Дана тоже помолчала.
– Я внимательно посмотрела видео с митинга, когда Веру убили. Ты там был, Влад. Я тебя узнала.
– Был, – подтвердил Влад. – Силантьев должен был выступать, и я пришел послушать. Но Силантьев от выступления отказался.
Дана отложила телефон и, взяв гитару, прошлась пальцами по струнам. Снова взяла телефон и позвонила Николаю. Он не ответил.
Николай удивлялся, что не догадался раньше пройтись по сайтам, которые посещала Нина. В прошедшие дни он тупо смотрел в ее электронную почту и только терял время. Сайт певицы Лии оказался последним, который смотрела Нина.
На сайте была афиша концертов, архив с выступлениями Лии. Еще можно было купить билет. Билет Нина не покупала, иначе ей на почту сбросили бы электронную версию.
И на концерт она не ходила. Он заканчивался в девять, а Нина появилась дома раньше.
«На работе задержалась?»
«Да. То есть нет. Так, ездила по делам».
Сегодня у Лии тоже был концерт. Билеты, как ни странно, оказались распроданы. Впрочем, зал маленький, его вполне можно заполнить, собрав родственников и ближайших знакомых.
Вспомнив о родственниках, Николай позвонил тестю.
– Врачи уверяют, что все будет хорошо, – успокоил то ли себя, то ли Николая Виталий.
Голос у тестя был уставший, глухой, хоть он и старался говорить бодро.
– Если помощь нужна…
– Спасибо, Коля. Нужна будет помощь, позвоню.
Ехать к концертному залу было бессмысленно и незачем, но он поехал.
Входная дверь выглядела скромненько. Если бы не афиши с Лииным лицом, принял бы заведение за рядовой ресторанчик.
Николай остановил машину, чуть не доехав до входа. Когда вылезал, впереди остановился бежевый «Рено Логан». Подходить к дверям заведения на виду у вышедшего из машины парня не хотелось. Тот подбросил ключи в руке, сунул их в карман и оглянулся на голос подошедшей откуда-то девушки.
– Привет! – Девушка взяла парня под руку, отпустила и засмеялась. – Ну как машинка?
Она кивнула на «Рено». Молодой человек тоже оглянулся на свою машину.
– Нормальная. Мне нравится. Всем нравится, кто на ней ездил.
– А кто на ней ездил? – лукаво улыбнулась девушка.
Кто ездил на машине молодого человека, Николай не узнал – парочка скрылась за дверью концертного зала.
На номер Николай обратил внимание случайно. Он сам бросился в глаза – 224. В Москве сотни машин с таким номером. Если, конечно, сверять только цифры. На то, что Варя вспомнит не только цифры, но и буквы, он не надеялся.
Варя была намного ниже его. Николай достал телефон, расположил на уровне своего плеча, включил видеокамеру. Сначала обошел «Рено» спереди, потом сзади. На первый взгляд видео получилось удачным. Именно так должна была видеть машину Варя, переходя улицу.
От нетерпения и предчувствия удачи перехватило дыхание. Он даже помедлил перед тем, как набрать Варю.
– Я тебе сейчас сброшу видео, – попросил Николай. – Посмотри и быстро скажи, это та машина? Не раздумывай, скажи по первому ощущению.
Варя перезвонила через пару минут.
– Не знаю, Коля, – виновато призналась родственница. – Похожа, но… Не знаю.
Разочарование было сильным, но он постарался ему не поддаться. Вернулся домой, послал Дане второй снимок, который Нина расположила на листе с номером телефона. Тот, на котором была видна часть зрительного зала.
– Кто-нибудь из этих людей тебе знаком? – спросил Николай.
– Знаком, – помедлив, подтвердила Федина жена. – Вторая с краю – это Вера Сергеевна.
– Спасибо, Дана, – он не стал слушать, кто такая Вера Сергеевна. Прекрасно помнил, что так звали убитую Нинину учительницу.
Выбраться из студии оказалось несложно. Под утро Игнат задремал, сидя на Лиином диване. Услышал, как уборщица гремит ведром, когда звяканье раздавалось уже у двери.
Уборщица шаркала тряпкой, а он, затаив дыхание, боялся пошевелиться. Шарканье прекратилось, ведро звякнуло издалека. Он осторожно выглянул – коридор был пуст. Игнат метнулся к запасному выходу, отпер замок и очутился на свободе.
Днем запасной выход не запирался. Музыканты выходили покурить во двор, Игнат сам иногда здесь курил.
Сейчас он с трудом себя сдерживал, чтобы не побежать. Потом не мог дождаться, когда поезд метро дотащится до нужной станции. Дома он долго стоял под душем, словно надеясь смыть все связи с пистолетом и черным кнопочным телефоном под грудой косметики.
К пистолету он не прикоснулся, ума хватило. Вернее, природной осторожности.
Теперь предстояло самое главное – решить, что делать дальше.
Идти в полицию невозможно. Игнат и раньше, до выборов, в полицию бы не пошел. Вадим Константинович не тот человек, на дочь которого можно доносить ментам.
Сейчас Игнату больше всего хотелось оказаться подальше и от Вадима Константиновича, и от его дочки-убийцы, и даже от выборов.
Он выключил воду, с каплями воды на теле прошел в комнату.
