их друг тоже был свободен.
Опричники Романа вовремя сообразили, что перевес в силах уже не на их стороне. Бегом рванули к своей «семерке», хлопнули дверцами и, с места срываясь в карьер, выскочили на лесную дорогу.
Их дружкам не повезло. Толик схватил за ногу одного, его кент другого. И тут же на них налетели Лева и Вилли. Игнат же догнал гнусавого. В нем было столько злости, что хватило одного удара, чтобы выбить из него дух. Правда, без летального исхода.
Опричников избили до полусмерти, собрали в одну кучу.
– Братан, как ты здесь оказался? – В знак признательности Игнат по-дружески хлопнул Толяна по плечу.
– Мы с Алехой за вами ехали...
– Так ты на машине?
– Ну да!
– Гони ее сюда, живо!
Пока Толян бегал за машиной, Роминых бойцов запихивали в багажник «семерки». Не легкая была работа, легче бегемота тянуть из болота. Но все же троица была впихнута в один багажник и утрамбована крышкой.
– Выживут, их счастье, не выживут – сами виноваты!
Тем временем Толян подогнал свою «копейку». Толпа влезла в машину. Была дана команда ехать домой к Лике.
– Толян, вся надежда на тебя, – хлопнул его по плечу Вилли. – Гони так, как будто за нами волки гонятся...
Рома уехал к Лике за приятностями. Туда же наверняка ехали сейчас его отбойщики. Их нужно было опередить. Или хотя бы не дать уйти далеко вперед.
Толян гнал как сумасшедший. Игнат не стал отвлекать его разговорами. Он обратился к его дружку Алехе. У парня был подбит глаз и разбита губа.
– Алеха, ты хоть понял, вы с Толяном жизнь нам спасли? – ободрительно спросил он.
– Да чего уж не понять... А могли бы не успеть...
– Как вы вообще нас нашли?
– Да так и нашли...
Толян со своим дружком Алехой гуляли всю ночь. Сначала кутили на дискотеке, затем поехали катать баб. Музыка, винишко, танцы-зажиманцы, все дела. Домой они возвратились очень поздно. Въезжают во двор, а там какое-то движение. Оказывается, это расфасовывали по машинам Игната, Леву и Вилли. Толян только на вид глуповатый, а так у него мозги на месте. И кишка не тонка. Короче говоря, не струхнул пацан и вместе с Алехой поехал за «семерками». На хвосте у них добрался до Измайловского леса. А там потерял из виду.
Но пацаны не отчаивались, и продолжали поиски. В конце концов смогли выйти на злосчастную поляну. Они поспели вовремя. Еще бы чуть-чуть, и гореть бы Игнату, Леве и Вилли синим пламенем...
– Молодец, Алеха! И ты, Толян, супер! Мы у вас в долгу, пацаны!
– Да как-нибудь сочтемся, – улыбнулся Толян.
– Ну ты как, братишка, надумал в нашу бригаду вливаться? – спросил Игнат.
– Если б не надумал, за вами бы не поехал... А вы берете?
– Без вариантов! И Алеху возьмем. Нам такие пацаны нужны... Пойдешь, Алеха, к нам?
– Да мне Толян рассказал, как вы лохов разводите. Круто... Да я в принципе, не против, чтобы с вами...
– Что-то держит?
– Да меня к Колывану зовут в его бригаду.
– Кто такой Колыван?
– Ну мы учились вместе. Авторитетный пацан.
– И на чем его авторитет стоит? – нахмурился Игнат.
– Его пацаны во дворе уважали. Он в районе самый крутой был, его все боялись. А потом он в спорт ушел, тяжелой атлетикой всерьез занялся. На Союзе выступал, серебро взял. У него кореша тоже эти, тяжелые атлеты. Они сейчас тоже коммерсантов бомбят. Пацанов дворовых к себе зовут. Меня вот звали...
– Ну и большая у этого Колывана команда?
– Да говорят, большая. Под полсотни бойцов...
– Много. Но это по количеству. А как по качеству?
– Нормально. Абы кого он к себе не берет. Пацаны здоровые, после армейки, кто боксер, кто каратист, кто в десанте служил, кто в морпехе... В общем, дела делаются. Колыван, говорят, автосервис под себя взял, еще кучу точек... Это вы на Кешу Серобокова наехали, да? А вы знаете, что его солнцевские кроют.
– Это ты к чему? – нахмурился Игнат.
– Да к тому, что Колыван с братвой солнцевской за его кафешку схлестнулся. Не без махалова, чисто поговорили. Колывану кафешка нужна, потому что это его район. А солнцевским кафешка нужна, чтобы бабосы с нее качать. А солнцевские, знаете, наверное, пацаны крутые. И своего так просто ни в жизнь не отдадут. И знаете, о чем Колыван с ними договорился? А о том, что его бригада под солнцевских отходит...
– Ну и зачем этот финт? Из-за какой-то кафешки независимость свою терять? – презрительно поморщился Игнат.
– Зачем терять? Колыван и кафешку получил. И независимость свою сохранил. Бригада-то вроде бы у него и солнцевская, но сама по себе. Он Михасю какой-то процент со своих наваров отстегивать будет...
– Зачем?
– Да чтобы бригада его солнцевской называлась. А сам он – солнцевский бригадир. Звучит же? Звучит. Он сам по себе, и при этом вся солнцевская братва за ним...
– Не хило, – восхищенно повел бровью Игнат. – Видать, этот Михась – голова! Одни коммерсантов под свою крышу берут, а он целую бригаду взял. Да, круто, ничего не скажешь... Так что, у твоего Колывана крыша есть?
– Получается, что так.
– И его это не напрягает?
– Да я откуда знаю, напрягает или нет. Мне что сказали, то я и тебе говорю...
– Кто тебе что сказал?
– Нестор сказал. Он у Колывана, типа, бригадир. Мы с ним в одной секции занимались. Сейчас у Колывана свой спортзал, своя тусовка. Нестор сказал, что я могу к ним присоединиться. Колыван на меня посмотрит, если я его устрою, он меня к себе возьмет?
– Кем? Шестеркой? Быком?.. Ты пойми, братан, ты у нас и сам бригадиром станешь. Таким, как твой Нестор...
– Так вы тоже расширяться будете?
– А ты думал? Мы с Левой и Вилли будем центровыми, а вы с Толяном бригадирами. Бойцов у вас пока нет, но будут. Пацанов толковых на Москве хватает.
Игнат понимал, что его бригада нуждается в рядовых быках. У какого-то Колывана почти полсотни бойцов. И он уже во всю окучивает свой район. И другие бригады не дремлют. Если так дальше пойдет, Игнату просто места не будет на московской земле.