– Особенно если это идет на пользу его делу, – поддержала я. – Не думаю, что Патрик вообще захочет меня вытаскивать, у него же есть чудесный розовый шелк для обивки, так подходящий к цвету моего лица.
Себастьен неопределенно фыркнул, то ли недовольно, то ли насмешливо – его лица я не видела, поэтому более точно не могла сказать. Он опять остановился, теперь уж потому, что мы пришли.
Пентаграмма ничуть не изменилась с прошлого раза: выглядела все такой же старой и зловещей. Себастьен шарил по шкафчикам, словно у себя дома, опять выставляя артефакты в правильном порядке. Я отбросила ненужный сейчас философский вопрос, считать ли этот дом его собственным, и если считать, то в какой степени, и спросила чуть дрогнувшим голосом:
– А артефакт для души Шарля?
– Марго, неужели вы думаете, что я отправил бы вас без него? Подождите, всему свое время.
Он закончил возиться с артефактами. В этот раз порошков было несколько, что придало мне немного оптимизма: почему-то казалось, что Себастьен делает все, чтобы ритуал завершился благополучно.
Он подошел ко мне. Почему-то я решила, что пришло время поцелуя, чуть подалась навстречу и сама устыдилась. Неужели я не могу держать себя в руках? Себастьен же просто повесил мне на шею медальон, если так можно было назвать маленькую пузатую бутылочку в металлическом кружеве.
– Это для души вашего брата, Марго, – пояснил он. – Когда вы до нее дойдете, постарайтесь увлечь к точке выхода. Артефакт будет ее к себе дополнительно притягивать. Ваша же задача – заткнуть пробкой сразу по возвращении, понятно?
– Конечно. Что тут может быть непонятного?
– Тогда приступим.
Я подумала, что уж сейчас точно речь идет о поцелуе, но нет – сегодня Себастьен решил обойтись даже без него, сразу взял ритуальный нож и быстрым коротким движением порезал мой палец. В этот раз крови вытекло куда больше, но и дым был гуще, и переход прошел быстрее. Во всяком случае, мне так показалось, когда Себастьен, обнимавший меня во время произнесения заклинания, резко отпустил и даже немного подтолкнул вперед.
Я сделала шаг и остановилась. Меня мучило чувство неправильности и несправедливости.
– Марго, идите же. Ритуал не может длиться вечно. Либо вы идете, либо мы немедленно возвращаемся, – приказал Себастьен.
Я повернулась к нему. Предчувствие не обмануло: сейчас я видела перед собой совсем другого инора, совершенно не имеющего ничего общего с Венсаном, – более худощавый, смуглый, подтянутый. Смешно, но даже одежда была другой, вышедшей из моды несколько столетий назад, не меньше. Наверное, в памяти души остается та одежда, в которой было тело при расставании с ней.
– Что вы так на меня смотрите?
– Мы забыли сделать нечто важное.
Да, я в этом была уверена. Я не смогу идти дальше, не узнав, каков на вкус он настоящий. Я шагнула к Себастьену и обвила руками его шею. Я получу свой поцелуй, настоящий поцелуй, а не ту подделку с чужим телом. Он не стал отталкивать, говорить ненужные сейчас слова, обнял, не промедлив и мига, и начал целовать.
Его губы, такие горячие, живые и настоящие. Словно не было всего, что нас разделяет. Словно мы созданы друг для друга: я – для него, он – для меня. Мне нравились поцелуи, когда Себастьен был в теле Венсана? Теперь бы я на это не согласилась, потому что узнала, какие они настоящие.
– Марго, у нас не так много времени. – Он опять оторвал меня от себя, причинив при этом сильную боль, хотя какая там может боль у души без тела? – Идите же. У нас еще будет на это время.
– Да.
Я обвела его взглядом, стараясь запомнить все, до самой мелкой черточки. Увы, Себастьен, нет у нас времени и быть не может.
Я повернулась и пошла туда, куда властно звал меня красный луч.
Глава 27
Мне казалось, что вытащить назад Шарля, если уже почти все сделано, будет очень просто: есть нить к нему, есть – на выход. От меня требовалось лишь дойти и вернуться. Дойти и вернуться…
Первые шаги действительно оказались необычайно легкими, я чувствовала зов души брата и поддержку Себастьена, который еще раз повторил, когда я уже отошла, чтобы не сопротивлялась, если он начнет вытаскивать. Но потом… Каждый новый шаг давался все с бо`льшим трудом. Я словно увязала в странной субстанции, становившейся все гуще по мере удаления от входа. Сначала это напоминало жидкий кисель, потом – густой, потом желе, которое пружинило и норовило отбросить назад. И если сначала я оглядывалась по сторонам в надежде увидеть что-то интересное, то сейчас все силы уходили только на то, чтобы двигаться вперед. Будь я здесь полностью, а не одной душой, наверняка была бы уже мокрая как мышь.
Странный серый безжизненный мир все так же уходил за горизонт, и не было в нем ничего, на чем взгляд задерживался дольше мига. Словно по степи прошелся пожар, оставив после себя лишь один серый пепел. Ни звука, ни движения.
Если я сейчас за Гранью, куда все мы уходим после смерти, то где же души? Должно же быть хоть что-то, говорящее об их присутствии? Я остановилась и огляделась. Вокруг ничего не изменилось: все та же серая бескрайняя равнина. Вдруг пришло в голову, что надо было хотя бы узнать, как здесь что выглядит. Смогу ли я узнать брата, когда встречу? Да и встречу ли вообще? Не напрасно ли все это? Застыну навсегда здесь этакой мухой в янтаре в назидание тем, кто придет сюда после меня.
