Когда я проснулась, Каллум еще спал. Это бывало так редко, что я не посмела шевельнуться, боясь его разбудить. В щели палатки лился яркий солнечный свет, и я испугалась, что мы проспали чуть ли не до полудня.
Спустя полчаса Каллум заворочался и, не открывая глаз, начал ощупью искать меня рядом, как делал каждое утро.
— Как хорошо, что ты здесь, — сонно шепнул он мне в ухо.
— Где же мне еще быть? — рассмеялась я.
Он положил ладонь мне на спину, и я почувствовала, как меня бросило в дрожь.
— Нигде. Просто я хочу, чтобы ты знала. Мне всегда хорошо, когда ты рядом.
Я не смогла сдержать улыбку и нагнулась, чтобы поцеловать его.
Вдруг снаружи раздались громкие крики и топот ног. Я резко села. Сразу стало ясно: случилось что-то страшное. В этих криках отчетливо слышалась паника.
Не мешкая, я выбралась из палатки и обулась, Каллум выскочил следом. Толпа рибутов бежала к чаше для костра; мимо нас промчалась разъяренная Бет.
— Что случилось? — крикнула я, перейдя на бег.
— Адди! — бросила она через плечо.
Внутри меня все оборвалось, я мигом вспомнила день гибели Эвер. Все было точно так же: паника, беготня, а когда я подоспела на место, было уже поздно.
Я рванула вперед, обогнала остальных и обогнула палатки.
И — остановилась как вкопанная.
Да, это была Адди. Подвешенная посреди лагеря. Запястья были примотаны веревкой к деревянному столбу, ноги не касались земли. Рубашка была вся в крови, голова упала на грудь. Вокруг нее толпились угрюмые рибуты, в основном местные. Но никто и пальцем не пошевелил, чтобы помочь ей.
Перед Адди стоял Михей, рядом — Джулс с длинной палкой в руке.
В ушах у меня стучало. Неужели мертва?
Голова Адди чуть дернулась, и у меня от неимоверного облегчения подкосились ноги.
— Что за…
Я обернулась и увидела, что Бет со сжатыми кулаками рванулась к Михею.
— Назад! — Михей со свирепым лицом заступил ей дорогу. Бет сразу остановилась, и он пригвоздил ее взглядом, указав на толпу. — Назад, тебе сказано!
Пару секунд она буравила его глазами, потом отошла на шаг и что-то глухо пробормотала стоявшим рядом. Ее слова немедленно передали по цепочке, и рибуты приняли боевую стойку. Вперед выступили даже несколько жителей резервации, их гневные лица были напряжены.
— Пусть все видят раны! — гаркнул Михей, развернувшись к Адди лицом. Джулс кивнула и подняла дубину. Удар был такой силы, что я услышала хруст.
Меня захлестнула злость, и я начала пробиваться вперед, расталкивая толпу. Целых пять лет я послушно выполняла приказы и спокойно наблюдала, как калечили и убивали тех, кто мне нравился. Больше этому не бывать.
Увидев меня, Михей сузил глаза. Плечи его распрямились. Он был готов к драке.
Я остановилась прямо перед ним, чуть перевела дух и выпалила:
— Почему она здесь?
На Адди я не смотрела, потому что боялась слететь с катушек и оторвать ему башку.
— Я не потерплю разговоров о бунте и спасении людей, — невозмутимо ответил он. — Вербовка рибутов для помощи людям недопустима.
Я всмотрелась в толпу. Адди выдал кто-то из тех, кому она доверяла. Я нашла глазами Айзека, но на его лице был неподдельный ужас, а окружавшие его рибуты просто кипели от злости. Это точно не они.
Вновь повернувшись к Михею, я склонила голову набок:
— Не потерпишь разговоров? Неужели?
Он заиграл желваками:
— Да. Нет ничего хуже, чем предать своих же товарищей-рибутов. Я даже не уверен, что этого наказания достаточно. — Михей махнул рукой в сторону Адди.
Проклиная себя, я вспомнила наш с ней вчерашний разговор. Это я пропустила мимо ушей ее предложение выкрасть схемы филиалов. Это я не захотела помочь ей и Каллуму вступить в переговоры с рибутами, хотя отлично знала, что в случае разоблачения они рисковали навлечь на себя гнев Михея. Почему я ничем им не помогла? Трудно было, что ли? Когда мы только прибыли, остинские рибуты смотрели на меня с придыханием. С ними я могла бы упрочить свое положение здесь.
— Отвяжи ее, — спокойно проговорила я в полной тишине, нарушаемой лишь порывами ветра.
— Нет.
— Ты сказал что хотел. Отпусти ее.
Он подступил на шаг, и мне пришлось задрать голову, чтобы смотреть ему в глаза.
— Я сказал: нет. Может, и тебя подвесить?
— Попытайся. Хотелось бы посмотреть, как у тебя это получится.
Краем глаза я заметила, что рибуты чуть выдвинулись вперед в знак поддержки. Меня. Михей тоже увидел это, и его лицо исказилось от гнева.
Он глянул через плечо:
— Врежь ей еще.
Не видя ничего от красного тумана в глазах, я бросилась на него и с размаху впечатала ладони ему в грудь. Он с воплем опрокинулся, и я подпрыгнула, когда он попытался схватить меня за ноги. Не давая ему подняться, я двинула ему коленом в челюсть, и он пошатнулся, сплевывая кровь.
