– Что-то меня разморило. Душно тут, надо бы проветрить, – потянулся Родж, пытаясь скрыть зевок.
– Естественно, дело только в духоте. Иди спать, дежурный. Скоро уже и Костра придет завтрак готовить – нечего ее с самого утра печалить твоим видом.
Роджер в ответ только махнул рукой и встал, собираясь уйти. Элис все-таки не выдержала и задала вопрос, на который из двоих ответил только Стю:
– Ты будешь возвращаться?
– Ты меня вообще слушала, малышка? Что я там забыл? – Родж оперся локтями о столешницу. – Там нет ничего такого, чего я не мог бы найти здесь. У меня была хорошая, но отнюдь не героическая жизнь. Так что, крошка, останусь-ка я тут.
Эван не появился ни к вечеру, ни на следующее утро. Элис не находила себе места, но понимала, почему он так поступает. Возможно, именно его отсутствие все еще держит озлобленных людей по ту сторону забора. За бесконечно долгий первый день из трех Элис успела навестить Лин и Астора, узнать, что они уже обсудили все между собой и решили остаться. Лин прекрасно понимала, как нужна воину, а тот, в свою очередь, ни при каких обстоятельствах не оставил бы свою принцессу. Вообще, все разговоры так или иначе сводились к возвращению. Ник задерживался с часами – для чего и понадобились эти проклятые три дня, а люди сходили с ума. Терпение, увы, никогда не было добродетелью человечества, даже придуманного кем-то. Кто-то не хотел верить, что других вариантов нет, кто-то обвинял во всем Эвана, говоря, что он специально все так задумал за то, что сделала с ним и его друзьями кучка озлобленных маньяков. Многие же не отступали – сидели у их дома, ждали «спасителя» в надежде, что именно им он поможет. Элис не удивилась бы, родись в их обществе новая религия, с Эваном вместо божества и объекта поклонения. Оставалось только надеяться, что с запуском часов люди начнут возвращаться в свои миры, и вся эта шумиха, приправленная ненавистью и мольбой, наконец утихнет.
К вечеру второго дня у них на пороге оказалась Серена, и Элис ее даже не сразу узнала. Последний раз они виделись в больнице: рассеянная, посеревшая женщина, потерявшая всякий смысл существования. Сейчас же перед ними предстала та самая цветочная волшебница, которая сама сияла и цвела. Ее волосы снова запылали огнем, глаза наполнились светом, а улыбка делала лицо мягче и нежнее. В красивом легком платье в крупные маки она казалась невозможно юной и воздушной. Причина таких перемен была для Элис очевидна, хотя и не слишком понятна.
– Здравствуй, милая. – Серена широко улыбнулась и сделала шаг, чтобы обнять Элис, но та ловко юркнула ей под руку, оказываясь чуть в стороне. – Как ты? Я даже не навестила вас после всего этого кошмара.
– Ничего страшного. Все уже намного лучше. – Элис указала рукой на затянувшийся рубец на щеке и остатки синяков, которые почти прошли. – А вот ты выглядишь… ожившей, в отличие от прошлой встречи.
Они расположились на кухне, чтобы никому не мешать. Костра достала вазу для букета, который принесла Серена, – как же владелица цветочного магазина появится с пустыми руками.
– Я звонила Эвану, но так и не дозвонилась. Хотела поблагодарить и поддержать.
– Мы все очень хотели бы. Но он тщательно скрывается. Сдается мне, что это его способ защитить нас. Но я бы лучше предпочла его присутствие, даже если это и означало бы очередную бойню.
Серена разгладила складки на платье и добавила, словно между прочим:
– Ну и попрощаться тоже хотела.
Она не сразу решилась поднять взгляд на Элис.
– Ты решила вернуться, – та не спрашивала, а утверждала. Об этом кричало каждое движение, каждое слово Серены. – Даже зная, что твоя жизнь доведет тебя до самоубийства?
– Это ведь только финал, Элис! Мгновение, не больше. И целая жизнь – до. Счастливая, наполненная любовью и светом. Я возвращаюсь к Бену, понимаешь? Большего мне и не надо. Даже если это означает снова покончить с собой. Оно того стоит, поверь, тысячу раз «да».
Она говорила все это так самозабвенно и уверенно, что у Элис перехватило дыхание. Вот так и выглядит любовь – сквозь миры и страдания не потерять, не возненавидеть, не предать. Даже зная, чем все закончится, Серена стремилась к тому одному, которого любила и будет любить всю жизнь. Скорее всего, одним возвращением она не ограничится – слишком уж велик соблазн.
– Я тебя понимаю, – внезапно спокойно ответила Элис. Теперь, после всего пережитого, понятого, Серена с ее тяжелой и в то же время счастливой историей отлично вписывалась в ее картину мира.
– Я бы тебя сейчас обняла, но просто скажу: ты сама все знаешь. Не упусти, ладно? Что бы ты ни решила.
Элис закивала, пряча подступающие слезы. Серена в очередной раз продемонстрировала чудеса проницательности – ей не нужны были объяснения или уточнения, она прекрасно знала, о чем говорит Элис.
– А как же магазин? – Элис перевела тему, пока не разрыдалась от благодарности к Серене и волнений по поводу всего того, что творилось вокруг.
– Я наняла прекрасную девушку – она помогает мне, а в мое отсутствие заменит меня полностью. Но вот, – она достала из сумки связку ключей с брелоком в виде букета цветов, – это я оставлю вам. Здесь запасные ключи от магазина и моей квартиры. Передашь Эвану, чтобы приглядывал по возможности?
– Он будет рад тебе помочь, я уверена.
– О чем воркуете? – на кухню заглянула Микалина. – Я не помешаю?
– Нет, конечно. – Серена снова просияла. – Рассказываю Элис, что решила вернуться.
– О. – Мика села за стол, нервно сцепив руки в замок. – Вообще-то, я тоже решила.
– Что? – От неожиданности Элис даже подскочила. – Но ты ведь только недавно вернулась к нам!
– Я знаю. Но я возвращалась на время, Элис. Потому что тут случилась беда. Я в любом случае уехала бы.
– Мика…
– Все в порядке. Возможность забыть то, что я натворила, – это огромный подарок. Почему бы им не воспользоваться.
– Убеждать тебя в том, что ты не слишком-то виновата, бесполезно? – Серена вопросительно посмотрела на Мику. – Я невольно знаю всю эту историю…
– Да ладно. Все так, как есть. А мне и правда нужна передышка. Глядишь, вернусь с того света и перестану себя так грызть. Тем более, когда рядом бродит мой убийца.
– Точно! Я и забыла об этом!
– Убийца? – Серена нагнулась поближе к Микалине, словно это могло помочь разобраться в теме беседы.
– Когда мы ездили в Департамент, чтобы получить временные документы, я столкнулась там с мужчиной, который задушил меня в моем мире. Так себе встреча, если честно.
– А больше ты его не видела?
– Он узнал тебя?
Микалина усмехнулась слегка вымученно:
– Нет и нет. Давайте закроем тему, хорошо? Я просто хотела сказать, что буду пытаться вернуться в свою скучную одинокую жизнь женщины за тридцать.
– Зато там тебе точно не придется бегать за пьяным Роджем в одном белье, – подмигнула ей Элис.
– Похоже, у тебя тут очень насыщенные будни, Мика. – Серена удивленно разглядывала девушку.
– Элис – лучший рекламный агент по версии дома номер восемнадцать по Флинт-стрит!
– Ну зачем так иронично? Я же просто хотела поднять всем настроение. Тем более все это – чистая правда.
– Она еще и издевается, – пожаловалась Мика Серене. – Вот без этого уточнения мы бы определенно обошлись. Серена сейчас подумает…
– Серена ничего не подумает, – успокоила она Мику. – Серена просто молча восхитится тобой и пожелает удачи.
– Я же говорила, что она волшебная! – прошептала Элис Микалине.
– Кажется, еще немного, и нам действительно придется приплачивать Элис за рекламу.
– Да ну вас! – отмахнулась Элис, вставая из-за стола. – Чай будете? Костра такие меренги испекла – плевать на всякие диеты и ограничения, я вам клянусь!
– Думаю, мы можем позволить себе по парочке меренг.
– На том свете никто этих калорий не заметит, так что давай!
Этот голос Элис узнала сразу. Возвращение Эвана, которого она так долго ждала, пригвоздило ее к постели, хотя она много раз представляла, как спустится к нему навстречу, улыбнется и скажет, что он большой молодец. На деле же она лежала под одеялом, пытаясь унять стук сердца, который разносился по всему дому, а может, даже долетал до паломников. Элис слышала, как Эван что-то говорил Вик, дежурящей в гостиной, затем его тяжелые шаги до самого верха – он не пошел в свою комнату, а отправился на чердак. Вот тут Элис наконец-то рванула: натянула свитер прямо поверх пижамы, обулась и вытащила из тумбочки бутылку красного вина – специально хранила для празднования окончания этого ужаса. До окончания, по правде говоря, было еще очень далеко, но ждать ни она, ни вино не могли. Тихо-тихо переступая, чтобы никого не разбудить, Элис отправилась в путешествие на чердак. Кроме желания увидеть Эвана, ей двигала простая и банальная ревность: если Софи слышала, как он вернулся, Элис просто обязана оказаться на чердаке раньше нее. Такие моменты чаще всего и бывают решающими – тот, кто окажется рядом в тяжелую ночь, вполне может остаться рядом навсегда.
Элис замерла у самой двери и прислушалась. Сердце все так же предательски грохотало, перекрывая собой любой звук, доносящийся из комнаты. Выдохнув, она повернула ручку и открыла дверь. Небольшой чердак, с треугольным потолком заливал лунный свет, освещая непривычно пустое для такой комнаты пространство. Эван сидел у окна, в расстегнутой рубашке и брюках. Рядом стояли туфли, а пиджак укрывал что-то большое, по всей видимости – часы.
– Можно?
Его спина напряглась, но он позволил ей войти, даже не оборачиваясь. Элис закрыла дверь на замок и прошла к окну. Она опустила бутылку на пол и сама присела рядом с Эваном. Он медленно повернул голову, выхватывая ее взгляд в полутемной комнате. В лунном свете он выглядел еще более болезненно, чем двумя днями ранее.
– Где ты был? Я звонила тебе тысячу раз.
– Много где. – Его голос был непривычно отстраненным и шероховаты