Оглянулась. Себастьена уже не видно, потерялся в этом мутном мареве мира за Гранью, но путь к нему был указан четко. Зеленый луч не пропал, но теперь он не поддерживал, а предлагал вернуться. Яркий, сильный, манящий… И второй – к Шарлю, и он уже не звал, просто указывал путь, предлагая выбор.
Я разозлилась на себя за эти колебания. Как можно вернуться? Ведь тогда у брата уже ничего не будет. Сейчас его будущее зависит только от меня. А я его непременно найду, или я не Маргарита Дюпуи!
Злость придала сил, она словно плавила пространство вокруг меня, и я упрямо продолжала двигаться по лучу, ведущему к Шарлю. Не осталось места ни страху, ни неуверенности, только злость и желание пройти до конца. Дойти и вернуться. Я сосредоточилась только на яркой зеленой линии, отбросив все остальные мысли, ненужные сейчас. Впрочем, это было не так уж и сложно: чем дальше я отходила от входа, тем больше сгущалась вокруг меня эта странная серая взвесь, похожая на пепел от сгоревшей бумаги.
Луч пропал неожиданно, словно его выключили. Я даже не успела испугаться, когда поняла: пришла.
– Шарль, – неуверенно позвала я. – Шарль, ты где?
Не знаю, что я ожидала услышать в ответ, но только не эту гнетущую тишину. Самое ужасное, что вокруг почти совсем ничего не было видно. Может, перестало действовать заклинание? Я испуганно обернулась, но луч возврата приглашающе зеленел. Нет, все правильно, я пришла, и брат, точнее, его душа, где-то здесь. И второй попытки не будет.
– Шарль, ты здесь?! – вскричала я. – Я пришла, чтобы вытащить тебя назад, в твое тело. Просто безобразие, что оно там находится одинокое, под присмотром этой ужасной иноры Леман. Ты знаешь, она мне совсем не нравится. Думаю, не понравится и тебе.
Тихий шелест, буквально на грани восприятия, прозвучал для меня небесной музыкой.
– Шарль, пойдем домой. – Я поводила руками по сторонам, стараясь нащупать хоть что-то. – Родители страдают. Мама плачет, папа… – я хотела было сказать «рыдает», но Шарль в это бы точно не поверил, поэтому сказала правду: – Постоянно напивается с горя. И это невыносимо. Шарль!
Я в отчаянии повернулась несколько раз вокруг себя, пытаясь ухватить душу брата. Но хватать было нечего: душа отнюдь не материальна. Но Себастьен сказал, что ее надо увлечь к выходу, значит, это как-то возможно сделать. Я притронулась рукой к выданному артефакту. Пусть сейчас это лишь иллюзия, но там, с другой стороны, он настоящий и действующий.
– Шарль, ты меня слышишь? Дай знать… – сказала и сама удивилась своим словам. Чего я жду от души? – Хоть как-нибудь…
Легкое прикосновение. Было ли оно или просто почудилось? Я убедила себя, что было.
– Шарль, – умоляюще сказала я, – пойдем со мной. Не знаю как, но мы должны с тобой отсюда уйти.
Опять легкое прикосновение, словно брат все-таки давал понять, что он тут. Но прикосновение показывало и неуверенность в том, что ему следует отсюда уйти. Из этого мрачного пустого места. Или оно казалось мне таким, потому что я пока жива? Но ведь и Шарль жив. Пока жив. Нет, не стоит об этом думать.
– Наше время еще не пришло, понимаешь? – В отличие от времени Себастьена, который ждет нас на выходе. Отогнав ненужные мысли, я продолжила: – Я не могу вернуться одна, Шарль. Только вместе с тобой. Шарль, ты должен пойти со мной. – Я твердила одно и то же, как говорящая птичка, вкладывая в свои слова уверенность, которой у меня не было. Не знаю, кого я больше хотела убедить: себя или брата. – Шарль, вернуться – твой долг передо мной, перед родителями, перед Советом магов, в конце концов. Венсан им заявил, что ритуал провел ты, но ведь это не так?
В этот раз касание было почти обжигающим, но я все так же ничего не видела, хотя и старательно вертела головой, стремясь уловить малейшее движение.
– Ты не можешь оставить свое имя опозоренным. – Мне показалось, что я нащупала нужную точку, и теперь давила только на нее. – Как маг, ты всегда был на высоте, а теперь тебя запомнят как неудачника. Ты не можешь такого позволить.
Голос креп и обретал силу, и мне начинало казаться, что серость вокруг понемногу рассеивается, но все так же ничего не говорило о том, что душа брата где-то рядом. Как я ни вглядывалась, не видела ни малейшей тени. Время шло, но ничего не менялось. Сколько его еще осталось до того, как ритуал закончится? Почему-то при мысли об этом я не испугалась, а разозлилась.
– Шарль, орк тебя побери! – рявкнула я и крутанулась вокруг себя, в очередной раз тщетно пытаясь ухватить хоть что-то. – Ты всегда был упрямым, но не в такой же ситуации! У меня не будет больше шанса тебя вытащить. Ни единого. Возвращайся! Я не знаю, что происходит здесь с душами и пока не хочу этого знать, но ты можешь вернуться, а значит – должен!