Тогда я прыгнула, обхватила его за шею и пригнула к земле. Потом, не отпуская его голову, наклонилась и, чеканя каждое слово, громко сказала:
— Я снимаю ее. И попробуй только мне помешать. Сиди смирно, иначе окажешься на ее месте.
Я выпустила его шею и встала; Михей начал судорожно хватать ртом воздух. Направившись к Адди, я заметила боковым зрением, что взбудораженные рибуты потянулись за оружием. Я едва заметно качнула головой, и их пыл чуть поостыл.
Увидев меня, Джулс вскинула палку, но Михей взмахом руки остановил ее.
— Пусть снимает, — сказал он.
Чувствуя, как понемногу отпускает напряжение, я разжала кулаки, а когда оглянулась, то увидела, что Михей сидит на земле и утирает кровь, сочащуюся из разбитого рта. Его лицо было серьезным, но беззлобным, и это насторожило меня.
Я повернулась к Адди и вынула из кармана нож. Ее свежие раны еще не затянулись, и она с трудом приоткрыла глаза, когда я подошла ближе. Одно плечо явно было вывихнуто, рубашка на спине превратилась в лохмотья с запекшейся кровью. Висела она так уже давно, — скорее всего, сначала ее избили где-то подальше от посторонних глаз, а после выволокли на всеобщее обозрение. Запястья были красны: очевидно, раны, причиненные веревками, открывались заново, не успев затянуться. Их слишком туго перетянули, и кисти посинели от недостатка кровообращения.
Я подтащила стул, которым, вероятно, воспользовались мучители, чтобы подвесить Адди, обхватила ее за талию и перерезала веревку. Адди вздрогнула и резко втянула воздух, когда я высвободила одну руку. Перерезав вторую веревку, я поспешно схватила Адди за спину, чтобы не дать ей упасть.
— Спасибо, — шепнула она, уткнувшись в мое плечо и сотрясаясь от рыданий.
Сзади послышались шаги, я обернулась и увидела Каллума. На его лице застыли гнев и сострадание, но я заметила и еще кое-что. Гордость за меня. А такое бывало нечасто.
— Дай-ка мне, — сказал он, придерживая Адди за талию, и, когда я отпустила, взял ее на руки.
Спрыгнув со стула, я последовала за Каллумом в дальнюю часть резервации к палатке Адди. По дороге я оглянулась и увидела, что за нами идут рибуты с Бет во главе. Михей так и сидел на земле, провожая меня взглядом и уложив на колени руку. Он был в бешенстве, и его грудь тяжело вздымалась и опадала.
Глава 15Каллум
Возле палатки, которую Адди делила с несколькими соседками, мы остановились, и я осторожно опустил девушку на землю. Затем отвел полог и подал руку, чтобы помочь ей войти, но она проигнорировала меня и знаком попросила Рен вправить ей плечо. Я скривился, когда та исполнила просьбу, но Адди не проронила ни звука.
Она лишь благодарно кивнула Рен и подтянула колени к груди. Раны на запястьях уже затягивались, но она начала плакать, уткнувшись в колени лбом.
— Вот, возьми. — Бет протянула Рен чистое влажное полотенце. Она взяла, потом, чуть помедлив, устроилась возле Адди и принялась стирать с ее рук кровь.
Часть рибутов стояли в стороне и о чем-то тихо переговаривались, другие быстро сновали между палатками, неся в руках одежду или провизию. Все говорило о том, что время нашей жизни в резервации подходило к концу.
Адди шмыгнула носом, и я, как единственный унтер-шестидесятый поблизости, уже приготовился сказать что-нибудь утешительное.
— Прости, — негромко проговорила Рен, стиснув окровавленное полотенце. — Я должна была…
Я захлопнул рот и удивленно вытаращился на нее. За что она извинялась? Да я чуть не лопнул от радости, когда она набросилась на Михея и освободила Адди.
Адди помотала головой, вытирая глаза:
— Нет, это я была дурой. Наболтала лишнего на радостях, когда Айзек сказал, что он с нами.
Сзади послышались шаги, я обернулся и увидел Рили.
— Что происходит? — встревоженно спросил он. — Михей поставил перед своей палаткой Джеффа и Кайла, остинские рибуты того и гляди взбунтуются.
— Бет, ты можешь пустить слух, что мы уходим? — спросил я и посмотрел на Рен в ожидании подтверждения. — Не важно куда — главное, сию же секунду.
Она согласно кивнула. Я даже не рассказал ей про Остин — о том, что настал идеальный момент для похода на город, чтобы выкурить оттуда КРВЧ.
Среди общей тишины оглушительно грянул выстрел, и я подскочил: откуда? Бет бросилась на шум, подняв облако пыли; Рен тоже вскочила, выхватывая из кармана нож.
Потом она помогла Адди встать и показала на палатку:
— Очухалась? Сможешь быстро собраться?
Адди кивнула и скрылась внутри.
Рен повернулась к Рили:
— Ты с нами или остаешься с Михеем?
— С вами, — без колебаний ответил он, и губы Рен тронула улыбка.
— Тогда придумай, как обойти Джеффа с Кайлом и разжиться оружием. — Рили тут же убежал, и она обратилась ко мне: — Куда пойдем?
А я-то уже собрался спросить ее о том же, хотя заранее знал ответ: куда угодно, только подальше от людей. И понять ее было легко. Я не имел права просить ее взять на себя ответственность и повести нас в бой, который ее ни капли не интересовал.
Я сделал глубокий вдох: