Я захлопнула книгу. Дэвид моргнул, совсем как сова – спасибо очкам.
– А, ну хорошо. Не про нашу возможную смерть, а про вас с Райаном. Это… это хорошо.
– Ага.
Я потерла глаза. Устала, будто сто лет не спала. Воцарилась тишина, потом Дэвид повернулся к Сэйлор:
– В общем, просто хотел сказать, что я дома.
– Есть о чем сообщить? – спросила Сэйлор.
Я не смотрела, но знала, что Дэвид закатил глаза.
– Не-а. Никто не пытался меня убить, никаких странных видений о будущем, а сейчас я собираюсь приготовить себе пицца-роллы. Можно?
– Иди.
Сэйлор махнула ему рукой.
– Вы его любите.
– Люблю. – Сэйлор разгладила воображаемые складочки на брюках.
– Хотя он вам не родня.
Она неожиданно хрипло рассмеялась:
– А ты разве любишь только свою семью, Харпер Джейн?
– Конечно, нет. Но вы любите его не потому, что он оракул. А потому, что он Дэвид.
Сэйлор вздохнула и оглянулась. Заходящее солнце заполняло двор золотистым светом. Даже в декабре здесь все зеленело и цвело.
– Да, – наконец сказала она. – Я люблю его потому, что он Дэвид. Он может доставать, и еще как! Но у него доброе сердце. И он справляется гораздо лучше, чем я ожидала. Жизнь перевернулась с ног на голову, а он знай себе пицца-роллы готовит, – фыркнула она с нежностью. – Хороший парень. Так что да, я люблю его – видит он будущее или нет.
У меня странно защекотало в горле. Я снова открыла книжку и попыталась вникнуть в слова.
«По слухам, эфоры обладают собственным магическим потенциалом, однако люди считали, что они просто-напросто отбирают эту силу у оракулов, и…»
– Харпер, а тебе он небезразличен?
Я чуть не выронила стакан с лимонадом.
– Дэвид?
– Мы о нем говорим, да, – сухо подтвердила Сэйлор. – И не потому, что он оракул, а потому, что Дэвид.
Я чересчур старательно вернула стакан на место, стерла упавшие капельки с книги.
– Конечно, нет, – сказала я, хотя сердце бешено колотилось. – Вы же видели нас вдвоем. Мы только ссориться умеем.
– Страстно, – уточнила Сэйлор.
– И нет у нас ничего… страстного. Я почти всю жизнь его в уныние вгоняю, хотя, если честно, недавние события показали мне его с другой стороны.
Я заставила себя посмотреть ей в глаза. И это было ох как непросто, потому что от одних мыслей о Дэвиде у меня мурашки побежали по коже.
– Между нами ничего нет, – повторила я.
Сэйлор только покосилась.
– Знаешь, если бы не ваши нынешние роли, я надеялась бы, что ты соврала. Надеялась бы, что ты чувствуешь к нему то же самое, что и он к тебе все эти годы.
Я не сдержалась и фыркнула:
– Хотите, чтобы я его ненавидела?
– Ты правда думаешь, что он тебя ненавидит? – поморщилась Сэйлор.
Нет, решительно нельзя сейчас о таком разговаривать, когда творится столько всего более важного, чем чувства.
– Полагаете, он писал ужасные статьи потому, что тайно в меня влюблен?
Я прошла к окну. К фонтанчику подлетела птичка, ярко-красное пятнышко среди зелени. И от него мне стало не по себе, оно напомнило… что-то. Что-то в видениях Дэвида. Там был красный цвет, много красного. Кровь?… Я содрогнулась. Сэйлор встала позади меня и тоже взглянула на птичку. Тут меня осенило.
– А что значит «если бы не ваши нынешние роли»? Паладинам и оракулам нельзя крутить романы?
– Прямых правил нет, – вздохнула Сэйлор, – однако все признают, что это не лучшая идея. Между паладином, оракулом и алхимиком и без того сложные отношения, нет нужды приплетать еще и дела сердечные. Не исключено, что чувства помешают исполнить долг.
Солнце играло на ее серебристых волосах, она смотрела в глубь двора, но ее мысли явно витали далеко.
– Мисс Сэйлор, а если… если Блайз права, и заклинание только усилит Дэвида? Без всякого сумасшествия и извращенных властью мозгов?
Сэйлор по-прежнему смотрела вдаль. В лучах закатного солнца я заметила, что ее ярко-розовая помада слегка размазалась по морщинкам возле губ.
– Это будет просто чудо. Эфоры верили – я верила, – что есть причина, почему почти не бывает оракулов мужского пола. Они… – Сэйлор снова вздохнула. – Они – отклонения от нормы. И если Блайз использует заклинание, то Дэвид для нас потерян, понимаешь? Столько силы просто выжжет его изнутри, и он перестанет быть собой. Превратится в сильнейшее, опаснейшее существо, которое необходимо убить.
Сон Дэвида. Мы оба плачем, у меня что-то в руке, он умирает… Я вся покрылась гусиной кожей, причем не от холода.
– Понимаю.
Глава 36
На другом конце города мои подруги сидели дома у Би, надевали платья, веселились и помогали друг другу с макияжем. Белые туфельки, перчатки… Я готовилась в одиночестве. Сказала Би, что мама хочет помочь мне сама, типа подчеркнуть связь между матерью и дочерью. На самом деле мне просто требовалось одиночество.
Закончив, я уставилась в зеркало. Платье, по-прежнему великолепное, оказалось чуточку велико. Я похудела за последние несколько недель. Даже под макияжем видно, что лицо бледное. Ничего, так или иначе скоро все изменится.
