И Люк потащил меня к своей двуколке, невзирая ни на какие протесты: ни к каким менталистам мне не хотелось, хотелось домой – да, именно домой, а не к иноре Мюрре – и там выплакаться. Себастьена больше нет, а все остальное уже не имело никакого значения, даже если вдруг выяснится, что он действительно на меня влиял, в чем я очень сильно сомневалась, поскольку помнила, как он сам удивился соединявшему нас мощному зеленому лучу.
Глава 32
Люк все-таки потащил меня к менталисту, а поскольку, по его словам, дело не терпело отлагательства, а в городе, где жила инора Мюрре, хороших специалистов не было, пришлось нам опять воспользоваться телепортом. Честно говоря, мне было уже все равно, найдет ли что-то менталист или нет, поскольку меня захлестывало самое черное отчаяние. Сесиль, на которую я возлагала столько надежд, вела себя как положено кошечке ее возраста и ни взглядом, ни движением не показывала, что ее что-то тревожило внутри. То, что ее могло тревожить, тоже ничем себя не выдавало. Если это что-то вообще было…
Поэтому я прижимала Сесиль и позволяла Люку тащить меня, куда он считал нужным, даже не обращая особого внимания на то, где мы. Хорошо хоть, отвел действительно к менталисту, а не в храм: с меня сталось бы согласиться на все, лишь бы наконец меня оставили в покое.
Но Каролинин брат привел, как и говорил, к менталисту и потребовал полностью проверить: на внушение, на влияние и на блоки. Менталист ничего не обнаружил, хотя проверял долго, тщательно и с применением кучи артефактов. Люка это не успокоило. Он взъерошил волосы, которые так и не удосужился подровнять после стычки с венсановской оградой, и спросил:
– Значит, с Марго все в порядке?
– В полном.
– А с кошкой?
– Что с кошкой? – не понял менталист.
– С кошкой все в порядке?
Менталист недоуменно посмотрел на Сесиль, а потом столь же недоуменно уставился на Люка. А я обмерла от ужаса: если произошел обмен душами, сейчас это выяснится и Себастьена окончательно уничтожат. Видно, я как-то дала понять Люку о своих надеждах на Сесиль, или ему только что пришла в голову подобная вероятность, поскольку раньше он на это даже не намекал. Я лихорадочно просчитывала варианты поведения. Убегать бессмысленно: от Люка не скрыться, а бегством только подтвержу его подозрения. Вернет, отберет Сесиль и…
– Я недостаточно компетентен, чтобы сделать вывод о ее здоровье, – едко сказал менталист. – Обратитесь к тем, кто специализируется на животных.
– Люк, мне тоже кажется, что ты зря это затеял.
Я взяла его за руку и потянула к выходу. Нет, я понимала, что это бесполезно, но попробовать стоило, вдруг получится. Люк с места не сдвинулся, более того – перехватил мою руку так, что стало понятно: все мои мысли и чувства для него не секрет, но сбежать он нам не даст. Сесиль недовольно заворочалась, но я ее погладила, и она опять затихла.
– Спрашивая, все ли с ней в порядке, я рассчитывал на отчет по ментальному вмешательству, – раздраженно выдал Люк. – А не на то, что вы мне посоветуете пойти к кошачьему целителю. К слову, там мы уже были, и он ничего странного не нашел.
– Исследовать кошку на ментальное вмешательство? – ошарашенно спросил менталист.
– Не все ли вам равно кого, если за это платят?
– Но кошку… – Тут Люк взглянул так, что у менталиста пропали последние сомнения, он даже выдавил из себя: – Впрочем, вы совершенно правы, кошки по уму не так уж сильно от нас отличаются…
– Особенно от некоторых.
– Это вы на кого сейчас намекаете? – подозрительно спросил менталист.
– Вы его не знаете, – мрачно ответил Люк, – поверьте, эта кошечка намного умнее того инора.
– Немудрено быть умнее его, – не менее мрачно буркнула я. – Люк, я устала. Может, пойдем домой?
– Вот сейчас Сесиль проверят и пойдем. Мне не нужны неожиданности. Инор, так вы займетесь или нам искать другого специалиста? Уверен, желающие заработать найдутся.
– Давайте свою Сесиль. Почему бы и не проверить такого замечательного котенка, если так упрашивают, – залебезил перед ним менталист.
Он протянул руки, но я лишь мрачно на него посмотрела, не желая лишаться последней надежды. Или лишать ее того, кто может быть там. Сесиль тоже не выразила желания перейти к нему, обняла лапками мою руку и испуганно смотрела на менталиста.
– Марго, дай ему кошку.
– Сесиль не хочет. У нее будет очередная моральная травма.
– Одной моральной травмой больше, одной меньше – Сесиль уже все равно. – Я отрицательно покрутила головой, и Люк чуть раздраженно продолжил: – Марго, не заставляй отбирать у тебя кошку силой. Тогда у нее эта самая травма точно будет. И возможно, не только моральная. – Помолчал и добавил: – И возможно, не только у нее.
