— В смысле на развод? — переспрашивает мать, словно не до конца понимает значение моих слов.
— Я развожусь со своей женой. Так понятно?
— Ты не можешь, — Хмурится отец и убирает руки со стола.
— Почему?
— Потому, что мы все обанкротимся тогда, — говорит это так, словно наступит конец света.
— Марк, подожди, что происходит? Какой развод? Вы с Мариной так хорошо жили, мы же были на празднике, что случилось за пару дней? Давай поговорим. — Все они боятся только за свои деньги. Никто, как всегда, не думает про меня.
— Я не люблю ее и этот брак был ошибкой.
— Ты читал брачный договор, что сейчас так раскидываешься словами? Мы потеряем все.
— Я уже нищий. У меня ничего нет. Все свое имущество я переписал на другого человека.
— На кого? — вскрикивают синхронно.
Я смотрю на взволнованную мать, но усмехнувшись, отвечаю, что они все равно его не знают.
— Марк, мы тоже потеряем все, если ты разведешься, — аккуратно говорит отец, потому что думает, что я ничего не знаю.
— А вы тут при чем? Брачный договор касался только нас. — Я все знаю, но все равно хочу, чтобы они сами признались.
— Ну как… у нас общие деньги вложены в тот проект.
— Ну, потеряем деньги за проект. Все остальное же останется. И вылезем из этой кабалы, наконец.
— Не останется ничего.
Я смотрю на него и жду.
— Марк так нельзя. Даже то, что я потеряю, это не пустяки.
Фиг он расскажет что-то.
— А подделывать брачный договор можно было? Обманывать собственного ребенка? Как будто я не ваш сын, а приемный. Думали, если пропишите те, проигрышные в любом случае, условия, то я никогда не решусь разорвать этот брак?
— Благодаря тем условиям, ты живешь и ни в чем не нуждаешься.
— Знаете, можно жить и в двушке и быть счастливым! Я развожусь. И я уже все решил. И, помня, все-таки, что у меня есть родители, я решил предупредить вас раньше, чем Марину. У вас есть три дня, чтобы сделать что-то со своим имуществом, иначе вы все потеряете. Вы хотели для меня лучшей жизни, пожалуйста, я возвращаю ее вам.
— Марк, не делай этого.
Я вижу входящий от Алисы, но сбрасываю. Детка, сейчас не время.
— Обо мне никто не думал год назад.
— Мы думали о тебе и сделали это, чтобы ты был всем обеспечен.
— Забыли только меня спросить, надо ли мне это.
— Ты сам ставил роспись в ЗАГСе.
— И совершил самую большую ошибку в своей жизни. У меня нет времени. Поэтому я, так и быть, дам вам дельный совет. Надо все свое имущество переписать на постороннего человека, который не является членом семьи, иначе все равно есть лазейки отжать все у вас. Так как подаю на развод я, то это коснется всей нашей семьи. Я нашел человека, которому могу все это передать и доверять. И у вас есть три дня, чтобы сделать то же самое. Если вы пойдете к Марине, то просто лишите себя всего. Юристы ее семьи, если узнают об этом, подадут иск и затормозят все.
— Я сейчас наберу Марину и все узнаю. — Достает телефон мать, а я ее не останавливаю. Я предупредил.
— Стой, — повышает голос отец. — Кому ты отписал все?
— Это вас не касается.
— Это наши деньги тоже.
— Нет, все ваше у вас, все мое у меня.
— Ты что, в секту попал? — Театрально прикладывает руку к сердцу и вздыхает.
— Думайте, что хотите. Я вас предупредил. — Допиваю чай и поднимаюсь. — Мне пора. И я не шутил, когда сказал вам, что нужно сделать.
— Или ты разрываешь это все или у меня больше нет сына! — категорично говорит отец в спину.
— Леш, — останавливает его мать, а мне больно. Как будто я мало сделал для них.
Отец хмурится и сводит губы в узкую полоску. Он пытается авторитетом подавить меня. Заставляет усомниться в моем решении.
— Значит, — Мне тяжело думать об этом, но надоело делать что-то для других и ничего для себя. У меня есть Алиса и я ни за что не променяю ее уже ни на что. — Значит, у вас больше нет сына.
Никто не уступит, и я тоже. Покидаю родительский дом и еще раз оборачиваюсь. Это — их выбор. Не мой.
Хочу побыть один. Залить алкоголем. В один день потерял все. Жену, родителей, деньги, фирму. Но, одновременно, нашел то, что, надеюсь, заменит все потери.
Я беру телефон и набираю Алису, хочу ее увидеть. Надо было сразу к ней поехать, но мне захотелось побыть одному и подвести итог всему.
Она ругается, что я без ее ведома отправил тетю на курорт. А я кайфую от того, как она за всех переживает. И за меня также. Я уверен.
— Ты был с ней, да? Все это время был с ней и доказывал, какой ты примерный муж?
Неужели, я еще не доказал, что с Мариной все кончено? Я закатываю глаза и качаю головой. Ревнует меня, значит любит. И я ее очень.
— Ненавижу тебя, — кричит на меня и отключается.
Я хочу пожурить ее, но не успеваю. Перезваниваю, но она уже не отвечает. Придется заканчивать посиделки в одиночестве и ехать к ней.
Черт. Даже напиться спокойно не могу. Бросаю машину и вызываю такси. Поеду объяснять всё, а то сейчас напридумывает себе историй. Фантазия же богатая.
