Прошло много времени. И девочка снова пришла к яблоне.
– Прости, девочка, – вздохнула яблоня, – но я больше ничего не могу тебе дать. Нет у меня яблок.
– На что мне яблоки? – ответила девочка. – У меня почти не осталось зубов.
– У меня не осталось ветвей, – сказала яблоня. – Ты не сможешь посидеть на них.
– Я слишком стара, чтобы качаться на ветка, – ответила девочка.
– У меня не осталось ствола, – сказала яблоня. – и тебе не по чему больше взбираться вверх.
– Я слишком устала, чтобы взбираться вверх, – ответила девочка.
– Прости, – вздохнула яблоня, – мне бы очень хотелось дать тебе хоть что – нибудь, но у меня ничего не осталось. Я теперь только старый пень. Прости.
– А мне теперь много и не нужно, – ответила девочка. —
Мне бы теперь только тихое и спокойное место, чтобы посидеть и отдохнуть. Я очень устала.
– Ну что ж, – сказала яблоня – старый пень для этого как раз и годится. Иди сюда, девочка, садись и отдыхай.
Так девочка и сделала. И яблоня была счастлива.
Я почувствовал, как на глаза наверстываются слезы, но не от грусти или печали, а от другого – такого светлого и чудного, от этой святой любви яблони – матери к своей девочке; от того, что они теперь вместе и вместе навсегда. Всплыла в памяти моя мама, молодая и радостная; вот она обнимает меня, мои руки в ее теплой ладони, я чувствую запах нежности – вот оно, подлинное детское счастье. Настоящее. Большое как сама Земля.
Перевел взгляд на пса. Медленно катилась из закрытых глаз Дымка крохотная блестящая слезинка. Он не скрывал ее, в нем всецело, как и во мне, царила радуга эмоций и переживаний, навеянных этой дивной сказкой.
Мы с Дымком словно стали частью друг друга – в эмоциях, чувствах и настроениях. Один Закон Природы – любовь. Один на всех – на человека и зверя.
Нашу трогательное безмолвие нарушила Арина. Голос ее словно спустился с вершины небесной радуги, переливался оттенками радости.
– А знаете что, – сказала она. – Эта сказка напомнила мне, что моя бабушка здорова, и мы с ней каждый вечер будем теперь собираться под этой яблоней, чтобы слушать другие истории. Приходите и вы. Это так чудесно, когда рядом верные друзья!
Дымок признательно завилял лохматым хвостом, в глазах светилось умиротворение: «А как же! За мной не станет. Только позовите. И вообще, вам редко повезло, что есть я!»
Арина продолжила свой превосходный рассказ:
– Роскошное лето поднялось в зенит. Густой аромат клубники и укропа разливался в саду. Где – то еще затерялся утренний тонкий запах соцветья картофеля, уходили в небо ароматы ночной фиалки.
Все пришло в движение. В деревьях шумел сок, выпрямились с шумом кусты смородины и калины, принялись с жадностью пить утреннюю влагу.
Сильно заросшийся дикий виноград пышно заплетал ствол рябины.
Рядом с подсолнухом паук выткал красивую и упругую паутину, ее причудливые узоры, пропуская свет, блестели как бриллианты.
Подсолнух склонил слегка свой огромный солнечный цветок, и Арина видела на нем маленькие черные точки – семена. Он напоминал девочке желтый зонтик, его широкие плотные листья всегда укроют от дождя
Резко пахучая кинза решила поваляться на теплой и влажной земле, ее примеру последовали и луковые стрелки.
Арина не удержалась и опустилась на мягкий ковер из шелковой травы. Лежа на нем, вдыхая полной грудью свежесть помидорной ботвы, продолжала наблюдать и слушать.
Вот патиссон весело смеялся, когда мимо него резво пробегали мыши, проворно утаскивая в норы упавшие зерна, ягоды, орехи
Овес безапеляционно твердил огурцу, что он полезнее для человека.
Возмущался длинноногий игольчатый георгин: «Неслыханная дерзость! Колокольчики стали считать себя цветами. Так недолго ждать осталось, когда к нашему высшему обществу, обществу цветов, себя причислят ромашки и лютики».
Белена призывала крапиву отказаться от вредной привычки – «жалит» людей и цветущую рядом горчицу.
– Уважайте друг друга, – призывали белые астры, – мы все прекрасны. Места в саду всем хватит.
– Не перевелись еще доброта и справедливость на свете, – молвила по – мудрому сорока, наблюдая за происходящим с верхушки могучего клена.
