– Натанцевалась? – начал Эван, чтобы разрушить нарастающую тишину.
– На полжизни вперед, – призналась Элис и внезапно выпалила: – Ты был не прав.
– В чем?
– Когда я только прибыла и плакала на пляже, помнишь, ты меня нашел? Ты сказал тогда, что ты не знаешь, любили ли тебя, вспоминают ли в твоем мире… Знаешь, я не знаю, как там было, но я просто уверена, что тебя там ждут. Невозможно тебя не ждать…
– Элис…
– Нет, подожди! Неважно, что было там – ты сам говорил. Важно, что ты нужен здесь. Что тебя любят здесь. Все любят, Эван. Я…
Элис стремительно вышла из беседки, но Эван среагировал быстрее – схватил ее за руку, резко развернул и притянул к себе, увлекая в поцелуй. Элис потерялась, растворилась в этом ощущении его губ на ее губах, его рук, которые так крепко прижимали ее к нему, словно Эван опасался, что она вырвется и сбежит, – а именно это она и собиралась сделать мгновением ранее. Голова кружилась, и ноги подкашивались – прямо как в типичных мелодрамах, но это была ее реальность. И эта реальность, неохотно оторвавшись от ее губ, смотрела на Элис во все свои магнетические глаза.
– Это все твоя речь – ты просто вынудил меня действовать! Я не хочу больше создавать сложности, но готовы ли мы с тобой к этим отношениям…
– Тшшш. Тебе не кажется, что слишком много пафоса для одного дня? Просто замолчи и дай мне тебя поцеловать… еще.
– И еще.
– И еще. – Эван, ища опору, сделал несколько шагов внутрь беседки, увлекая за собой Элис, снова целуя ее так, словно всю жизнь ждал именно этого. Элис хотелось верить, что так оно и было. Обвивая его шею руками, она определенно знала, что это был лучший день за все время с момента прибытия. Лучший день в жизни после смерти.
Пробуждение давалось очень тяжело. Вот еще минуту назад она утыкалась носом в теплую грудь Эвана, а теперь ей было холодно, неуютно и неспокойно. Элис резко села на кровати, придерживая рукой одеяло, которое так и норовило вырваться из ее рук. Причина тому – мечущийся по постели Эван. Ну конечно, такой потрясающий день и такая восхитительная ночь – Элис даже немного покраснела, вспоминая, чем закончились поцелуи в беседке, – не могли закончиться хорошо. Не бывает так – чтобы все ровно и гладко. Она ненавидела такие моменты – секунды бессилия, когда весь твой яркий и радужный мир летит в никуда, а ты смотришь и чувствуешь, как счастье утекает из рук.
– Они не виноваты! – Эван произнес это так обреченно, что сердце Элис сжалось от боли. Что же он видел там, кого терял? – Это все я, я! Дайте мне время, я не успел! Этот мир не готов… Я не успел.
Больше наблюдать за этим не было сил – Элис и так корила себя за то, что помедлила в надежде узнать что-то новое. Резкий свист – и звонкая пощечина вмиг разбудила Эвана. Он удивленно моргал, не понимая, где он, что происходит и…
– Почему у меня так болит щека?
– Так быстрее. И эффективнее. – Элис наклонилась и поцеловала алое пятно на лице Эвана.
– Жизнь с Вик не идет тебе на пользу, – пробурчал он и тут же перехватил ее губы. Поцелуй отдавал горечью – Эвана все еще немного лихорадило, а под веками плясали картины из сна – огонь, боль и крики.
– Эван, у тебя все в поря… Оу, Мадонна!
Ребята тут же отпрянули друг от друга, уставившись на оробевшую Костру в дверном проеме. Видимо, сегодняшние крики разбудили ее, а страсть заглушила извиняющийся стук.
– Ого, малышка! Да ты прямо очень горяча! – знакомый бас раздался из-за спины Костры, и Элис смущенно натянула одеяло до подбородка, очень громко матеря бородача.
– Родж! – одновременно прошипел Эван и воскликнула Костра. Она упорно выталкивала назойливого соседа из комнаты, извиняясь перед ребятами.
– Ох, милые, простите… я просто. Я не думала, что Эван не один. Я, конечно, только за. Мадонна, что я несу, это ваше дело, мои дорогие, спите. Родж, пойдем уже!
– Ты как маленькая – «спите»! Они точно не спать собираются! Ох, опередил меня Эван, чертяка!
– Родж! – крикнула Костра, и Элис не смогла сдержать смех. Дверь наконец-то закрылась.
– Отбил я тебя у Роджера, – на смешке выдохнул Эван. Он откинулся на подушку, одной рукой прижимая к себе трясущуюся в немом смехе Элис.
– Негодяй. Они ведь нам это так не спустят, да?
– Ни за что.
– Что завтра начнется… Шуточки, подколы, грязные намеки Роджа… – Элис плотнее прижалась к Эвану, вдыхая знакомый аромат. – Хотя после Принцесски…
– Элис!
– Ладно-ладно, Дон Жуан. Давай все-таки поспим – это был слишком долгий день.
– Давай. Или?..
– Все вы, мужики, одинаковые! – притворно оскорбилась Элис, но позволила перевернуть себя на спину. Где-то этажом ниже слышался довольный смех Роджа.
