Один. Наутро понял, что потерял телефон, подождал открытия бара. Думал, может, там забыл. Та женщина зашла чуть раньше и оставила телефон у баристы на случай, если буду искать там. Даже не помню ее гребаное имя. Должно быть, ты звонила, когда телефон был еще у нее.
Моя кровь кипела при мысли, что Джиа все это проклятое время считала меня обманщиком.
— Так ты мне вправду не изменял?
— Никогда, Джиа. И я чертовски зол от того, что ты так думала и не вызвала меня на разговор. Можешь быть уверена: если какой-нибудь парень ответит вместо тебя по телефону, я, черт возьми, дам тебе об этом знать.
— А как насчет женщины из Аризоны?
— Бет? С ней тоже ничего не было. Она настоящий старый друг с чудесным ребенком. Больше времени проводил с ним, а не с ней. Потому что мне, черт возьми, казалось, что так я буду ближе к тебе беременной.
— О господи. Все это время… — Джиа сжала обеими руками голову.
— Почему ты, черт возьми, не спросила меня, когда возникли какие-то подозрения?
— Я… чувствовала, что заслужила это. Сделала тебе больно. Возможно, отчасти мне хотелось, чтобы и ты причинил мне боль. К тому же… я не знала, считать ли твое пребывание с другой женщиной изменой.
— Что? Ты не знала, назвать ли мой секс с другой женщиной изменой?
Джиа помедлила.
— Если ты сейчас переспишь с другой женщиной, это будет считаться изменой?
— Только что сказал, что никогда не изменял тебе.
— Но если вдруг… это будет считаться изменой? Ведь что бы ни считалось, мы должны быть вместе.
На глазах Джии показались слезы.
— Я не знаю, кто мы сейчас друг другу, Раш.
Боже правый! Я серьезно сбил ее с толку. Девочка даже не знала, что я ни за что на свете не переспал бы с другой женщиной. Глядя Джии прямо в глаза, я взял в ладони ее лицо.
— Я тоже не знаю, где мы сейчас. И как повернется дело в будущем. Господь знает, как бы я хотел сказать об этом прямо сейчас. Но я точно знаю одну вещь: я твой. И больше ничей. Если буду с другой женщиной или ты с другим мужчиной — это будет считаться гребаной изменой.
Джиа заплакала.
— Ладно. Я тоже тебе не изменяла. Правда, вряд ли кто-то в здравом уме на меня сейчас польстится. Но я бы не изменила в любом случае.
Я притянул Джию к себе.
— Ты хоть понимаешь, почему я даже в разгар нашего спора сижу здесь со стояком? Да потому что без ума от твоего тела в эти дни. Поэтому твои слова: никто в здравом уме на меня не польстится — оскорбительны для нас обоих.
Джиа рассмеялась сквозь слезы.
— Думаю, мы оба немного того.
Вернее и не скажешь. Она немного успокоилась, и я притянул любимую девочку к себе.
— У нас все хорошо?
— Ага. Все хорошо. — Она улыбнулась.
— Окей. Так что — могу я наконец выключить этот чертов свет и немного поспать? Твоя храпящая задница на соседнем кресле не давала мне заснуть всю ночь.
— Ах ты кусок дерьма!
Таким я и был. И мне понравилось, как Джиа меня обозвала. Это была моя девочка. Она думала, что ей изменяют. И ходила на цыпочках вокруг моей самолюбивой задницы, боясь меня расстроить словами. Я поднялся и выключил свет.
Минут через пять Джиа заснула, а я притянул ее к себе, обнял покрепче и погладил по волосам. Еще некоторое время бодрствовал, впервые за долгие недели наслаждаясь чувством покоя и удовлетворенности. Даже посреди этой бури из дерьма.
Глава 17Джиа
Полный отстой — не иметь средств, когда тебе до зарезу нужен новый гардероб. Раш, разумеется, дал бы денег в мгновение ока. Но я не обращусь к нему ни за что на свете.
Без покупки новой одежды уже никак не обойтись. Ну так зачем же еще нужны кредитные карты, решила я.
Посмеиваясь, я вспоминала времена до беременности, когда решала, что надеть нечего, несмотря на ломящийся от шмоток шкаф. И какая огромная разница сейчас, когда мне в буквальном смысле нечего надеть. Просто-напросто не влезаю ни в одну гребаную вещь.
И я отправилась в единственный в городе магазин для беременных. К моему удивлению, девушка за прилавком тотчас же меня узнала.
— Ты ведь Джиа из «Высотки», верно? Девушка Раша.
Не особенно желая играть во все эти «на самом деле все сложно», я просто ответила:
— Э-э-э… да. Она самая.
Интересно, но я не имела ни малейшего представления, кто она такая. А она меня знала. Признаться, не была удивлена. В последнее время я мало что замечала на работе, поглощенная предстоящим отъездом, отношениями с Рашем, своим состоянием.
— Я Наоми. Жена Рича Киркланда. — Она протянула мне руку.
Рич был одним из шеф-поваров в «Высотке». Весьма приятный парень, к тому же делал отличный стейк с терияки, приправленный грибами и перцем. В животе тут же забурлило.
— О господи! Мы все так любим Рича. Он такой классный и шеф-повар отличный.
