У Сани потемнели глаза и явно потяжелело в штанах. Он неторопливо обвел кончиком пальца Женины губы.
– Меня интересует этот сладкий рот.
Женя высунула язык и старательно облизала губы, а потом и жесткую подушечку его пальца. Значит, хотим грязных разговорчиков? Хорошо, будут тебе разговорчики.
– Тут есть разные варианты, – ее хрипловатый голос сделал бы сейчас честь любой порнухе. – Я могу отсосать – взять так глубоко, как получится, а потом ласкать языком, чтобы тебе стало хорошо, очень хорошо. А могу расслабить горло и ты трахнешь меня в рот – так, как сам захочешь.
Она на секунду замолчала, слушая тяжелое, прерывистое Сашино дыхание. Мысленно усмехнулась и продолжила, уверенно поглаживая его по вздыбившейся ширинке.
– А кончить можешь мне в рот или на лицо.
– На… лицо… – выдохнул совершенно поплывший Саня и яростно выпутался из штанов. Напряженный член с потемневшей от прилившей крови головкой и прозрачной каплей был прекрасен. И прекрасен был стон, который издал Саня, когда Женька вобрала его в рот и нежно провела рукой по тяжелым, поджавшимся от удовольствия яйцам.
Женька ласкала его с удовольствием – возбуждая и возбуждаясь сама от того, как хорошо ее любовнику. Ее другу. Ее Саше.
Он то толкался в ее горло, катастрофически теряя над собой контроль, то замирал, извиняюще гладил покрасневшие губы и позволял Жене вести.
– Закрой глаза, – прошептал он наконец и со стоном выплеснулся на ее губы и щеки. В стоне угадывалось Женино имя. Не открывая глаз, она облизнулась и в награду получила еще один мучительный стон.
– Подожди, я сейчас…
Саня принес влажное полотенце, нежно вытер ей лицо и прижался к губам горячим благодарным поцелуем.
– Ты офигенная, Жень.
Он утянул ее на кровать, раздел и многообещающе лизнул тонкую чувствительную кожу на внутренней стороне бедра.
– Хочу тебе тоже хорошо сделать.
– Саш, необязательно, правда, – воспротивилась Женька.
– Но я хочу.
– Мне… – Она вздохнула и тихо призналась: – Мне такое не особо нравится.
Женька всегда завидовала подругам, которые закатывали глаза от восторга, описывая волшебство куннилингуса. То ли врали, то ли у них была другая чувствительность, то ли волшебники им попадались поопытнее. А может и все вместе.
Пока никто из Жениных мужиков не сделал с ней чего-то такого, после чего она бы поменяла свое отношение к оральным ласкам. Обычно было либо никак, либо неприятно – чувствительность у нее была высокая, и одного экспериментатора, который попытался воспользоваться в этой нежной зоне зубами, Женя едва не прибила. Очень жалела, что у нее не настолько сильные бедра, чтобы ими можно было свернуть шею тому придурку. Нет, ну правда, как ему вообще такое в голову пришло?! Женя же его за член не кусала!
– Можно я попробую, – тихо попросил Саня, поглаживая ее по бедру. – И если тебе не понравится, прекратим.
Женя заколебалась, но кивнула. Ладно, от нее не убудет.
Против ожиданий Саня не начал сразу пихать язык внутрь, а прошелся по животу и бедрам легкими дразнящими поцелуями.
– Расслабься, – шепнул он. – Я постараюсь, чтобы тебе понравилось.
И Женя послушно закрыла глаза.
Касания языка и губ были нежными, едва заметными, но от них в животе собиралось тягучее теплое возбуждение. Не резкое, а мягкое, приятное.
Когда он в первый раз лизнул клитор, Женя дернулась. Было грубовато. Слишком сильно.
– Понял, – прошептал он. – А вот так?
И коснулся легко, самым кончиком языка, и это оказалось так сладко, что Женька моментально толкнулась бедрами ему навстречу, инстинктивно пытаясь продлить ласку.
Удивительно, что Сане хватило буквально одного отклика ее тела, чтобы понять, как именно делать ей хорошо.
«Большой опыт», – мелькнула в голове мысль, от которой стало неприятно. Женя тут же задвинула ее подальше и окунулась в ощущения, в то невероятное, что с ней творил Саня.
– Такая чувствительная, – шептал он, невесомо оглаживая языком клитор, – Такая нежная. Вкусная. Такая красивая.
От этих слов голову сносило не меньше, чем от горячих влажных касаний, которые медленно подводили к пику удовольствия. Оргазм нарастал, как волна: медленно, плавно, неумолимо. И вдруг резко обрушился, закоротив все нервные окончания разом. Женя будто и ослепла, и оглохла одновременно: ничего не слышала, не видела, не ощущала, кроме наслаждения, которое выкручивало все тело, сотрясало его в долгих сладких судорогах.
– Ого, – выдохнула Женька, когда наконец открыла глаза. Саня ласково, удовлетворенно ей улыбнулся.
– Значит, понравилось?
– А сам не заметил? – усмехнулась Женя.
– Мало ли, может, ты просто гениальная актриса.
– Очень понравилось, Саш, – серьезно сказала Женя. – Это первый раз, когда я… вот так…
И тут она неожиданно смутилась и спрятала покрасневшее лицо у Сани на груди.
