Всего таких городов было десять, одиннадцатый строился близко к столице и в случае осады, должен был играть роль временного бункера. Полное оснащение, включая подземные огороды, получали лишь крупные лагеря с большим количеством проживающих в них дроу.
— Приветствую, — у ворот Третьего эльфы спешились и передали часовому поводья. — Должны вернуться к полуночи, — предупредил Эолис здешнего руководителя. — Если не явимся, отправляй разведку, лошадей гони обратно в Первый.
— Понял, — кивнул товарищ. — Сделаем.
Оставив животных на попечение местных, Эолис и Юан двинулись дальше, к поверхности. Здесь воздух становился мягче, в нем чувствовались едва уловимые запахи пожухлой травы и осеннего ветра. Ещё тёплого и ласкового. Почти позабытого. Дроу накинули капюшоны, скрывающие лица, под плащами держали руку близко к оружию.
В небе над Вольмондом властвовало солнце. Синяя дымка, окружавшая королевство, смягчала его свет, заставляла лучи преломляться и терять смертоносные свойства. Под влиянием колдовства в Вольмонде всегда царили сумерки, но даже при таком освещении двум эльфам потребовалось время, чтобы привыкнуть. В тени высокого дерева они сделали привал, разломив лепёшки с козьим сыром и запивая водой.
Первым тишину нарушил Юан.
— Ты знаком с ней?
— С кем? — рассеянно спросил командир, всё ещё мыслями облизывая Гвилисс.
— С наёмницей.
— Ах, — Эолис протёр глаза, — да. Конечно. Все дела я веду только с ней, с главой клана. Я знаю о чём ты думаешь, Юан, но за все годы сотрудничества они ещё ни разу не обманули нас.
Товарищ кивнул, не удовлетворившись, однако, ответом.
— Прости, командир, что читаю нотации, но мне будет спокойнее, если я произнесу это — не доверяй им. Наёмник всегда выбирает того, кто больше заплатит.
Эолис вздохнул. Истина ясная, как полдень! Он знал о подозрениях Юана, разделял их, но отгонял прочь. Без помощи наёмниц мятежный клан уже давно бы зачах. Ни реактивов, ни лекарств, ни ядов — никто другой не поставлял всё это в подземные города.
— У нас нет выбора, Юан, — поднявшись, командир отряхнул плащ от пыли. — Ты и сам это знаешь. Поднимайся.
Старый храм возвышался впереди, как каменный призрак ушедшей эпохи. Серый, неказистый, потерявший все четыре шпиля при частичном обрушении. Власть над стенами, испещренными трещинами, захватил дикий плющ напополам с седым мхом. Кое-где пожелтевшая трава была притоптана, у стены с восточной стороны темнело пятно старого костровища. Излюбленное место контрабандистов. Некогда раньше богатый приход Богини Полнолуния пришёл в запустение и отныне служил убежищем для тайных встреч персон вне закона.
Юан остался снаружи, Эолис шагнул в темноту заросшего сорняком прохода. К мраку глаза привыкали быстро, видели хорошо и остро. Командиру понадобилась секунда, чтобы узнать очертания Азалии, главы лесных дриад.
Наёмница стояла, прислонившись к стене, и вальяжно вертела на пальце метательную звезду.
— Ах, Эолис, какая встреча! — голос её был низким и хриплым. — Счастлива знать, что твоя шея всё ещё обходится без пенькового галстука.
Глава 21
Эолис
Азалия давно возглавляла клан. Её возраст не поддавался оценке, однако тонкие побеги и извилистые корни, вплетавшиеся в причёску, намекали на то, что она была немолода. Глаза дриады — два осколка обсидиана, голос хриплый, как шепот ветра в сухих листьях. Она носила глухой плащ, позволяющий скрыться в лесу, и одежду, удобную для боя. И только Полнолунию было известно, как много метательных игл пряталось в её рукавах.
— Хитрый ты койот, Эолис, — наёмница отлипла от стены и, покачивая бёдрами, приблизилась к командиру мятежников.
Она ступала тихо. Под её ногами не хрустели ветки, не перекатывались камни, не проминался мох.
— Не замечал за собой такого, — глядя на шпионку сверху вниз, дроу скрестил руки на груди. — Все условия по нашему договору выполнены. За поставку реактивов я выделил парней для защиты дриадского леса. Хороших бойцов.
— Бойцов — это истина, — наёмница провела пальцем командиру по груди. Эолиса покоробило. Он терпеть не мог этот фривольный жест. — Только все твои парни оказались почему-то… несговорчивыми.
— Несговорчивыми? — изобразил удивление. — Неужели дерзнули ослушаться твоего приказа?
— О, нет-нет, не беспокойся, — Азалия хищно улыбнулась. — Мои поручения они выполняют. Нам удалось отбить атаки Тхаэля, дриадский лес в безопасности. Пока в безопасности.
Наёмница перешла на шёпот. Низкий, хриплый, полу-интимный.
— Твои парни боеспособны, верно. Но совершенно равнодушны к моим девочкам.
Командир хмыкнул.
Естественно равнодушны. Эолис отправил отрабатывать контракт исключительно тех, кто больше не мог по тем или иным причинам предаваться страсти. В клан лесных дриад — исключительно женский — снарядились покалеченные, оскоплённые своими предыдущими жёнами мятежники. Они сами вызвались на это задание. Понимали ценность общего дела, знали, что иным способом взрывчатые вещества, зелья, яды и простейшие лекарства им не раздобыть.