Поникшая лебеда отбывала в углу наказание за самовольный захват огуречных грядок. Хотя и за что ее наказывать – сама природа наделила ее редкостным качеством проникать своими побегами в каждый уголок земли.
Репейник без устали качал своими маленькими твердыми головкам и в промежутках между порывами ветра укорял лук, что он порой нестерпим в обращении с людей, а чесноку предъявил претензию – вызывает у людей приступы кашля.
Любезный и воспитанный хрен предлагал петрушке жить в тени теплицы, чтобы в хорошем соседстве продлить свои короткие дни.
Хлопали крылья любопытных сорок, молниевидно пикировали голуби, синицы мелькали едва видимой полосой светло – синего цвета. Трели соловей создавали настоящий хор, звонкий и тонкий.
Все обитатели Сада шумно и дружно приветствовали друг друга.
И начался традиционный утренний Совет, свидетелем которого и стала Арина.
Солнечные лучи рассеяли первый туман. Сад утопал в белой дымке, кружил голову благоухающим цветением. Настоящий Карнавал Ароматов.
В белом танце плавно плыли черемуха и сирень, рядом кружились жасмин и ландыш, разбрасывала мелкие плоды акация.
Вот вошла в круг яблоня, грациозно изгибались длинные тонкие ветви, горделиво неся на себе белые бутоны. Все кустарники и цветы преклонили перед ней колени, бросили к ногам свои красивые лепестки.
– Цветет наша яблоня райским ароматом, – вездесущая сорока от прилива нежности как – то неожиданно прослезилась.
Ревел не замедлил записать это событие в своей Книге Сада.
Все семейство Сада было в полном здравии.
Речь, как и водится в подобных торжественных случаях, держал высокий и цветной гладиолус:
«Никто из питомцев Сада наутро не нарушил Заповеди Природы. Также поднялось красное солнышко, прибежал прохладный ветерок. Мы по – прежнему добры и милосердны, даем человеку радость и веселье. И нам потому не стыдно перед небом, звездами и нашим Творцом. Своим первоцветом мы несем человеку эту первозданную красоту и благоуханье.
Наши травы колосятся под солнцем, они мудрые и терпеливые. Они дают пищу зерну и овсянке, рису и кукурузе.
Наши цветы прелестны, они украшают аллеи и дома. А наши глубокие ароматы наполняет человека удивительными ощущениями.
И человек благодатно к нам относится. Нам – первые поливы, лучшие грядки и больше солнечных мест.
Поэтому мы стараемся украсить его трудную, порой суетную, нам не во всем понятную человеческую жизнь. Делаем ее красивой, вкусной, сладкой. Словом, мы добры и великодушны, приносим только радость и полезность.
На нашем Совете сегодня замечательное событие: присутствует девочка Арина, которая для нас навсегда останется королевой Сада. Приглашаем тебя, прелестная королева, попить нашего благоухающего чая.
Арина и не опомнилась, как ее усадили на теплый пенек. Трава заварила чай из душицы, налила липового меда и положила веточку с малиной и клубникой.
Девочка пила благоухающий напиток и слушала речь Старейшины – гладиолуса:
– Мы, растения, живем на земле, чтобы учить человека по – настоящему любить, понимать язык Природы. Учим не боятся мечтать и рисковать, верить в себя и в добро. И всегда бережно сопровождаем человека на его жизненном пути. А жизнь у него такая же бесконечная, как и сама Природа. И мы для него огоньки! Огоньки его детства. Открытого и светлого! Божественного и неповторимого.
И неожиданно гладиолус произнес торжественно и величественно: «Мы считаем человека, а значит, и нашу королеву Сада, самым совершенным созданием, самим красивым цветком Природы!
Но вдруг вдалеке сверкнула молния, пробежали первые грозовые раскаты. Огромная сизая туча тяжело взбиралась на небо
– Немедленно опустите листья, – приказала трава цветам. – Сомкните лепестки, склоните головы поближе к земле.
Все так и сделали. Арина успела взбежать на крыльцо. Хлынул дождь…
– А потом тебе приходилось еще слышать разговор Сада, – не утерпев, спросил я девочку.
Покачала задумчиво головой она:
– Нет! Никогда! – сказала Арина. – Наверное, достаточно в жизни одного урока, и ты его запомнишь, если он прочувствован сердцем. Вот такое состояние у меня – на всю жизнь он дан мне, и я благодарю мой Сад, что подарил мне эти чудесные мгновения.
Дымок мягко лизнул ладонь девушки, словно говоря, что вся наша жизнь – это полет к дальним мирам, где когда – то была жизнь и прошло наше детство.