Он повторил свою попытку, на этот раз стало очевиднее, что есть результат.
– Сейчас точно получится!
Жрец вновь отошел для разбега, затем решительно бросился на дверь. И она открылась.
К моему ужасу, не сама.
Хаура ловко поймали бугрящиеся мускулами смуглые руки.
– Как хорошо, что я задержался, – прорычал молодой голос.
– Выходите! – голос громилы был хриплым, низким, будто бы медведь заговорил.
Мы с Хауром повиновались. Я только лишь молилась про себя, чтобы нас у выхода не ждала армия охранников.
Но в темноте, освещаемый лишь звездами и Зеперо, встретил нас лишь один полукровка. Черный ошейник обтягивал его мощную шею так туго, что возможно он и был причиной настолько хриплого голоса.
Длинные, прямые волосы соломенного цвета выглядели грязными и в беспорядке падали на плечи.
Мускулистый торс полностью обнажен, а кожаные штаны сплошь в дырах и заплатах. Высокие ботинки со шнуровкой, распространенные среди ящеровидных, также выглядели потрепанными.
– Кто вы такие, и почему прятались в переноске? – спросил полукровка.
– Ответ зависит от спрашивающего, – вдруг улыбнулся жрец, пристально вглядываясь в молодое, грязное лицо с перебитым носом и шрамом на подбородке, – ты ведь не охранник при дворце?
– Нет, – мотнул парень головой, – я по найму работаю грузчиком. А живу тут же, в Страшных горах.
– Мы в Страшных горах? – ахнула я.
– А где еще прикажете делать склад для этих коробок? – полукровка махнул рукой в сторону темных, бесформенных кладок, сделанных, по всей видимости, из пустых переносок и воздушных повозок.
– Не на императорской же скале все это бросать. Вот и выбрали заброшенную гору, на которую подобраться непросто. Вы только скажите, переворот или еще что не готовите? Может императора убить замышляете?
– Если бы это все планировали, зачем нам улетать из дворца? – спросил Хаур.
– Это точно, – почесал затылок наш новый знакомец, – меня зовут Итило. Живу я в Страшных горах. Но об этом говорить никому не надо.
– Нам и некому, – подала я голос, и Итило с интересом на меня уставился.
– Я – Хаур, а это Делия, моя жена, — представил нас жрец, – сбежали из рабства, уж очень неспокойно Делии, пристают там к ней, будто драторины женщин не видели ни разу или им своих мало.
– Это точно, они те еще засранцы, – легко согласился Итило, плюнув себе под ноги.
– Ты знал, что мы внутри, Итило? – спросил Хаур.
Парень кивнул.
– Услышал вас, когда коробку опустили. Но решил не сдавать, мало ли, вдруг чем поживиться получилось бы. А теперь вот не знаю, что делать с вами… вот как-то так.
– Если ты честный человек, могу предложить тебе заработать, – сказал жрец, – нам с Деллой нужно в драконий монастырь. И тому, кто нас донесет туда, я готов заплатить. Деньги при мне. И я знаю, что твоей силы хватит, чтобы отобрать их и не делать ничего. Так бы поступил дракон, потому что я просто червяк, а он – представитель высшей расы.
– Но я не такой гад, – возмутился Итило, – сам из угнетенных, вот как-то так!
Я поняла, что Хаур умело дергает за нужные ниточки, управляя парнишкой. Этот полукровка совсем еще молод. Пройдет десяток лет, и Айдо, сын Зенды, может разделить его судьбу. Если просто не станет рабом при замке.
– Ты знаешь, где этот монастырь?
Полукровка кивнул.
– Только лететь надо сейчас бы, сэлт, – заметил он, – пока темно, высажу вас незаметно, а дальше уж сами. Только задаток сразу давай.
Хаур повеселел, это было видно. Складывалось пока все так удачно, будто бы Гард и Фенимола Сэлонимы нам помогали.
Отойдя в сторону, он полез под рубаху, извлекая мешочек с остатками моих фамильных богатств и золота, что удалось с собой захватить.
– Вот, это можно выгодно продать, – Хаур протянул полукровке золотой браслет с рубиновыми подвесками.
Итило с интересом взял вещицу, рассмотрел и на зуб попробовал.
– Дорогущая игрушка! – сказал он с восхищением. – Мне и половины бы хватило. Договорились!
Спрятав украшение в карман штанов, Итило скомандовал:
— Теперь отойдите, чтобы я обернуться мог. Не бойтесь, не обману.
Мы освободили пространство для полукровке, и он тоже подальше отодвинулся.
Я впервые видела, как происходит превращение. Знаю, что полукровки, или “проклятые дети Грау”, как их пренебрежительно называют драторины, отличаются от высших драконов отсутствием переходной формы. Они не могут превращаться в полудраконов, выпускать крылья, будучи в человеческом виде.
У полукровок сразу же делается звериный вид. Итило поднял руки, заревел. Из его ушей и ноздрей повалил дым.
Конечности начали удлиняться, увеличиваться в толщину. Пальцы становились толстыми, будто бревна, на кончиках с хрустом прорезывались когти.
Цвет он наверняка тоже менял, но в темноте этого было не видно.
Суставы уже не человека, а жуткого существа, выкручивались, словно ломаясь. Итило то ли рычал, то ли стонал.
– У полукровок болезненно проходит процесс превращения, – сказал Хаур, – драторины делают это быстрее и проще.
Наконец, перед нами предстал огромный дракон, по виду совершенно такой, как надо. Зловещий, пышущий пламенем.
Мы с Хауром подошли к нему без опасения.
Дракон сграбастал нас своими передними лапами и тут же принялся подниматься.
Горы под нами были темными, а свет виднелся лишь вдалеке.
Ветер свистел в ушах, в голове звенело.
Мы летели навстречу неизвестности.
Начали закрадываться мысли, не зря ли я это делаю?
Но отступать было поздно.
ГЛАВА 11. Адела. Тайный город
– Прибыли, – Итило оставил нас в горной впадине и обернулся человеком, – дальше вам надо будет спуститься в долину между скалами, там укрывается монастырь драконовый. Вот как-то так. С вами я не ходок. Не хочу с высшими портить лад из-за человечков.
– И на том спасибо, – Хаур пожал ему руку, – гордишься, значит, сродством своим с высшими? А они тебя проклятым считают.
– Пусть. Зато у меня с ними общего-то побольше как-то, чем с вами, бескрылыми. Прощевайте, словом. Как-то так.
Он помахал мне, и направился чуть дальше, там где было пространство для взлета.
– Странный он. Презирают его, за равного не держат, а он себя к драконам причисляет.
Я задумчиво смотрела вслед Итило.
– Крылья у него от драконов, а вот наивность чисто людская, – усмехнулся Хаур, – но у нас другие с тобой заботы, принцесса. Идем.
Он указал туда, где находился монастырь.
Путь предстоял сложный. Без подготовки его преодолеть сложно, риск сорваться очень велик.
В Приграничье, где прошло мое детство, таких гор не было, одни сплошные холмы. Горы Грау считались ничьими и пролегали между нашим королевством и Даленией. И бывать там, чтобы поучиться скалолазанию, неудачная идея.
Спуск в темноте был тяжел и опасен.
Я все время боялась не туда поставить ногу. Временами так и делала, вскрикивая от ужаса и впиваясь ногтями в камни.
Хаур пытался мне помочь, но я стойко держалась сама.
Спустившись, я поняла, что мое и без того бедное платье изодрано в лохмотья, как и кожа на коленях и ладонях.
Свежие ссадины сочились кровью, но решимости проникнуть в монастырский храм это не умаляло.
Монастырь возвышался прямо перед нами.
Мрачная, темная громадина, даже не обнесенная забором. Действительно, какой еще забор, когда скалы кругом.
Охраны видно не было.
– Храм чуть дальше, – прошептал Хаур, – монахи должно быть, спят. Но есть те, кто несут всенощную службу. Их нам надо остерегаться.
Ярко сиял Зеперо, показывая путь. Древний монастырь даже в темноте был прекрасен. Величественный, огромный, вытесанный из каменной глыбы драконьим пламенем.
– По преданию, ему тысяча лет, – просветил меня жрец.
Чтобы обойти громадину, потребовалось немало времени. Наконец, нашим взорам предстал небольшой храм, построенный из каменных блоков, с островерхой крышей в три ската.
– В окне на верхнем этаже свет! – заметила я.
– Наша святыня находится в подвале. Там у них хранилище ненужных драторинам артефактов. Тут должен быть где-то черный ход, оттуда и лестница в подвал будет. Я знаю архитектуру драконьих храмов.
– Откуда, интересно? – тихо спросила я.
– Я ведь жрец, Адела.
Черный ход нашелся, где Хаур и сказал.
– Идем, – подтолкнул меня жрец.
Он осторожно дернул кованое кольцо, тяжелая дверь подалась.
Внутри было темно, зашли мы, держась за руки, чтобы не дать упасть друг другу в случае чего.
Подождав, пока глаза привыкнут к темноте, начали спуск по лестнице, которая начиналась сразу же.
Тусклое освещение все же было, на стенах приклеены ракушки с глубин океана, излучающие собственное сияние. Хватало только чтобы очертания ступенек рассмотреть.
Держась за стены, нащупывая подошвой каждую ступеньку, я шла за Хауром. Спуск был долгим, кажется, у этого храма нижних этажей не меньше, чем верхних.
Лестница закончилась, мы стояли в тесном коридоре с тремя дверьми.
И в какую из них идти?
Хаур уверенно толкнул центральную, та поддалась.
Мы вошли в просторную комнату, в которой пахло сыростью и запустением. Потолок был густо оклеен световыми ракушками, поэтому можно было разглядеть обстановку. Старый алтарь из камня, что в полумраке казался серым, испещрен царапинами, словно на нем что-то рубили или часто резали. К нему привалены мешки, непонятно с чем. На стенах – влага.
– Похоже на склад. Не может тут артефактов быть, идем.
Не теряя времени, мы перешли в другое помещение. В нем, наоборот, было сухо и стояли стеллажи, заполненные книгами.
– Дратоинис, – сказал Хаур, погладив толстый корешок одной из них, – язык драконов, на котором они общаются только между собой.
У каждой из трех наших рас есть свои языки, древние, переданные демиургами. Дратоинис, эрлинарид и селоника. Но пользуются ими нечасто, в основном в ходу всеобщая речь, амистора.