Магьер перевернулась на бок и, нахмурясь, приподнялась на локте.
— Тебе-то что за печаль? — процедил Лиишил. — Она в заключении, потому что это ты приволок ее сюда!
— Если бы я этого не сделал, — ответил Бротандуиве, — любой другой анмаглахк сделал бы то же самое… если не хуже.
— Я думала, эльфы не убивают своих, — проговорила Магьер.
— Свои — это не всегда те, кто той же крови или принадлежит к той же расе, — отпарировал Бротандуиве. — Эйллеан мне доверяла, я был ее другом. Да, истинно так. И кто же лучше меня позаботился бы о том, чтобы Куиринейна вернулась целой и невредимой?
Он опять повернулся к Лиишилу.
— Тебе ведь известно наше слово… тру?
— Оно означает «предатель», — холодно ответил Лиишил.
— Упрощенно говоря — да. Также это слово обозначает отверженного, изгнанного, лишенного защиты общества. Наш закон, запрещающий проливать кровь своих сородичей, основан на обычаях и традициях, а не на словах или указах, какие пишут люди.
— Как удобно, — пробормотала Магьер. — Такой закон гораздо проще повернуть в нужную сторону.
Бротандуиве пропустил ее реплику мимо ушей и по-прежнему не сводил глаз с Лиишила.
— Некоторые из нас полагают, что предатель лишен защиты обычая и общества, а потому не может считаться своим. Так, например, полагал Гройташиа, когда пытался убить тебя за то, что ты вмешался в мою миссию в Веньеце.
Это была только половина правды, зато весьма подходящая для его цели.
— А как же Лиишил… Лисил? — спросила Винн. — Что сделают с ним за то, что он убил одного из вас? Это была самозащита.
Девушка смотрела на Бротандуиве с таким испытующим интересом, что он втайне насторожился.
— Я буду свидетельствовать в пользу Лиишила, — вслух ответил он. — И скажу всю правду, если до того дойдет.
— Правду? — не сказал, а выплюнул Лиишил. — Ты — и скажешь правду? И много у тебя в запасе таких дурных шуток?
— Эта история да еще свободный проход людей по нашим землям и стали причиной того, что в Криджеахэ собираются старейшины наших кланов. Теперь Фретфарэ предоставит им еще более веский повод для беспокойства.
При этих словах Бротандуиве посмотрел на Магьер.
Позабыв о собственной боли, Магьер терзалась за Лисила. Сколько усилий приложила Винн, чтобы отыскать Нейну, а ничего хорошего из этого не вышло.
Магьер потеряла власть над собой на глазах у врагов, обнаружив свою истинную природу. Они так и не поняли, кто она есть на самом деле… однако и объяснения вряд ли бы ей помогли. К отпрыску вампира эльфы отнеслись бы не лучше, чем к вампиру.
Хуже того — после всех трудов и поисков Лисила, после всех потерь, страданий, кровопролития Нейна даже не захотела с ним говорить.
Магьер старалась не смотреть на лес. Всякий раз, когда взгляд ее падал на какое-нибудь дерево, ей сразу представлялись мертвые следы ее ладоней на коре березы. Кажется, никто больше, кроме нее, этих следов не заметил. И еще ее по-прежнему преследовало видение кровавого пиршества вампиров в ночном лагере.
Эльфы, люди, коренастые гномы сражались бок о бок, как союзники, хоть такое и казалось невозможным. По крайней мере, в той части мира, где родилась и жила Магьер. Винн порой заговаривала о том, что неподалеку от ее родины живут эльфы, которые совершенно не похожи на здешних.
Если то, что видела Магьер, правда, если это было на самом деле, — то где и когда? И каким образом, почему она увидела это, коснувшись березы?
Винн зябко поежилась и плотнее прижалась к Мальцу, чтобы согреться. Даже Лисил обхватил себя руками, как будто продрог.
— Надо разжечь костер, — сказала Магьер. — Бротан, помоги мне собрать хворост.
— Я пойду за хворостом, — объявил Лисил, хотя сам все отводил глаза, не желая смотреть на Бротана. — Тебе нужно отдохнуть.
Бротан, судя по всему, собирался ответить отказом на оба предложения. Магьер, глянув на него, едва заметно качнула головой, затем наклонила ее в сторону Лисила. Бротан, озадаченный, промолчал.
— Оставайся здесь, — сказала Магьер Лисилу. — Пускай Винн расскажет тебе, как они пытались вывести Нейну с той поляны. Вдруг мы упустили что-то важное.
Она встала и двинулась прочь. Бротан пошел следом. Когда они отошли за пределы слышимости, он заговорил первым:
— Что ты задумала?
— Когда мы дрались в усыпальнице, ты видел, как я меняла облик. Почему ты не рассказал об этом своим… сородичам?
Помолчав немного, Бротан ответил:
— Это их не касалось.
— Кто-нибудь еще знает, что Дармута убил Лисил?
Он остановился, вынудив Магьер повернуться к нему лицом.
— Я сообщил, что моя цель достигнута. Вопросов задавать никто не стал, так что я особо не распространялся.
— Однако же ты рассказал им, что он убил Гройта?
— Когда есть труп, без объяснений не обойтись, — бесстрастно ответил Бротан. — Я вернул тело Гройташии его родным и близким. Он был анмаглахком, и у него оказалось перерезано горло. Единственным правдоподобным объяснением могла быть только правда… что убивший его прошел наше обучение.