— Спасибо. Да… ему нравится работать в «Высотке». Когда муж уволился с прежней работы, Раш услышал об этом и пригласил его к себе. Хотя в то время еще один повар был ему не нужен. Так что мы всегда будем благодарны Рашу.
— Вау. Не знала об этом.
Это было вполне в духе Раша. Он часто помогал людям в беде. В том числе за это я его и полюбила.
Наоми вышла из-за кассы.
— Итак, что же привело тебя сюда?
— Ну как видишь… я беременна. Не могу ни во что влезть. — Я погладила себя по животу. — У вас единственный магазин для беременных в городе. Думаю, самое место для таких расширяющихся мамаш, как я. Мне нужно по меньшей мере три комплекта, которые я могла бы менять. Немного стеснена в средствах, так что нужно подобрать что-то, что я могла бы носить с большим количеством других вещей.
Наоми задумчиво потерла подбородок и направилась вглубь магазина.
— Так, тогда мы в основном подумаем о низах. Верх не обязательно покупать в магазине для беременных… Можно пойти в «Таргет» и просто купить подходящие свободные рубашки.
— И правда. Тогда, пожалуй, начнем с пары брюк. Есть у вас какой-нибудь выбор джинсов?
Наоми обошла меня кругом и помогла выбрать темно-голубые джинсы, базовые черные брюки и несколько шорт для будущих мамочек.
Хотя я и решила не покупать рубашки, не удержалась и сняла с вешалки одну примерить. Она была светло-голубая и с завязками на спине.
— Давай провожу тебя в примерочную, — предложила Наоми и отвела меня в одну из кабинок.
Отдернув занавески, я повесила вещи на крючки.
— Крикни, если понадоблюсь.
— Благодарю, — сказала я и задернула занавески.
Я посмотрела на себя в зеркало и не смогла удержаться от вздоха. Стянув через голову платье, я была по-настоящему шокирована тем, насколько вздулась за последнее время. У меня редко выпадала минутка, чтобы посмотреть на себя так близко. Да еще в ярком флуоресцентном освещении. Сейчас стало ясно, как быстро подрастает во мне ребенок. В зависимости от настроения я чувствовала себя то красавицей, то жирной коровой. Красавицей я была всегда, когда думала о Раше. Он вынуждал меня смотреть на все изменения, происходящие с моим телом, как на что-то хорошее. Не уверена, что могла бы так позитивно оценивать себя, если бы не чувствовала его постоянное горячее желание. Одна мысль об этом заставляла мое тело вибрировать. Даже в свое отсутствие Раш умел воздействовать на него.
Счастливые мысли о Раше всегда каким-то образом переходили в тревожные. Отношения между нами по-прежнему оставались зыбкими. Его поведение в последнее время давало повод для оптимизма. Но все-таки была одна вещь, которая заставляла во всем сомневаться. Дело в том, что Раш даже не пытался заняться со мной любовью. Было видно, с каким трудом он сдерживает свой пыл. И это говорило о многом. Теперь я знала, что Раш ни с кем не спит. Хотя какое бы это принесло ему облегчение! Поэтому я все больше и больше задавалась вопросом, почему же он ничего не предпринимает.
Разумеется, одно это заставляло усомниться во всех обнадеживающих сигналах, которые я получала в последнее время.
Вытряхнув подобные мысли из головы, я натянула джинсы для беременных, умудрившись втиснуть в них свой внушительный зад. На удивление, они удобно обхватили талию. Присела, чтобы проверить, насколько эластичен материал. Сняв их, примерила другие вещи и решила, что лучше взять лишнюю пару брюк другого цвета, чем эту классную рубашку.
Выйдя из раздевалки, я с сожалением повесила рубашку на прежнее место, а Наоми помогла подобрать пару более легких джинсов моего размера.
Мы отнесли выбранные вещи к кассе. А дальше Наоми замешкалась, пытаясь рассчитать меня. Несколько раз она попыталась провести картой, что-то бормоча себе под нос.
— У тебя нет еще какой-нибудь кредитной карты? — Она нахмурилась.
— Нет. А что такое?
— Эту отклоняют. Три раза пыталась.
Я покрылась потом. В последнее время я покупала множество детских штучек, которые потребуются в будущем. Нетрудно поверить, что лимит мог исчерпаться. Платеж, который я сделала пару дней назад, вероятно, еще не был применен.
— Знаешь что, — обескураженно произнесла я, — позвоню им и все улажу. Не беспокойся об этом. А теперь, когда уверена, что мне нравится… зайду позже и заберу вещи в следующий раз.
— Уверена? Пожалуй, я могу оформить как отложенный платеж, если захочешь внести небольшой залог.
Слова «отложенный платеж» перенесли меня во времена, когда я ребенком ходила в «Ти Джей Макс» и вносила с папой залог за одежду для школы.
Казалось, все было вчера. Почему-то на ум пришли розовые и фиолетовые вельветовые брюки. Папа всегда находил возможность достать для меня все, что я хотела. Даже если это занимало какое-то время.
— Нет. Это необязательно. — Я вздохнула. — Все улажу и вернусь.
Наоми блеснула сочувственной улыбкой.
— Окей. Жаль, что эта штука не сработала, Джиа.
— Мне тоже.
Как можно быстрей, чувствуя себя разбитым на поле боя солдатом, я вышла из магазина. Решила поехать прямо домой и опрокинуть пинту «Бена и Джерри».