Лучше всего ничего не делать. Нину не вернуть, а ему, Игнату, жить.
Надевать футболку и джинсы на мокрое тело было неприятно. Игнат вернулся в ванную, тщательно вытерся и оделся.
Правильно было ничего не делать, но Игнат достал телефон и набрал Ангелину. Он понятия не имел, в какой части света находится помощница, но ответила она быстро.
– Я не буду баллотироваться, – сказал Игнат.
– Будешь! – быстро и уверенно заверила Ангелина. – Придется!
Набирая ее номер, Игнат был настроен решительно, а сейчас почувствовал облегчение. Нину не вернуть, а ему жить.
Ему бы гнить на кафедре до пенсии, если бы Ангелина сейчас равнодушно приняла его отказ.
Игната зазнобило. Он едва не перечеркнул свою будущую жизнь.
– Не хотела тебе говорить, но скажу. Шансов выиграть выборы у тебя ноль. Ты идешь спойлером, но сняться не можешь. Не-мо-жешь, – медленно повторила она. Наверное, чтобы до Игната лучше дошло. – Но вообще, выборы для тебя хороший шанс. Нужные контакты заведешь, приобретешь опыт…
– Ладно, все! – прервал ее Игнат. – Забудь, что я звонил. Хорошего отдыха!
Он должен был понять это раньше! Сразу догадаться, что в штабе больше видимости работы, чем самой работы.
Черт! Ему казалось, что большего напряжения, чем то, что он испытал этой ночью, пережить невозможно. Сейчас эмоции переполняли сильнее.
Страх и отвращение сменились бессильной яростью.
Он кокетничал, когда называл себя болванчиком. Он видел себя молодым перспективным политиком, а все вокруг знали, что это не так.
Отомстить хотелось всем. Но сделать он мог только одно – сдать Лию полиции.
Об этом Игнат и стал думать. Задача была не из простых. Выдать Лию надо так, чтобы не подставить себя.
Вера Сергеевна была снята справа. Она спокойно смотрела куда-то на сцену. Женщину рядом с ней тоже было видно хорошо, а лиц тех, кто сидел впереди и сзади Веры, почти нет.
Дана включила компьютер, догадываясь, что сейчас увидит. Лиин концерт, проходивший восьмого мая, она недавно слушала, только в зрительный зал не вглядывалась. Она вообще не смотрела на экран – слушала Лиин голос, отмечала удачные места и неудачные.
Нина оказалась гораздо внимательнее.
На Веру Сергеевну камера наезжала дважды. Умное интеллигентное лицо старой учительницы смотрелось выигрышно.
Снимок, который прислал Николай, был с первого показа камерой зрительного зала.
Странно, но Дана вдруг почувствовала себя уставшей, как древняя старушка. Даже разгадка, над которой она ломала голову все последнее время, больше не казалась привлекательной.
Наоборот, захотелось ничего не знать и просто продолжать жить дальше.
Она помедлила перед тем, как набрать Колю.
– Да! – недовольно откликнулся он. Разговаривать с Даной ему не хотелось.
– Коля, послушай меня, пожалуйста, – взмолилась она. – Послушай, это важно. В апреле умерла Наталья Александровна. Наталья – это…
– Я помню! – перебил Коля. – Вы с Федей мне уже рассказывали.
– Лия приходила к Наталье накануне ее смерти. Фото, которое ты мне прислал, с камеры в подъезде. А вторая фотка с Лииного концерта. Концерт был за два дня до убийства Веры…
– Спасибо за информацию! – Коля больше не желал ее слушать. – У меня к тебе огромная просьба…
– Да?
– Не мешай мне!
Дана видела Нининого мужа много раз, а знала плохо. К Нине он относится замечательно, а к власти плохо. Вот, пожалуй, и все.
Сейчас она поняла его так, словно прожила рядом долгие годы. Он не хотел ее обидеть. Он попросил не мешать ему поймать убийцу жены.
Отчего-то стало совсем тоскливо.
Дана повертела телефон, отложила, снова взяла и позвонила мужу.
– Со мной все в порядке, – быстро сказала Дана. – Приезжай немедленно!
Вторая фраза противоречила первой, но никто не понимал ее лучше Федора.
Вычислить, кому Нина отдала лист с фото и номером телефона, Николай не мог, поэтому решил сделать единственно возможное – передать послание Лие. Он заменил Нинин номер телефона своим, распечатал. Бумагу стоило сунуть в конверт, и он принялся выдвигать ящики стола. Конвертов в столе быть не могло, они с Ниной никому не писали писем, и он замер, увидев в одном из ящиков белые прямоугольники.
Два новеньких конверта лежали там, где обычно валялись флешки, платы, установочные диски.
Он почти не удивился. Помедлив, вытащил один конверт, черным фломастером написал на нем «Лие». Аккуратно сложил лист, сунул его внутрь и заклеил.
На лист стоило добавить фотографию Нины, но она не попала на концерт Лии, ее не зафиксировала камера, и подходящей фотографии не было.
До начала концерта времени оставалось много, но он, выпив наспех чаю с крекерами, которые нашлись на полке в кухне, спустился к машине.
Стоявшая у подъезда серая «Тойота» коротко посигналила. Николай на машину не посмотрел – сигналить ему не мог никто. Федора он заметил, только когда тот загородил ему путь.