— Я пообещаю им премию, если захватят, — сказал Ян. — Часть нашей доли от выигрыша, если придём первыми. Нормально? Ты не против?
Я кивнул. Что мне теперь те деньги, если я уже решил, что собираюсь делать дальше?
На маршруте взорвались очередные дымовые снаряды, какие-то слишком громкие. Но завеса ещё слишком низко у земли. Видно, как на бревенчатом форте, который служил целью для десанта, висел флаг с изображением красной змеи.
Класс Ван Чэна успел захватил цель, но это ненадолго. До того, как дым закрыл нам оптику, я успел разглядеть, как побитый «гарнизон» отходил покурить в сторонку, а десант Кэлвина готовился к штурму. Старый добрый мордобой.
На пульте загорелись лампы, говорящие, что десант готов. Я подвёл Старого Герберта поближе, распугав гарнизон и отступающих парней Кэлвина, чтобы выпустить наших ребят. К сожалению, не слышал, о чём они там кричали, но настроение у них явно боевое, Они сразу кинулись на штурм крепости, раздавая люлей всем, кто попадался на пути.
— Хорошо повеселиться, парни, — шепнул я про себя и потянул рычаг поворота.
Наша ригга пошла дальше. А уже через пару минут Валентин, смотревший в оптику заднего вида, радостно закричал:
— Наш флаг! Они захватили!
— Ну теперь пусть держатся! — я выдохнул. Ещё несколько баллов, которые нам не помешают.
Мы остановили у очередной точки стрельбы, где Лана выпустила остаток боезапаса. Катафракт Ван Чэна никак не мог поразить дальнюю мишень, из-за чего стоял на месте и пытался попасть в упрямую вышку в целом километре отсюда. Выстрелы раздавались с большим перерывом. Скорее всего, осталось мало снарядов, поэтому он так упорно целится.
— Идём на финиш! — крикнул я. — Впереди только Кэлвин.
Я видел их риггу в перископ. Скорость у нас примерно одинаковая, несмотря на разницу в массе, но у них движки намного мощнее. Тяжёлая ригга Кэлвина шла, выворачивая все деревья на пути, и не собиралась тормозить.
— Мария! — я повернулся назад. — Что температура двигателей?
— Высокая! Обороты увеличивать ну никак нельзя, слишком опасно!
— Понял.
— Давай отключим синхропривод! — влез Валентин со своей любимой идеей. — Живо его нагоним и сделаем!
— Какая температура узлов? Выдержит?
— Нет, — грустным голосом сказал Валь.
Я и сам видел, что нет. До финиша ещё с десяток километров, так много без синхропривода пройти у нас не получится. В прошлый раз это получилось, потому что на ригге не было брони, а вот сейчас мы пройдём от силы километр. Если дольше, то после вряд ли сможет дойти до конца, а Старого Герберта можно будет отправлять на металлолом.
— Идём следом, — сказал я, чувствуя, как падает настроение. — С обычными оборотами. Если двигатели сильно не нагреются, попробуем рывок в конце.
Нет, в это я уже не верил. Вряд ли это получится, тем более что паладин соперника сам увеличил обороты двигателя и резко ускорился. Он уже обогнал нас почти на целый километр. А финиш был виден вдали.
— Сука, они же победят! — Валь схватился за голову. — Ну почему так? Нам хватит второго места?
— Нет, — сказал Ян. — Даже если десант удержит форт, нам всё равно не хватит баллов. У Ван Чэна и Кэлвина их слишком много. Если бы первым пришёл кто-то другой, то мы бы ещё могли победить.
Жаль, но, похоже, это поражение и ничего нельзя поделать. Хуже всего наблюдать такое — ещё ничего не закончилось, но уже приходит понимание, что ничего не изменится. Увы, остаётся только идти вперёд и занимать второе место. Но нет, я так просто не сдамся. Всего одна ошибка со стороны их пилота, и мы вырвемся на первое место.
Когда до конца осталось меньше километра, двигатели паладина заработали ещё сильнее. Теперь они дымили не хуже, чем дымовая завеса от артиллерии, а шумели так, что мы слышали их даже через стены кабины и гул собственных движков. А из выхлопных коллекторов вырывалось пламя.
— Ну это он зря, — сказал я. — Так двигателю конец скоро придёт, зря он рискует. Он же и так почти победил.
Та самая ошибка, которую я ждал? Нет, мне кажется, что дело в чём-то другом. Из коллекторов вырвался огонь, такой сильный, будто палили из ручного огнемёта. Ригга Кэлвина остановилась.
— Ха! — Валентин поднял руку в победном жесте. — Сожгли себе движок. Ну теперь-то…
Из коллекторов вырвался мощный поток пламени с красно-оранжевой дымкой, насколько горячий, что массивные толстые трубы раскалились добела и начали гнуться к земле.
— Дерьмо! — крикнул я. — У них игниум скоро рванёт нахрен!
— Надо что-то сделать, — Валь подбежал ко мне. — Там же Павел! Он умрёт.
Я встал с кресла.
— Лана, подними оружия до уровня кабины. Валь, за рычаги, подведи риггу к ним спереди! Мария, Анита, готовьте аптечку.
Всего несколько минут перед тем, как рванёт топливный бак. И то, если нам повезёт. Хоть бы успеть.
— Почему они не спускаются через десантный отсек? — спросил Валентин.
— Знаешь, какая там сейчас температура? Они сварятся заживо. Хорошо ещё, что десант вышел. Ян, страхуй меня, а то упаду! — я открыл люки, впуская внутрь горячей кабины свежий воздух.