59
Марк
Очередной раз убеждаюсь, что алкоголь — не самое лучшее средство, чтобы подумать. Тут же возникают какие-то срочные дела, которые без тебя решиться не смогут, а ты уже не такой мобильный.
Спустя десять минут я еду по городу на такси, мечтая поскорее оказаться дома. Вправить мозги своей девочке и закрыть, наконец, этот вопрос. Я надеялся, что смогу достучаться до родителей. Но, когда увидел их реакцию, решил и про Алису ничего не рассказывать. Они не поймут, а ей от этого будет только хуже.
Хотя, они всегда так делали. Меня мало что удивляло. Всегда откупались от меня деньгами, подарками. Помогали, но при этом не радовались моим успехам, считая, что все, что у меня есть, дали мне исключительно они.
Я замечаю большой торговый центр и понимаю, что не хочу ехать к Гаечке с пустыми руками. Останавливаю такси и прошу подождать меня. Пусть на бумаге я еще не разведен, но она должна знать, что я назад не сверну.
Спустя полчаса я поднимаюсь к себе в квартиру. Знаю, что она сейчас сидит надувшись и, скорее всего, уже накрутила себя. Сколько уже можно подозревать меня и не верить. Ну не собираюсь я никому изменять. Я такую махинацию с этими бумагами провернул, я ей все отдал, чтобы потом изменить?
Открываю ключами дверь и ныряю в тишину. Подозрительную и глухую.
Медленно разуваюсь и зову:” Алиса!” А в ответ, как в песне — тишина. Иду в спальню, где замечаю брошенные небрежно на кровать футболку и шорты. Она торопилась. Проверяю шкаф и выдыхаю. Вещи все еще тут. Быстро прохожу гостиную и кухню. Ее нигде нет, как нет и никакой записки.
Достаю телефон и еще раз набираю ее. Но вместо ответа на комоде загорается её новый телефон, проигрывая стандартную мелодию. “Марк”. Хорошо, хоть номер не успела удалить…
Она, конечно, могла пойти в магазин или ещё куда-нибудь, но последние ее слова были не очень веселые. Я почему-то решил, что не стоит относиться к этому серьезно, видимо, зря.
Кручу в руках телефон и усмехаюсь. Специально забыла его, чтобы я не нашел ее. У тебя же не так много мест, куда ты можешь пойти. Чип ей, что-ли, с gps вшить, чтобы не терялась больше.
Она может и смогла наконец приручить мои похотливые желания, но в остальном, если мне что-то надо было, то я точно знал, как мне это достать или где найти того, кто может это сделать. Поэтому я набираю всё того же человека, но уже с другой просьбой.
— Привет, можешь помочь?
— Дай угадаю, найти местоположение Астаховой А.Н.?
— А вот и нет. Наполовину только угадал. Надо пробить последнее использование банковской карты. Человека ты знаешь.
— Ты не маньяк? Следишь постоянно за девушкой.
— Теряется часто просто.
— Ладно, сейчас что-нибудь придумаю.
Пока жду его звонка, набираю своему водителю. Придется ему сегодня быть белым конем, с которым я буду искать сбежавшую невесту. Через пару минут у меня есть данные какого-то терминала. Ввожу в адресную строку ссылку и пытаюсь понять, что она там забыла. Что за место вообще такое на краю города?!
Это уже совсем мне не нравится. Если она воспользовалась картой в этом странном месте, то, скорее всего, сняла столько, сколько ей надо было, и вероятность того, что объявится, снова невелика. Я уменьшаю пальцами на экране масштаб гугл карты, пытаясь понять ее логику. Ну конечно… Не удивительно, что когда ей плохо, она едет туда. Надеюсь, зимой она не додумается там ночевать.
Спустя двадцать минут мы едем в сторону кладбища, где похоронена ее мама и, вероятно, теперь и папа. Я был там один раз два года назад, поэтому приблизительно ориентируюсь, где то место. Хотя уже темнеет, но не думаю, что там будет очень много людей, да и по следам на снегу без труда ее найду.
Машина тормозит у входа и я киваю водителю идти со мной. Не то, чтобы я боялся, но как-то не очень комфортно разгуливать сейчас там одному. Это только Алиса ничего не боится и может там ночевать. Она, точно, рыжая ведьма.
Мы ходим с ним как два мародера и рыщем среди надгробий то, что нам надо. Они же все почти одинаковые.
— Марк Алексеевич, — зовет водитель, — Астаховы?
— Да, — оборачиваюсь к нему.
— Ну я нашел.
Облегченно выдыхаю и… рычу следом. Ее тут нет. Иду на свет фонарика, не понимая, как ошибся. Ведь все было логично и она должна была быть тут. Но ее нет.
60
Марк
— Марк Алексеевич, тут следы свежие. И цветы, не запорошенные снегом. Как будто был кто-то недавно.
Значит, все-таки, я не ошибся. Усмехаюсь и сжимаю кулаки. Она была тут. И мы, похоже, разминулись. Вариантов, куда ехать, у нее остается еще меньше и я почему-то делаю ставку на Одинцово. Тети нет, а это значит, что там никто ее не потревожит и не найдет.
— Поехали, — киваю водителю и разворачиваюсь, — а то опять потеряем.
— Это та самая девушка, да? Помните, я как-то ездил к ней?