Дверь распахнулась, и вошла мама.
– Ох, Харпер, – выдохнула она.
– Хорошо смотрится? – Я потеребила жемчужное украшение. – Не знаю, как рукава, но с перчатками…
Мама подошла и положила руки мне на плечи.
– Не просто хорошо. Прекрасно.
Это правда. Или была бы правда, перестань я думать, что, возможно, умру в этом платье. Облажаюсь, и всех, кого я люблю, просто сотрет с лица Земли. Я тяжело сглотнула, пытаясь улыбнуться.
– Ты тоже замечательно выглядишь.
Ее нежно-розовое платье подчеркивало цвет лица и блеск темных глаз. Аж слезы подступили, и я быстро обняла маму, пока она не заметила.
– Так горжусь тобой, – прошептала она у моего виска.
– Почему? – сквозь слезы усмехнулась я. – Я просто спущусь по лестнице и весь вечер буду пытаться не облиться пуншем.
Мама покачала головой и отстранилась.
– Не только из-за Котильона. А вообще. Какой девушкой – нет, женщиной – ты стала.
Теперь можно не беспокоиться о слезах: у нас обеих глаза были на мокром месте.
– Извини, что я чересчур опекала тебя в последнее время.
– И ты меня извини. – Я снова стиснула ее в объятиях. От нее пахло косметикой и лаком для волос.
Раздался тихий стук, и в дверях появилась Сэйлор. Она уже тоже оделась к Котильону – темно-синее платье с белым цветком, приколотым к корсажу.
– Сэйлор? – удивилась мама.
Сэйлор взглянула на меня. Я кивнула. Она прошла в комнату и, покопавшись в сумочке, извлекла баночку бальзама для губ.
– Хилари, ну разве ты не прекрасна? – Сэйлор улыбалась шире обычного, и даже ее акцент стал заметнее. – Где ты взяла такое платье?
Мама слегка озадачилась. Впрочем, манеры превыше всего.
– В «Нордстром», – ответила она, разгладив юбку. – Платье для матери невесты… по-моему, в самый раз. – Она нервно хихикнула, и Сэйлор тоже засмеялась.
– Мое тоже. Только цвет… Позволь я посмотрю.
И она прикоснулась к маминой руке. Донесся аромат роз. Сэйлор заглянула маме в глаза.
– Сегодня ты останешься дома, Хилари. Ты и Том. Ты не очень хорошо себя чувствуешь и не хочешь портить Харпер особенный вечер. Завтра ты проснешься и будешь жалеть, что все пропустила, – но знать, что поступила правильно.
Мама покачнулась, и я подхватила ее с другой стороны. Через секунду мама слабо кивнула.
– Я что-то не очень хорошо себя чувствую. Наверное, лучше останусь дома.
– Умница, – похлопала ее по плечу Сэйлор. – Теперь иди и переоденься.
Мама даже не вышла – выплыла.
– Спасибо, – поблагодарила я Сэйлор, хотя у меня сжалось сердце.
– Харпер, – она по-прежнему смотрела на открытую дверь, – если что-то пойдет не так с заклинанием, то все равно, где будут твои родители.
– Я знаю. – Я осмотрелась, гадая, увижу ли еще кровать с фиолетовым покрывалом, вишневую шкатулку с серебром, принадлежавшую еще моей бабушке.
– Весь город в опасности, если…
– Я. Знаю, – раздельно повторила я. – А еще в «Магнолия-Хаус» будут бабули, мои друзья и мой парень. – Я отвернулась к зеркалу и пощипала себя за щеки, чтобы не выглядеть как смерть. Честное слово, белый цвет так тяжело носить! – Однако я должна была хоть что-то сделать.
Я ожидала, что Сэйлор оспорит и это, но она со вздохом присела на краешек кровати.
– Все мы должны.
– Вы уже были там? Есть признаки… чего-нибудь?
Сэйлор покачала головой:
– Все как положено, но Блайз здесь.
– Откуда вы знаете? – вздрогнула я.
– Днем почувствовала, как поддались мои защиты. Наверняка ее рук дело.
– Что еще она может замышлять? – Я опустилась рядом. – Или она просто продефилирует в «Магнолия-Хаус» и начнет шаманить?
– Понятия не имею, – покачала головой Сэйлор. – На время ритуала ей нужна защита от тебя, однако на ее стороне нет паладина. Хотя сам по себе ритуал удивительно простой, много времени не займет.
Доктор Дюпон, туфля, торчащая у него из шеи. Это произошло шесть недель назад. Шесть недель кардинально изменили мою жизнь. И есть вариант, что покончили с ней.
– Может, наемные убийцы? Замаскированные под официантов?
– Возможно, – кивнула Сэйлор. – Следи за ними.
Я взяла с комода блеск для губ. Сейчас не забуду.
– Прослежу, – сказала я, нанося слой «Кораллового мерцания».
Сэйлор посмотрела на мое отражение в зеркале.
– Конечно, она может попытаться убить тебя до ритуала. Так, наверное, ей будет проще всего.
– Ну да. Точно. – Сердце рухнуло в пятки.
Сэйлор подошла и опустила руки мне на плечи.
– Ты сможешь. Я уверена, ты сможешь.
– Ага, на тренировках я жгла.
Сэйлор сжала мои плечи сильнее.
– Я знаю тебя с самого детства, Харпер Джейн Прайс. Ты целеустремленная, способная, умная. И я бы не пожелала Дэвиду другого паладина в защитники.
Это все, что я хотела от нее услышать. Ну, не конкретно о паладинах, но Сэйлор Старк меня похвалила. Неважно за что.