Черный металл притягивал к себе, почему-то захотелось приложить к нему ладони, ощутить горячую готовность к бою, еще раз всмотреться в собственное отражение. Эмма оглянулась на рычащего Зубастого – тот успел раскидать по сторонам уцелевшие части робота и теперь стоял, разинув пасть и высунув узкий язык. Весь его облик говорил о том, что фрику нравится то, что он делает, и он собирается делать это и дальше. Значит, охота будет продолжаться и без Эммы, звери сами управятся.
Поэтому можно рассмотреть звездолет повнимательнее, раз уж выпала такая возможность. Вот она, загадочная машина будущего, новые технологии той цивилизации, что сейчас владеет Землей. Что знает Эмма о тех людях, которые входят в Международный сенат? О тех, кто населяет планету, кто строит города и разводит на фермах скот?
Ничего. Все те знания, что преподавали доны, оказались ложными, и зря Эмма старательно заучивала историю планеты Земля. Все это можно спокойно забыть. Потому что на самом деле все сложилось совсем по-другому, и узнать про это хотелось, очень хотелось.
Эмма нырнула под широкое гладкое брюхо звездолета – для этого ей пришлось лишь слегка наклонить голову, приложила ладони к металлу и почувствовала странную теплоту. Ласковую и приятную теплоту, от которой утихали внутри яростные сполохи и таяла жажда битвы.
Посередине нижней части звездолета проходили странные выпуклые знаки – точки, палочки, крючочки. Больше всего было точек – большие, маленькие, похожие на нолики и бублики, они тянулись длинной полосой от начала звездолета до самого конца. Что они значили? Конечно, это была информация. Может, название машины, может, список побед или еще что-то.
Эмма настолько увлеклась диковинными знаками, что не сразу обратила внимание на тихий шипящий звук, доносящийся от дверей. А когда высунулась из-под тяжелого брюха машины, чтобы посмотреть, что же это такое, оказалось слишком поздно.
Новенькие, блестящие белые двери с аккуратными окошками закрывали вход в ангар. Между ними оставалась лишь небольшая щель, и Эмма побежала к ней изо всех сил.
Что же это такое? Почему двери закрываются?
Эмма и подумать не успела как следует – неслась широкими прыжками, безуспешно стараясь успеть, хотя с первого взгляда было ясно, что расстояние до входа слишком велико, а двери закрываются слишком быстро. Эмма едва не врезалась лбом в гладкую белую створку, зло выругалась, повторяя выражения Кольки, беспомощно оглянулась.
Она оказалась запертой в широченном ангаре, и на небольших мониторах у противоположных дверей, выводящих в шлюз, зажглись какие-то знаки, которые Эмма видела впервые.
Зубастый не обратил внимания на эти перемены. Он по-прежнему скалился и обнюхивал останки робота. В его круглой белой башке, видимо, осталось совсем мало мозгов, чтобы понять, что он попал в смертельную ловушку. Но Эмма понимала это хорошо.
Мониторы у шлюзовых дверей просто надрывались, мигая и показывая странные знаки, – такие же точки и черточки, как на звездолете. Значит, синтетики полностью перезагрузили станцию, и теперь все системы работали на их языке. Но понять, о чем сигнализируют мониторы внешнего шлюза, несложно, если учесть, что двери ангара плотно закрыты. Сейчас шлюз откроется, и Эмму унесет в открытый космос. Вот и все дела.
Эмма рванулась к единственному спасению – звездолету, нырнула под его брюхо и взялась нажимать на все выпуклые значки, линии и полоски. Вдруг что-то сработает, вдруг где-то есть вход. Должен же быть вход у этой машины, в конце концов! Как-то роботы-пауки в нее попадали, ведь они прилетели на ней.
Наверное, Эммины усилия так и закончились бы ничем, и это оказалось бы ее последним приключением, если бы Зубастый не подобрался к противоположному концу звездолета – овальному, слегка опущенному к полу – и не принялся что-то там вынюхивать и фыркать. Он облизывал передние зубы, совал нос к черному металлу и вел себя так, словно напал на след роботов-пауков.
Эмма оглянулась на мигающие мониторы, заметила, как задрожали двери шлюза – плотные двери без единого окна, закрывающие круглый огромный проем, – и метнулась к Зубастому.
Здесь был всего один знак – две точки и между ними тоненькая длинная палочка. А рядом с ним, с этим знаком, проходили четкие линии, обозначающие люк. Узенькие, ровненькие, и металл в этом месте был чуть светлее и чуть теплее. Эмма надавила на знак изо всех сил, и люк поддался. Дверь бесшумно и легко ушла внутрь и растворилась – по крайней мере так показалось. Пропала, как будто ее и не было. Выскочили несколько ровных тонких ступенек и зависли в воздухе. Их не держала никакая лестница, они будто находились сами по себе – узкие, чуть светящиеся голубым полоски металла.
Раздумывать было некогда, потому что шлюзовые двери уже пришли в движение, и у Эммы в лучшем случае было всего полминуты. Она запрыгнула внутрь, удивилась яркому свету и сияющей белизне стен. Следом запрыгнул Зубастый, и дверь звездолета, материализовавшись откуда-то сверху, вернулась на место. Бесшумно и легко.
Эмма оказалась в довольно большом помещении, около стен там стояли ряды пластиковых контейнеров, а овальный проем вел в кабину пилотов. Тут же одна из стен звездолета стала прозрачной, показав знакомый ангар и оставшегося там рычащего фрика.
