– Штаны, – поморщился стигийский колдун. – Ужасная одежда, варварская, – и тут же Тотлант добавил визгливым голосом торговца-шемита, которого обсчитал ушлый покупатель: – Шо вы таки имеете против моих балахонов? Таки на себя посмотрите! О чем можно говорить с людьми с такими зубами?
– Вылитый шемит, – фыркнул я. Затея графа Эрде мне понравилась. Если вдобавок удастся раствориться среди тарантийского плебса и не привлекать к себе внимания, то мы сумеем разведать, что происходит в столице.
Утром мы выезжали из Бельфора. Стража на заставе проверила подорожные, а я краем глаза углядел висящий на воротах торгового города приказ о поимке «человека, как две капли воды похожего на короля Конана».
Через день перед нами выросли темные башни тарантийских стен. Над городом главенствовал донжон королевской крепости, а над ним колыхались красно-золотое государственное знамя и белоснежный штандарт с черным щитом, на котором был изображен вставший на задние лапы лев. Королевский штандарт. Знак того, что король находится в своей столице.
– Ублюдок, – рыкнул Конан, исподлобья глядя на главную башню города. – Значит, он охмурил не только Паллантида, но и всю гвардию, канцлера и герцога Пуантенского. Король в городе… Пусть Митра и Кром ответят – кто я?
– Разделяемся, – скомандовал Мораддин. – Конан и Эйвинд войдут в Тарантию через Полуденные ворота. Я и Тотлант – через Восходные. Хальк и Веллан – через Речные. Господа, вам сейчас нужно будет свернуть налево. Встретимся, где условились.
Три пары всадников разошлись. План искушенного в тайных делах графа Мораддина начал исполняться. Я обязан был встретить всех у ворот Университетского городка, располагавшегося на закатном берегу Хорота, прямо напротив королевской крепости. Логиум – самое уважаемое учебное заведение от Кезанкийских гор до пиктских пущ – был идеальным убежищем. Своего рода государством в государстве. Каждый, находившийся на территории Логиума, был неприкосновенен для властей города и подлежал лишь суду профессоров и выборных студентов. Спасибо королю Эпамидонту, в скудоумии своем даровавшему Университету невиданную привилегию! Ах, если бы старик Эпамидонт знал, как поможет далекому преемнику трона этот указ!..
О, Логиум! Я провел в твоих стенах целых шесть лет, обучаясь многоразличным наукам и постигая мудрость предков. С какой радостью я ушел из твоих стен, получив расцвеченный гербами и печатями диплом магистра риторики и истории! И с какой радостью я вновь возвращаюсь в постылую некогда обитель! Знакомый городок, обнесенный низкой кирпичной стеной, длинные двухэтажные красно-бордовые здания, маленькие чистые кабачки для студентов, каковые пользуются гораздо большей популярностью нежели учебные амфитеатры… Два замечательных и дозволенных советом профессоров дома терпимости с милыми и пышногрудыми красавицами, да гостеприимными хозяюшками… Книжные лавки, в которых можно купить списки с творений величайших гениев древности и современных авторов – от Гая Петрониуса (ха-ха!) и Стефана Короля Историй до многомудрых сочинений кхитайца Лю Мен Дира и философских выкладок главы аквилонских митраистов Валамира, сына Гонтрана… Магазинчики, торгующие древностями – как найденными в раскопках монетами атлантов, так и блестящими поделками «под стигийское белое золото»… Мало кому, кроме студентов Логиума, известно, что здесь можно купить и порошок пурпурного лотоса, и дурительную травку для кальянов, а заодно заказать запрещенные жрецами Митры книги известной сумасшедшей пророчицы (вернее, псевопророчицы) Ниэннах из Стигии. Здесь же ходят уличные лоточники, продающие сладости и шипучее вино, сидят на тротуарах юродивые, торгующие оберегами, и нищие, которым студенты всегда подают монетку перед сдачей экзамена грозным профессорам и магистрам…
А в самом центре городка Логиума – лучшей, на мой взгляд, достопримечательности Тарантии после замка короля – громоздится немыслимо уродливая и пышная статуя «Дарителя Знаний», Его Аквилонского величества, основателя Университета, Дагоберта I Эпимитрея. Известно, что сам король (живший почти 400 лет назад) был преизрядно дородным (если не сказать – излишне жирным), не умел читать, а заодно был развратен, лжив и труслив. Но именно Дагоберт издал монарший эдикт об основании Университета и, желая умножить славу Аквилонии как культурной и просвещенной страны, созвал лучших ученых людей со всего света.
Несмотря на вышеупомянутые недостатки короля, благодарные студенты лет сто пятьдесят назад собрали деньги и заказали у одного из величайших скульпторов Аквилонии статую Дагоберта, дабы утвердить ее на площади Логиума. Сей ваятель пренебрег исторической правдой, изобразив короля в виде прекрасного обнаженного юноши в крылатом шлеме с книгой в одной руке и пером в другой. Под ногами скульптуры лежал меч, попираемый королем-просветителем. В знак того, что Дагоберт был вовсе не воинственным, но почитал куртуазное искусство и дар стихосложения.