С ними не случится запретной любви, не взойдут брошенные семена. Их не смогут шантажировать детьми.
— Мне не ясны твои притязания, — Эолис выгнул бровь. — Вам требовались бойцы, вы их получили. Я же не жалуюсь, что субстанции, которыми ты щедро снабдила нас, не источают аромат роз.
На лице наёмницы — маска. Невозможно понять, что она думает. Злится, раздражена или спокойна в своём чувстве превосходства.
— Ты думаешь, вольмондец, что я — дитя леса, живу лишь травами да лунным светом? — Азалия обвела взглядом сумрачное помещение. — Я торгую, Эолис. Жизнями, смертями, и, если потребуется, — чувствами. Твои «несговорчивые» воины — как пересохшие колодцы. А мои девочки… жаждут. Жаждут жизни, приключений, новых побегов, в конце концов! И знаешь, что случается с заброшенным садом? Он увядает.
Неужели дела у дриад шли так плохо, что «новых всходов» они пытались добиться с собственными союзниками?
Наёмница подошла к Эолису вплотную, ее взгляд — как лезвие, скользнул по его лицу.
— Чего ты хочешь, Азалия? — спросил командир, чувствуя, как в голосе появляется предательская нотка неуверенности. — Я думал твоя цель — защита клана. Наше сотрудничество взаимовыгодно, разве не так?
— Выгода… Это слово отдает затхлостью подземелий, — пропела шпионка. — Дриады — не просто племя, что прячется за корой старых деревьев. Мы — сок жизни, пульсирующий в сердце этого мира. И этот сок должен струиться свободно, питая новые ростки, а не уныло застаиваться в болоте.
— Твоими песнями впору слагать баллады и продавать в трактирах менестрелям, — дроу устало потёр глаза. — Срок нашего контракта истёк. Либо мы договариваемся о новом, либо бесполезно сотрясаем воздух, не придя к согласию. Чего ты хочешь? Чётко, ясно, без ветвистых метафор. Не надо обвивать меня словами, как плющ.
Тон наёмницы в миг сделался серьёзным, с её лица сползла глумливая улыбка.
— Пятьдесят нормальных, — она подчеркнула это слово особой интонацией, — нормальных бойцов вместо этих калек. И наши поставки вырастут вдвое.
Осень плаксива. Несколько крупных капель упали эльфу на лицо. Заброшенный храм не имел крыши, здесь невозможно было укрыться от дождя.
— Странное дело, — дроу инстинктивно сделал шаг назад. — Не для того мы ушли от жизни, где не принадлежали сами себе. Воевать за деньги мы умеем, ублажать — нет.
— Опрометчиво, — лицо дриады исказилось не то в оскале, не то в улыбке. — Не боишься ли ты, что без нашей помощи вся твоя революция пойдёт прахом? Чем ты будешь воевать, вольмондец? Дерьмом и палками?
— Ты переоцениваешь свою роль, Азалия. У меня есть другие союзники. Не такие… капризные.
Солгал.
Эолис солгал и наёмница знала об этом. Тем временем дождь настырно набирал силу.
— Неужели в дриадском лесу царит полный швах, раз твои условия приобрели такой… пикантный окрас? — вопреки всему командир продолжил нападение. Пытался давить на уязвимое место. Пробить броню, нащупать слабость.
Только у него это никак не выходило.
— Мои дела идут куда лучше твоих, — наёмница усмехнулась и лучики морщин слились с тонкими прожилками ветвей в её волосах. — А вот у вас, боюсь, из союзников останутся лишь пауки да крысы.
Невовремя. Как же невовремя вздумалось дриадам изменить условия. Как будто сама Богиня отвернулась от Эолиса и дело всей его жизни летело в тартарары. Без помощи наёмниц будет трудно. Почти невозможно без реактивов, ядов и лекарств. К тому же парни, которых отправил командир, всё ещё находились в дриадском лесу. Один приказ — и им всем перережут глотки.
— Нет, не могу, — упавшим голосом заключил дроу. — И всё же, Азалия, я дорожу нашей давней дружбой. Если возможно сделать что-то ещё, будь уверена, я это сделаю. — не успела наёмница открыть рот, командир уточнил. — Что-то кроме насилия над, поверь мне, и без того израненными парнями.
Азалия была умной женщиной. Умной и опытной. Переговоры вела играючи и, разумеется, делала это куда лучше Эолиса.
— Есть кое-что, вольмондец, — промурлыкала она. — То, что ты запросил у меня говорит о какой-то масштабной заварушке. Вы готовите крупное предприятие, не правда ли? Давай так, мой сладкий, я дам тебе всё, что ты попросишь и даже добавлю презент от себя. — Азалия достала из кармана пузырёк с редким ядом древолаза и взболтала перед носом эльфа оранжевую жидкость. — А ты добьёшься от королевы указа о нашем помиловании и сделаешь нас полноправными гражданами Вольмонда.
Ах, вот в чём дело! Дриадам надоело жить вне закона, надоело прятаться от всего мира и подвергаться атакам. Они искали место, где могли начать новую жизнь. Азалии не нужны были его парни. Она знала Эолиса, как облупленного, и искусно подвела к этому решению…
Ситуация патовая.
Заставить королеву расширить права мужчин, взять курс на равноправие это одно, другое — позволить дриадам, веками промышлявших разбоем, стать частью законного общества. Такое провер