Магьер терпеть не могла, когда кто-нибудь из этих мясников говорил о Лисиле как об одном из них.
— Чего бы ты ни хотел от Лисила, даже и не мечтай об этом, — предостерегла она. — Мы уйдем отсюда и — тем или иным способом — заберем мать Лисила. Ему и так из-за вас пришлось немало испытать. Он будет жить так, как захочет, и я об этом позабочусь. Ясно?
Тень странной усталости, а быть может, печали мелькнула на иссеченном шрамами лице Бротана.
— Ты делила с ним ложе.
Магьер так опешила, что на миг потеряла дар речи.
— Не суй носа в мою жизнь! Что бы ни было между мной и Лисилом, тебя это не касается!
— Это касается его, и куда больше, чем ему кажется, — ответил Бротан. — Я понимаю, к чему ты стремишься, однако ты не понимаешь, какие здесь замешаны силы… благодаря происхождению Лиишила.
Магьер вздрогнула при этих словах, хотя и не поняла, на что намекает Бротан. Кроме, быть может, того, что их с Лисилом близость может в ближайшие дни стать еще одним доводом не в его пользу. Она переменила тактику:
— Тогда окажи мне услугу.
— Все, что в моих силах.
— Мне нужно поговорить с глазу на глаз с Нейной… всего лишь минутку.
Снова в глазах Бротана мелькнула настороженность, и он покачал головой.
— Никто ничего не увидит и не узнает, — продолжала она. — Мне нужно кое-что у нее спросить, прежде чем решить, что делать дальше. И я… я буду обязана тебе ответной услугой.
Магьер наизнанку выворачивало при мысли, что она окажется в долгу у Бротана. Но ей позарез нужно было узнать, ради чего Лисил рискует своим будущим. Если бы Магьер могла вернуться в прошлое и спасти свою мать, — она сделала бы это любой ценой. Магелия того стоила… а Нейна?
— Даже и не думай, — предостерег Бротан, — что Фретфарэ забудет о том, что сегодня видела.
Он в упор глянул на Магьер, и от этого взгляда дрожь, неустанно донимавшая ее, усилилась. Затем Бротан двинулся к лесной стене, а Магьер пошла следом. Остановившись у прохода в колючем лабиринте, рослый эльф на миг придержал ее.
— Вспомни о своем обещании в следующий раз, когда мне понадобится содействие Лиишила. Ради его же блага.
Магьер кивнула, хотя при этом ее бросило в жар от негодования. Она только надеялась, что Лисил не скоро еще отвлечется от разговора с Винн.
Под низким, затянутым тучами небом в проходе было по-вечернему сумрачно. Раздвинув огромные папоротники и шагнув на поляну, Магьер еще не знала, как пойдет этот разговор. И остановилась на краю поляны задумавшись, — до тех пор, пока из-за жилого вяза не появилась Нейна.
Неся в руках шафрановую подушку, забытую у ручья, она направлялась к дому. При виде Магьер Нейна остановилась, бросила подушку наземь и замерла, ожидая продолжения.
Магьер направилась к ней, а мать Лисила тем временем наблюдала за двумя оставшимися на поляне маджай-хи. Один из псов жадно лакал воду из ручья, а другой, свернувшись на мягком мху, старательно вылизывался. Это зрелище, судя по всему, доставляло эльфийке немалое удовольствие.
— Ты подвергаешь риску хрупкий мир, который установил Бротандуиве, но, если твое отсутствие обнаружат, расплачиваться придется Сгэйльшеллеахэ.
Чтобы добиться этой встречи, Магьер заключила отчаянную сделку, а теперь не могла и слова вымолвить, глядя в лицо призраку из прошлого Лисила. Прекрасной и смертоносной Нейны. Магьер вспомнила намек Бротана на их с Лисилом близкие отношения, и это воспоминание изрядно ослабило ее решимость поговорить с Нейной. Она часто гадала: почему из всех женщин, которые существуют на свете, Лисил выбрал именно ее, Магьер?
Магьер всегда откровенно выражала свои чувства. Она не была искушена в женских хитростях и женской скрытности.
— Разве ты не скучаешь по нему? — тихо спросила она. — Разве ты не рада его видеть?
Это было совсем не то, что она собиралась сказать. Но если бы у нее отняли Лисила, разлучили бы с ним на целых восемь лет, Магьер, вновь увидев его, разрыдалась бы, как ребенок.
— Ты… с ним? — спросила Нейна, хотя на самом деле это был вовсе не вопрос.
Ни оскорбительного тона, ни горькой печали, как в словах Бротана, — и все же Магьер вдруг стало страшно.
— Да. Мы держим таверну… в Миишке, это городок на белашкийском побережье. Но с той самой ночи в Беле, когда появился Сгэйль и намекнул, что ты, быть может, еще жива… с той самой ночи он захотел найти тебя. — Магьер обнаружила, что и в ее словах хватает горечи. — Даже после всего, что ты с ним сделала.
Нейна в упор, не мигая, смотрела ей в глаза.
— И что же я с ним сделала?
Горечь, всколыхнувшаяся в Магьер, вновь обернулась гневом:
— Ты обучила его… использовала… вынудила стать таким же убийцей, как ты сама. Каждую ночь он напивался до беспамятства — просто для того, чтобы забыть то, чему ты его научила.
— А сумел бы он выжить рядом с тобой, если бы не прошел обучения? — осведомилась Нейна.