Океан бессовестно лизал голые пятки, охлаждая разогретую солнцем кожу. Белый песок слепил, заставляя щуриться. Неспешное теплое счастье, пахнущее морской солью, апельсинами, утащенными украдкой с кухни, травяным гелем для душа, который куда приятней делить на двоих, и Эваном. Элис лежала на песке, положив голову ему на живот, и не верила, что ей может быть так хорошо. Еще сутки назад в ее голове роились мысли, противоречия раздирали на части, а жизнь казалась слишком сложной штукой. А сейчас она находилась в коконе из покоя и нежности, все вокруг окрасилось оттенками радости, приглушилось эмоциями. Признаться себе в том, что влюбилась, было, пожалуй, самым сложным для Элис. Предыдущий опыт сложно назвать хорошим, да еще и вся эта история с персонажами, новой жизнью и шансами… Элис боялась довериться кому-то настолько, чтобы открыться полностью, – а по-другому стоит ли влюбляться? А еще старая добрая привычка быть жертвой: а вдруг он со всеми так? А если он просто ее, дурочку, жалеет?
Теперь же Элис видела все гораздо яснее: он влюблен. И это знание согревало куда сильнее и ярче любого солнца. Сбежать ранним утром, пока все спят, было отличной идеей. Не хотелось начинать первый общий день с объяснений и подколов. «Общий день» – Элис мысленно произнесла эту фразу несколько раз и довольно улыбнулась. Может, и у нее возможна такая сказка, как у Ветра с Вик?
– Чему улыбаешься? – Эван сдвинул солнечные очки на кончик носа, глядя поверх них. Отросшие волосы шевелил ветер, и он казался таким уютным и сонным, разомлевшим на солнце.
– Тебе. Боже, как пошло это звучит… – Элис расхохоталась, поднимаясь, чтобы сесть. – Просто очень хорошо. А еще все время хочется целоваться!
– Единогласно принято!
– Это все твои глаза! – обвиняюще прошептала Элис и вернула солнечные очки Эвана в изначальное положение.
– Что?
– Эта чертова гетерохромия выключает во мне способность трезво соображать каждый раз, когда я смотрю на тебя.
– То есть ты влюбилась в мои глаза?
– Твои глаза меня вгоняют в ступор, а про «влюбилась» я ничего не говорила!
– Правда? – хитрый прищур, и спасительные солнечные очки упали на песок. Эван смотрел ей прямо в глаза, и Элис не могла скрываться или соврать. И, если уж быть абсолютно честной, не хотела. Хватит отрицать, прятаться и бояться.
– Правда. – Она придвинулась еще ближе, так, что между ними воздуха оставалось на один вдох – общий. – Не говорила. А вот теперь скажу.
– Я люблю тебя, – перехватил инициативу Эван и легонько коснулся ее губ. – И если не уверена – ты не обязана говорить.
– О Мадонна! – Элис повторила любимую фразу Костры и обняла Эвана. – Заткнись уже наконец. Там вроде как было принято предложение целоваться. Так, мой любимый? – последнее слово она выделила особенно и, пока Эван переваривал услышанное, приступила к исполнению плана «целоваться».
Океан аккомпанировал их наслаждению друг другом, напевая свою вечную песню набегающих волн.
– …и мы открываем дверь, а они там! Ну вы понимаете!
– Да ладно?
Элис поправила рубашку, выдохнула и шагнула на кухню, держа за руку Эвана. Все тут же уставились на них, словно ожидая, что они проиллюстрируют рассказ Роджера прямо здесь и сейчас.
– А свадьба удалась, – усмехнулась Вик, сидящая на коленях у Ветра. Они только вернулись из полета, подаренного Элис, и все еще витали в облаках.
– Не только у вас, – в тон ей ответила Элис и тут же развернулась к Роджу: – Только попробуй хоть что-нибудь пошлое о нас сказать, я тебе всю бороду по волоску выщипаю!
– Зачем говорить, я могу вспомнить! – гоготнул бородач, играя густыми рыжими бровями, и Элис взвыла, а Костра, быстро накрывшая на стол еще и на них, отвесила Роджу увесистую оплеуху.
– Женщина, ты мне весь мозг отобьешь!
– Нечего, Родж, отбивать! Одни пошлости да алкогольные пары! – Микалина жевала тост и улыбалась, правда, слегка рассеянно, что не ускользнуло от взгляда Элис.
– Вы тоже поженитесь! – Лин сбежала по ступенькам и радостно обняла сразу обоих. Ее глаза лучились такими неподдельными счастьем и надеждой, что хотелось сказать «да», не задумываясь о последствиях.
– Может быть, когда-нибудь, малышка. – Она потрепала Лин по пушистым волосами и поцеловала в щеку. – Никогда не надо спешить. Тем более со свадьбой.
– Идите к столу, – ласково позвала Костра и тут же слегка обиженно добавила: – Завтрак ведь пропустили.
– Мы выходили поплавать, – примирительно произнес Эван.
– Знаем мы, как вы там плавали. На губы свои посмотрите, плавальщики!
Элис тут же принялась ощупывать губы, вызвав волну смеха.
– Хватит над нами издеваться. Немудрено, что Вик и Ветер столько времени скрывались! Кстати, молодожены, как ваш полет?
– Это было великолепно, – впервые подал голос Ветер. Его взгляд был затуманен, словно мыслями он так и остался в небе. Вик с тоской посмотрела на мужа – она, наверное, единственная, кто понимал, как он скучал по небесам и полетам.
– Меня сейчас стошнит от всей этой мерзости. Вы как будто в сказочном мире живете! – На пороге появился Ирг, отвратительный, как и всегда. В период ремонта и подготовки к свадьбе он где-то пропадал, чем несказанно радовал всех окружающих. Но любая радость не может длиться вечно, поэтому сейчас он раздражающе шипел, пытаясь вывести всех из себя. – Один – подкаблучник: всем своим бабам прощает все на свете. А одна только головы рубить