Я бросила взгляд на дверь. Нет, убежать не удастся. Сесиль лишь коротко мявкнула, когда я обреченно передавала ее менталисту. Бедняжка вся сжалась в ожидании неприятностей, хорошо хоть, мяукать от ужаса не начала, пока маг над ней ворковал, тщетно пытаясь успокоить. Поняв, что это не удастся сделать, а котенок не сбежит, так как слишком напуган, менталист все же приступил к работе, чтобы чуть позже выдать вердикт:
– Ее точно использовали какое-то время. Вторжение было очень жестким, наверняка ваша Сесиль испытывала большую боль, возможно, даже была при смерти. – Он вопросительно посмотрел, Люк нехотя кивнул, а я схватила кошечку, с ужасом ожидая того, что менталист скажет дальше. – Потом ее покинули, так же грубо. Следов внушения нет, да оно и не нужно, если вселившийся управляет лично. Потом, кошке внушать – это как-то…
Он снисходительно на нас посмотрел, но Люк не проникся.
– А сейчас? – спросил он.
– Сейчас использовавший ее покинул, тоже жестко, но она должна была пережить это намного легче.
– Больше там никого нет? – подозрительно спросил Люк. – То есть теперь там только кошка безо всяких подселенцев?
– Я же вам только что сказал, что ее покинули, – раздраженно ответил менталист. – Делалось это все очень грубо, скрыть следы никто не пытался. – Посмотрел на Люка, нетерпеливым жестом пытавшегося его прервать, и снисходительно добавил: – Теперь это просто кошка безо всяких подселенцев. Но должен вам сказать, что подобные развлечения с животными не поощряются Советом.
И он нудно забубнил, напоминая пункты, которые все маги должны знать назубок. Я опять взяла Сесиль на руки, прижала к себе и крепко зажмурилась. Если бы можно было, я бы и уши заткнула. Не хотелось ничего ни видеть, ни слышать, ни говорить с кем-либо. Одной короткой фразой менталист перечеркнул все надежды на возможный счастливый исход. Можно было бы порадоваться за Венсана, которому в кои-то веки удалось сделать все как надо, если бы… Если бы меня ничуть не волновал тот инор, у кого не осталось ни одного шанса.
– Инорита, что с вами? – раздался встревоженный голос менталиста.
И тут я поняла, что из крепко зажмуренных глаз не переставая лились слезы. И я ничего не могла с этим сделать. Не могла, да и не хотела.
– От вашей лекции кто угодно разревется, – заметил Люк. – Она раздражает сильнее, чем лук. Покажите мне того мага, который не знает перечисленных вами пунктов.
– Кто-то же влезал в это несчастное животное.
– Не мы, – отрезал Люк. – Ваши деньги, инор.
Он вручил менталисту оговоренную сумму. Наверное. Я не видела: все так же закрывала глаза, не желая ни на что смотреть. Сесиль я прижимала к себе, но кошечке это не нравилось: она жалобно мяукала, но пока не вырывалась.
Люк схватил меня за плечо и вывел на улицу. Глаза пришлось открыть, чтобы не упасть. Ладно бы я одна, но ведь могла пострадать Сесиль.
– Платков на тебя не напасешься, – проворчал Люк и сунул мне все тот же, не слишком чистый, а теперь еще и мокрый. – Марго, успокойся. Неужели этот вселенец стал так тебе дорог, что ты его безостановочно оплакиваешь?
Кошку он вытащил у меня из рук, она только пискнуть успела. Пришлось брать платок, искать на нем сухое место и вытирать глаза. Суше они не стали, но Сесиль я у него забрала. Почему-то мне казалось, что она единственное, что осталось у меня от Себастьена.
– Марго, ты его оплакиваешь, словно недавнего покойника, – проворчал Люк. – Но он умер уже давно.
– Нет, не умер, – я помотала головой и посмотрела прямо на Люка. – Он был жив до того, как вы его убили.
– Мы его не убили, а отправили назад. Марго, как ты не понимаешь, – загорячился Люк, – это было вообще непонятно что. Тело-то венсановское.
– Вы ему не дали свое вернуть.
– Он и не собирался. Если бы он поставил в известность о себе Совет, тогда бы еще можно было подумать о его добрых намерениях.
– И что Совет? Совет бы поступил так же, как вы…
– Ну да, – чуть смутился Люк, – но еще и тело бы грохнули. И Венсану пришлось бы туго.
Я опять прикрыла глаза. Но больше не плакала. Глаза болели, а внутри меня все было сухо, как в пустыне, черной, потрескавшейся, выжженной. Какое мне дело до того, что было бы с Венсаном? Может, все и решилось бы наипрекраснейшим для него образом? Все равно мы теперь об этом никогда не узнаем.
– Марго, я понимаю, – мягко заговорил Люк, – ты испытываешь чувство вины из-за того, что он помог тебе с Шарлем…
– Ничего ты не понимаешь! – взорвалась я. – То, что вы сделали… Люк, вы все равно что убили и меня вместе с ним! Я люблю его, Люк! Я не представляю, как я буду дальше жить!
Я замолчала. Молчал и Люк. Даже кошечка у меня на руках затихла и сжалась в совсем крошечный комочек. Мы словно замерли в огромном пузыре, отгороженном от остального мира. Доносившиеся звуки казались ужасно громкими и давящими, но в то же время смазанными и невнятными.
– Марго, не выдумывай, – прервал тишину Люк. – Как можно влюбиться в не пойми кого? Он же не настоящий.
– Самый что ни на есть настоящий. Для меня.
– Ты его даже не видела. Пойми, ты постоянно видела только Венсана. Может, ты и испытывала какие-то чувства, но к настоящему владельцу тела.