Окружали короля бронзовые изваяния Аллегорий. Здесь можно было найти и Философию, и Схоластику, а с ними – Литературу, Поэзию и, как ни странно, Исчисление с Географией. Наверняка на изваяние сиих дев скульптора подвигли вполне живые красавицы из веселых домов. Аллегории сидели в самых непотребных позах, судорожно сжимая в руках атрибуты своей деятельности, и посматривали на статую короля Дагоберта с вниманием, присущим лишь девицам легкого поведения, в совершенстве освоившим искусство соблазнять и ублажать.
Все студенты – ужасные нигилисты. Для них нет ничего святого (я сам был таким и поэтому знаю нравы Логиума). Два раза в год – в день выпуска и в день основания Университета – королю Дагоберту (вернее, его бронзовой статуе) некие злоумышленники до блеска начищали задницу, а заодно и мужские стати. Последние были неимоверно огромными – видимо, скульптор так пытался подчеркнуть величие короля, основавшего Логиум…
Именно у подножия статуи короля Дагоберта мы и назначили встречу.
Как я не опасался и не трепетал перед стражниками у ворот Тарантии, нас пропустили в город беспрепятственно. Подорожные графа Мораддина сработали и военные только лишь взяли небольшую пошлину за въезд в столицу, никак не обратив внимания на нашу внешность.
Мы с Велланом проехали через центральные кварталы Тарантии, пересекли замечательный каменный мост через Хорот и прибыли к Университетскому городку. При входе в Логиум тоже следовало уплатить две медных монеты – «на поддержание наук». Заплатили. Веллан держал себя спокойно, но несколько недоуменно оглядывался – повсюду виднелись господа студенты в коротких черных плащах, уважаемые магистры и бакалавры, облаченные в черно-багровые мантии и квадратные невысокие шапочки, разгуливали лоточники и вообще царила необычная для города непринужденная обстановка.
Конан, Мораддин, Эйвинд и Тотлант появились одновременно. Они церемонно внесли пошлину за вход в Университет и направили своих лошадей к памятнику Дагоберта.
– Ничего не понимаю, – проворчал киммериец, вертя головой и оглядывая площадь Логиума. – Никогда не думал, что в моем городе творится подробное безобразие! Хальк, так это и есть Университет? Я-то думал, здесь собрались почтенные многоученые люди, все разговаривают об умном…
В этот момент несколько студентов затеяли шуточную потасовку на травянистом газоне, отделявшему кафедру высокой философии от кафедры исчисления. Разумеется, все орали, кто-то размахивал початой бутылкой вина, а другие громогласно цитировали строки из древних авторов.
– Куда едем? – помрачнел король. – Хальк, ты, кажется, говорил, будто у тебя здесь остались знакомые? И они смогут приютить нас?
– Кстати, нам найдется что обсудить, – подал голос граф Мораддин. – Когда мы проезжали по городу, я услышал несколько интересных сплетен… Хальк, отведи нас к своим друзьям. Требуется место, где мы останемся переночевать и очень серьезно побеседовать.
Я услышал в голосе Мораддина озабоченность и беспокойство. Значит, граф узнал о новой беде, свалившейся на наши головы…
Буквально только что я упоминал о нескольких долгих годах обучения в Логиуме. Когда человек живет в маленьком замкнутом мирке, у него обязательно появляются необходимые знакомства. С вопросами «Где достать лучшие зингарские чернила?», «Как найти списки сочинений немедийского военного историка Деллебрюка?» или «Появились ли новые девицы в заведении матушки Лоншан?» нужно было обращаться к определенным людям, так называемым «вечным студентам». Они учились в Логиуме не меньше десятка лет (и это при самом длительном сроке обучения в шесть лет!), постоянно «зависая» на одном и то же курсе. Эти люди посвятили свою жизнь Логиуму. Их не интересовала не сколько учеба, сколько само существование Университета и его беспечных учеников, не способных толком позаботиться о собственном благополучии. «Вечные студенты» находили комнаты в общежитии, добывали для профессоров редкие книги или за определенную мзду позволяли неудачникам заранее узнать вопросы экзаменов. «Вечных» ценили все, начиная от ученика-первогодка и заканчивая самым почтенным магистром.
К одному из таких людей я и направил наш отряд. Я знал, что младший сын очень бедного дворянина из Пуантена, Робер Ди Монтобье – подвизавшийся в Логиуме без малого двенадцать лет и отлично помнивший меня по совместным попойкам – сумеет помочь. Он сделал целое состояние на аферах вокруг Логиума и теперь редко покидал пределы Университета – стража Тарантии разыскивала его как торговца лотосом, не существовавшей никогда недвижимостью и поддельными дворянскими грамотами. Однако месьор Робер был вполне честным и способным помочь другу человеком…
Мы привязали лошадей к столбу возле длиннющего двухэтажного дома, выкрашенного в темно-красный цвет и украшенного желтовато-белыми фальшивыми колоннами. Я попросил остальных подождать внизу и отправился в гости к Роберу…
Деревянная скрипучая лестница привела меня к обшарпанной двери с номером «15». Я постучал, некоторое время дожидался ответа, затем снова обрушил на поеденные жучком створки свои кулаки.