— Ну да. — Я медленно киваю. — Только я не думала, что так быстро.
— Поверь, чем быстрее, тем лучше.
Я иду вслед за Марком, чтобы посмотреть на того, кого он так нахваливает. Когда парень появляется в квартире, мы оба осматриваем друг друга с ног до головы. И я бы ему не верила. Юнцу этому. Откуда он что может знать. Небось только университет закончил.
Пока Марк что-то объясняет этому парню, тот в ответ сканирует меня и мне становится не по себе.
— Юр, расслабься, это та самая девушка, которая поможет нам открыть счет. — После этих слов, плечи парня расслабляются и он кивает. Все равно при этом оставаясь закрытым для меня. Хотя с Марком общается приветливо. Я уже во всех вижу врагов.
— Тогда без прелюдий, все оформляем и я к нотариусу.
— Зачем нотариус, если это счета? — Пытаюсь для себя понять, что это за счета.
— Когда счета большие, нужен нотариус, — быстро проговаривает Марк и ведет парня в гостинную.
Никифоров сам еще раз перечитывает бумаги и раскладывает их так, чтобы я только подписала, не видя сути и названий документов. Я смотрю на них и вздыхаю.
— Надеюсь, вы меня не обманываете, — качаю головой и слышу одновременное “нет”. Вот это как раз и настораживает. — Марк? Мне стоит это прочитать?
— Нет, там все нормально и у нас мало времени, — улыбается он.
— Запомните, девушка, никогда не подписывайте, полностью не прочитав. — Ломает всю систему Марка молодой юрист Юрий.
Я смотрю на господина Никифорова и его открытые глаза. Может, я и пожалею потом, но беру ручку и вывожу подпись. (1f97c)
— Я ему доверяю.
— Смело. — Эти двое точно задумали не просто какие-то счета.
— Да. — Смотрю на Юрия и киваю на Марка. — Он просто знает, что еще одного предательства я не переживу. В комнате повисает тишина и они молча переглядываются. — Если что, я вам двоим уплотнительную резинку в заднем проеме поставлю.
57
Следующие два дня прошли до невозможности странно и непонятно. Как только мы подписали те бумаги, съездили в участок и перевезли мои вещи, Марк переночевал одну ночь, а на утро уехал. Работа над проектом была перенесена онлайн и он подключался к нам откуда-то из другого офиса. Судя по всему, из своей фирмы.
В эту ночь он не пришел домой, сказал, что много дел. Так меня добивался, что как только переспал, сразу занялся другими делами? Ну, Никифоров, ты когда-нибудь исправишься?
Он ничего не рассказывал. Я догадывалась, что у него проблемы и он не хотел втягивать в них меня. Но меня раздражало — просто ждать и ничего не делать.
Как-будто на тебя идет смерч, ты его видишь, можешь сбежать, но ничего не делаешь.
Я даже уже от звонка тети дергаюсь. Мы не говорили с дня моего рождения. Марк предлагал съездить, но я чувствовала какое-то отдаление от нее. Пусть я сейчас с Марком, но тогда она встала не на мою сторону и может так поступить снова.
Я не хочу с ней разговаривать, но почему-то отвечаю. Как будто чувствую, что это важно.
— Алисочка, привет, чего ты не звонишь и не отвечаешь?
— Все нормально, работы много просто было, а времени мало.
Я вру и мы обе знаем об этом.
— Алис, я улетаю на месяц на курорт, так что присмотри, если что, за квартирой.
— Что значит, улетаешь? На какие средства?
— Так получилось. Путевка подвернулась. — Она сто лет никуда не ездила, а тут вдруг путевка подвернулась. — Ты потом все узнаешь.
— Никифоров, что ли?
— Алиса, я этого не говорила, он потом сам все расскажет.
— Что там происходит за моей спиной?
— Все хорошо, детка, не волнуйся. — Успокаивает она меня. Я слышу на заднем фоне шум и голос в динамиках. Она уже в аэропорту, когда они успели это провернуть?!
— Надоели со своими секретами уже.
— У меня регистрация на рейс, я напишу, когда приземлюсь и обустроюсь.
Она отключается, а я начинаю нервничать сильнее. Сжимаю телефон и внутри так противно дрожит все. Зачем тетю надо было отправлять куда-то? Не спросив и не предупредив меня?
Я набираю Марка, но через два гудка он меня сбрасывает и больше вообще никак не реагирует. Да чем таким можно быть занятым, что даже мне нельзя ответить? Или это опять страх перед отношениями? Вроде как, когда это на стадии покорения вершины, кажется, что ты этого хочешь. А когда добиваешься, то боишься или надоедает, или уже не так интересно.
Я хожу в течение часа из комнаты в комнату и пытаюсь найти себе занятие. Над проектом все, что от меня требовалось, я сделала. Даже лазанью ему приготовила вчера. А он пропал и теперь еще и не отвечал.
Он перезванивает сам через часов по видеосвязи. Он вообще никогда не звонил мне так. И это мне совсем не нравится. Поэтому я выдыхаю, успокаивая себя тем, что все будет хорошо, и отвечаю. Он сидит на улице. Кажется, даже на снегу. Камера хоть и направлена на него, но он в нее не смотрит. Почему он не хочет смотреть в глаза?
— Марк, где ты? Что случилось?
— Я тут, — говорит отрешенно и, наклонившись, прикладывает ко рту бутылку со светло-коричневой жидкостью.
