номёты они всё равно могут использовать против зданий.
Значит, это мятежники, дом Клайдер, я их хорошо помню. Остатки разбитого дома, обиженные на весь мир за своё поражение. С них станется воевать против детей. Но заодно ли они с Кэлвином? А я ведь помню, что он договаривался о чём-то с выжившим внуком.
При появлении мотовозки Ульдова охранники высыпали из ангара и выстроились, хотя по ним видно, как им хочется сбежать в безопасное место. Среди них есть несколько человек в коротких куртках, в которых здесь расхаживают пилоты.
— Господин Кобаяши? — удивился их старший.
— Сколько ригг в ангаре? — Кичиро вылез из машины и захлопнул дверь.
— Три учебных, одна ремонтная, и одна боевая, что вернулась вчера.
— Завести их все, отправиться к общежитиям и перевезти детей в главный корпус. Всё понятно?
— Но господин Ульдов… — один пилот поднял руку.
— Приказ Ульдова! — рявкнул Кичиро. — По местам! Марк, бери свою, я возьму вон ту. Начинаем!
Старый Герберт стоял на своём месте. Лишь бы синхропривод и зубчатые передачи выдержали, мы же шли в ручном режиме. Я забрался внутрь через десантный отсек, проверил топливо и завёл двигатели. Получилось с первого раза.
— Пора поработать ещё, грязный старикашка, — сказал я и вывел машину из ангара. — Спасать жизни, а не губить.
Кичиро уже шагал к дальнему общежитию. По пути ему попалась брошенная машина Ульдова, но Кобаяши не стал обходить и пошёл прямо. Короткий лязгающий звук, и на земле остался лишь покорёженный каркас.
Я направил риггу в корпус, где жил Ян. Там был мой класс.
* * *
Здание, к моему огромному облегчению, целое. Разве что окна повылетали с той стороны, где был ближайший взрыв. Я остановил риггу, нащупал сбоку от кресла рычажок тифона и зажал.
Раздался громкий звук сигнала, от которого переворачивалось нутро. Я нажал кнопку открытия десантных отсеков и выглянул в смотровой люк. Нет никого.
Похоже, придётся спускаться. В животе засосало, появилось тревога, что я не успел, что все мертвы. Но в один из оконных проёмов на первом этаже кто-то выглянул.
— Живо внутрь! — опять крикнул я и махнул рукой. — В ригге безопаснее.
Выглянул кто-то ещё, совсем какой-то мальчишка, и тут же спрятался. А на улицу вышел Валентин.
— Валь! Загони всех, кто там в подвале! Я перевезу вас в главный корпус.
Валь посмотрел на меня, потом на риггу, потом назад, потом опять на меня, будто хотел что-то сказать. Что-то стряслось? На улицу вышла Анита, но теперь она уже не была такой молчаливой.
— Валь! — крикнула она парню в ухо. — Помоги нам всех вывести! Ты слышишь?
Он кивнул, будто с него спало оцепенение, и бегом забежал внутрь, а через минуту вытащил какую-то упирающуюся девчушку и затащил в десантный отсек, а потом опять скрылся в здании.
А я присматривался к реке. Пока боя нет, но иногда ригги делают пару залпов по защитным башням и прячутся до того, как на них нацелят игниумовые копья. Сложные лучевые орудия нельзя держать долго заряженными, иногда они стреляют в никуда. Но ригги с осадными миномётами пока молчали.
В общежитии в основном одна детвора, из старших тут только мой класс и пара учителей. Раненых к моему облегчению нет. Надеюсь, никто не погиб.
В люк на полу постучали снизу, и я впустил Марию.
— Мы всех посадили, — сказала она. — Марк, что случилось?
Я закрыл десантные отсеки и смотровые люки.
— Ничего хорошего, — ответил я. — Сами-то в порядке? Никто не ранен?
Поднялись Анита и Валентин. Валь посмотрел на меня, а потом на свои трясущиеся руки.
— Да что за хрень там творится? — со стоном спросил он. — Сука, это какое-то дерьмо.
— Всё хорошо, Валь, — Мария обняла его. У неё самой глаза блестели от слёз. — Мы в безопасности.
— А где Лана? — спросил я.
— Она убежала, как только начались взрывы, — сказала Анита на удивление спокойным голосом. — Я не успела остановить.
— Куда она побежала?
— В наше общежитие, — Мария вытерла нос. — За котом.
— Мать её, — я вздохнул. — Сначала высадим детей в главном корпусе, а потом вернёмся за Ланой. А вы мне нужны.
Валь и Мария так и стояли в обнимку, напуганные до смерти. Я почувствовал раздражение, но какое к ним может быть раздражение? Одно дело — самому стрелять из пушек, а другое, когда стреляют по тебе из ещё больших пушек. Это страшно, особенно впервые в жизни.
— У меня есть чай, — Анита достала фляжку из сумки. А хорошая девочка, сумка набита бинтами. — Вам пригодится.
— Спасибо, — Валь взял фляжку. — Извините, я просто... перепугался. Нет это слишком слабое слово. Я чуть не обосрался там! Как же там бахало! И всё тряслось! Мать его, будто кошмар.
— Потом поговорим, — я развернул Герберта к главному корпусу. — Но если вам страшно, лучше останьтесь там.
— Мы с тобой, — сказал Валь, а Мария кивнула. — Мы поможем. Но какого же хрена это всё происходит?
— Разберёмся потом.
Ригга затряслась, что взорвалось неподалёку. Мария вскрикнула от страха, но подбежала к манометрам.
— Всё в порядке!
— Ходовая в норме, — добавил Валь и икнул. — Мать его, как близко.
— Мы даже прямое попадание выдержим, — сказал я. По крайней мере, мне хотелось так думать. Но те, кто будут в десантном отсеке, такое не переживут. — Но бахнуло где-то рядом.
— Попали в общежитие! — Анита смотрела в оптику заднего вида. — О нет, там целое крыло развалилось.
— Значит, мы едва успели? — Валь глупо хихикнул, но быстро пришёл в себя. — Нам надо спасать Лану! Идём туда!
— Пока у нас дети, то нет, — сказал я. — Но мы успеем. Мы будем в порядке. В наших силах пережить это дерьмо, верно?
— Хорошо, что моего брата здесь нет. Он же трусоватый, — Валентин шмыгнул носом. — Если уж если я-то перепугался, он бы вообще умер. Какое же это всё дерьмо. Как же всё хорошо было до этого.
Я ещё трижды слышал взрывы. Один в стороне общежития, где жила Лана. Так и подмывало развернуться и идти туда. Но ходить по обстреливаемой территории, когда десантный отсек набит кучей младших учеников... нет, это опасно.
В оптику видно, как другие ригги ходят по полю, перевозя людей в мощный главный корпус. Судя по выбитым окнам, в него уже было попадание, но крепкое здание устояло, а уж в бомбоубежище точно должно быть безопасно.
Мы высадили всех и пошли назад. Мой класс остался в кабине. Обстрел вроде бы затих, уже несколько минут ничего не взрывалось. Но, скорее всего, сейчас полным ходом идёт зарядка орудий.
— Только не это! — вскричал Валь, глядя в оптику. — Наше общежитие! Они стреляли по нему!
Правое крыло здания обвалилось. Пара огромных воронок дымили поблизости, будто какая-то ригга стреляла специально в этом место. Чья-то кровать из разрушенной комнаты вообще выпала на землю, а рядом с ней шкаф, из которого торчала одежда. Но тел я не вижу. Надеюсь, все успели спрятаться.
— Так, — сказал я как можно громче, чтобы все меня слышали и успокоились. — Сценарий прежний. Останавливаемся, открываем люки, запускаем учеников, закрываем люки и уходим. Несколько минут, лишь бы все влезли.
— А Лана? — спросила Мария.
— Её мы заберём в первую очередь. Но надо торопиться.
Я подвёл риггу к другому крылу, уцелевшему, где видно отдельный ход в подвал, ничем не засыпанный. Я открыл десантные люки на ногах и только собрался дать сигнал тифона, как меня остановил Валь.
— На правой ноге люк заклинило!
— Понял, — я подобрал монтировку и полез вниз. — Валь, ты за меня. Мария и Анита, спуститесь в подвал, проверьте, сколько там людей, и скажите, чтобы ждали.
Пару минут пришлось повозиться с люком, заело гидравлику. Но чинить некогда, придётся открывать и закрывать руками. Я подцепил рычаг аварийного открытия и силой провернул. Люк распахнулся.
— Марк? — из подвала выглянула Мария. — Уже можно? Тут немного, можем даже ещё куда-нибудь зайти.
— Ладно, пора…
Я услышал свист вдали. Нет, опять стреляют из больших миномётов.
— Ждите! — крикнул я. — Сидите внизу, я к вам спущусь. А потом…
— Не забудьте меня! — раздался знакомый голос вдали, со стороны парка. Оттуда бежала Лана, прижимая к себе сопротивляющегося кота, а в другой держала какую-то сумку. Значит, пушистый мерзавец чуть не сбежал на волю. — Эй!
— Лана! — закричала Мария и замахала рукой. — Я помогу!
И побежала к ней навстречу. А свист бомбы приближался.
— Да куда ты? — вскричал я. — Назад! Мария, назад!
Она меня или не слышала, или игнорировала. Девушки бежали навстречу друг другу.
— Да что с вами? — я побежал следом, продолжая орать во всё горло: — Ложитесь!
Они меня не слышали. Я догнал Марию, грубо схватил её сзади, и мы вдвоём упали в воронку от старого снаряда.
— Лана, ложись! — крикнул я, потом прижал Марию к земле ещё сильнее. Ей так неудобно и больно, но зато не достанут осколки, ведь сверху я.
Земля содрогнулась так сильно, что у меня внутри всё перевернулось. Гул взрыва больно отдался в ушах и где-то в горле. Сверху падала земля на спину, а в ушах звенело. Из-за густого дыма не видно ничего. Но я пока ещё жив.
— Ты цела? — спросил я, хотя не слышал даже звук собственного голоса.
Дым разошёлся не сразу. Мария поднялась и отряхнула одежду, измазанную грязью. Земля набилась ей в волосы. Девушка взглянула вперёд, открыла рот и рухнула на колени, беззвучно крича. А может и был звук, просто я не слышал. Но скоро уши опять стали слышать, звук вернулся с ещё большей болью.
Только она была несравнима с этой чудовищной тоской, когда я сам посмотрел вперёд. Мы не смогли.
— Мария, — я склонился над ней. — Нам нужно уходить. Если мы сейчас не уйдём, то…
— Лана, — едва слышно прошептала Мария. Плечи содрогались от рыданий.
— Идём, — я чуть ли не силой поднял её на ноги. — Нам нужно уходить отсюда.
— Идём! — к нам подошла Анита и обняла Марию. — Нам надо идти. Если мы не поможем детям, они тоже пострадают. Мария? Без тебя мы не справимся. Ты нам поможешь?