Девушка осталась посреди дороги. Расин обернулся…
Самое большее — пять секунд, — отделяло чудовище от них.
— Доэ! — заорал Вадим.
— Время! — крикнула она.
Передние лапы (каждая из них была как кабина БелАЗа) взлетают в воздух, и Расин замечает ряд придаточных лап на животе, — они размещаются в шахматном порядке и усиленно работают.
— Что?! — порыв бежать и реплика Доэ, войдя в противостояние, гвоздят его к месту. — Что?!
— Останови время!
Дистанция сократилась вдвое. Две с половиной секунды!
— Как?!
Она стоит на пути прыгающей твари. Ему не успеть добежать до нее, чтобы выхватить из-под носа чудовища. И нет времени, чтоб спастись самому.
Лети! — вопит он себе. Но ноги прилипают к асфальту.
Секунда!..
Доэ мечет прицельный взгляд на тварь и одновременно выбрасывает кисть в направлении Вадима.
Внезапная темнота…
…Когда он открыл глаза, то обнаружил себя на том же месте. Тело находилось в вертикальном положении. Ноги уверенно упирались в землю.
Доэ стояла в нескольких шагах от него — там же, где и раньше.
Две половины твари, как два убитых кита, неподвижно лежали по обеим сторонам бульвара Перова.
— Это тузор, — объяснила Доэ. — Тот, что все здесь охраняет. — Она подошла к срезу исполинской головы, принялась всматриваться в строение мозга и добавила с некоторым сожалением: — Меня бы он не увидел.
Вадим приблизился к ней, стал рядом.
Мозг тузора ни на что не был похож. Просто спираль: белая, как белковый крем.
— Что произошло? — спросил Вадим, разглядывая анатомию тузора. Никаких органов дыхания. Только пищеварительный тракт. Но вместо языка в ротовой полости несколько выростов, похожих на щупальца гидры. Вглубь тела уходил пищевод, по которому можно было идти, не наклоняя голову. Шагах в двадцати имелось расширение — резервуар, в котором поместился бы микроавтобус. Сердца, кровеносных сосудов и, само собой, крови не было.
— Убила, — произнесла она с тем же сожалением в голосе.
Никакого оружия в её руках Расин не видел, но что-то рассекло тузора так, что не было ни рваных краев, ни следов обугливания или свертывания.
— Ты его… пополам… — пробормотал Вадим.
— У меня не было другого выхода. — Она туманно посмотрела на Вадима.
— Ладно, — сказал он, выдохнув и беря её за руку. — Пошли. Похоронить его мы все равно не сможем.
Он по-прежнему желал открыть в себе сверхъестественные способности. Ощущение всесилия, испытанное однажды, самым безобразным образом требовало повторения.
А что, если сейчас им навстречу выйдет десятка два гермафродитов? Доэ называет улыбастиками… Наверное, он даже не успеет от них сбежать, не говоря о том, чтобы защитить девушку.
Почему он такой скованный, медлительный? Неведомое Нечто должно было наделить его силой. Может, он что-то пропустил?
Действительность вокруг не зависела от него, она изменялась сама по себе. Дома продолжали плыть навстречу, их окна были пусты, крыши дымились.
Расин шел, посматривая на девушку. Она только что поразила тысячетонное чудовище.
Вадим опять начал отставать. Он шел, разглядывая свои полупрозрачные чуни, сквозь которые виднелись пальцы ног.
Девушка шла, всматриваясь в дорогу, которая раскручивалась, словно хвост змеи.
— Спасибо, Доэ, — буркнул Вадим ей в спину.
Она обернулась. Глаза её были расширены.
— У меня есть предчувствие, — сказала она. — Однажды опасности подвергнемся мы оба, но в следующий раз спасать придется тебе. Но только угроза будет намного страшнее тузора.
В памяти всплыл их дурацкий спор о сильных, слабых и об этике, которая учит защищать. Если бы она сейчас сказала: «Брось, чувак, мы с тобой в расчете!», — он бы, наверное, со стыда сгорел или провалился сквозь землю.
Но она предупредила его о будущих опасностях и всю ответственность за их спасение возложила на него, оставляя за ним мужскую роль.
— Как ты думаешь, — проговорил Расин, стараясь, чтобы нотки благодарности в его голосе звучали не слишком заметно. — Это случится здесь, в городе?
Доэ посмотрела в пустоту, а затем отрицательно покачала головой.
— Нет, это произойдет в Глубине.
В следующее мгновение приключилось нечто такое, что заставило Вадима вздрогнуть и закрутить головой, точно к носу прицепилась оса, а потом вдобавок схватиться за уши и с усилием их растереть.
«Дорогой друг! — прозвучало в голове. — С тобой говорит похищенный кашатер…»
Кашатер?! Какой кашатер?
Вадим огляделся, но сзади никого не было. До ближайшего дома не меньше двадцати метров, а голос звучал так, будто говоривший стоял рядом.
Сначала Вадим подумал, что Доэ решила немного пошалить, но её лицо по-прежнему оставалось серьезным, и он отбросил эту мысль.
Неведомое Нечто, что это?
— С тобой все в порядке? — спросила Доэ, глядя, как яростно Вадим трет себе уши.
Расин тряхнул головой и пробормотал:
— Не волнуйся, Доэ. Со мной все в порядке…
Девушка улыбнулась и зашагала дальше.
Он опустил руки и потянулся следом, как вдруг…
«Вселенной грозит смертельная опас…»
— Ты слышала это?!