— Ты что, пьешь?
— Да. — Все также смотрит в никуда.
— Почему не дома?
— Я хотел побыть один.
— Почему мне звонит тетя и говорит, что ты отправил ее на курорт на месяц? Сложно было посоветоваться со мной или спросить? Почему ты все держишь в себе и ничего не говоришь?
— Потому что так будет безопасней.
— Для кого безопасней?
— Для нее и для тебя. — Делает еще глоток и смотрит в телефон на меня.
— А для тебя? Ты мне обещал, что все будет хорошо. Что-то по твоему виду этого не скажешь.
— Я обещал, значит, я так и сделаю! — он впервые за все это время повышает на меня голос. Получается, что все на самом деле не очень хорошо.
— Марк, когда ты приедешь домой?
— Я не знаю, пока не могу.
В воспоминаниях его слова, сказанные жене. Он аналогично врал ей. Пудрил мозг какой-то ерундой и сейчас обманывает меня.
— Что там было в тех бумагах, Никифоров? — Он трет глаза и выдыхает.
— Тебе пока не стоит знать.
— Ты обещал, что не обманешь. — Я поджимаю губы, чтобы они не дрожали и раскачиваюсь вперед и назад на стуле.
— Это не тот обман, что ты думаешь.
Все внутри срывается и кричит, когда он не смотрит в глаза. Ему стыдно.
— Ты был с ней, да? Все это время был с ней и доказывал, какой примерный муж? — Я делаю глубокий вдох, дожидаясь, что он скажет “нет”.
Но он закатывает глаза и качает головой. Можно просто сказать “нет”, а не этими загадками тупыми кривляться и придумывать ответ.
— Ненавижу тебя, — кричу ему в лицо и отключаюсь.
Успеваю заметить, как он дергается в сторону экрана и открывает рот, но вызов уже сброшен.
Он тут же перезванивает, но я следую его примеру и не отвечаю.
Хочется скорее уйти отсюда, из этой чертовой квартиры, которая никогда не приносила мне счастья. Пальцы дрожат и не слушаются, когда я натягиваю джинсы, когда пытаюсь надеть толстовку потеплее, когда не могу сдержать слез, которые катятся по щекам и падают на одежду. Новый телефон, который Марк мне подарил взамен того, что я разбила, без остановки вибрирует на столе, но так и остается там. С ним он найдет меня в два счета. А меня достали уже эти игры, загадки и обман. Вообще, было ошибкой начинать что-то. Пусть бы разводился, а потом лез ко мне.
Я забираю паспорт, кошелек, ключи от Одинцово и, закрыв дверь его квартиры на ключ, бросаю связку в почтовый ящик. Не оставляю записок, потому что не знаю, что сказать. Я не хочу сюда возвращаться.
Он снова разбивает мое сердце. Снова предает. Ради каких-то своих целей. А я просто как средство, чтобы достичь их.
Я так хочу быть с ним, но мне надоело постоянно сомневаться, потому что он что-то недоговаривает и скрывает. Уберечь меня или оградить от чего-то пытается. Но не понимает, что этим, наоборот, подрывает мое доверие. Мне все сложнее верить ему и все сложнее находиться в ожидании разгадки. Не с его репутацией так поступать.
Я не знаю, как жить без него, но и с ним уже, сомневаюсь, что могу.
58
— Всё, — выдыхает Юрий и натягивает улыбку. — Дело сделано. Поздравляю вас, Марк Алексеевич, вы банкрот, точнее — практически нищий. Ваш годовой доход составляет десять тысяч долларов. Недвижимости нет, акций нет, инвестиций нет, есть только автомобиль и однушка за МКАДом.
— Да, звучит не так оптимистично, как неделю назад, когда ты это придумал.
— Ну вы сами сказали, что доверяете этой девушке.
— Доверяю, главное, чтобы до нее никто не добрался. Я уже отправил ее тетю на курорт. Теперь надо спрятать Алису и хотя бы переждать момент до того, как я объявлю о разводе.
— Удачи, Марк Алексеевич.
— Прорвемся. — Пожимаю ему руку и киваю. — Потом рассчитаюсь.
— Когда порадуете девушку, что она теперь миллионер? Я бы даже заплатил, чтобы увидеть ее лицо.
— Думаю, она не будет в восторге, поэтому, лучше тебе не видеть этого, — смеюсь в ответ. — Помнишь, что она сказала, сделает, если мы ее обманем?
— Эээ, — он кривит губы и усмехается, — жесткая она у вас. Лучше — вы тогда перескажите.
— Не волнуйся, я весь удар возьму на себя.
— Веселая будет ночка.
— Ну да, придется потрудиться.
Мы прощаемся, но, прежде, чем ехать к Алисе, я решаю съездить к родителям. Как бы они не поступили тогда, я не хочу платить им тем же. Мне надо объяснить им ситуацию. Алиса правильно говорит, что они все равно остаются моими родителями и будут потом все время ставить мне эту историю в упрек.
Дома я застаю и мать, и отца. Отказываюсь от обеда и соглашаюсь только выпить чай.
— Марк, звонила Марина и сказала, что ты уже неделю не ночуешь дома, что-то случилось? — Передо мной опускается кружка и я делаю долгий глоток, перед тем, как сказать им это.
— Я подаю на развод.
Тишина между нами понижается до замогильной. Даже холодильник переходит в бесшумный режим.