– Полежим посмотрим что-нибудь? Спать вроде рано еще, но идти никуда не хочется.
– Давай, – с готовностью согласился Саня.
Они валялись голые, в обнимку, смотрели какой-то забавный сериал и это было совершенно новое ощущение близости. Уютное, почти домашнее.
Но как только кончилась очередная серия, Саня поцеловал ее, пожелал спокойной ночи и ушел. К себе.
Женя тихонько вздохнула, только сейчас сообразив, что на самом деле до последнего надеялась, что Саня останется.
Что ж, надо принять как данность, что есть вещи, которым не суждено поменяться.
Утром все было по-прежнему. Небрежное приветствие в коридоре отеля, привычный обмен колкостями и новостями, и вместе пойти на завтрак. Женя уже знала, что Саня с утра, пока не выпьет кофе, хмурый и злой, поэтому не обижалась на его мрачную рожу и не принимала на свой счет его кажущееся плохое настроение. Крепкий черный кофе без молока и сахара, потом плотный завтрак – лучше всего омлет с беконом – и Саня снова превратится в веселую и бодрую версию самого себя. Саня в свою очередь тоже был в курсе, что с утра Женю не надо никуда торопить, ей нужно время, чтобы включиться в наступающий день: неспешно позавтракать, выпить чаю (зеленого с жасмином или черного с бергамотом), пролистать соцсети, ответить на сообщения, а потом немножко потупить в никуда с чашкой того самого, уже остывшего чая. Тогда Женька будет спокойная, довольная и не будет клевать мозг ни себе, ни Сане.
«Поразительно, – подумала Женя, когда за завтраком автоматически взяла для Сани его любимую нутеллу и булочку, а он, наливая себе кофе, принес ей чай, безошибочно выбрав из всего разнообразия вкусов нужный, – Прошла только неделя с начала отпуска, а уже такое ощущение, будто мы всю жизнь так живем. Вдвоем. Подлаживаясь под дела и привычки друг друга».
Женька смутно представляла, что будет после того, как они вернутся в Москву, и не понимала, насколько сложно – а может легко! – будет вернуть привычный формат отношений, но одно знала твердо: ей будет не хватать вот этой бытовой близости. Запаха кофе и мужского геля для душа, перепутанных наушников и зарядок для телефона, постоянного одалживания друг у друга всего на свете от футболок до таблеток от головной боли (У меня паста зубная кончилась, возьму твою? Да, конечно, можешь даже не спрашивать). В этой поездке Женька впервые задумалась о том, что, наверное, устала жить одна. Делить жизнь с другим человеком оказалось неожиданно приятным и вносило какой-то особый смысл во всю эту бытовую рутину. Дело за малым – найти того, с кем захочется жить вместе. Женя смутно подозревала, что это должен быть кто-то типа Сани, но только чтобы хотел отношений и любил ее не как друга. В общем, почти такой же, но с перламутровыми пуговицами. Та еще задачка, конечно.
– Едем, капитан? – весело спросил Саня, сияя белозубой улыбкой. Он был явно в отличном настроении. Женька, несмотря на свои не самые оптимистичные размышления, тоже была в приятном предвкушении. Ведь сегодня они увидят его! Море. Каких-то четыре часа по солнечным итальянским трассам – и курортный городок Минори, а вместе с ним и Тирренское море будут в их распоряжении!
Потому что и замки, и красивые улочки, и горы, и бескрайние поля – это все, конечно, здорово, но море есть море. Оно всегда стоит особняком.
– А куда мы едем? Это большой город? – спросил Саня.
– Маленький, – покачала головой Женя. – Я бы даже сказала, что крохотный. Амальфитанское побережье считается довольно дорогим местом, и что-то приемлемое по цене я нашла только в Минори.
– Опять будем спать непонятно где? – подколол ее Саня.
– Нет, – обиделась Женя. – Там должен быть нормальный отель. У нас правда один номер, но зато две односпальные кровати. Все для твоего удобства!
– Ну вообще-то трахаться удобнее на двуспальной, – спокойно заметил Саня, и Женя аж закашлялась от неожиданной смены темы. – Но спать лучше, когда у каждого своя кровать – тут ты права.
Дорога до Минори пролетела достаточно быстро, если не считать последнего часа, когда пришлось ехать по очень крутому серпантину. За руль Саня ее ожидаемо не пустил, помня о том, как на Женьку может повлиять перепад давления, но и в роли пассажира она за этот час намаялась. Таких резких поворотов Женька не помнила ни на одной из тех дорог, где они ездили, поэтому последние километров двадцать она провела в очень неприятном состоянии «кажется, меня сейчас стошнит». В итоге все же не стошнило, но из машины Женя выползла бледная и даже с какой-то прозеленью. Саня же был злым и заебанным, потому что водителю на такой дороге, особенно с непривычки, было очень непросто.
Но стоило им вдохнуть просоленный морской воздух и увидеть синюю воду, горы и белые домики, будто взбирающиеся наверх по скалам – все мучения разом забылись. Они кинули вещи в уютном, будто сошедшем с антикварных открыток отеле, и пошли изучать городок Минори. Судя по его размерам, управиться они должны были меньше, чем за час. Женя в этот раз не стала наводить красоту и надела удобные шлепанцы, короткие шорты и простую футболку. Причем, судя по взгляду Сани, которым он обвел ее с ног до головы, отдельн