жны восемь пар обуви. В итоге решает, что нужны. — Наверное, придется импровизировать.
— Это ты умеешь, — говорит Лоис. — Вот я бы не смогла. Я вечно не знаю, что сказать. А ты всегда была болтушкой… Эта желтая кофта ни с чем не сочетается. Да, ты всегда была болтушкой, уж не знаю, откуда это у тебя, точно не от меня, клянусь… А эту блузку бери, только смотри не испорть утюгом, полотенчик подстели и проверь, не слишком ли горячо. Макси, лифчик надевают не на голову! Там же будет утюг? Это хороший отель? В приличном отеле должен быть утюг, ванна, мини-бар — весь набор. Как отель называется? Я погуглю.
— Мне пока не сказали, — отвечает Бонни. — Макси, да не надевай ты его на голову! И сестре на голову не надевай! Меня встретят в аэропорту и отвезут на место.
Бонни и сама жалеет, что ей не сказали названия отеля. Она любит все знать заранее. Она бы посмотрела интерьеры, выяснила, есть ли в отеле ресторан и обслуживание в номере. Бонни представляет, как ей в комнату приносят завтрак… Однажды в День матери Макси и Мими принесли ей завтрак в постель: пачку печенья с заварным кремом и цветочек, который Макси хранила в кармане. В общем, да, хорошо бы, конечно, знать название отеля — но, может, инфлюенсеры спокойнее относятся к таким вещам?
— Я уже спланировала, чем займемся с детьми, — говорит Лоис. — Пойдем к Грэму…
— Да, к Грэму! — кричит Макси.
— К Грэму! — повторяет Мими.
— Помнишь Грэма из клуба? У него огород, и он говорил, что дети могут прийти к нему повозиться в земле. И еще я купила им наклейки. На этих джинсах сзади пятно. Мы отлично проведем время. Дети будут довольны, как слоны.
— Мы пойдем к слонам! — визжит Макси.
Бонни садится на чемодан, чтобы утрамбовать содержимое.
— Можешь не звонить каждый день, — добавляет Лоис, — если будешь сильно занята. Я-то знаю, дел у тебя будет невпроворот.
— А когда я вернусь, все поедем в отпуск, — говорит Бонни. Она еще никогда не обещала детям ничего подобного. Только слышала, как по телевизору такое говорили. Что ж, теперь ее очередь. — Я, ты и девочки. Куда захотите, туда и поедем. Хоть во Францию, хоть во Флориду.
— На луну! — предлагает Макси.
Бонни так благодарна Фелисити Вулластон. Та в нее поверила. Бонни даже собиралась послать ей письмо с благодарностью. Но не хочет показаться не крутой. Ведь Фелисити постоянно заключает эти сделки, а Бонни не горит желанием выделяться из толпы инфлюенсеров. Хочет сделать вид, что привыкла к такому. Она напишет письмо Фелисити, но позже. Может, пригласить ее на обед после возвращения? Или инфлюенсеры так не поступают?
— Я не хочу никуда ехать, — отмахивается Лоис. — Сама трать свои деньги, ты заслужила. Побалуй детей. В этот чемодан больше ничего не влезет. Пойду принесу старый.
— Я не возьму два чемодана, — говорит Бонни.
Дети выбегают из комнаты и идут искать слонов.
— Можно взять два, — настаивает Лоис.
— У меня и так будет два чемодана.
— Какие два чемодана?
— Для рекламы, — отвечает Бонни. — Смотрела ролики с распаковкой?
Лоис качает головой.
— Ты открываешь товар перед камерой, показываешь новый продукт или подарок и записываешь свою реакцию. Чтобы получилось натурально.
— И ты так краску будешь распаковывать?
— Органическую краску, мам, — объясняет Бонни. — Это совершенно новый тип краски. Производитель хочет, чтобы я взяла краску с собой и распаковала перед камерой. Сегодня пришлют чемодан.
— И ты даже не посмотришь, что там? — спрашивает Лоис. — Помню, в детстве на Рождество ты никогда не могла дотерпеть.
— Там кодовый замок, — объясняет Бонни. — Мне продиктуют шифр в прямом эфире, и только тогда я смогу его открыть.
— И люди такое смотрят?
— Это очень популярно, — кивает Бонни. Она сама только что видела, как одна бьюти-блогерша из Австрии открыла посылку с консилером высоко в Альпах.
Лоис изображает таможенника, встав в суровую позу и говоря суровым голосом:
— Простите, мэм, вы сами собирали этот чемодан?
Бонни и Лоис смеются. В последнее время ее маме нелегко пришлось — впрочем, кому сейчас легко? — и Бонни рада видеть искорку в ее глазах. Происходящее похоже на сон. Кто мог подумать, что такие чудеса случаются с обычными людьми вроде нее?
Бонни решает все-таки пригласить Фелисити на обед, даже если инфлюенсеры так не поступают.
70
Убить человека в тюрьме очень просто. Даже в дубайской тюрьме. В тюрьме полно головорезов, готовых за пару монет прикончить родную маму. И речь не о заключенных.
Но почему Робу заказали убийство Кортни Льюис? Простой девчонки из Эссекса, которую поймали с сумкой налички? Ясно, что это были деньги Любе; так неужели Любе запаниковал? А если Любе паникует, значит ли это, что Робу тоже пора паниковать? Роб снова думает о своей цепочке посредников. О людях, которые его защищают и кем он готов пожертвовать.
