езиденте по расовым вопросам. Она представила документ, сообщающий о ряде шовинистических выпадов против этнических русских в США.
Можно соглашаться или не соглашаться с политической линией КРА, но представитель этой организации не пропускает ни одной возможности высказать властям свою точку зрения, особенно если это имеет отношение к русским. Недавно Фостер присутствовала на слушаниях Хельсинкской комиссии Конгресса США, когда там обсуждался российский законопроект о свободе совести. Не пропустила она и дебаты в Конгрессе по поводу международной преступности. Как утверждают свидетели, присутствие её даже побудило докладчиков более корректно высказываться об уголовниках-уроженцах России.
Всех акций, предпринимаемых КРА в Америке, не перечислить. Руководство организации вручает стипендии молодым студентам, которые, живя в Соединённых Штатах, серьёзно занимаются русской литературой и историей России. КРА выпускает толстый журнал "Русский американец" и ежеквартальный информационный бюллетень на русском и английском языках. "Русские бойцы” продолжают воевать против закона 86–90. Они уже добились, что текст закона в ежегодных декларациях президента страны не оглашается, но не теряют надежду со временем и вовсе провалить этот возмущающий их государственный документ. И ещё и ещё….
Организации подобные Конгрессу русских американцев ставят своей целью (и это вполне естественно) прежде всего заботу о своих членах и защиту своих идей. Но КРА не цепляется за интересы сугубо эгоистичные. Уже при основании общества было решено по мере возможности помогать жителям России, поддерживать соотечественников духовно и материально. В соответствии с этим принципом американские русские в течение пяти лет посылали на родину весьма солидные подарки. Они отправили за это время 250 морских контейнеров с продуктами питания, одеждой, обувью, медикаментами. Проект "Морской мост в Россию" прервался из-за того лишь, что российские таможенники стали разворовывать русско-американские дары. Возмущённые американские власти перестали оплачивать транспортировку контейнеров. Сейчас, однако, КРА ведёт переговоры с тем, чтобы проект этот снова ожил.
А вот и другой, не менее благородный проект Конгресса русских американцев. В городке Нерехта, неподалёку от Костромы, благодаря материальной помощи и заботам членов КРА летом 1996 года был открыт приют для бездомных мальчиков в возрасте от 4-х до 9-ти лет. Сейчас в том же городке создаётся приют для девочек. Вот уже четвёртый год как русские американцы помогают также живущим в России слепым детям. В Петербург, в медицинский центр, где под наблюдением врачей находится 150 маленьких слепцов, уже отправлено несколько тысяч долларов. Туда же члены КРА продолжают посылать продуктовые посылки. Продолжая ту же линию, КРА создал для группы особо нуждающихся жителей России ежемесячное пособие. Их подопечные получают при этом десять долларов. По американским стандартам деньги невелики, но живущим в нищете обитателям Российской Федерации "пенсия" эта служит изрядным подспорьем. Беспокоит руководителей КРА и судьба сельских церквей в России. Сотни таких храмов полуразрушены и нуждаются в срочном ремонте. Русские американцы не жалеют средств и на это доброе дело.
Слушая обо всех подобных расходах и заботах, я не удержался и спросил Будзиловича и Фостер, какова политическая и финансовая активность их "армии". В ответ на этот "бестактный" вопрос (о деньгах вроде бы спрашивать не полагается) оба мои собеседника тяжело вздохнули. Оказывается, всю ту общественную деятельность, о которой сказано выше, осуществляет лишь малая часть русских, несколько тысяч из двух миллионов. "Большинство наших соотечественников в Америке настолько ушло в быт, посвятив своё время "хорошей жизни", что их не трогают ни судьбы Америки, ни дела российские, ни положение нашего конгресса, — призналась Людмила Фостер. — Нелегко бывает собрать даже крайне скромные членские взносы…".
Ответ Петра Будзиловича прозвучал ещё более горько. Да, среди членов КРА есть, конечно, благородные и широкие натуры, одаривающие КРА своей поддержкой. Некоторые из них даже завещают организации своё наследство. Но таких предельно мало. "Когда я подхожу к земляку и приглашаю его участвовать в нашей общей борьбе, то чаще всего слышу примерно следующее: "Я работаю на заводе, никто меня не обижает, мне не с кем воевать и не за что." Общую пассивность русских Петр Николаевич объясняет отсутствием у них эмигрантского опыта. Русские в массе своей не жили за границей. Евреи, которые столетиями и тысячелетиями мечутся по чужим странам, понимают: в единении сила. Если не тянуть с единоверцами общую лямку — пропадёшь. Мы этого пока не уразумели…".
Тема эта снова всплыла, когда я задал Будзиловичу последний вопрос: "Как объяснить, что в Конгрессе Соединённых Штатов среди сенаторов и конгрессменов нет ни одного этнического русского?" — "Русские по традиции политически пассивны, — с явным огорчением откликнулся Петр Николаевич. — Нам трудно оторвать себя от наших собственных сугубо национальных болей, а чаще от своих личных, семейных и служебных проблем. Между тем, для того, чтобы американские избиратели подхватили и подняли на вершины власти некую личность, личность эта должна привлечь людей общепринятыми, общечеловеческими идеалами. Армяне и евреи оказались в Конгрессе США не потому, что твердили о своей национальной принадлежности. Они подхватили общеамериканские идеалы и защищают эти идеалы на виду всего народа. Национальные чувства они оставляют для домашнего общения…".
