– Мадонна, вы невыносимы! Эй, – она резко обернулась к Роджеру, – положи на место печенье – это для Лин, старый ты обжора! Ребята сегодня отвезут ей и Астору домашней еды, – объяснила она, обращаясь уже ко всем присутствующим.
– Тебе помочь? – вызвалась Мика, которая все еще листала газеты, принесенные Вик.
– Занимайтесь лучше книгой. И пусть в ней действительно окажется какая-нибудь разгадка. Иначе нас просто разорвут на части. Мадонна… – Костра смотрела в окно, где по ту сторону их забора расположились десятки паломников.
Элис решила воспользоваться тем небольшим кусочком свободного времени, пока в их доме не появятся многочисленные копии «С чистого листа», и отправилась в сад. Уже успевшие полюбиться качели пустовали, одиноко прячась в тени деревьев. Впереди была сложная и кропотливая работа, и Элис ее отчаянно боялась. Пока они все могли надеяться: на то, что в книге окажется ключ к возвращению, или к возможностям Эвана как почти-автора, или какая-нибудь другая информация. Пока доподлинно неизвестно, что в книге нет никакого толка, можно смело верить в нее. Элис забралась на качели с ногами, подтянув коленки к подбородку. С самого первого дня она запретила себе думать о доме. Вернее, не так: она запретила себе вспоминать какие-то отдельные моменты, которые превращают любую светлую грусть в неизбежную черную тоску. Когда ее прошлая жизнь предстала в виде мучающего болезненного кошмара, Элис закрыла для себя возможность вспоминать. Но сейчас в голове то и дело всплывал один из разговоров с Мисси, ее лучшей подругой. Элис на секунду даже дышать перестала – она не думала о Мисси столько долгих месяцев! Эта жизнь – новая, странная, пугающая – захватила ее, заполнила собой пустоты, которые образовались, едва она открыла глаза в незнакомом доме, полном фриков. Кто бы ей сказал тогда, что эти самые фрики станут ей новой названой семьей. А Мисси… Мисси она знала с детства – кудрявая хохотушка, бесконечно милая и настолько преданная, что Элис никогда даже на секунду не могла усомниться в своей подруге. Тогда они так же сидели на скамейке в парке – поджав под себя ноги, уперевшись подбородками в колени. Разве что на лицо Элис спадали короткие светлые пряди, а компанию подружкам составляло мороженое. Мисси всегда любила ягодное, а сама Элис в тот день взяла ванильное.
– Я больна, Мисси. Очень сильно.
Мисси молчала. Ее темно-русые непослушные кудряшки трепетали от ветра. Она смотрела куда-то перед собой, словно не слышала той страшной правды, что только что произнесла Элис.
– Не сегодня.
Ее голос прозвучал так неожиданно, что Элис едва не выронила вафельный рожок, в котором уже успело подтаять мороженое – аппетита не было совсем.
– Ты вообще слышала, что я сказала? Я больна, у меня лейкемия.
– Конечно, я слышала! – протараторила Мисси. – А я тебе говорю: не сегодня. Давай просто представим, что ты еще ничего не знаешь. Что конверт с результатами еще не попал к тебе в руки. А значит, можно верить в то, что все хорошо. Раз ты не знаешь наверняка, то этого просто нет. Никакой лейкемии, ладно? Пусть сегодня будет последний день, когда ты еще здорова. Только мы с тобой, эта дряхлая скамейка и отвратительное мороженое!
Мисси скривила свой длинноватый нос, изображая, насколько разочарована в ягодном лакомстве. Элис не смогла сдержать смех – мимика у Мисси была просто невероятная.
– Так и быть! – отсмеявшись, согласилась она. – Не сегодня.
Они еще долго болтали в тот день. О всякой ерунде, вроде нового сериала и крутого рюкзака ручной работы, который привезла Мисси сестра. И все эти глупые и простые вещи казались такими важными, а болезнь – далекой и несуществующей. О смерти, ее собственной смерти, Элис тогда не думала.
Воспоминания отдавали горечью, но захватывали настолько, что Элис ощутила вкус мороженого во рту, а сбоку донесся задорный голос Мисси:
– Элис?
Губы сами расползлись в улыбке. Если не открывать глаза, то можно поверить, что ее лучшая подруга действительно сидит рядом и настойчиво ее зовет.
– Элис! Можно присесть?
Легкое прикосновение к плечу заставило Элис вздрогнуть и открыть глаза – призраки прошлого, к сожалению, оживают лишь в воспоминаниях и никак не могут смотреть на нее темными, слегка прищуренными глазами. Несколько мгновений Элис восстанавливала дыхание – непрошеные касания все так же погружали ее в состояние ступора и желание бежать. Взяв себя в руки, она прошептала:
– Да, Софи, конечно.
Элис подвинулась, про себя проклиная девушку. Даже такой маленький момент счастья и теплоты эта нахалка успела у нее украсть. На самом деле Элис специально ушла из дома – подальше от Софи, ее рафинированной доброты и страстных взглядов в сторону Эвана. Почему Джордж сделал именно ее автором книги? Да еще и фамилию собственную дал. Как она там сказала – одну на троих? Мило, ничего не скажешь.
– Еле тебя нашла. – Софи смотрела куда-то в сторону, отчего складывалось впечатление, будто говорила она сама с собой. Такой вариант устроил бы Элис куда больше. – Хорошее здесь местечко, чтобы подумать.
– Угу. – Элис взывала ко всем богам, чтобы произошло что-то важное, требующее ее присутствия.
– Я видела, как Эван смотрит на тебя. Взгляд у них одинаковый.
– У них?
– С Джорджем, – пояснила Софи. – Он так же смотрел на ту меня.
– Почему они расстались? – Элис задавалась этим вопросом с той самой минуты, как Софи Кэмерон переступила порог их дома.
– Это не важно. У каждой женщины есть в жизни мужчина, который сломал ее: обманул, предал, разбил сердце, не заметил, не полюбил.
– В твоей жизни такой мужчина – Эван? – Элис начинала наступать – превосходство Софи потихоньку выцветало, слезало ненужной старой кожей, под которой пряталось уязвимое тельце.
– А в твоей? – парировала Демаршалл.
Они смотрели друг на друга, играя в древнюю игру «отвоюй мужчину». Зачастую сам мужчина понятия не имеет, что за него ведутся ожесточенные бои. Но, как бы там ни было, каждая женщина хоть раз да оказывалась на таком поле боя.
– Ну ты же сама сказала, что видела его взгляд. Вот тебе и ответ. – Элис улыбнулась, стараясь не показывать то, что слова Софи пришлись прямо в цель.
– А еще я видела, как ты шарахаешься от него. Как смотришь, но не можешь себе позволить. – Софи перешла на громкий шепот, наклоняясь к Элис катастрофически близко. Ее зрачки расширились, превращая глаза в два бездонных темных тоннеля, в которых Элис тонула, теряя всякую уверенность в себе. Софи продолжила, не отрывая взгляда: – Мне плевать, что там не сложилось у них с Джорджем. И на то, что может сложиться у вас с Эваном. Вечность – слишком страшное слово для отношений. Любых отношений, Элис. Однажды он перестанет видеть в тебе весь мир, и вот тогда я вернусь. Вот увидишь. Так что держи его крепче, пока можешь, детка.
Последнее слово она выплюнула в лицо Элис, впиваясь в нее взглядом. Затем Софи подмигнула, легко вскочила с качелей и отправилась в сторону дома, оставляя Элис наедине с данным обещанием. И та была абсолютно уверена, что Софи – Демаршалл ли, Кэмерон или там Пришедшая-из-ада – во что бы то ни стало сдержит его.
– Детка, – процедила Элис, спуская ноги с качелей. Нужно было возвращаться в дом, искать разгадки. А еще – держать Эвана, как выразилась эта идеальная стерва! Но Элис все еще дотронуться до него не могла, не то чтобы следовать совету Софи. Жизнь не собиралась давать Элис никаких поблажек.
Вик принесла не только огромную стопку рукописей, но и несколько наборов выделителей. Следом шел один из полицейских, охранявших их дом. Он еле передвигался, буквально волоча по полу огромные пакеты со снеками, газировкой и пивом.
– Я решила, что копание в этих писульках – не самое веселое занятие, поэтому вот! – Виктория указала рукой на свою добычу.
– Детка, ты просто читаешь мои мысли! – Родж тут же вытащил упаковку пива, улыбаясь, как довольный кот.
– Эй, председатель анонимных алкоголиков, – окликнула его Вик. – Ничего не забыл?
– Анонимных? Вик, ты за кого меня держишь? – Не дожидаясь ответа, Родж открыл банку пива и сделал несколько больших глотков. Элис могла поспорить, что в этот момент в его голове звучали фанфары. – Я – Роджер Боунс и никогда не стану ни от кого скрываться!
– Роджер Боунс, черт бы тебя побрал! Клянусь Единой Вселенной, ты когда-нибудь получишь по своей наглой морде!
– Не будь тут Ветра… – многозначительно произнес Родж, и Вик взвыла под всеобщий смех.
– Пока я не скрепила тебе губы вот этим степлером, заткнись! И возьми книгу – мы не пиво тут собрались попить.
– А это обязательно? – Роджер снова отхлебнул из банки – его усы покрылись пеной, превращая его в подобие Санты, – и покосился на стопку рукописей.
– Если хочешь пить дальше – да! – Сэм, проходя мимо, бросил на колени Роджера книгу. – Хотя я бы не отказался посмотреть на расправу Вик.
– О, в руках нашей боевой детки даже лист бумаги – смертельное оружие. А тут – целый степлер!
Элис не могла перестать смеяться. На фоне всего кошмара, что происходил, эта домашняя добродушная перепалка согревала душу. Хотя еще месяц назад Элис принялась бы ворчать на неугомонного Роджера.
– У вас всегда так… шумно?
Софи выглянула из кухни, где они с Эваном устроили так называемый штаб. Она обвела всех своим коронным взглядом из-под ресниц, демонстративно не замечая Элис, которая облюбовала кресло-мешок – в нем можно устроиться как угодно, снижая неприятные ощущения.
– Это еще тихо, – улыбнулся Ветер и взял себе экземпляр.
– Так, народ. – Эван вышел в гостиную, прихрамывая. Элис уже и забыла, как зажимала его ногу во дворе дома. Каждый день длился словно год, принося столько впечатлений и проблем, что даже вчерашняя поездка к Лин казалась чем-то далеким, покрытым слоем пыли. – Читаем книгу и отмечаем все, что может нести какой-то особый смысл, иметь подтекст… Черт, я и сам толком не знаю, что мы ищем!