— И как Эми работается с Рози Д’Антонио? — спрашивает Джон.
— Кажется, она довольна, — отвечает Стив; он рад отвлечься от гнетущих мыслей. — Ей там весело.
— Еще бы, — кивает Тони. — А я бы с этой Рози замутил, если что.
— Я передам Эми, — говорит Стив. — Спрошу, интересуют ли Рози механики с камнями в почках.
— А ты брал у нее интервью, Джон? — спрашивает Джйоти. — У Рози Д’Антонио?
— Нет, — отвечает Джон. — Мне особо интервью не поручали. Помню, был один парень в Андовере, он написал книгу про лошадей. Я брал у него интервью про жизнь писателя и все такое прочее.
— А этот Эндрю Фэрбенкс, которого съели акулы, — интересуется Джйоти, — он тоже знаменитость? Я правильно понимаю, Стив?
— Впервые о нем слышу, — говорит Стив. — Но я современных знаменитостей не знаю.
Стив снова думает про восемнадцать тысяч подписчиков. Что-то тут не так. Это не его дело, но инстинкт следователя включается автоматически. И агентство в Летчуэрт-Гарден-Сити? Такого просто не может быть. Если бы он по-прежнему занимался расследованием убийств, начал бы искать там. Но он не занимается убийствами, поэтому ничего делать не станет.
— Он из «Инстаграма»◊, — говорит Тони, и остальные кивают.
Официантка приносит еду и ставит на стойку. Два пастушьих пирога, рыба в пивном кляре с жареной картошкой, баранья рулька. Они всегда заказывают одно и то же. Тони берет приборы и салфетки из жестянки в конце стойки и раздает друзьям.
— На парковке всю ночь стояла голубая машина, Стив, — рассказывает Джон и затыкает салфетку за шиворот, как слюнявчик. — Непонятно, откуда она взялась.
— Видел, — кивает Стив и зачерпывает вилкой пастуший пирог.
— А под сиденьем — пакетик из «Греггс», — продолжает Тони. — Значит, не местный. Я рассказывал про свои мусорные баки?
— Нет. — Стив подает сигнал бармену, заказывая вторую кружку пива.
— Кто-то подбрасывает в них мусор, — говорит Тони. — С вечера выставляю бак для стекла, а утром просыпаюсь и вижу, что кто-то выбросил в него коробки из-под пиццы и всякую всячину. С этим можно что-то сделать?
Стив задумывается.
— А можно я пригоню машину после обеда? Сцепление барахлит. Тогда и обсудим твои мусорные баки.
— Спасибо, Стив. Ты настоящий друг. Слышал, что можно поймать хулиганов с помощью дверного звонка. Может, попробуем?
— Идеально, — соглашается Стив. — Пока ты чинишь сцепление, я просмотрю запись.
— Какую запись?
— Запись с камеры на дверном звонке, — объясняет Стив. — Ее можно скачать.
— На моем звонке камера?
— А какой у тебя звонок, Тони?
— Без понятия, — отвечает Тони. — Тот же, что был в тысяча девятьсот восемьдесят пятом. Как дом купил, так его и не менял.
— Ясно, — говорит Стив. — А как, по-твоему, ловят преступников с помощью дверного звонка? Просто интересно.
— Снимают отпечатки, — предполагает Тони.
Стив кивает. Недаром Тони единственный из них четырех не участвует в викторине.
— А что он там делал? — интересуется Джон.
— Кто? — спрашивает Стив. Иногда за обедом теряется нить разговора.
— Да парень с яхты, — говорит Джон. — Которого акулы съели.
— Снимался в рекламе, — отвечает Стив. — Он туда специально прилетел сняться в ролике энергетического напитка «Свежачок».
— Ты бы сразу раскрыл это дело, — заявляет Джйоти.
— Ну уж нет. Я убийствами больше не занимаюсь.
Но энергетический напиток «Свежачок» — еще одна нить. При чем тут «Свежачок»? Почему они выбрали именно Эндрю Фэрбенкса для рекламной кампании?
Они сосредоточиваются на еде.
— На яхте нет дверных звонков, — замечает Тони.
— Мудрые слова, Тони, — говорит Стив. И верно, в «Пивном бочонке» таких умных разговоров и не жди.
11
— Сначала убили женщину, Беллу Санчес, — рассказывает Эми, потягивая джин-тоник через крученую соломинку и прикрывая глаза от палящего южнокаролинского солнца. — Клиентка «Максимальной защиты». Я видела ее в «Реальных домохозяйках Чешира», потом в «Чеширских разводах», в «Свиданиях со знаменитостями» и в «Реальных домохозяйках Чешира», второй сезон.
— Вот это карьера, — присвистывает Рози. — Она мне уже нравится.
— Она полетела на Сент-Люсию, вроде сниматься в рекламе. Надо было просто написать пост в соцсетях, а платят за это целое состояние.
— У нее миллионы подписчиков? — спрашивает Рози. — Мой «Инстаграм»◊ ведет кто-то в издательстве. Наверное, это к лучшему. Если бы с утра я сама стала вести аккаунт, к обеду меня бы отменили.
— Без понятия, — отвечает Эми. — Достаточно, наверное, чтобы с ней захотели подписать контракт.
— Хорошее название для книги. «К обеду меня бы отменили», — размышляет Рози. — Про убийцу, который работает только по утрам или что-то в этом роде. А я в восьмидесятых рекламировала «Дюбонне»10. Его еще производят?
— Увы, не знаю, — отвечает Эми. — Вы дадите мне рассказать об убийстве или нет?
