— Отдыхай, — вспомнив о грядущем совете, командир посерьёзнел. — Долго не побеспокою. Справа войлок, им можно укрыться, слева за шторкой — резервуар с дождевой водой. Подкрути рычаг и вода польётся сама.
— Спасибо, — в словах эльфийки не было ни намёка на презрение, дроу находил это крайне странным.
Эльф вышел, оставив её одну в полумраке подземелья. Прислонившись к стене, перевёл дух и устало потёр глаза.
Устал.
Очень устал.
В минуты слабости, такие как эта, ему хотелось опустить руки и послать всё в Бездну.
Что ж, теперь им всем придётся затихариться. Сидеть в подземелье и носа не высовывать едва ли не до самой весны. Отправлять разведку и просто ждать…
Нет, не из-за птички. И не из-за её иностранца-мужа. И даже не из-за сорвавшейся казни.
Неудачное покушение — вот она причина всех на свете бед. Канцлер поднимет на иголки все мыслимые и немыслимые патрули. Перевешает виновных и не очень. Ещё сильнее возьмёт в тиски королеву.
Владычество женщин над мужчинами будет только расти, пропасть разверзнется ещё шире. То, с чем мятежники ведут борьбу, расцветёт буйным цветом по его же, Эолиса, неосторожности.
Растерев лицо руками, командир отлип от стены. Хватит предаваться меланхолии.
— Юан, — окликнул товарища. — В мою комнату ужин и одежду для новобранцев. Одна нога здесь, другая там. После — жду на совете.
— Как скажешь, командир, — поднявшись с косой скамьи, камрад отряхнулся и поспешил выполнить поручение.
— И мне тоже? — обиженный голос сына Эолис не спутал бы ни с кем другим. Илай подкрался, как тень, и насупившись, смотрел на отца, словно волчёнок на браконьера.
— Что… тоже?
— На совет. Я тоже иду на совет?
Илай — молодой и прыткий. Кипящая лава бежала по его венам и вечное шило торчало из задницы… Эолис сам не понял, как из худого пугливого пацана вырос этот высоченный лось. Добрый, но бестолково храбрый.
— Хрен ты послушаешься, да? — хмыкнул командир. — Идёшь с нами, в разговор не встреваешь, понял?
Илай, как и ожидалось, засиял. Вся обида вмиг улетучилась, словно ее и не было. Гордый, что его взяли с собой, он выпрямился, радостно кивнул и зашагал следом за отцом.
В зале совета парни уже ожидали собрания. Оассис, как всегда, сидел в углу и точил свой нож, бросая хмурые взгляды на присутствующих. Эльдар хрустел суставами, Айрон с разукрашенной мордой грузно развалился на стуле. Остальные переговаривались вполголоса, ожидая командира. Эолис кивком поприветствовал их и занял свое место во главе стола. Илай, как и было приказано, тихонько примостился в сторонке, стараясь не привлекать к себе внимания.
— Итак, — начал Эолис, обводя взглядом присутствующих. — Дела хреновы. Вместо экипажа канцлера мы подорвали иллюзию. Наш любимый трюк она использовала против нас. Хвала Полнолунию, удалось сорвать казнь. Кстати, как ты, Айрон? Тебя подлатали? Как остальные?
— Трое из нас в порядке, — Айрон говорил хрипло, речь давалась ему с трудом. — У Киара сломаны кости. Лекарь сказал срастётся, регенерация справится, а вот Леон… — Айрон кашлянув, ударил себя в грудь, — совсем плох.
Оассис оторвался от своего занятия и угрюмо посмотрел на командира.
— Как так вышло, Эолис, что вместо канцлера мы подорвали безобидных горожан?
— Так уж и безобидных? — командир выгнул бровь. — Или хорошего иллюзиониста на службе у канцлера? Ты уж не путай.
— Он был мужчиной, а не женщиной. А мы ведём борьбу против баб. Кстати, что это за таинственная чаровница прибыла в наши чертоги? Говорят, ты лично её сюда приволок.
Оассис всегда был самым ярым ненавистником вольмондских порядков. Ненавидел женщин у власти, ненавидел их законы, ненавидел… казалось, саму их природу.
— Твой радикализм ослепил тебя, что ты, кажется, позабыл с чем мы боремся? — сложив руки перед собой, командир уставился на товарища. — Наши враги — не женщины. Вернее, не все из них. Наши враги — консерваторы, стоящие у власти и их сторонники. Мы ведём борьбу против идиотских законов. Требуем вернуть нам возможность учиться, владеть магией, ремеслом, жениться и разводиться, видеть своих детей. Мы ведём борьбу с жестокостью, требуем запретить издевательства жён над мужьями. Канцлер — ходячий архаизм и все, кто служат ей, мужчины или женщины, не братья нам.
— Твоя правда, Эолис, — усмехнувшись Оассис вложил нож в ножны, — но ты так и не ответил на вопрос про ливенорскую прелестницу. Это что такое было? Парни хотят знать.
Дроу тут же собрались, приосанились, уши навострили.
Сплетники хреновы.
— А это нам и предстоит выяснить, Оассис. В тебе много прыти, значит в город на разведку пойдёшь ты. Мне нужны сведения о после из Ливенора. Когда прибыл, что делал, с кем встречался — всё, что сумеешь узнать. С тобой отправится Эльдар. Тебе, Эльдар, нужно вернуться на ярмарку, найти торговку книгами и попытаться узнать о странном «парне», которого она видела перед казнью.
Эльдар с готовностью кивнул, Оассис скривился.
