Удивляясь тому, как поменялись полюса, Элис отправилась на лужайку за домом, где ее уже дожидался Стю.
– Вылезай, – скомандовал он кому-то, и из-за кустов появился Мартин.
– Оставь нас, пожалуйста. – Элис умоляюще смотрела на Стю, зная, что ему эта просьба очень не понравится. – Только очень далеко не уходи – сегодня не тот день, когда стоит пренебрегать безопасностью.
– Ну, наконец-то! – резюмировал Стюарт и отошел от места встречи так, чтобы не слышать разговора, но в несколько огромных шагов оказаться рядом в случае чего.
Элис присела на качели, жестом приглашая Мартина присоединиться. Выглядел он куда хуже, чем в прошлый раз. И было отчего.
– Ты уже видел?
Мартин спрятал лицо в ладонях, опираясь локтями о колени. Ветер трепал его кудри, в которых Элис только сейчас заметила седину – а ведь он совсем молодой. Ужасы прошлой жизни превратили молодого отца и мужа в одинокого изломанного человека. Страшно было представить, что все это – дело рук одного писателя, который придумал жуткую историю на забаву публике.
– Знаю, я обещала, что мы найдем твою дочь… Но я бессильна, мы все бессильны, Мартин. Эван не знает, что происходит с детьми меньше двенадцати, Джордж просто не успел этого придумать. Это звучит чудовищно.
Элис повторила позу своего собеседника, мечтая оказаться в месте, где ей не придется объяснять убитому горем отцу, что нет никакой возможности найти его маленькую дочь.
– И узнать, жива ли она, мы тоже не можем?
– Я сожалею…
Элис даже не услышала, почувствовала движение. Когда она убрала руки, Мартин уже сидел на земле – просто сполз с качелей на пыльный вытоптанный островок почвы. Она подалась вперед, чтобы помочь, но он внезапно заревел – в полный голос, так безжалостно и надрывно, словно у него сердце из груди вырывали живьем. Элис отпрянула, наблюдая, как Мартин срывает голос, глядя куда-то в небо, и этот нечеловеческий вой просто парализовал ее. А дальше все было смазано: Стюарт, выросший буквально ниоткуда, его огромные руки, хватающие ее в охапку, ее собственный крик и слезы.
– Элис, в дом! Тебе нужно в дом!
Она просила его отпустить, но на деле просто стонала от ужаса и боли. Желание помочь Мартину смешалось с ее страхом чужих прикосновений и накатившей вместе с ними панической атакой, – она извивалась в руках Стю, не обращая внимания на боль, захлебывалась рыданиями, теряя связь с реальностью. Она едва услышала, как Стюарт просил вызвать «Скорую», а в следующий момент Мара уже вкалывала ей успокоительное.
Ночь была тяжелой. Элис то и дело вырывалась из принудительного сна, видела огни за окнами, спрашивала, не вернулся ли Эван. Засыпать было страшно. Вполне возможно было проснуться в черном дыму или от новостей о том, что Эвана опять схватили. Элис боролась со сном, но лекарство то и дело отправляло ее в царство кошмаров. Капельницы и мамины слезы сменялись пытками и смертью Эвана. И так по бесконечному кругу, пока Элис, измученная и сонная, не заставила себя встать с постели и отправиться в душ, чтобы окончательно не свихнуться прямо во сне. Часы на телефоне показывали пять утра, и Элис отметила, что это самое прекрасное время. Дом, погруженный в сон, завлекал тишиной и покоем, и даже паломники устали и отступили. Кутаясь в теплый халат, Элис спустилась на кухню – закрепить эффект душа стоило чашечкой кофе. Или двумя. А еще лучше – что-нибудь перекусить и выпить лекарства, которые ей выписала Акина. Впереди их ждали три выматывающих дня, и что они могли принести с собой – никому в этой вселенной не известно. Спускаясь по лестнице, Элис в очередной раз набрала номер Эвана – скорее машинально, ведь она прекрасно знала, что вместо чуть хриплого родного голоса услышит безжизненную компьютерную запись.
На кухне слышались тихие голоса. Что ж, Элис ошиблась, когда думала, что дом спокойно спит, – даже в такой час что-то происходило. Осторожно заглядывая из-за угла в освещенную комнату, Элис мысленно вернулась назад, в такую же ночь, когда она спустилась поесть, а закончилось все пожаром и отправкой Лин в приют. Хотя она не отказалась бы сейчас увидеть на кухне Эвана. Можно даже без шоколадного торта.
– Эй, малышка, пришла в себя?
Родж сидел перед большой дымящейся кружкой, судя по аромату, наполненной кофе. Это было очень нетипично для Роджера, хотя Элис не исключала, что треть этого напитка составлял алкоголь. Напротив с такой же кружкой в руках устроился Стю – расслабленный, в одной белой футболке, он уже не казался таким огромным и устрашающим. Скорее надежным и каким-то родным.
– Вы чего не спите в такую рань?
– Дежурим, – буднично отозвался Стю.
– Оба? – Недоверие огромными буквами запылало на лице Элис.
– Да ладно тебе, малышка, не так уж я и плох, чтобы настолько не верить в меня!
Элис достала себе чашку, наполнила ее кофе и села во главе стола, чтобы видеть обоих мужчин. Судя по лицу Рожда, он успел немного обидеться.
