«Благородные месьоры», ни сказав ни слова, закивали. Как видно, здесь умели ценить чужие тайны. Телохранители немного успокоились и отвернулись. Великая Иштар, ну почему их глаза так напомнили мне пустой и бессмысленный взгляд козы?
Госпожа Куродье, схватив Конана за рукав, потащила его в завешенный неизменной парчой проход между двумя омерзительными светильниками в виде сплетшихся позолоченных змей. Я шагал следом, дав себе слово ничему не удивляться. Король, которого знают и уважают в посредственном борделе?.. Ладно, и это переживем.
Мы оказались в маленькой, столь же роскошной и яркой комнатке с кроватью, двумя креслами и столиком, загроможденным пергаментными свитками, баночками с какими-то мазями, драгоценностями и раскрытыми коробками с подозрительным порошком. Не иначе, как лотос.
– Ну, здравствуй, – серьезно сказала мамаша Куродье, усаживаясь в кресло. Конан присел на кровать, а я остался стоять у дверей. – Не думала, что ты меня вспомнишь. Ты ведь теперь король…
– Да какой я король?.. Название одно, – вздохнул варвар. – Ах, мамаша, здорово у тебя было прежде… Кстати, мои поздравления с днем рождения. Сколько тебе?
– Восемнадцать, как и каждой женщине, – со смешком ответила хозяйка «Острова». – Ты пришел только лишь поздравить меня? Ценю. Однако мнится мне, что ты, красавчик, хочешь узнать у мамаши что-то, чего не знаешь сам и чего тебе не сообщит ни один напыщенный дворцовый индюк. Говори, что случилось? Ты знаешь, на меня можно положиться. Кроме того, я не забыла, как ты однажды помог мне выкрутится… Я отдаю долги.
Мамаша на меня вовсе и не смотрела. Наверное, полагала, что я – обычный телохранитель.
– Сегодня днем пропали несколько моих друзей, – прямо начал Конан. – На них охотилась стража. Вначале они были на улице Гвардейцев, потом, как я знаю, побежали к кварталу Рогаро и там исчезли. Их трое. Первый – невысокий человек с короткой черной бородой, второй – в одежде шемита, смуглокожий и черноглазый. Третий – рыжий, здоровенный, чуть повыше меня ростом. Очень напоминает крестьянина.
– Поняла, – кивнула мамаша Куродье. – Если все узнаю в точности, позволишь мне королевским указом открыть заведение на главной улице или где-нибудь поблизости?
Конан фыркнул.
– Демон с тобой, позволю. Ты всегда была человеком дела. Итак?..
Хозяйка протянула руку, дернула за толстый, сплетенный из золотых нитей шнур, и тотчас в дверном проеме показалась физиономия одного из мордоворотов, охранявших спокойствие на званом ужине.
– Позови Годрика, – спокойно приказала мамаша.
Детина кивнул и исчез в полутьме коридора.
– А что за хмырей ты собрала сегодня? – поинтересовался киммериец. – Рожи, кажется, знакомые.
– Помнишь, около десяти лет назад ты привозил контрабандные товары в Тарантию? Ты еще работал с этой… – хозяйка поморщилась, вспоминая. – С этой… рыжая такая. Карела, кажется?
– Ну? – нагнул голову варвар.
– Вы продавали тогда белое золото месьору Базилю, – сказала хозяйка. – Помнится, ты его обсчитал на двести сестерциев. У меня всегда была хорошая память, дорогой мой. Не пойму, каким образом прирожденный бандит вроде тебя мог занять трон нашей великой страны?
– А что, ты недовольна? – внезапно ощетинился Конан. – Тебе плохо сейчас? Хуже, чем при Нумедидесе?
– Лучше, – согласилась хозяйка. – Налоги низкие, в городе спокойно. Но все равно это очень странно… Кстати, сбрей бороду, тебе не идет. Ты спрашиваешь, кто у меня в гостях? Сегодня я пригласила старых друзей. Базиль до сих пор возит в столицу недозволенные товары, Герат промышляет торговлей лотосом, а все остальные… Одно и то же.
– Разреши, дорогая, войти, – меня едва не пришибли дверью и я отошел в сторону, облокотившись на низкий шкафчик красного дерева. Так и есть, заявился один из старцев, прежде сидевших за столом.
– Годрик, милый, – господа Куродье обольстительно улыбнулась полному и благообразному старикану. – Ты опутал своими сетями весь квартал Рогаро и должен знать, что произошло сегодня. Один мой очень хороший друг ищет троих людей, за которыми гонялись стражники. Это случилось незадолго до четвертого полуденного колокола.
Годрик бросил на меня и на Конана подозрительный взгляд, однако ответил:
– Да, случился переполох. Я думал – кого-то из наших ловят, но потом спросил у своего осведомителя в страже. Что-то связанное с политикой. Охотились за троими, но никого не поймали. Они будто сквозь землю провалились. Хотя из Рогаро не так много выходов и все они были перекрыты.
– Где они исчезли? – жадно спросил Конан. – В каком именно месте?
Старый пройдоха посмотрел на хозяйку, и та утвердительно кинула – можно, мол, говорить.
– Мне сказали, – осторожно произнес Годрик, – что стража последний раз видела беглецов в тупике Трех Лилий, возле дома торговца магическими принадлежностями Антония. Это последний дом переулка-тупичка. Сбежать они оттуда не могли. Если только не воспользовались тайными ходами, проложенными в домах или подвалах.
