– Не, ну можно в целом и мотоцикл, – сказал Саня, задумчиво потирая подбородок. – Но как тогда быть с чемоданами?
– Съездить в Женеву, взять машину, потом вернуться сюда – отдать мотоцикл и забрать багаж. Тут всего час пути!
– Час туда, час обратно, – проворчал Саня. – Вот и день прошел. Где у нас следующая ночевка планировалась?
– В Аосте, это Италия. Два часа отсюда ехать.
– Мы там вроде не один день будем?
– У нас на две ночи отель.
– Отлично! А то я уже немного задолбался, если честно, от этих коротких переездов. Хочется хотя бы немного ленивой размеренной жизни.
– Потерпи, – попросила Женя. – Приедем в Черногорию – будет тебе растительный отдых! Хоть всю неделю лежи и ничего не делай!
– Потерплю, – с видом мученика кивнул Саня, а потом вдруг растянул губы в пошлой ухмылке. – А что мне за это будет?
– А что бы ты хотел? – Женя с интересом на него посмотрела.
– Даже не знаю, – протянул Саня и взял Женькину руку. Она позволила. Он медленно провел кончиками пальцев по внешней стороне кисти, которая вдруг стала ужасно чувствительной. Женька длинно выдохнула и едва не зажмурилась от странного острого ощущения, на грани щекотки и удовольствия. Вот прикосновения стали увереннее, смелее, ладонь с силой погладили, а потом осторожно помассировали каждый палец. Женя замычала от удовольствия: сотни крохотных мышц совершенно не ожидали такого пристального внимания, и когда их так нежно и умело размяли, отозвались острыми мурашками и сладким чувством расслабленности.
– Это…намек на то, что ты хотел бы массаж? – хрипло спросила Женя и убрала свою руку. От греха подальше. Потому что если Саня продолжит так ее трогать (а это было всего лишь невинное поглаживание ладошки!), она даст ему прямо на этом садовом столике. И его согласие Женю будет интересовать в последнюю очередь.
– Я уже сам не понимаю, – признался Саня. Выражение растерянности на его всегда расслабленном и уверенном лице смотрелось ужасно непривычно.
– Как узнаешь, приходи, – пожала плечами Женька. – Я, если что, готова. К переговорам.
И пошла в сторону отеля.
– Я пойду за мотоциклом, – крикнул ей вслед Саня.
– Хорошо, – буркнула Женька.
Ей стоило огромных трудов сохранять внешнее спокойствие, потому что внутри нее бурлил вулкан.
Дорогой друг Саня, ну еб вашу маму, ты бы уже определился со своими хотелками! А то ведь нифига непонятно. То ты делаешь вид, что ничего не было: и в ванной мы не трахались, зажимая рты, чтобы не стонать, и не целовались вчера как сумасшедшие. То вдруг ведешь себя так, будто имеешь очень конкретный интерес. Такая непоследовательность сбивала с толку! И бесила. До кровавых пятен перед глазами бесила!
Женька надела мотоциклетный шлем и уселась на пассажирское сиденье. Лет пять назад у Сани уже был мотоцикл, и он даже несколько раз катал на нем Женьку, так что ощущение было знакомое, хоть и изрядно забытое.
– Нормальный мотик? – Женя в них совершенно не разбиралась, все мотоциклы для нее делились на красивые и стремные. Этот вот был довольно милый. Красненький.
– Пойдет. Старая, но вполне жизнеспособная Хонда. Сильно гнать не буду, так что проблем быть не должно.
– Да, не гони, – попросила Женька. – Это мои любимые джинсы, неохота превращать их в братскую могилу насекомых.
– Жень, мы по трассе поедем. Одежду засрем однозначно. Надевай то, что не жалко.
– За кого ты меня принимаешь! – возмутилась Женька. – Все, что не жалко, я дома оставила. Знаешь, какой кастинг проходили мои вещи, прежде чем оказаться в чемодане и удостоиться чести поехать в отпуск?!
– Могу себе представить, – хмыкнул Саня. – И кого же ты планировала в этих красивых вещах соблазнять? Меня?
– Нет, тебя в планах не было. Но могу и тебя, если хорошо попросишь.
– Ну мне-то не сложно попросить. Это у тебя вечно проблемы с этим, как будто язык отвалится, если Евгения Холодова признается, что она в чем-то не совершенна и чего-то не может сама.
– Так, что-то я пропустила тот момент, когда мы закончили обсуждать предстоящую поездку и начали гнобить меня.
– Вот! Невнимательность – еще один твой недостаток!
Женьке это надоело, она ловко просунула руку под Санину толстовку и сильно ущипнула его за бок. В ответ на возмущенный вопль погладила пострадавшее место, не отказав себе в удовольствии попутно потрогать напрягшийся рельефный пресс, а потом, как примерная девочка, вытащила руки и обхватила Саню за талию, как и полагается пассажиру мотоцикла – поверх одежды, крепко, надежно и без всяких намёков.
– Едем уже, король дороги! Хорош пиздеть.
Словно в отместку, Саня так рванул с места, что, не имей Женя совершенно никакого опыта подобных поездок, могла бы и слететь с мотоцикла. Но она только крепче ухватилась за Саню и приготовилась наслаждаться поездкой. Ведь всем известно, что половина удовольствия от поездки на байке в качестве пассажира зависит от того, насколько тебе нравится прижиматься к водителю. Прижиматься к этому водителю Женьке нравилось. 150 из 100.
