Так, Ёшита, Каннинг, Гвандоя мерцают на гемисфере зелёным. Повезло. Десантура держится на сержантах. Без них он как без рук.
Пора браться за дело.
— Майор, обнаружено ещё одно тело.
Это кто-то из мозголомов, неймётся ему, как обычно.
— Докладывай.
— По касательной от траектории астростанции по свободной удаляется обломок массы покоя в ноль-три килотонны, судя по рассеянию микро-следов в ультрафиолете, это внутренний отсек саба, возможно, «Махавиры» или «Джайн Авы».
— Но мы этого не знаем.
— Апро, унесло его прилично, уже почти два тика, транспондеры молчат, будет приказ рассчитать перехват?
Вот это вопрос. Прикинем, есть ли в этом смысл. Если это и правда отсек одного из двух отправленных сюда разведсабов, то где остальное, а если это результат аварийного всплытия, то где экипаж, и почему он не подаёт никаких сигналов? Возможно, их забрала к себе на борт эта трёпаная ёлочная игрушка, но почему молчит она?
— Приказ по сквадам. Второй сквад — консолидация неуправляемых ботов, джоули зря не палить, ожидать в точке выброса. Выполнять.
Гвандоя только мигнул подтверждением и тут же начал разворачивать своих широким веером. Мозголомов у него на борту всего четверть от состава, то есть по одному на борт, потерпят временное безделье.
— Третий сквад — аккуратно догоняем обломок, выходим из ботов, инспектируем, если возникнет необходимость — буксируем обратно. Ёшита, осторожно там, на борту может быть горячо. Обо всех аномалиях во время осуществления внекорабельной деятельности — докладывать напрямую мне. Выполнять.
Эти тоже выдвинулись молча, тщательно выстроившись в линию.
Любо-дорого.
Теперь самое сложное.
— Остальные — группируемся на ноль-три тика от неопознанного крафта и остаёмся в нулевой готовности.
Молчит Каннинг, ждёт. Ну, на тебе, получи.
— Мы с капитаном догоним торопыг на форсаже.
— Но майор, мы с ребятами лучше…
От ты ж, хоть бы раз промолчал.
— Негатив, сержант. Выполнять команду. Научспецам попутно обеспечить развёртывание детекторной сети, чтобы в пределах парсека от этого места мы знали о любом теле крупнее булыжника. Задача ясна? Доктор Ламарк?
— Томлин, ты меня извини, но это полпетаджоуля только на развёртывание, да и дроны придётся выпустить все подчистую.
— Это я в курсе, но ты же хочешь найти эту штуку не хуже меня, правда? Значит, полупарабола три тика в диаметре, как на учениях. Апро, доктор?
— Со, майор.
Ну хоть на этот раз обошлось без пустых споров. Была б на то его воля, Томлин вообще не стал бы тащить сюда мозголомов, но увы, без них десанту тут было делать нечего. Итак, смертнички, понеслась.
Гравигенная секция обменялась с ботом капитана Остерманна волновыми пакетами, восстановив когерентность квантовых запутанностей в синхронизаторах блоков управления, и в следующую микросекунду два бота по широкой восходящей дуге принялись чертить изограву по направлению к беглецам. Остальные в более спокойной манере потянулись следом.
— Как думаешь, что там творится?
— На борту? Ни малейшего понятия, майор.
Есть первое приближение. Два с половиной часа, если продолжать идти на пятиста «же».
— Не очень-то они от нас и спешат убежать.
— Ну, это довольно тормозная штука. Кто её знает, сколько она сверх текущих вообще способна выжать. К тому же, я не уверен, что они о нас вообще в курсе.
— Поясни.
— Они прут продольным-равноускоренным, полное ощущение, что это квол без команд тупо рулит в зенит.
— А почему тогда не отвечает?
— Потому и не отвечает, что слепой.
Слепой квол на вполне целой на вид астростанции, это всё начинало отдавать малонаучной мистикой. Портовыми байками за два тика несло.
— Если это и правда астростанция, то выжечь такой эффекторы — занятие не для ленивых. Они же факельную зону первторанга спокойно держат.
— Вот долетим и спросим.
— А они такие — пролили смузи на пульт!
— Не смешно. Что эта штука вообще тут делает?
— Финнеан мне ничего такого не сообщал. Может, случайно угодили.
— Ага, так и вижу: случайно рванули глубинные бомбы, случайно в этом же секторе оказалась заблудившаяся астростанция, случайно она прыгнула в центр местного мини-войда, где ни одной звезды с Большого взрыва не ночевало, а тут ей на голову возьми и свались рубка от разбитого разведсаба и выбила ему все моргала. И тоже случайно!
— Не язви, капитан, тебе не идёт. Что тут творится какая-то подозрительная движуха, я уже и сам вижу. Ты мне скажи, что с ней делать.
— Что делать, ждать, пока мозголомы что-нибудь унюхают.
— Это понятно, а потом?
Томлин всё сверлил взглядом маркер на гемисфере.
— Если подумать, нам этот шарик вот так нужен, у него под бронёй столько эксаджоулей, что хватит нам всем сорок раз полностью перезарядиться, да и несколько медлабов нам бы не помешали.
— А они дадут? В смысле, зарядиться.
— Куда ж они денутся. Главное, чтобы с курса не сбивались и резких движений не дела…
Сглазил, дурак!
Красный уровень перегрузки, срыв кольца грависекции, хардкап центрального генератора — красные маркеры диагностики длинным рулоном поползли по гемисфере. Что у них там творится?!
— Первый сквад — на форсаже за нами.
Так и так не успеют, но пусть хоть будут поближе. До этого упорно молчавшая, но уверенно ускорявшаяся по неизменному курсу астростанция теперь принялась развязно прецессировать вдоль оси, а вынужденная траектория сменилась свободной, повторяя линию какой-то местной изогравы и таким образом постепенно сползая куда-то в сторону.
Крафт только что на глазах у Томлина полностью потерял управляемость.
И кто его знает, что там сейчас с экипажем.
— Майор, транспондер перестал транслировать эхо.
— Знаю.
Томлин принялся по памяти тарабанить коды активаторов. Десант мы или нет…
— Капитан, остаёшься с ботами, довести до цели, провести экстренную стыковку, ждать распоряжений.
— Майор, что ты задумал?
— Ничего особенного, капрал Мбома, покинуть капсулу.
— Ты собрался туда? Сам?
— Не сам. С этим верзилой мы там всех в труху разотрём, если надо. Там сейчас творится какое-то дерьмо, и я не могу ждать ещё два часа. Догоняй меня, капитан.
И активировал запор капсулы.
Индивидуальный транспортный модуль, вмещает два стандартных пространственных биосьюта, представляет собой развёрнутый наружу гравикомпенсатор, создающий стоячую волну за кормой, максимальное ускорение — пятьдесят кило-«же», удельный импульс на одном накопителе — три гигасекунды. Игла, способная пронизывать субсвет насквозь, при желании она могла даже собрать достаточную складку ткани пространства, чтобы совершить однократный пассивный прыжок Сасскинда[166], правда, со всеми вытекающими отсюда последствиями для десантника, рискнувшего выкинуть подобный фортель вне бота.
Маневренность зачастую — лучшее, а на самом деле единственное оружие в руках смертничка. Песчинка на фоне железных громад. Назойливая муха в тенетах бытия. Расступитесь, черти, в ад пришёл хозяин!
Активировать и расстыковать «тянучку» заняло секунд десять, и то потому что Остерманн не догадался снизить мощность на редукторе, и по краям локального колодца заметно трепало. Впрочем, и не с таким справлялись.
— На месте.
— Есть отход, ускорение!
Чечевицу десантного бота единым дуновением смахнуло куда-то за корму.
«Тянучка» хорошо держала ход и не подавала особого вида, что идёт на пределе. Ну и славно.
— Капитан, что там у них творится?
— По-прежнему идут по свободной. Майор, ты уверен, что это корыто стоит того?
— Я ни в чём не уверен, но вся эта бодяга мне нравится всё меньше и меньше. Доктор Ламарк, как там развёртывание?
— Скажу, когда закончим и отработаем все предстартовые. Мы хотя бы знаем, что ищем?
— Мы ищем, доктор, тот самый фокус, которым вы же мне ещё на «Тсурифе-6» все уши прожужжали. А теперь займитесь делом.
Мозголомы были невыносимы.
По мере набора скорости всё более синий оттенок звёздного фона прямо по курсу стал заметен уже даже невооружённым глазом. Ноль-одна цэ, как по учебнику, вот это наш темп, господа смертнички.
— Капрал, приготовиться, начинаю фазу торможения, приготовиться к десантированию. Цель — экваториальная шлюзовая камера.
И, подумав.
— На три часа от ходовых, не перепутай.
У дылды хватило бы ума голыми руками начать расковыривать композитный сплав из армированного моно-алмаза и силовых полей сверхтонкого плетения даже там, где никакого шлюза не было вовсе, и не факт, что идеальная крепость не поддалась бы его упорству.
— Апро, майор, на три часа.
Упёршаяся в пустоту «тянучка» по касательной вела их к бессмысленно болтающейся в черноте космоса астростанции.
Давненько Томлин не видел эти штуки вблизи. Рассчитанные на чудовищные температуры в коронах и давление в недрах звёзд, они представляли собой идеальные шары из чуть рябящего дифракционным муаром сверкающего металла, разве что никакой металл не мог давать такую прочность. Вследствие тех же непривычных для космической техники погодных условий за бортом, все эффекторы и органы чувств астростанции были сосредоточены в недрах системы тончайших прорезей, нанесённых вдоль «экватора» и ближайших «широт» идеальной сферы, чтобы удобнее было прикрывать полем. Сейчас же, как, по всей видимости, и остальное на борту крафта, излучатели внешней силовой брони были обесточены, а значит, там наверняка есть где пробраться юркому десантнику.