Я проводил лом взглядом. «Третья нога» — надо же такое удумать!
— Так что ты тут делал взаперти? — снова спросил дворник.
— Ключ потерял, — не подумав, ляпнул я.
Кустистые брови дворника взлетели на лоб, он наклонил голову и исподлобья посмотрел на меня.
— А как тогда внутрь попал? — поинтересовался он.
Кажется, я покраснел. Глупее отговорки придумать не мог! И тогда, глядя на бороду Михалыча, я больше по наитию, чем сознательно, выпалил:
— Привет вам от вашего брата, Александра Михайловича!
Ничего не изменилось в лице дворника. Он пожевал губами, окинул меня сумрачным взглядом.
— По одежке вижу, что вы с ним нашли общий язык. На «Горизонт» работаешь?
— Ну, не то чтобы работаю... — промямлил я, в этот раз не решаясь врать.
— Галактический Союз, вертикальный прогресс... — Михалыч иронично усмехнулся, не сводя с меня взгляда. — Как будто прогресс может быть горизонтальным. Ну-ка, открой дверь из подъезда и придержи створки!
Не понимая, зачем это нужно, я открыл двустворчатую дверь. Дворник вновь отпер каморку, достал из нее ящик с куклами, а затем изо всей силы швырнул его мимо меня во двор.
— Михалыч, что вы делаете?! — оторопел я.
— Катись отсюда, и чтобы мои глаза тебя больше не видели! — гаркнул он.
Я поспешно сбежал по ступенькам к ящику. Вслед мне полетел раскладной столик.
— Зачем вы так, Михалыч...
На крыльце появился дворник с лопатой в руках.
— Увижу еще раз — пеняй на себя! — пообещал он и выразительно погрозил лопатой.
Я подобрал ящик, раскладной столик и поплелся со двора. Не только по инерции, но и из трезвого понимания, что не сегодня завтра мне придется возвращаться к своему нехитрому промыслу. Объект меня только что «рассчитал», да и в «Горизонте» не будут терпеть бесполезного сотрудника. Если только рассудка не лишат.
А все-таки нашелся среди моих знакомых один человек, который не покусился на деньги и не стал мерзавцем. Но радости при этом я не испытывал. Пусто было на душе.
Выйдя со двора, я приостановился, прикидывая, стоит ли ехать на трамвае, или лучше идти пешком. Решил, что лучше пешком. Среди дня трамваи всегда переполнены, и с моим грузом в вагон я вряд ли влезу.
Взвизгнули тормоза, и напротив меня остановилось такси.
— Подбросить? — спросил шофер.
Я подумал. А почему, собственно, нет? Если Ива-нов реквизирует деньги, то, пока они есть, надо тратить. А если не реквизирует, тоже жалеть не стоит. Лучше ноги пожалеть.
— Давай, — обреченно кивнул я, не глядя на таксиста.
Он открыл багажник, помог загрузить в него ящик с куклами и раскладной столик, и мы поехали.
У ветрового стекла дергалась на ниточке кукла-скелет, и я равнодушно отметил, сколь, однако, одинаковы вкусы у таксистов. И только когда проехали метров пятьсот, я вдруг понял, что шофер не спросил адрес.
Я недоуменно покосился на таксиста и наконец узнал его. Это был тот самый разговорчивый шофер, который подвозил меня к дому Любаши. Но сейчас он ехал молча.
С минуту я разглядывал его, затем тихо поинтересовался:
— Ты из «Горизонта»?
— Да, — не стал юлить он и протянул руку. — Всеволод. Можно Сева.
Я вяло пожал.
— Денис...
Он кивнул, хотя я был уверен, что ему известно не только мое имя, но и вся моя подноготная.
— Зачем ты за мной следишь?
Я как-то сразу перешел на «ты», и это получилось просто и естественно, как само собой разумеющееся. Иванову я никогда не смогу говорить «ты». Ни при каких обстоятельствах.
— Это не слежка. — Сева покачал головой. — Это прикрытие.
— Прикрытие от кого?
Он промолчал.
— От объекта, что ли? — фыркнул я. — Насколько понимаю, у меня совершенно противоположная задача.
— В нашей работе, — не отрывая глаз от дороги, спокойно пояснил Сева, — под прикрытием подразумевается подстраховка.
— А я думал — контроль.
— И это тоже, — невозмутимо согласился он.
— Доверяй, но проверяй... — поморщился я. — Куда ни сунусь, везде агенты «Горизонта». Быть может, все люди в городе — ваши сотрудники, и только я один — обыкновенный гражданин?
Сева улыбнулся.
— Элементарный пример ошибочной психологической оценки. Тобой интересуемся только мы, поэтому и складывается впечатление, что вокруг только агенты «Горизонта». Смею заверить, что за исключением нескольких твоих знакомых всем остальным абсолютно все равно — существуешь ты или нет.
— Вот спасибо, уважил! — поморщился я. — А то уже начал думать, что у меня мания преследования... В «Горизонте» все на психологии помешаны?
— Это основная составляющая нашей работы, — пожал плечами Сева.
Мне очень хотелось зацепить его за живое, отыграться хоть на ком-нибудь из «Горизонта», но Сева был сама невозмутимость, и его было невозможно чем-либо пронять. На все вопросы он отвечал спокойно, деловито, будто его специально приставили ко мне как толмача. И куда только девалась его навязчивая говорливость! Умеют в «Горизонте» готовить агентов.
