то пьянствует и устраивает на этой почве семейные драки.
Как бы то ни было, каждый из братьев остался при своем мнении, но они дали друг другу слово, что если придется встретиться в бою, то стрелять брат в брата они не будут[138].
Это была не последняя их встреча. Они виделись, по меньшей мере, еще два раза, когда Иван уже был помощником Автономова, а затем главнокомандующим Красной Армией Северного Кавказа. Григорий же сначала служил у генерала Покровского, а затем в Добровольческой армии в ее контрразведывательном отделе. По некоторым неподтвержденным данным он одно время даже командовал добровольческим полком. Эти встречи проходили тоже в родительском доме. Григорий был убит во время боевых действий во Владикавказе.
Глава 9. Русско-русский фронт
Прибыв в начале января 1918 г в Тихорецкую с большими полномочиями от Антонова-Овсеенко по формированию военнореволюционных войск, Автономов сразу проявил свои необыкновенные организаторские способности, умение действовать смело и решительно в сложной обстановке, которая сложилась в это время на Кубани.
Кем же он был на самом деле?
Вот что пишет о нем кубанский писатель А.Е. Берлизов[139]
«|…| хорунжий Войска Донского. Сын директора Новочеркасской гимназии, в недавнем прошлом — студент-юрист, покинувший университет ради защиты Отечества. |…] Студент-юрист надел военную форму и стал осваивать казачью мудрость кавалерийской службы… Политическими убеждениями Автономова никто из историков глубоко не интересовался, сам он не заявлял о своей приверженности той или иной политической доктрине, ни в какой партии не состоял. Нет сомнения, что большевиком по убеждению Автономов никогда не был, марксистской теории не знал, да, вероятно, и не стремился к тому. Вероятно, его политические взгляды были аморфными и расплывчатыми. Приняв сердцем идеи свободы, равенства и братства, Автономов соединил их с интеллигентскими мечтаниями о всеобщей духовной свободе и с идеализированными представлениями о староказачьей демократии с патриотическим акцептом»[140].
На фронтовом съезде казаков в Киеве, а потом в Новочеркасске, о котором уже шла речь,
«|…| Как человек образованный. — продолжает Берлизов, — он сумел скорее, чем большинство фронтовых казаков-делегатов разобраться в том, что обрушилось с трибуны на их чубатые головы»[141].
Первое, что он предпринял — возглавил потерпевшие неудачу отряды красногвардейцев, пытывшихся недавно отбить у Рады Екатеринодар. Своей опорой он сделал хорошо вооруженный отряд, состоящий из рабочих железнодорожных мастерских, находившихся на станции Тихорецкая. Активность Автономова, его быстро растущий авторитет позволили ему за короткое время значительно увеличить численность не только своего, но и других отрядов.
Для выполнения предписания Антонова-Овсеенко он часто выезжал в районы Северного Кавказа, рассылал надежных людей в окрестные села и станицы, и те, пока Добровольческая армия не обозначила себя как реальный противник, призывали к борьбе против Кубанской Рады и немцев. Члены областного Майкопского и Тихорецкого ревкомов также направились в станицы и села Кубани, чтобы поднимать казаков и иногородних на борьбу с Радой.
В один из последних дней февраля представители большевиков прибыли и в станицу Петропавловскую. Митинг был созван около станичного правления. Прибывшие агитаторы зачитали собравшимся декрет-обращение Совета Народных Комиссаров РФ «Ко всему трудовому казачеству» от 13 декабря 1917 г. Это был документ, в котором содержались положения не оставившие равнодушным ни одного казака станицы.
«Властью революционных рабочих и крестьян, — говорилось в обращении, — Совет Народных Комиссаров объявляет всему трудовому казачеству Дона, Кубани, Урала и Сибири, что Рабочее и Крестьянское Правительство ставит своей ближайшей задачей разрешение земельного вопроса в казачьих областях в интересах трудового казачества и всех трудящихся на основе советской программы и, принимая во внимание все местные и бытовые условия, в согласии с голосом трудового казачества на местах. В настоящее время Совет Народных Комиссаров постановляет:
1. Отменить обязательную воинскую повинность казаков и заменить постоянную службу краткосрочным обучением при станицах.
2. Принять на счет государства обмундирование и снаряжение казаков, призванных на военную службу.
3. Отменить еженедельные дежурства казаков при станичных правлениях, зимние занятия, смотры и лагеря.
4. Установить полную свободу передвижения казаков…»[142]
И.Л.Сорокин тоже прибыл на митинг, и здесь вместе с одностаничниками он впервые узнал о том, что в Тихорецкой идет формирование Юго-Восточной революционной армии. Узнал он и о том, что возглавляет работу по созданию армии его недавний соратник по совместной борьбе на съезде казаков-фронтовиков в Киеве, а потом в Новочеркасске А.И. Автономов.
