Мы прошли по еще немного, и потом оказались в коридоре из сугроба, поднял голову — метра три высота, в конце концов «коридор» уперся задание, где и поворачивал куда-то налево.
— Проходим, около дежурного останавливаемся, — открыл перед нами высокую и тяжелую дверь лейтенант, — если есть какие документы с собой, предъявляем и записываемся.
— А если нет документов, — спросила Маша остановившись.
— Ничего страшного, имя, фамилию, отчество, адрес последней прописки и год рождения-то знаешь?
— Да.
— Ну вот, дежурному продиктуешь и все.
Полная женщина лет пятидесяти, с приятным лицом, в форме и с погонами сержанта сидела за составленными буквой «П» столами. Очень удивившись тому, от куда мы явились, она быстро записала наши данные в толстый журнал, посмотрела на нас приятно улыбаясь и сказала:
— На второй этаж поднимайтесь, 212-й класс, ой… комната, теперь комната. Там кроватей нет уже, но зато есть столы и матрасы, спуститесь потом за всем.
— Скажите, а как у вас тут с приготовлением пищи?
— По разному, те кто на довольствии в столовой питаются, это в ангаре старом, там полевые кухни стоят.
— А те кто не стоят?
— У завхоза буржуйку получите, дрова сами пилите и сами готовите.
— А воду где взять?
— Воду по утрам машина привозит.
— Понятно.
— Ребята, да вы поднимайтесь, располагайтесь… я попозже зайду и расскажу все.
— Да Мамоль, ты сама тут как-нибудь уже с ними, а мне еще к коменданту надо, — сказал Шустов и махнув нам рукой направился к выходу.
На это «МамОль» Наталья подняла в недоумении брови.
— Да это меня так называют тут все… А вообще я Ольга Ивановна, и у меня целый взвод несовершеннолетних детей на попечении, вожусь вот с ними между нарядами. Вашему-то столько, — кивнула она на Сережку.
— Шестнадцать, — ответил он сам за себя.
— Большой совсем, и ружье у тебя серьезное, — подмигнула Сережке Ольга Ивановна.
— Серьезное, — немного смущаясь от внимания, ответил Сергей.
Поблагодарив Ольгу Ивановну мы поднялись по ступенькам на второй этаж, прошли по широкому коридору, освещаемому редкими красными светильниками. В коридоре столкнулись с двумя мальчишками лет десяти, катающих по полу, покрытому старым и выцветшим линолеумом машинки. Вдоль стен стояли какие-то столы, шкафы и стенды.
— Ну вот наша берлога, — сказал Вовка и толкнул дверь.
28
Небольшой учебный класс, шесть на шесть метров, на стенах какие-то учебные плакаты, дальняя стена загромождена чем-то до потолка, и это «чем-то» накрыто брезентом, несколько столов, десяток стульев, краска на стенах потрескавшаяся… запустение в общем.
— Ну, во всяком случае, почти тепло, — сказал Юра положив руку на радиатор, — как они умудрились не разморозить здание?
— А оно пустовало, воды в системе не было, — ответила на вопрос появившаяся в дверях Ольга Ивановна, — а мужики потом молодцы, кое-что отремонтировали, и постепенно, по этажам запустили здание, сквозняки победили… сейчас уже теплее, чем вначале, да и на улице, слава богу, не минус сорок. Ну, пойдемте со мной, тут в конце коридора склад, матрасы заберете, да побегу я, надо мой «пионерский отряд» в столовую вести.
Сходили с Вовкой и Сергеем, забрали матрасы с одеялами, которые, вернувшись раскатали по составленным столам. Потом искали местного завхоза, что должен был быть «где-то в корпусе»… не нашли.
— Ладно, я сейчас портативную печку заведу, сообразим что-нибудь поесть, — Вовка уже доставал из рюкзака небольшой чехол.
— Мальчики, а нам там ничего не отвинтят? — сказала Наталья, стоя у окна.
Все кинулись к ней…
— Ну стоят, смотрят, — махнул рукой Вовка, — не паникуй.
— Просто… как-то не уютно мне тут… уж лучше в дороге и подальше от людей, рвущих друг другу глотки, — уселась Наталья на подоконник с ногами, обхватив руками колени, — нет, я понимаю, тут безопасно… наверное.
— Наташ, давай все выясним, хорошо все обдумаем, и будем принимать решения, и да, тут безопасно, — ответил Юра.
— Угу, — кивнула она, глядя в окно, на столпившуюся у Хивуса группу людей.
Раскатав матрас на двух столах, приставив их стене, я полусидел и смотрел на присутствующих… Ну вот, стоило относительно расслабиться, оказаться среди большого количества людей и все, появилась некая нервозность. У Натальи вот полезла опять заводка на феминизм, прям как в первые дни нашего знакомства. Маша с Сережкой притихли в углу… Ну Маша в принципе и так не многословна, у нее глаза обо всем говорят, или это только я вижу? Ага, посматривает украдкой, на меня, на Наталью. Сережка с Юры глаз не сводит, как команды ждет какой. Вовка… открывает консервы и на меня пялится… что дружище, тоже неуютно тебе здесь? Вижу, не уютно. И молчание какое-то дурацкое в воздухе повисло, и командир этот не идет, как провалился где.
— И где этот командир? — словно подслушав мои мысли, Вовка отдал вскрытые консервы Сережке и начал прохаживаться вдоль окон.
— Занят наверное, — спокойно пожал плечами Юра, раскладывая на столе свой нехитрый скарб, будто прибыл к месту постоянной службы.