— Зачем нам посол? А торговка-то нахрена?
— Нужно подтвердить сведенья нашей гостьи, а заодно прикинуть, сможем ли мы извлечь пользу из её… кхм… статуса. Её история звучит складно, она думает, что призналась под зельем правды, но я был бы глупцом, если б собирался поверить ей на слово.
Парни хором фыркнули. Таких снадобий в подземелье никогда не водилось.
— Что касается дальнейших планов, — командир помрачнел и посмотрел с тоской на Илая, затихарившегося в углу. — Не вижу смысла их менять. Если у вас, разумеется, нет идей лучше.
Эолис замолчал, ожидая возражений. Тишина затянулась. Казалось, парни переваривали услышанное. Наконец, Айрон, кряхтя, поднялся со стула.
— Командир, а что с дезертиром? Этим… как его… что сбежал из патруля? Нашли?
Вопрос повис в воздухе. Дезертирство в рядах мятежников — явление редкое. Исключительное. Случалось всякое, но чтобы вот так, в самый разгар подготовки, кто-то решил сбежать…
— Ищем, — отрезал Эолис. — Мы разрушили все старые пути к подземелью, о новых он не знает. Но не сомневайтесь, найдем — накажем. Если вопросов больше нет — закончим на сегодня, — с этими словами командир поднялся. — Возвращайтесь к работе.
Глава 9
Эолис
Ужин не тронут, одеяло натянуто до подбородка и, едва Эолис переступил порог, на него уставились два опухших от слёз глаза. Оленёнок плакал. Тайно, в одиночестве, пока никто не видел.
Зачем?
Слёзы вхолостую бесполезны. Женщины-дроу плачут редко, но… метко, чтобы точно получить всё и даже больше. Эльфийка же при его появлении подобралась, носом шмыгнула и лицо спокойное оформила.
Странная.
Думать об этом, однако, не было никакой охоты. Эолис смертельно устал. Не ел, не спал, толком не перевёл дух. Сейчас бы упасть мёртвым сном, но где уж? С таинственной соседкой спать ему полагалось вполглаза.
И всё же за время гаремной жизни Эолис был намуштрован так, что даже спустя годы протеста не смог нарушить въевшееся в подкорку правило — в постель к женщине ложиться чистым. И пусть вместо постели солома и шкуры, а женщина не рада делить с ним спальное место, Эолис всё равно невольно поплёлся в душ.
Вода оказалась ледяной, обжигающей кожу. Здесь, в подземелье, она и не бывала другой, покуда, бегущая по городским стокам, наполняла дождевой резервуар. Хитрое изобретение. Удобное, но не совершенное.
Дроу терпеливо стоял под струями, пока холод не стал совсем невыносимым. Благоухать миррой он, уж простите, не будет, но и вонять, как конь — тоже.
Какой-никакой компромисс.
Вытеревшись жёстким полотенцем, командир ощутил, как по телу разливается приятное покалывание. Холодная вода взбодрила, отрезвила мысли, и он даже ненадолго почувствовал прилив сил. Обернув бёдра чистой льняной тканью, вышел.
Из душевой его встретил войлочный кокон, в который завернулась Гвилисс так, что торчали одни только уши.
Стесняется?
Очень. Очень нетипично для женщины. Дроуша не отказала бы себе в удовольствии дать Эолису оценку хорош он или так себе. А, убедившись, что так себе — фыркнула бы саркастически, чтобы лишний раз уязвить.
А тут — кокон. Страшно подойти.
Ступая бесшумно по земляному полу, Эолис добрался до своей части ложа. Сбросил полотенце, не заботясь о том, видит ли его эльфийка, переоделся и лёг, стараясь не касаться её.
— Спишь? — не удержался, спросил.
— Нет.
Даже на расстоянии командир чувствовал запах её волос. Легкий, цветочный, какой-то уютный. Умиротворяющий.
— Почему не поела?
— Не смогла… Не привыкла.
— Привыкай, — Эолис хмыкнул. — Сейчас дела с провиантом неплохи. Как будет зимой — не знаю. Однажды нам приходилось есть пауков, так что лучше… привыкай.
Кокон тихо поёрзал, но ничего не ответил.
— Одежда подошла? — не унимался дроу.
— Всё подошло, спасибо.
И снова тишина. Эолису вдруг стало нестерпимо жаль эту эльфийку. Нелепая, испуганная, совсем не похожая на тех гордых и надменных представительниц его народа, что он встречал прежде. Хрупкая добыча, вырванная из привычной жизни и брошенная в этот кошмар.
— Гвилисс, — позвал он еле слышно. — Ложись нормально. Так неудобно.
Кокон напрягся, замер.
— Ты одет? — уточнила эльфийка с опаской, позабыв прежнее обращение к нему на "вы".
— Полностью, — уверил её командир и, кашлянув в кулак, попытался сдержать усмешку.
Войлок медленно сполз, являя миру встревоженное лицо. В огромных изумрудных глазах плескался испуг, но Гвилисс, стараясь держаться с достоинством, повернулась на спину и уставилась в потолок.
Она лежала, как статуя на королевском погребении. Разве что без цветов, венков и выбитых у изножья титулов.
— Завтра пойдёшь в огороды, — приказал дроу, — найдёшь там Йохана, попросишь работу.
Гвилисс послушно кивнула, а когда до неё дошло нахмурилась и уставилась на командира озадаченно.
— В огороды?
— Да, здесь есть сеть подземных огородов. Они дают урожай и обеспечивают зимой автономность.