Зубастый на это не обратил никакого внимания, он принялся обнюхивать контейнеры, фыркать и рычать, кусать их зубами, трогать лапами, то есть проявил огромнейший интерес к тому, что хранилось в них. Эмма же приникла к прозрачной стене, потому что двери шлюза полностью открылись, и влетел круглый, точно шар, блестящий и черный катер. Или корабль? Или шаттл? Эмма не знала, как называются такие штуки.
Оставшегося в ангаре фрика вынесло потоком, но тварь умудрилась зацепиться лапами за скобы в стене и держалась за них до тех пор, пока не закрылись двери шлюза и не восстановилась атмосфера.
Залетевший шар был большим, даже больше звездолета, и из его боков тут же выросли три лапы. Вцепившись в пол, они удерживали летательный аппарат в равновесии. Шлюз закрылся.
Это что? Новые синтетики?
Эмма поморщилась, оглянулась на пилотную рубку: а нет ли тут лучевых пушек, чтобы с ходу разнести корабль врага. Но в этот момент в шаре открылся круглый люк, повисли в воздухе такие же тонкие ступеньки. И по ним сбежал парень.
Самый настоящий парень. То, что это человек, Эмма определила сразу. Она достаточно насмотрелась на искусственных людей и уже успела приметить, что на их лицах всегда одно и то же ласковое милое выражение, глаза безмятежны, брови расправлены и никаких мимических морщин ни в углах глаз, ни у рта, ни на лбу. Даже когда они пытаются улыбаться.
Парень, спрыгнувший с шара, был злым, резким и быстрым. И очень смуглым, почти коричневым. Иссиня-черные волосы, заплетенные в тонкие косички у висков и убранные в хвост, серая плотная рубашка, спускающаяся почти до колен, черные штаны и длинный кожаный жилет – все это настолько не походило на одежду здешних роботов, что Эмма чуть рот не открыла от удивления.
Парень же, не мешкая, подошел к звездолету, что-то осмотрел на его боках, что-то нажал – и дверной люк открылся. И Эмма оказалась лицом к лицу с коричневым человеком.
Черные глаза уставились на нее с таким злым интересом, а руки парня настолько быстро выхватили какое-то короткое и черное оружие, что Эмма попятилась и подняла ладони. Оглянулась на Зубастого. Тот не сплоховал – оставил ящики и, даже не зарычав, кинулся на чужака.
Парень отстранился и что-то сказал. Быстро и странно, звуки его речи больше напоминали посвистывание и пощелкивание. Зубастый остановился, ощерился. Парень что-то вытянул из кармана и кинул ему – и фрик в мгновение ока накинулся на подачку и принялся жевать, проклятая всеядная зверюга. Желание нападать и рвать у него резко пропало.
Эмма поняла, что рассчитывать на помощь фрика не придется, вытянула рукоять меча, и длинный луч разорвал воздух ярким светом.
– Попробуй только тронь, – решительно сказала Эмма, не двинувшись с места.
Парень вдруг поднял брови и улыбнулся, широко и нагло. У него были ослепительно-белые зубы, или это только казалось из-за его смуглой кожи? Он поднял руки – ладони гораздо светлее, чем тыльная сторона кистей, – что-то сказал на непонятном языке, попятился и выскочил наружу.
Сдался? Так быстро? И все, можно считать, что Эмма победила?
И тут случилось невиданное: вместо парня в звездолет проник стебель растения. Это был именно стебель, коричневый, гладкий, полный тонких усиков и розовато-зеленых листьев. От него запахло зеленью, свежей и ласковой, и звездолет вмиг преобразился. Стебель двигался настолько быстро, что не успела Эмма прийти в себя, как потолок и стены покрылись зелеными гибкими усиками и крохотными розовыми цветочками. А сам стебель уже пропал в кабине пилота.
От удивления Эмма слегка растерялась, подняла меч, оглянулась на фрика. Но тот оставался совершенно спокойным. Ему не припало на ум пожевать цветочки и зелень, он растянулся в проходе рядом с контейнерами, облизнулся и лениво посмотрел на Эмму. Весь его облик выражал доверие и довольство, Эмма без труда поняла, что подачка ему страшно понравилась, а в парне он признал своего.
Между тем коричневый парень медленно поднялся в звездолет, прикоснулся рукой к стеблю, словно бы погладил его, посмотрел на Эмму и медленно заговорил на всеобщем языке.
– Меня зовут Ник, – сказал он.
Слово «Ник» прозвучало мягко, почти как Ньиик, язык у чужака поворачивался с большим трудом, выговаривая чужие для него слова.
Эмма слегка отступила назад, оглянулась на стебель, вовсю хозяйничающий в звездолете, и нехотя ответила:
– Мое имя Эмма. Ты кто такой?
– Я – представитель Гильдии, – с трудом выговорил парень. – А ты жила здесь? Тут есть дети? Им нужна помощь?
– Тут полно детей, и всем нам нужна помощь. Мы же отправляли вам сообщение.
– Мы не получали никаких известий, – все так же медленно сказал парень. – Мы смогли вычислить вас только недавно, благодаря потоку информации, переданной с острова Саб. Кто-то воспользовался их передатчиками, и нам удалось поймать и зафиксировать сигнал и вычислить вас. Вот поэтому мы здесь. Расскажи, что у вас тут.