Рози жестом приглашает Эми продолжать.
— Я просто пытаюсь разузнать детали, дорогая.
— Итак, она приехала в отель на Сент-Люсии, — рассказывает Эми. — У нее назначена встреча…
— С кем?
— Не могу сказать, да это и не мое дело, — говорит Эми. — В общем, у нее была встреча в люксе в пентхаусе. На последнем фото перед смертью она подносит к свету гель для увеличения губ. Она его рекламировала. А потом ее застрелили в голову. Одной пулей.
— Как Эндрю Фэрбенкса.
— Точно как его. И, как его, ее подвесили вниз головой с балкона, и на следующее утро все ее увидели.
— Хм, — задумывается Рози, — вниз головой? Какой театральный жест. И она была клиенткой «Максимальной защиты»?
— Да, платиновой, — отвечает Эми.
— А я почему не платиновая?
— Платиновый — наименьший уровень угрозы, — поясняет Эми. — Есть платиновые клиенты, есть платиновые плюс, платиновые «икс эль», платиново-золотые, платиново-бриллиантовые и платиново-платиновые. А вы янтарный клиент, потому что вас хотят убить.
— А что значит платиновый уровень?
— Консультация, совет. Базовые проверки безопасности по мере необходимости. Но мы ее не охраняли. У платиновых клиентов не бывает телохранителей.
— Эндрю Фэрбенкс тоже был платиновым?
Эми кивает.
— Через месяц после убийства Беллы Санчес еще один платиновый клиент «Максимальной защиты», Марк Гуч, финансовый блогер, летит в Ирландию.
— Ой-ой.
— Летит рекламировать винный бренд «Панк уайн» на виноградник в графство Корк.
— Виноградник в Ирландии?
— Глобальное потепление.
— И он тоже делает предсмертное фото?
— Он тоже делает предсмертное фото, — подтверждает Эми. — Сидя на дереве, голый по пояс, пьет вино из баклажки. Через час находят его тело.
— Дай угадаю: его подвесили к дереву вниз головой?
— Прибили к стволу, — отвечает Эми.
— Для разнообразия, — кивает Рози. — Но, кажется, я поняла. Три смерти, все связаны; отличная завязка истории. А какую роль в этом играешь ты? Героя или злодея?
— Эндрю Фэрбенкса убили в восьмидесяти километрах отсюда, — говорит Эми.
— Около того, — соглашается Рози. — И?
— А когда убили Беллу Санчес, я тоже была на Сент-Люсии.
— Ага, — отвечает Рози. — Значит, ты все-таки не герой?
— Я была примерно в часе езды от того места, где нашли ее тело. И тогда подумала, что это странно, но особого значения не придала.
— А что ты делала на Сент-Люсии?
— Охраняла одного музыканта.
— Какого?
— Неважно, — отвечает Эми. — Но я…
— Да ладно тебе, скажи.
— Не могу, вы же знаете.
— Так, значит… Сначала говоришь, что тебе нужна моя помощь, а потом не хочешь рассказывать.
— Ладно, ладно. Я была с Элтоном Джоном, — признается Эми. — Теперь можем мы…
— Ох, мы с Элтоном в свое время так веселились… — Рози пускается в воспоминания. — Он умел веселиться. Сейчас немного успокоился, но с возрастом все успокаиваются. Он тебе понравился?
— Да, — отвечает Эми.
— Кто тебе больше нравится — он или я?
— В данный момент — он, — отвечает Эми.
— Ладно. Продолжай. Итак, ты оказалась рядом уже с двумя трупами…
— И угадайте, где я была, когда обнаружили Марка Гуча?
— Рядом? — предполагает Рози.
— Рядом, — кивает Эми.
— И у тебя в руках был молоток с гвоздями?
— Я была в Дублине.
— С Боно?
— Нет, с мужем. Примерно в часе лету на вертолете.
— У меня есть вертолет, — говорит Рози. — Кажется. Точно помню, покупала. Самолет у меня точно был.
— Тут у меня уже началась паранойя. Сначала Белла Санчес, теперь Марк Гуч. Возможно, совпадение, но я заподозрила, что что-то не так.
— А потом я прочла тебе заметку про Эндрю Фэрбенкса.
— Три убийства, три наших клиента, и всякий раз я поблизости. Кто-то явно пытается связать меня с этими убийствами.
— Не могу не спросить: а это не ты их убила? — уточняет Рози. — Говори правду, я все пойму. Жить в капитализме непросто. Всякий может сорваться.
— Я их не убивала.
— Или, может, тебе заплатили? — продолжает расспрашивать Рози. — За инсайдерскую информацию. То есть курок спустила не ты, но твои руки в крови? За приличную сумму?
— А что подсказывает вам инстинкт, Рози?
— О, я знаю, что ты не убивала, — отвечает Рози. — Человек с такими ушами не способен на хладнокровное убийство. Значит, кто-то пытается тебя подставить и свалить на тебя три трупа?
Эми качает головой. Она сама не знает, что творится. Подает сигнал телефон. Она смотрит на Рози.
— Джефф пишет.
— Начальник?
Эми кивает и читает сообщение.
Помнишь Франсуа Любе? Он за этим стоит, и мы оба влипли. Возвращайся в Лондон. Все обсудим. Береги себя.
Франсуа Любе. Контрабанда налички. Они охраняли женщину, которая на него работала. Хэнк тогда рвал и метал, что они согласились работать на знаменитого преступника. Тогда-то они с Джеффом и поссорились.