Мамаша Куродье вопросительно посмотрела на Конана. Тот снова кивнул. Следовательно, варвар узнал все, что ему было нужно узнать.
– Спасибо, Годрик, – хозяйка улыбнулась еще любезнее, показав неожиданно белые и крепкие для ее возраста зубы. – Иди к столу, я сейчас вернусь.
Когда старик, промышляющий воровством и махинациями, исчез, госпожа Куродье повернулась к варвару.
– Ну? – она строго взглянула на киммерийца. – Я тебе помогла?
– Да, разумеется, – Конан встал, подошел к хозяйке и чмокнул ее в морщинистую щечку. – Через несколько дней жди указ. Откроешь одно из лучших заведений на Королевской улице.
Не перестаю удивляться вере Конана в лучшее, а заодно и тому, сколь легко он раздает обещания. Но, что характерно, он всегда их выполняет.
– Я знала, что тебя не испортит королевский трон, – задумчиво произнесла мамаша. – Но позволь спросить, почему за твоими друзьями бегала твоя же стража? Я полагала, что у короля больше власти и влияния…
– Ошибка вышла, – улыбаясь, развел руками Конан. – Не тех ловили. А теперь мне самому приходится искать собственных друзей.
– Странное поведение для короля, – госпожа Куродье проницательно глянула на Конана и прищурилась. – Впрочем, мне нет до этого никакого дела… Ты подаришь мне что-нибудь на день рождения?
– Ну-у… – замялся киммериец. – Возьми хотя бы это.
Он сунул руку в кошелек, достал оттуда новехонький сестерций с собственным вензелем «КК – Конан Канах» и вручил монетку мамаше.
– А остальное потом, – сказал Конан. – Извини за беспокойство. Мы, пожалуй, отправимся.
– Не забудь про свое обещание, – бранчливо напомнила старуха. – Знаю я вас, королей!
…И вот снова мы оказались на темных тарантийских улицах. Где-то далеко на колокольне храма Митры отбивали полночь. Конан молча шагал в сторону центра города, и, наконец, вывел меня на угол Королевской улицы и проезда Монетчиков. Отсюда начинался квартал Рогаро.
– Эй, почтеннейший! – варвар окликнул одинокого стражника, стоявшего у дверей Казначейской управы. – Не скажешь, как пройти к тупику Трех Лилий?
– Идите прямо, – сонно ответствовал блюститель, даже не посмотрев на нас. – Потом направо. Потом второй поворот налево. Потом спросите у кого-нибудь.
– Спасибо, – сквозь зубы буркнул Конан.
И мы вдвоем двинулись вглубь квартала торговцев древностями. Едва светили масляные фонари, бросая оранжевые отблески на влажную кладку мостовой. Пахло туманом, кошками и дымом редких факелов.
– Мы их найдем, – уверенно сказал варвар. – Или отыщем следы. Но если эти трое ублюдков благополучно выбрались из облавы и теперь сидят в Университете – всех троих придушу лично…
– Я начинаю думать, что мы заблудились, – озабоченно сказал Конан. – И спросить-то не у кого…
– Уж конечно, – я сплюнул и оглядел темную улицу. – Нормальные люди в такое время спят. Полночь отбило не меньше полутора колоколов назад. Может быть, ты мне объяснишь, какого пучеглазого демона мы шляемся по Рогаро? Все равно никого не найдем. Если Мораддин и остальные сбежали от облавы, значит рано или поздно вернутся в Университет. Было бы намного разумнее остаться там и подождать их.
– Не могу я сиднем сидеть! – проворчал киммериец. – Не могу и все тут! Сразу кого-нибудь убить хочется. Глупая история… А хуже всего то, что мы потерялись.
Разговаривали мы довольно громко – голоса гулко разносились по узенькой улице торгового квартала. Наконец, наша болтовня надоела хозяину дома напротив, распахнулось окно на втором этаже и в проеме появилось смутно белеющее лицо.
– Идите прочь, господа хорошие! – замученным голосом сказал пожилой мужчина в ночном колпаке, перегибаясь через подоконник. – Разве можно шуметь в такое время?
– Можно, – твердо ответил Конан. – Вот сейчас еще и песни петь начнем. Может быть, даже похабные.
– Любезнейший! – я поднял голову и обратился к домовладельцу прежде, чем он сумел осмыслить речи киммерийца. – Как пройти к тупику Трех Лилий? Объясни, и мы немедленно уйдем.
– Объяснить? – тупо переспросил разбуженный нами горожанин. – Вы, месьоры, пройдите вперед, до первого перекрестка, и сверните налево. Вот вам и Три Лилии.
– Если наврал – вернемся и точно песни петь будем, – пригрозил Конан и дернул меня за рукав. – Пошли, Веллан.
На этот раз искомый переулок обнаружился удивительно быстро. Длиной он был шагов восемьдесят и заканчивался мрачным темным домом с аркой, ведущей во внутренний дворик. Над входом мерцала тусклыми болотным светом грязная масляная лампа.
– Вот что, – Конан развернулся ко мне. – Велл, придется тебе опять использовать свои способности. Сам видишь – здесь никого нет, но мог сохраниться запах.
– Плохо бедному Веллану, – я сокрушенно покачал головой. – Эдак я скоро в твою домашнюю собаку превращусь.
– Не остри, – прервал Конан мои страдания. – В волка превращаться необязательно. У тебя же есть еще один… одно… ну, в общем, ты понял.