— Покурю, пойду, — сказал Вовка и вышел из комнаты.
Командира мы дождались только спустя пару часов, когда уже второй раз попили чай, и большинство из нас отдыхали. Я решил выспаться, пока есть возможность. Наконец меня разбудило то, что кто-то стремительно вошел в дверь, как говориться без стука.
— С прибытием, — у дверей стоял невысокого роста мужчина, под пятьдесят, крепкого телосложения, абсолютно лысая голова, переходящая сразу в плечи, движения резкие, взгляд острый. Зимний комплект «цыфры» с полковничьими погонами сидит на нем ладно и по уставу, видно, что кроме военной формы он уже много лет ничего не носит, — как расположились?
— Спасибо, нормально расположились, — ответил Юра, встав почти «смирно».
— Ага… Звание? Войска? — очень быстро полковник подошел и встал перед Юрой.
— ПДСС ТОФ, Майор запаса, Мыткин Юрий Иванович.
— Полковник Штонда, Геннадий Васильевич, — пожал он руку Юре, — давно на пенсии?
— Четвертый год.
— Понятно, — ответил полковник и обратился к нам, — больше офицеров я так понимаю, нет?
— Нет, — ответил я за нас с Володей.
— Продолжить службу готовы, — полковник снова повернулся к Юре заложив руки за спину и покачавшись пару раз на носках напомнив мне при этом «старика Мюллера» из кино.
— Так точно, — не раздумывая, ответил Юра.
— А вы, молодые люди, готовы к мобилизации? — полковник резко крутанулся в нашу сторону.
— Эм… — открыл было я рот.
— Ясно, майор за мной, — сказал полковник и также стремительно вышел из комнаты.
Юра подхватил куртку и шапку и рванул следом.
— А я что говорила? — съязвила Наталья, улеглась на свой матрас и начала напевать что-то себе под нос.
— Андрюх… что это было? — ошарашенный произошедшим спросил меня Вовка показывая пальцем на оставшуюся открытой дверь.
— Экспресс знакомство с личным и не очень составом, — ответил я и спросил, — ты курить-то куда ходил?
— Под лестницу…
— Идем. Все тут сидят, — рыкнул я оставшимся.
— Вот тебе и водолаз… рифма на языке так и крутится, — сказал Вовка, когда мы присели на низкую лавку под лестницей рядом с патронным цинком приспособленным под пепельницу.
— Да ладно Вов, — ответил я, вертя сигарету в руках, так и не подкурив, — он вояка, причем реальный вояка, ты же понимаешь… И тут ему самое место.
— А мы? — с детской обидой в голосе спросил Вовка.
— А мы что ему зарплату платим? Или имеем на какие-то права на его свободу?
— Ну… мы же тогда ему помогли…
— Да, и он нам за это отплатил сполна.
— Угу, — Вовка согласно кивнул и тяжело вздохнул, — хорош сигарету жамкать, дай сюда.
— На.
Вовка взял сигарету, подкурил, глубоко затянулся и вдохнув вверх сказал:
— Да Андрюх, ты прав… а у нас своя дорога. Или как?
— Давай дождемся Юру, и решим… Идем к нашим.
В классе стояла гробовая тишина, Наталья перестала напевать, и лежа на животе ковыряла дырку в и без того «раненом» матрасе, Маша тихонько сидела и как только мы вошли, уставилась на меня своими глазищами, а у Сереги все… слезы «на колесах».
— Ну ты чего Серег?
— А чего он!? Он что, нас бросает, меня бросает?
— Ни кто, ни кого не бросает, — присел я рядом с ним, — вот вернется Юра, и все спокойно обсудим.
— А если не вернется? — шмыгнув носом спросил Сергей.
— Он нас когда-нибудь подводил?
— А сейчас что произошло? — продолжая ковырять матрас как бы подумала вслух Наталья.
— Сейчас как дам по жопе! — нахмурился уже Вовка.
— Ага… дождешься от тебя, кипятка лучше поставь, хоть чай попьем.
— Будешь так разговаривать, дождешься, — ответил Вовка и пошел к тумбочке, на которой стояла портативная печка.
— Мы вам не мешаем? — вдруг неожиданно спросила Маша.
Было видно, что она тоже сильно переживает происходящее, и не могла больше слушать эту перепалку.
— Да чего вы в самом деле, Наташ заканчивай уже, — сказал я.
— Простите, — Наталья села на столе свесив ноги, — ситуация просто какая-то…
— Ну, какая есть, и мы ее будем решать, — ответил я и сел на стул рядом с нашим «кухонным столом», — давайте действительно, чаю попьем что ли.
Юра появился часа через три, не раньше, и встав в дверях сказал:
— Идемте в столовую, поужинаем… там и поговорим.
— Так ночь скоро, кто нас там кормить будет?
— Там на дежурную смену ужин готовят, идем.
До столовой дошли молча, вернее это был большой купольный ангар склада, приспособленный под столовую, внутри было почти как на улице, но между рядами столов стояло несколько буржуек, и две полевые кухни, одна из которых «пыхтела» и у нее стояло несколько вояк в ожидании раздачи. Набрали как говориться «первое, второе и компот», и также молча уплетали все. К слову очень вкусно, и суп с фрикадельками и гречка с подливкой и чай с хлебом и повидлом… а хлеб свежий, местной выпечки похоже. Попросив добавку чая и хлеба у суетящейся женщины в синем халате, поверх одежды Юра наконец прервал тишину: