Так вот, Ф.Ф. Крутоголов пишет:
«На фотографиях Сорокин выделялся среди своего окружения не одеждой и не оружием: казачьи красные командиры, особенно кавалеристы, всегда были щеголями. Тут главком терялся. Одно отличие: алая муаровая лента через плечо за победу над Корниловым — от ЦИК Кубанской республики и Екатерннодарского обкома РКП (б). |…| Вот и все отличия, полученные Сорокиным, если не считать пятнадцати ранений в десятках боев, схваток, операций, побед и поражений… Никакой «роскошной внешности» и «восточного великолепия». Обычная серая черкеска и черный бешмет — повседневная одежда кубанского казака в строю. Папаху носил обычного черного курнея, не каракулевую даже. И в газах, вместо газырей, — всегда винтовочные патроны пулями вниз. Оружие в серебре. У джигитов-казаков, у того же Кочубея хотя бы, оно побогаче было. […] Отличие в другом. Самых отважных превосходил Сорокин храбростью, лихостью. Как ни в ком другом воплотились в нем характерные особенности линейного казачества — способность ради минутного эффекта поставить на карту собственную голову. Но это — качество идеального урядника. Что же выделило Сорокина как военачальника?
[…] Сорокин выделялся своими умелыми боевыми распоряжениями и организаторскими способностями. Он лично водил войска в бой, всегда находился впереди. […] Я всегда чувствовал, что имею дело с человеком очень решительным, обладающим огромной силой воли и непреклонным характером. Держался он очень спокойно; отдавал распоряжения, не повышая тона. И, надо сказать, Сорокин пользовался большим уважением не только у рядовых бойцов, но и у командиров и политработников»[217].
Многие читатели, наверное, помнят киноактера Е. Матвеева в кинофильме «Кочубей» режиссера Ю.Н. Озерова, вышедшего на экраны в 1958 г. Там в нескольких эпизодах Матвеев сыграл роль И.Л.Сорокина. Вот что по этому поводу писал тот же Ф.Ф. Крутоголов:
«…В фильмах его образ исказили до неузнаваемости: в одном показывают каким-то интеллигентом-долгоносиком, в другом — буйным, бесшабашным пьяницей и бабником, которого наставляет на ум-разум начальник штаба из бывших царских полковников. Да не таким он был, уважаемые писатели, кинорежиссеры и актеры! Посмотрите на фотографии: какой он был бравый казак, какие у него были пышные усы! Тяжелого, давящего взгляда его серо-зеленых глаз многие не выдерживали»[218].
Да, Сорокин был очень честолюбив, его не коробило пристальное внимание к своей личности, он знал себе цену, но при этом он никогда не преувеличивал силу своего влияния и способностей. Когда допускал промахи в руководстве войсками, в принятии тех или иных решений, не сразу признавал свои ошибки, продолжая упорствовать в движении к намеченной цели. Как бы то ни было, но именно такого склада и характера люди в то противоречивое, опасное время становились во главе красногвардейских отрядов, могли повести за собой людей, поверивших в идеалы революции. Причем становились они военными руководителями не по приказу сверху, их добровольно выбирали те, кто потом под руководством того, кого они выбрали, шли на лишения и смерть. Именно такие люди в короткое время становились во главе полков, дивизий и армий в 1917–1918 гг. Именно этим можно объяснить и тот факт, что, начав командовать отрядом красных казаков численностью около 150 человек в феврале 1918 г., Сорокин буквально через 6 месяцев возглавил все красные войска на Северном Кавказе.
Некоторые его современники приписывают Сорокину антисемитизм. Сегодня трудно определить в какой степени он был подвержен неприятию всего, что касалось еврейской нации, но сказать, что он был равнодушен ко всем ее представителям, было бы неверно. Он действительно негативно относился к тому, что евреи оказались почти на всех ключевых постах в Кубано-Черноморской, а потом и в Северокавказской республиках. Было совершенно очевидным, что лучшим вариантом для лиц этой национальности было получение высоких постов в партии и армии, особенно должностей членов Реввоенсовета. Это подтверждается многими фактами. Так, за время существования в годы Гражданской войны 8-й армии из 10 членов РВС пятеро (50 %) были евреи, в РВС Южного фронта 1-го формирования — из 15 их тоже было пятеро, в РВС этого фронта 2-го формирования их была половина. В комиссариате юстиции работало 12 комиссаров, и все 12 были евреями.
Одновременно нужно подчеркнуть, что при этом евреи в Красной Армии во время Гражданской войны не преследовались, не чувствовали себя в чем-то ущемленными. Хуже им было скорее в белой армии. Некоторые интересные наблюдения по этому вопросу сделал уже упоминавшийся ранее бывший командующий Кубанской белой армией генерал А.Г. Шкуро. Он никогда не высказывал антисемитских взглядов, и, скорее всего, его воспоминания объективно отражали положение дел.
Как пишет Шкуро:
«[…] казаки решительно не давали пощады евреям-красноармейцам, даже не считаясь с документами, удостоверявшими, что они мобилизованы принудительно, ибо у казаков сложилось мнение, что при свойственной евреям изворотливости, они, если бы действительно пожелали, могли бы избежать мобилизации. Обыкновенно, пленив красную часть, казаки командовали:
— Гей, жиды, вперед, вперед!
И тут же рубили выходящих. Прослышавшие об этом евреи красноармейцы предусмотрительно надевали на себя кресты, сходя таким образом за христиан, по после тот, как по акценту некоторые были опознаны впоследствии, казаки перестали верить крестам и производили своеобразный телесный осмотр пленных, причем истребляли всех обрезанных при крещении. Особенно зверели казаки, когда им пришлось столкнуться с батальонами еврейских коммунистов, шедших в бой с голубым национальным знаменем. Дрались эти батальоны очень плохо и трусливо, пытались сдаваться при первом же хорошем натиске. Казаки рубили их беспощадно. Однако, под Екатеринодаром, каким-то чудом батальон мобилизованных евреев был взят в плен живьем. И отослав их в тыл в сопровождении собственного своего конвоя.
— Рубить, рубить! — кричали казаки со всех сторон, по конвой все-таки доставил их благополучно к поезду. Впоследствии, как я слышал, евреи эти работали в Новороссийске, разгружая суда. Мне пришлось по этому поводу наслушаться со всех сторон немало нелестных отзывов»[219]
На родине Сорокина отношение к евреям складывалось по-разному, в зависимости оттого, как они вели себя по отношению к казакам. Вообще-то евреев было на Кубани немного, так как им законом было запрещено селиться на казачьих землях. Конечно, Сорокин, как и многие другие, не мог не обратить внимание на то, что Крайний (Шнейдерман М.И.) в июле 1918 г. стал во главе всей партийной организации Северо-Кавказской республики — председателем краевого комитета РКП(б), товарищем председателя Северо-Кавказского ЦИК и членом Реввоенсовета 11-й армии. Другой еврей А.И. Рубин стал председателем ЦИКа Северо-Кавказской республики, третий — Б.Рожанский возглавил фронтовую ЧК, четвертый — С.А. Дунаевский — был уполномоченным ЦИК по продовольствию. Власов (Богоявленский) был председателем Северокавказской ЧК. Немало евреев заняло другие посты в партии и армии. Кооптированными членами Президиума ЦИК республики были евреи: Дунаевский, Островский, Зорько, Красников, Лацман, Остерман и др.
Безусловно, засилие евреев вызывало недовольство не только Сорокина, и не только по причине антисемитских настроений. Такое же отношение могло быть и к представителям любой другой национальности, кроме титульной, если бы она, занимая столь малый удельный вес в общенациональном составе страны, была бы так же широко представлена в руководящих органах республики.
Все это нужно обязательно учитывать при рассмотрении событий последнего периода жизни Ивана Лукича Сорокина. Недовольный кознями представителей именно этой национальности по отношению к себе он нередко в сердцах называл евреев «иерусалимскими казаками» и «бундовцами». Но антисемитом он никогда не был. Для него главным было не национальность человека, а его качества. Тем более, если верить одной легенде, — в его собственных жилах тоже была еврейская кровь.
Хорошо знавший Сорокина П.С. Гуменный в письме к Г.К. Орджоникидзе писал:
«Петропавловцы даже говорили: у Сорокина кровь еврейская… Когда я однако заинтересовался, оказывается, Сорокин имел уличную кличку «Ванька выкрест-израиль»[220].
Я не стал добиваться, по какой линии — отца или матери — он имел еврейскую кровь. Знаю лишь одно, что подтверждается казачьим историком Щербиной, что «среди казаков есть приписные казаки из цыган, евреев, румын, поляков и др.»[221].
Даже если это только легенда, то она косвенно опровергает обвинения Сорокина в антисемитизме.
Небезынтересен и другой факт. Жена И.Л. Сорокина — Лидия Дмитриевна была приемной дочерью Петропавловского купца Колесникова, члена секты иудодействующих, в народе их называли «субботниками», а в станице еще и «жидами». Станичные субботники отвергали православную церковь и христианское вероучение, святой книгой считали Ветхий Завет, не признавали троицу. Христа сектанты считали лишь одним из пророков. Подобно иудеям они праздновали субботу, а не воскресенье, отрицали почитание икон, придерживались ряда пищевых ограничений, давали своим детям еврейские имена, соблюдали обряд обрезания. Субботники исповедовали иудаизм с его догматикой, сложными ритуалами и обрядами, которые способствовали замкнутости их общин, соблюдали обычаи и традиции иудеев, изучали их язык. Сопоставив эти факты, трудно прийти к выводу, что И.Л.Сорокин был ярым антисемитом, каким его рисуют.
Буквально уже на следующий день после назначения И.Л.Сорокина главнокомандующим Красной Армией Северного Кавказа, его войскам пришлось отступать к Екатеринодару. Управление ими было по-прежнему затруднено, и, чтобы выиграть время для его восстановления, новый главком приказал частью сил перейти в наступление направлением на Тихорецкую. Однако Деникин упредил Сорокина, 6 августа пять его дивизий пер