Но уже совсем скоро в нос ударил запах испорченного яйца от выгорающего игниума. Раскалённые газы били в другую сторону, но жар уже начинал чувствоваться. К счастью, судьи догадались, что время игр кончилось, и прекратили стрельбу дымовыми снарядами.
Видно, как от финиша навстречу нам идёт тонконогий катафракт со снятой бронёй и подъёмным краном вместо пушки. Единственная ремонтная ригга в Академии, но она не успеет. Да и мало поможет, когда всё рванёт.
Я полез наружу через люк. Лана уже подняла орудийные платформы-руки и теперь Старый Герберт шёл навстречу горящей ригге, будто хотел её обнять. А там хоть догадались открыть люки, и оттуда кто-то выглядывал.
— Чуть повыше! — крикнул я назад, и Ян, выбравшийся наполовину, прокричал команду внутрь.
Рука с пушками поднялась, я перебрался на неё. Поток холодного ветра чуть меня не сдул. Сердце ёкнуло, а внутри всё обледенело. Ненавижу высоту, но никуда не деться.
— Ян, смотри, чтоб меня не сдуло нахрен!
Я добрался до самого конца. Какая-то студентка полезла мне навстречу, но вскрикнула, когда коснулась раскалённой брони собственной машины.
— Полейте водой! — крикнул я. — И перчатки наденьте!
Старый Герберт остановился, уперев главное орудие в плечо паладину. Кто-то полил водой края люка. Не сильно поможет, но хоть что-то. Та девушка, что пробовала вылезти первый раз, решилась ещё раз.
— Ян, держи мне ноги!
Парень вцепился в лодыжки мёртвой хваткой. Я вытянулся как мог, и поймал студентку за руки.
— Забирайся! — кричал я. — Упрись ногами и забирайся.
С трудом она задрала ногу и зацепилась за платформу, мы едва затащили её. А их там ещё чуть ли не десять.
— Давай лучше я, — Варга полез вперёд. — Держи меня.
Я уцепился в ремень его брюк, а Ян вытянул какого-то паренька. С другой стороны кабины паладина распахнули люк, кто-то пытался забраться на вторую руку Герберта. Им на помощь полз Валентин.
— Быстрее! — я услышал голос Кэлвина. — Выбирайтесь быстрее!
Стало невыносимо жарко. Раскалённый газ от вошедшего в реакцию игниума громко шипел. Наверняка сейчас плавится их двигатель. Если рванёт, от нас останется лишь пепел. А рванёт он совсем скоро.
Мы помогли забраться Павлу, брату Валентина, и ещё кому-то. Эвакуация с другой стороны проходила не менее успешно. Остался только один Кэлвин.
— Так, камрады, не уроните меня! — попросил он. — Как же я боюсь высоты, сука, вы бы знали.
— Я тоже, — признался я. — Быстрее!
Кэлвин уцепился за Яна и попробовал подняться, но нога в самый ответственный момент соскользнула. Ян очень опасно наклонился и, кажется, начал сползать.
— Эй, не вздумай падать! — я ухватил парня за ноги, но, кажется, у меня самого никакой опоры не было. — Мать вашу, нет!
Кто-то, кажется, это брат Валя, схватил меня за пояс, не давая падать дальше. Кэлвин висел, одной рукой держась за Яна, другой за орудие.
— Кэл, дай вторую руку и забирайся! — Варга хрипел от натуги.
Кэлвин закрыл глаза, что-то прошептал и схватился за Яна второй рукой. Я и тот, кто держал меня сзади, начали затягивать их наверх. А шипение горящего игниума стало совсем невыносимым, как и ужасная вонь.
— Теперь живо внутрь! — приказал я, когда мы все оказались на руке Герберта. — В кабину, кому, мать вашу, говорят!
Я и сам пополз назад на четвереньках, отбивая коленки о металл.
— Поворачивай, — крикнул я, едва добравшись до люка. — Быстрее!
Кто-то из близнецов, то ли Валентин, то ли Павел, дёрнул рычаг и Старый Герберт развернулся. Рука заскрипела, а орудие главного калибра, упёртое в другую риггу, отломилось. Я задраил оба люка.
— Полный вперёд! Всем держаться! Если рванёт, то…
От толчка я упал на пол, а кто-то рухнул на меня сверху, очень костлявый и твёрдый. Хоть бы ригга устояла. Если она упадёт, нам тут всем хана. Хоть бы устояла.
В ушах звенело. Старый Герберт спокойно шёл дальше, немного поскрипывая. Ян, упавший на меня сверху, помог подняться.
— Знаете, — сказал он отдышавшись. — Всё-таки это удачное место вы выбрали для аварии. Кладбище-то прямо через реку, далеко нести не надо.
— Не смешно, Янек. Остановка!
Боевая машина плавно остановилась.
— Все живы? — я внимательно осмотрел свою команду. — Кэлвин, у тебя?
— Да, все на месте, — он устало уселся на пол. — Что там с нашей риггой?
— Одни только ноги торчат, — сказал кто-то из близнецов, глядя в перископ. — А руки в стороне.
— Ладно. Мария, Валь, проверьте приборы, — попросил я и повернулся к Кэлвину: — Вы что там такого сделали, что подорвали игниум? Это же почти невозможно.
— Я знаю, что невозможно, — Кэлвин поправил испачканный растрёпанный мундир. — Но зато, по крайней мере, я нашёл последнее звено головоломки.
— Ты о чём?
— А это пока ещё неважно. Ладно, давайте… а мы можем открыть люки? Дышать нечем.