Однако на призыв большевиков записываться в эту армию одностаничники не торопились, ожидали, что скажут уважаемые авторитетные люди и представители местной власти. И тогда слово взял Сорокин. Он как обычно был в казачьей форме и при оружии, весь его вид говорил о том, будто он никогда и не расставался со службой в армии. Сорокин говорил недолго. Сообщил, что прямо сейчас начинает формировать отряд, и призвал казаков записываться к нему. Приглашал только тех, кто может выступать на своих строевых конях и будет полностью экипированным для походной и боевой жизни. Сообщил, что через сутки отряд выступает на фронт в направлении Тихорецкой. В отряд к Сорокину записалось свыше 150 казаков, в основном тех, кто хорошо знал своего командира.
В местах, где отряд Сорокина проходил через казачьи станицы, к нему присоединялись демобилизованные и дезертировавшие с фронта казаки и иногородние. Потом к нему в подчинение стали проситься целые отряды, а вскоре присоединилась солидная группа матросов с несколькими орудиями. Были такие станицы, где после ночевки отряд увеличивался на целые сотни бойцов. Сорокин от всех требовал строгого соблюдения дисциплины, исполнительности, за малейшие проступки, неподчинение командирам с позором изгонял из отряда любого, не смотря на его прошлые заслуги. Отряд под командованием Сорокина вскоре изжил период митингов и голосований, подчиняясь воле своего командира, и вскоре он готов был к серьезным боевым действиям.
В Тихорецкой произошла встреча Сорокина с Автономовым. К этому времени Автономову уже удалось взять на себя руководство несколькими самостоятельными отрядами. Все основания у него для этого были. Еще 25 января 1918 г. в Царицыне штабом обороны был издан приказ по формированию Юго-Восточной революционной армии. Основой этого объединения, его костяком объявлялись местные, уже существующие красногвардейские отряды и революционные части 39-й пехотной дивизии. Поскольку Автономов имел мандат Антонова-Овсеенко на организацию красногвардейских частей на всей территории Северного Кавказа, то он автоматически становился главнокомандующим этой армии.
В Тихорецкой они с Сорокиным обсудили план своих дальнейших действий, и новый отряд поступил в распоряжение местного Революционного Комитета.
Автономов попросил Сорокина оставаться во главе тех, кого он привел с собой и обещал содействие в обеспечении их всем необходимым для жизни и боя. В считанные дни отряд Сорокина, в котором уже насчитывалось свыше полутора тысяч человек, получил патроны, артиллерию, был доукомплектован артиллеристами, связистами и превратился во внушительную боевую единицу. Уже 1 марта сорокинская конница впервые столкнулась с войсками белой Кубанской Рады. Кавалерийскую атаку возглавил Сорокин. С шашкой наголо врезался он в белогвардейскую лаву, разметал ее. Красные казаки гнали и рубили противника несколько верст. Преимущество их в этих боях определилось сразу же.
Еще раньше прибыл к Автономову отряд казаков Кочубея. Все были на добрых конях, при оружии. Конница у красных была хоть и малочисленная, но сильная. Ее составляли испытанные рубаки, чьи клинки гуляли по турецким фескам и немецким головам, те, кто изрубил в четырнадцатом году под Сатановом целый венгерский корпус, чьи кони топтали горы Турции, пустыни Персии, пили воду из Тигра и Евфрата, из Днестра и Вислы, Серета и Двины. Автономов и Сорокин были уверены — эти в бою не подведут. И действительно, 14 февраля кочубеевцы отличились под Выселками. В том же бою весь Черноморский казачий полк перешел на сторону красных, попутно изрубив служивших Раде конных чеченцев.
Триумфальное шествие Советской власти продолжалось. Контрреволюция еще не успела достаточно организоваться и политически сориентироваться. Подъем революционно-демократических настроений в среде трудового казачества был так велик, что даже те, кто начал было противостоять новой власти, теперь не решались этого делать, многие отказались от своих первоначальных планов.
Победы над первыми белыми отрядами в тот период одерживались относительно легко. Их Автономову обеспечили его верные сподвижники. Поэтому для него полководческий талант был пока второстепенным требованием. В первую очередь армии сейчас нужен был организатор, который не побоялся бы взять на себя ответственность за выполнение масштабных революционных задач. Автономов оказался именно таким человеком.
Наступил звездный час Александра Исидоровича. Его имя было овеяно славой первых побед, к нему пришла и политическая известность. Бок о бок с ним шли способные и смелые люди: Иван Кочубей, Иван Сорокин, талантливый штабист Невзоров, большевик-политработник Троцевский. Приехал в Тихорецкую и старый друг времен Киевскго съезда, близкий по духу земляк Сорокина — Павел Гуменный. И хотя он не был в партии большевиков, Автономов назначил его политкомиссаром штаба группы.