– Ну не дуйся! Просто я ни разу не видела, чтобы ты дежурил. Чаще ты просто отгоняешь злых духов от нашего дома своим храпом.
Стю тихо рассмеялся, ставя кружку на стол.
– Вот ты язва, малышка, где только в тебе столько яда умещается! Я тебе говорил, – обратился Родж уже к Стюарту, – что с бабами ой как непросто. А с малышкой-то и подавно.
– Можешь мне не рассказывать.
– Эй! Вас не смущает, что я все еще здесь? Заговор самцов какой-то.
– Ты сама чего подскочила? – Стю сложил руки на груди, и Элис уставилась на них, не отдавая себе отчета. Стюарт словно из камня был создан, а многочисленные татуировки на огромном накачанном теле отключали способность адекватно думать. Как он вообще с такими внешними данными и прекрасным характером, как успела заметить Элис, до сих пор оставался один – просто загадка. Хотя если вспомнить, что он практически круглосуточно находился у них, то вопрос отпадал сам собой. Элис успела подумать, что из них с Микалиной вышла бы отличная пара, но вовремя спохватилась, что от нее ждут ответа.
– Успокоительные, которыми меня с радостью накачивают все, кому не лень, усиливают кошмары. Так что я лучше кофе с вами попью, чем снова окунусь во все это. Кстати, – Элис сделала глоток, ощущая горечь во рту, – что с Мартином?
– Его забрали в больницу. Не знаю, чем ему вообще можно помочь, но хоть что-то.
Добавить было нечего. Так они и сидели в тишине, наслаждаясь кофе и спокойствием. Элис чувствовала себя ужасно виноватой перед Мартином. Она не должна была давать обещаний, которых не может выполнить. Но так хотелось помочь, так хотелось подарить надежду отчаявшемуся человеку. Чтобы немного отвлечься, Элис завела новый разговор.
– Вы уже думали, что будете делать дальше?
– То же, что и сейчас.
– Но ведь теперь можно вернуться.
– Куда? На войну? – Стю мгновенно подобрался, ожесточился, словно в поле зрения появился противник. – Мне и тут хватает вот этого всего. Смотреть на то, как твой мир превращается в бесконечное поле боя… Нет уж. Да и командир меня не отпускала, – пошутил он, намекая на Викторию.
– А она сама, не знаешь?
– Элис, вряд ли кто-то из наших захочет вернуться. Там у нас нет семей, родных, только отряд, который и так весь здесь. Так зачем снова отправляться в ад? – Стю поставил кружку на стол, подхватил куртку, что висела на спинке стула, и махнул сидящим рукой. – Пойду-ка я проветрюсь, а то в сон клонит.
Как только дверь за Стюартом закрылась, Родж неодобрительно закивал головой, доставая любимую фляжку – Элис все ждала, когда же это случится.
– Разбередила парню душу! На фига, малышка, ты вообще с расспросами полезла?
– Я ничего такого не сделала! Просто спросила про возвращение.
– Ты думаешь, возвращение – это просто? Хоть у кого-нибудь. Сама, небось, уже извелась, размышляя, как правильно. А от парня потребовала четкого ответа. Он же не на курорт вернется, а на войну, где будет убивать и смотреть, как умирают другие.
– Но ведь это все для чего-то нужно! Не просто так же авторы это придумывают. Разве вот ты не считаешь, что умер ради какой-то идеи, что это было важно и нужно?
Родж отхлебнул скорее уже алкоголь с ароматом кофе из своей кружки, зажмурился, а потом взглянул на Элис, словно на несмышленого ребенка.
– Иногда смерть – это просто смерть, малышка.
Элис провела руками по своей голове, медленно погружаясь в стыд, словно в большое горячее озеро.
– Я как всегда. Лезу не в свое дело, задаю неудобные вопросы. Ничему меня не учат прошлые ошибки.
– А люди вообще на ошибках не учатся, ты не замечала? Каждая ошибка – это просто выбор, желание, не знаю… И если это желание возникает снова, мы поступаем так, как нам хочется, даже зная, чем все закончится. Потому что нет никаких ошибок, Элис. А те, кто говорит обратное, просто не умеют жить на полную катушку, вот и бесятся!
– Отличная теория, чтобы оправдывать себя. Пожалуй, возьму на заметку, – усмехнулась Элис, чувствуя, как рядом с Роджем напряжение уходит. Он хоть и был балбесом и пьяницей, как никто умел расположить к себе. – А вообще, я слишком много ною, мечусь из стороны в сторону и непозволительно быстро влюбляюсь.
– Не котят же мучаешь в подвале, так что успокойся.
Элис таки не выдержала и захохотала, чокаясь своей чашкой с кружкой Роджа.
– Умеешь ты поддержать, ничего не скажешь.
– И пригреть тоже могу, не забывай!
– Ро-о-одж! Ну вот, все испортил!
Они еще немного посидели вместе, перебрасываясь шуточками и допивая давно остывший кофе. Элис казалось, что она вполне могла бы даже обнять Роджера, но понимала, что это просто волна эйфории, которая пришла с таким внезапным теплым разговором. Едва он сделает шаг в ее сторону – она отпрянет, забьется в угол и взвоет, погружаясь с головой в свой страх. То, что она шутила и так спокойно могла говорить – уже было огромным подвигом, первым из многих предстоящих шагов к нормальной жизни. Если, конечно, такая для нее еще предвиделась.