Дорога была идеально ровная, не слишком оживленная, и лететь по ней было приятно. Женька ловила кайф! Скорость, которую ощущаешь всем своим существом, широкая горячая спина, защищающая от ветра, и бурлящий в груди восторг того особого сорта, который возникает только от поездок на байке. Машина – это все же совсем другая история.
– Блядь! – Саня резко дернул плечом, и мотоцикл едва не повело в сторону. Но он быстро выровнялся и как только увидел съезд с дороги на заправку, свернул туда. Затормозил, спрыгнул, снял шлем и начал сдирать с себя толстовку, слегка морщась, будто от боли.
– Что случилось?
– Сука, шмель! В меня врезался гребаный шмель!
– Оу, ну это, наверное, очень неприятно.
– Неприятно?! Женя, мы ехали сотку! На такой скорости шмель в плечо – это, блядь, как выстрел из снайперки. У меня аж в глазах потемнело.
Женька недоверчиво хмыкнула, но когда Саня стянул футболку и она увидела большой, наливающийся лиловым синяк на плече, тут же поменяла свое мнение.
– Нихрена себе! А если в тебя птица решит врезаться, пока ты едешь на мотоцикле?
– То земля тебе пухом, – хмыкнул Саня, осторожно потрогал синяк и стал одеваться. Женя с сожалением проводила взглядом футболку, которая снова скрыла от мира красивые голые плечи и сильные грудные мышцы. В кончиках пальцев аж заныло, до того захотелось провести по гладкой горячей коже. Сначала ладонью, потом языком – собирая вкус разгоряченного тела.
Женька судорожно сглотнула, чувствуя, как в горле от таких мыслей предательски пересохло. Не надо было с ним спать. Теперь же невозможно смотреть и не вспоминать, как это было и как могло бы быть еще.
Саня остро глянул на нее, давая понять, что заметил ее взгляд, но комментировать никак не стал, зато сам жадно облизал ее глазами с ног до головы. А потом резко отвернулся.
– Поехали, – хрипло сказал он.
– Сань, что происходит? – тихо спросила Женька.
– Серьезно? Ты вот сейчас решила это выяснить? Более подходящего места и времени не нашлось?
Женя длинно выдохнула, пытаясь унять раздражение.
– Тогда вечером поговорим, – ровно сказала она.
– Звучит как угроза, – хмуро прокомментировал Саня, перекидывая ногу через байк.
– Да пофиг, как это звучит. Мне просто кажется, что у нас есть кое-какие непонятки, которые надо бы уже наконец прояснить. И не портить друг другу ни отпуск, ни настроение.
– Согласен, – неохотно признал Саня. —Хорошо. Вечером. И садись давай, поехали уже: времени мало.
Машина, которую им выдали, оказалась на механике, а не на автомате. В прокате предложили или вернуть разницу в стоимости, или ждать еще сутки другую тачку. Ждать времени не было, пришлось соглашаться на эту машину. Обратно до французского городка ехали, разделившись: Саня гнал байк, а Женя судорожно вспоминала механику, на которой последний раз ездила семь лет назад, когда сдавала экзамен в автошколе.
– Я больше не поеду на ней! – выдохнула злая и раскрасневшаяся Женя, когда выскочила из тачки возле отеля. – Я, как идиотка, глохла почти на каждом перекрестке!
Саня знакомым насмешливым жестом вздернул бровь.
– Я это должен понимать, как «Санечка, поведи, пожалуйста, машину до Аосты»?
– Да, – буркнула Женя.
И Саня тяжело вздохнул.
– А почему нельзя это нормально сказать, а?
Женя ничего не ответила, независимо повела плечами и пошла в отель – за вещами.
Через полчаса они ехали в сторону Италии. Саня тоже был не в восторге от механической коробки передач, но и большой проблемы в этом не видел: ехал себе спокойно по серпантину и не возмущался.
Конечно, было бы гораздо проще, минуя все эти горные дороги, сесть в Женеве на самолет, долететь до Рима и продолжить путешествие уже там, но быть рядом с маленьким регионом Италии Валле д’Аоста и не заехать туда – преступление. Долина Аоста, окруженная самыми высокими пиками Европы – Монбланом, Маттерхорном, Монте-Розой и Гран-Парадизо – была настоящим чудом и на фотографиях выглядела нереально красивой. Женька мечтала там оказаться. Жаль, что к городу они подъехали, когда уже стемнело, и горных вершин не увидели. Но ничего, у них еще завтра целый день и послезавтра полдня. Успеют налюбоваться!
Когда на ресепшен им выдали две карточки к одному номеру, Саня вопросительно глянул на Женьку.
– Тут нет одноместных, – извиняюще пробормотала она. – Но у нас две отдельные кровати.
– Как раз к теме вечернего разговора, да? – хмыкнул Саня. Выглядел он уставшим: два часа по горным дорогам да еще и не на самой привычной коробке передач – дело утомительное. К тому же день сегодня был, прямо скажем, непростым. Одна поездка во французскую полицию чего стоила!
Ресторана ни при отеле, ни рядом с ним не оказалось, но в баре продавали неплохие на вид сэндвичи, а Женя и Саня слишком устали для того, чтобы куда-то тащиться. Почти не разговаривая друг с другом, быстро поели и поднялись в номер.