Я с интересом и пониманием выслушал этот откровенный монолог главы КРА. Похоже, что за четверть века пребывания в этой организации её нынешний руководитель глубоко постиг суть русского характера.
…Как, вероятно, поняли наши читатели, описанный выше Конгресс русских американцев, как и другие подобные организации, не представляется автору идеальным. И тем не менее этот союз земляков несёт в себе немало доброго и разумного. Для кого-то он может стать даже ДОМОМ, местом, где освобождаешься от ощущения, что ты одинокий иностранец. Был бы рад, если бы мой рассказ побудил новоприезжих соотечественников расширить круг своих эмигрантских знакомств, заглянуть в одно из тех русскоязычных объединений, что возникли задолго до нас. Знакомьтесь, друзья, прислушайтесь к разговорам на родном языке. И помните старую истину: "там, где состоялось знакомство, там не исключена и дружба".
3. Спор поколений
Когда переваливаешь за семьдесят, то у своих собеседников в возрасте тридцати-сорока лет всё чаще замечаешь скептические взгляды, иронические улыбки. Дескать, говори, говори, старик, всё это дела давно минувших дней, сегодня так не носят. Речь не идёт о неуважении, а тем более о грубости молодёжи к старшему. Просто следующее поколение считает наши взгляды устарелыми уже по одному тому, что они сформировались полвека назад. Я не препираюсь с молодыми и не спешу в угоду им обновлять своё видение мира. В душе считаю, что оппонентам моим не хватает жизненного опыта. Даст Бог, подрастут, тогда……
Но вот недавно совершенно неожиданно я сам оказался в роли юнца. Интервью давал мне 93-летний старец. Рассказ его о своей жизни был полон резких поворотов, конфликтов и неожиданных решений. Я слушал его и думал, что я бы сделал всё не так, активнее конфликтовал бы и реже уступал своим врагам. Вернувшись после той встречи в Нью-Йорк и перечитывая магнитофонные записи беседы с человеком, который годился мне в отцы, я оказался в положении тех самых молодых, о которых сказано выше. Ещё раз уразумел, что понять взгляды другого поколения нелегко, а принять их подчас и вовсе невозможно.
Я поехал в другой город знакомиться с Николаем Александровичем Троицким (год рождения 1903) после того, как узнал: этот крестьянский сын, архитектор по образованию, сидевший в советских тюрьмах и немецких лагерях, ближайший сотрудник генерала Власова и страстный противник большевизма недавно отправил свой накопленный за многие годы архив в Москву. Тамошние специалисты оценили эти бумаги, как чрезвычайно ценное собрание материалов, открывающих судьбу семи миллионов россиян, захваченных немцами в годы Второй мировой войны, а также неизвестные доселе подробности о так называемой "второй”, послевоенной эмиграции. Архив Троицкого охотно и даже за хорошие деньги соглашались приобрести американские университеты. Он же в качестве своего духовного наследника избрал Государственный Архив Российской Федерации (ГАРФ), учреждение, где десятилетиями в строжайшей тайне и недосягаемости хранилась под надзором КГБ правда о реальной истории страны. Почему?
Таких "почему" за три дня, пока мы беседовали с Николаем Александровичем в городке Вестал (штат Нью-Йорк), накопилось множество. Постепенно судьба отправленного в Москву архива отступила на второй план. Возник значительно более серьёзный вопрос: как этому рослому, почти двухметровому, не согнувшемуся в свои 93 года русскому мужчине удалось выжить после всех передряг, выпавших на его долю.
Троицкий слеп. Зрение потерял ещё лет 12 назад. Но с памятью всё в порядке: помнит сотни фактов, цитат, эпизодов шестидесяти — и семидесятилетней давности. А главное, запомнил во всех деталях те наиболее резкие повороты судьбы, которые вроде бы должны были погубить его, но закончились спасением. Детство прошло в семье деревенского дьякона под Симбирском. Шестеро детей. Бедность. Как и другие мужики, семья дьякона пахала свой земельный надел, сеяла, убирала. Николай дважды в детстве и юности чуть не умер от голода. Тем не менее среднее образование получил, а затем и политехникум одолел. Чтобы прорваться к высшему образованию при большевиках сыну дьякона пришлось сменить фамилию. Троицким (от слова "Троица") советскому студенту быть не подобало. Менять фамилию в течение жизни пришлось четыре раза, иначе бы не спастись. Он не упрямился, менял.
Троицкий не скрывает и другую особенность своего характера: он всегда, особенно в советскую пору, умел заводить доверительные отношения с людьми, занимающими высокое положение. Это, несомненно, продвигало его карьеру. Высокопоставленный советский чиновник, друг наркома просвещения Бубнова и сестра поэта Маяковского продвинули его, в частности, на должность Учёного секретаря Московского архитектурного общества, а потом сделали заместителем Учёного секретаря Академии архитектуры. На должностях такого рода приходилось исполнять, как он сам выражается, "чёрную работу", чёрную — в смысле нечистую. Сталин в эту пору — начало тридцатых — начал активно душить независимость творческой интеллигенции. Литераторов загнали в единый и неделимый Союз писателей, то же самое сделали с художниками и архитекторами. Со своей почтенной должности молодой Троицкий подавал команды, которые, в частности, лишали российских архитекторов права за независимость при созидании театральных зданий. Все театры должны были быть отныне многоместны, предельно скромны, дёшевы и пригодны для проведения политических массовых акций. "Я признаю, всё то, что я делал в те годы, оборачивалось гонениями на отечественную архитектуру, на театр, на искусство России, — признаётся мой с