Тогда я изменил тактику. Если не удается вывести его из равновесия, буду извлекать полезную информацию.
— А не слишком ли вас много для нашего городка? Офис такой, будто здесь центр управления всеми операциями «Горизонта».
— Именно так и обстоит дело, — невозмутимо кивнул Сева. — Еще одно типичное заблуждение в оценке ситуации — по мнению обывателя, если организация серьезная, то ее центр обязательно должен находиться в столице. Специфика деятельности «Горизонта» предусматривает максимальную конспирацию, поэтому его центр и расположен в провинциальном тихом городке.
Похоже, Иванов через своего агента решил раскрыть передо мной все карты. Чем глубже муха увязнет в сиропе, тем труднее ей освободиться.
— Свежо предание, да верится с трудом, — не согласился я. — Можно поверить, что центральный офис «Горизонта» расположен в нашем городе, но поверить, что именно здесь, как по заказу, объект вышел с вами на контакт... Это уже сказки. Следствие никогда не предшествует причине.
— Правильно рассуждаешь, — согласился Сева. — Только причину неверно обозначил. Не объект вышел с нами на контакт, а мы с ним.
Сказать, что он меня сразил, не то слово. Проблема мгновенно перевернулась с ног на голову. Или наоборот? Я уже ничего не понимал.
— Ты хочешь сказать...
— Именно.
Несколько секунд я сидел в прострации, невидящими глазами уставившись в лобовое стекло. Выходит, я не ошибся по поводу линзовидных бриллиантов в стакане — это были, так сказать, первые пробные глаза для объекта... Иначе как объяснить, что «ходячие трупы» видели?
— А затем он от вас ушел... — пробормотал я. В голове завертелась детская присказка: «И от бабушки ушел, и от дедушки ушел...», и с языка чуть не сорвалось: «...и от меня он ушел». Колобок, едрена деревяшка!
— Приехали, — сказал Сева, заглушая мотор, и повернулся ко мне. — Помочь занести вещи?
Я прикусил язык. Машина стояла во дворе у моего подъезда. Вовремя спохватился. Неизвестно, как поведут себя в «Горизонте», когда узнают, что объект прервал контакт. Не было желания оказаться в сумасшедшем доме, хотелось еще пожить на воле и в здравом уме.
— Так помочь? — повторил Сева, пристально смотря мне в глаза.
— Если ты настаиваешь... — неуверенно согласился я, вылезая из машины.
Он взял ящик с куклами, я — раскладной столик, и мы вошли в подъезд. Сева быстро взбежал по лестнице, я же шел медленно, не спеша. Устал безмерно, и не столько физически, сколько морально.
— Спасибо, дальше я сам, — поблагодарил я Севу, поджидавшего меня на лестничной площадке.
— А как насчет чайку? С мороза? — спросил Сева.
Замерзшим он не выглядел, но ему почему-то очень хотелось попасть в мою квартиру.
Я отрицательно покачал головой и язвительно заметил:
— Извини, Сева, но у меня нормальная сексуальная ориентация.
— У меня тоже, — усмехнулся он. — Поговорить надо.
— В другой раз, — категорически отказал я. — О работе — на работе.
— Напрасно, — покачал головой Сева, однако настаивать не стал и направился к лестнице. — До скорого!
— Я не собираюсь уезжать, — пробурчал я себе под нос, но он услышал.
— Имеется в виду свидание, а не поезд, — спускаясь по лестнице, корректно заметил Сева через плечо. Выдержки у него было сверх всякой меры.
«Предпочитаю свидания с женщинами», — хотел парировать я, но сдержался. К чему повторяться по поводу своей сексуальной ориентации, да и почувствовал, что меня начало заносить на пустопорожний треп. И с кем? Глаза бы мои никого из агентов «Горизонта» не видели!
Со стены приветливо улыбалась желтая рожица, я раздраженно скривился, состроил ей зверскую мину и открыл дверь. С ней тоже разговаривать категорически не хотелось.
Складной столик я оставил в прихожей, разделся и понес ящик с куклами на лоджию. Поставил его в угол, где он стоял года два назад, пока я не стал арендовать каморку у Михалыча, и придирчивым взглядом осмотрел мастерскую. Если бы не поленница редкостной древесины под верстаком, можно было подумать, что за последние дни ничего со мной не произошло.
Я открыл ящик верстака. Спичечные коробки со стеклянными глазами как исчезли, так и не появились. Закончилась моя работа... Странно, но облегчения я не испытал, наоборот, что-то вроде горечи заполонило душу. Соприкосновение с необычайным оставило свой след, и расставаться со щемящим чувством тайны было жаль. Жажда приключений есть в любом человеке, и жизнь без них выглядит пустой и пресной.
Выйдя с лоджии, я бесцельно прошелся по комнате, подошел к стене, постоял возле нее, вспоминая, как в бетоне исчезал Буратино, как я выбрасывал сквозь стену связанных агентов «Горизонта». Осторожно прикоснулся к стене пальцами, погладил ладонью. Холодная, шершавая... Неожиданно рука легко вошла в стену. Надо же! Не лишил меня объект умения проходить сквозь стены. Подарил или просто забыл отобрать?
На мгновение сладкое чувство прикосновения к тайне вернулось, будоража кровь, но тут же угасло. Способность проходить сквозь стены — лишь сопутствующая составляющая, а не сама тайна...