Потом ему приходит в голову, что для Любе он такой же посредник, которым в случае чего можно пожертвовать, но он понимает это слишком поздно.
Может, им стоит наконец встретиться? И что Роб ему скажет?
Но еще больше его интересует другой вопрос: о ком так тревожится Любе? Кто подобрался к нему слишком близко?
Наверное, речь об Эми Уилер; вся эта история закручена вокруг нее. Что, если она обо всем догадалась? Рози Д’Антонио тоже не дура, недаром книжки пишет. А тот старик, что вертится возле Эми? Эдди вроде говорил, что он ее свекр. К тому же бывший полицейский. Что, если они вместе покумекали и решили головоломку, а теперь едут в Дубай? И поэтому Любе велел убить Кортни Льюис?
Поскольку Эдди больше на него не работает, а эпицентр событий, похоже, перемещается в Дубай, Роб задумывается, не пора ли нарушить старое правило и прикончить Эми самому. Кажется, больше ни у кого не выходит это сделать.
Приходит Здоровяк Мики с двумя кружками пива.
— Что-то ты, дружок, похоже, в стрессе.
Может, Здоровяк ее убьет? Или хотя бы поможет? Например, выследит Эми Уилер, когда та прилетит в Дубай?
Роб берет свою кружку.
— Работа.
Мики смеется:
— Зачем вы все работаете? Ума не приложу.
— Мне нравится, Мики, — отвечает Роб.
— Нравится стресс?
— Нравится быть занятым. А тебе, случайно, не нужна халтурка?
— Халтурка? — Мики смеется. — Слушай, ты же знаешь, я никогда не спрашиваю, как вы, ребята, зарабатываете на жизнь. Но одно я знаю точно: я в этом участвовать не хочу. Без обид. Лучше я буду просто играть в гольф.
— Надо всего-то посидеть в аэропорту пару деньков. Повысматривать кое-кого.
Мики качает головой:
— Нет, даже за все деньги мира.
— Тридцать штук, — говорит Роб. — Сто, если захочешь заняться чем-то более серьезным.
Мики смотрит на него.
— Ты же в курсе, что можно жить по-другому? — Роб улыбается и прихлебывает пива.
Жить по-другому? Ему уже поздно что-то менять.
— Прости, Мики, зря я спросил.
— Ничего, сынок. Я даже рад, что ты решил, будто я могу быть полезен.
— Как от гольфиста от тебя точно пользы никакой, — шутит Роб, и они с Мики чокаются.
Люди вроде Мики порой восхищают Роба. Были у него такие друзья, которым никогда даже не хотелось преступить закон. Они не запятнали душу, завели семьи, поселились в маленьких домиках в маленьких городках. А были люди типа Эдди, которые вроде бы жили по чести, но не чурались запачкать руки всякий раз, когда нуждались в деньгах. Что до Роба… Роб увяз по уши. Смерть — его жизнь. Смерть — то, что у него хорошо получается.
Паниковать ни к чему. Возможно, Эми со спутниками вышла на его след, но у него есть преимущество.
В любое другое время выследить Эми Уилер было бы очень сложно. Пришлось бы просить о помощи кучу людей, подкупать полицейских, и все это обошлось бы ему в копеечку. Но сейчас Эми путешествует в компании одной из самых знаменитых женщин мира, и это существенно облегчает Робу задачу. Он установил оповещения на все соцсети. Если кто-то опубликует селфи с Рози Д’Антонио, он об этом сразу узнает.
Возможно, они прилетят в Дубай; возможно, куда-то еще. Это не так уж важно; как только Роб получит сигнал, он сразу возьмется за дело. Убить человека не так уж сложно, тем более что есть насущная необходимость. Главное — надеть наручники и не слишком гнать, скрываясь с места преступления.
Может, свекра Эми тоже прикончить? Для перестраховки.
Нет. Пожалуй, паниковать из-за Эми Уилер рановато.
Но стоит ли паниковать из-за Франсуа Любе? Возможно, чуть-чуть, но у Роба всегда были железные нервы. В этом он похож на Маргарет Тэтчер.
К тому же тем, кто торгует смертью, не пристало ударяться в панику.
71
Стив уже не пригибается, когда выходит из вертолета. Стив все схватывает с первого раза.
Неужели прошло всего пять дней с тех пор, как он уехал из Эксли? Неужели всего пять дней назад он разговаривал с Гари Гафом насчет Лорен?
Гари Гаф подходит к вертолету, и Стив протягивает ему руку.
— Прости, Гари, нужно было тихое местечко для посадки, а я не знал, кого еще спросить.
— Без проблем, — отвечает Гари. — Все владельцы вертолетных площадок иногда нарушают закон.
— Я бы сказала иначе: у того, кто не нарушает закон, нет вертолетной площадки, — замечает Рози и тоже протягивает Гари руку. — Я Рози.
— Эми, — представляется Эми и оглядывает Гари с головы до ног. — Это вы перевозили кокаин на батискафах?
Гари пожимает плечами и поворачивается к Стиву.
— Что у тебя за дела? И что за странная компания? Можно с вами?
— Я Хэнк, — говорит Хэнк, замыкая процессию. — Голландец.
— Я сразу понял, — отвечает Гари и пожимает Хэнку руку.
— Рози хотели убить, — объясняет Стив. — А теперь кто-то пытается убить Эми.
Гари понимающе кивает:
— Бывший коп, знаменитая писательница, телохранитель, голландец… Пахнет большими деньгами.