— Что? — Доэ обернулась. Она смотрела встревожено.
— Черт возьми! Кто-то сказал, что вселенной грозит опасность!
— Опасность? Кто мог это сказать? — она поводила глазами вправо, влево, опять уставилась на него. — Но мы с тобой здесь одни!
Вадим вставил в уши мизинцы и подвигал ими.
«…свихнувшийся террорист пожирает мировое пространство», — сообщил голос.
— Черт! Опять! Доэ, ты хотела знать, что такое сумасшествие?! Тогда ты должна это послушать… Голос слишком явственный.
«Пожирает мировое пространство».
— Вот! Опять! Кто это говорит? Доэ, ты ведь читаешь мысли!.. Послушай, что у меня в голове происходит! Ты должна это слышать…
— Но ты же против подслушивания!
— Не сейчас, Доэ! Прошу тебя, послушай, что происходит в моей голове!
«Пользуясь ситуацией, экстремисты намереваются развязать войну… но землянам начхать».
— Вот! Слышала?!
Доэ нахмурила брови и скосила взгляд в сторону.
«…завис в изоляционной камере какой-то пространственно-временной лаборатории… Координаты свои указать не могу».
— Ты подумал, что где-то завис и что-то там не можешь указать, так? — неуверенно спросила девушка.
— Не я подумал, Доэ! Это он подумал! Он! Тот, кто со мной говорит! Он сказал, что не может указать свои координаты!
Она посмотрела в пустоту, а может, ещё дальше…
«…привет моему спящему телу и моим друзьям… — послышалось в голове Вадима. — Найти их нетрудно». Потом голос пропал. Некоторое время раздавалось лишь слабое пощелкивание. Неожиданно голос снова появился: «Место, где они обитают…называется Пустыня…» — Доэ с Вадимом переглянулись. — «Ты их почувствуешь сам…»
Сообщение прервалось.
— Ты говорила, что Нечто — это, может быть, чей-то призыв о помощи! Говорила?
Доэ кивнула.
— Вот видишь? Теперь мы знаем: есть какой-то парень, кашатер, — да-да, он назвал себя кашатером! — он завис… в лаборатории… Точнее — в пространственно-временной лаборатории! Его похитили. Он так и сказал: с тобой говорит похищенный кашатер… И ещё он говорил, нам всем грозит опасность! Какой-то террорист пожирает вселенную… Не так, — мировое пространство! Слышишь? Я должен об этом всем сообщить. И ещё об экстремистах! Где-то здесь должны быть друзья того кашатера! Я должен им передать эти слова и, наверное, ещё что-то… Он предупредил, что я сам почувствую их. — Изо всех сил сжав пальцы в кулаки, Расин неистово захохотал, вмиг собрался и стал говорить с ещё большим жаром: — Да-да, я уже чувствую! Чууувствууюю!.. Неведомое Неч… Черт! Я прозреваю!!! Это они передали мне ключ, бумаги, костюм! Со вхождением в пятый уровень мой путь был полностью обусловлен. Как же я не понял этого раньше? Думаю, я призванный. Скоро всесилие опять ко мне вернется! И тогда, конечно, я спасу тебя, если мы попадем в опасность. Но сейчас мне нужно срочно разыскать этих… людей из Кантарата. Особенно самого главного! Это они — друзья того кашатера. Они каким-то образом узнали, что я иду, хотя это очень странно. Тот кашатер, он будто телеграмму мне отправил с того света. Из другой туманности! Не знаю, откуда! Там, в машине, на сидении — это от него письмо было… То, которое исчезло!
Сначала Доэ смотрела удивленно, потом на лице её появилось сожаление, затем это выражение сменилось задумчивостью.
— Прошу тебя, — продолжал Расин, ничего не замечая. — Покажи Кантарат. Ты говорила, знаешь, где он находится. Покажи скорей…
Он повторил это ещё много раз, перемежая просьбу уверениями о том, что миссия его чрезвычайно важна, что в Кантарате ему, вероятно, дадут не только другое одеяние, но и наделят силами, которые позволят им справиться с любыми опасностями, что теперь он не просто одинокий воин, каким он чувствовал себя вчера, а солдат Кантарата, что…
Наконец он уловил нетерпеливое выражение на лице Доэ. Уперев руки в бока, она кивком головы указывала на белые стены многокорпусного здания, которое располагалось в нескольких шагах от них.
— Кантарат? — одними губами спросил Вадим.
Девушка кивнула.
— Доэ! — сказал Вадим торжественным тоном. — Вот и наступила эта минута, ради которой мне пришлось преодолеть бесконечную стену, пережить неудачную операцию, принудительное кормление, улыбающихся гермафродитов и… разрубленную надвое Годзиллу. А теперь идем, я тебя представлю своим… будущим соратникам!
Доэ отрицательно покачала головой.
— Нет, Вадим. Я не пойду с тобой.
— Что?.. — он понемногу начал приходить в себя. Радость, обусловленная долгожданной определенностью, стала стихать.
— У меня своя жизнь, — сказала Доэ. — А у них своя. Они живут в каменном городе под названием Пустыня, хотя и не могут проникнуть в глубину вселенной, а я живу в моем саду и гуляю там, где хочу.
— Но, Доэ! Может, я найду здесь то, что искал, стану сильнее и смогу показать тебе тот мир, где ты не была. Может, ты сама захочешь научиться здесь чему-нибудь новому…