По итогу, конечно, всё это обернулось в полноценную мясорубку на целый год, в течении которого желтые воды Хуанхэ, одной из двух великих рек, пронзающих всю Поднебесную, окрасились в бордовый.
Даже представить себе сложно сколько десятков тысяч необходимо убить, чтобы окрасить целую реку. Восстание оказалось подавлено, ряд аристократических кланов и сект, что взяли сторону Синих знамен оказались поголовно вырезаны и стравлены в самые опасные аномальные зоны, без права на возвращение.
А клан Дансу... Исчез во всеобщей вакханалии, разделившись на двое между сторонами конфликта. Пожалуй, это был первый случай за последние несколько сотен лет, когда словесная магия звучала с обеих сторон.
Ведь именно только благодаря выходцам из Дансу Синие знамена сумели выстоять почти год. Каждый маг, что орудует данной магией, становится божественным командиром, способным в идеале контролировать свою армию.
Стоит только пожелать и тысячи крестьян образовали идеальные боевые порядки, шли на смерть без страха и заваливали врага горами трупов без продыху.
Каскад ответных заклинаний могло разрушить одно единственное слово.
Мастерам словесной магии даже не требовалось приближаться к противнику. Требовалось всего лишь увидеть его и отдать команду.
И цель могла умереть на дистанции нескольких километров.
А самое смешное, что это не предел их силы. Ведь по некоторым историческим сводкам, реки Хуанхэ и Янцзы по сути как раз и были созданы словом.
Просто приказ и рельеф всего континента изменился до состояния, которое мы имеем сейчас.
Такая мощь будоражила и в то же время приводила в суеверный трепет. Даже трудно представить на каком уровне следовало находиться членам Императорского дома в Древнем китае, чтобы иметь возможность повелевать такими уникумами.
Меж тем сражение накалялась.
Воронцов преодолел давление на плечи, устремившись в рукопашную. Рен никак тому не препятствовал.
— Промахнись, — под мерный шепот кулак уходит в сторону. Как и следующий круговой удар ногой.
— Разбейся, — миг и покров маны Воронцова разбивается на осколки.
— Трещи, — от ответного выпада азиата коленом треснули ребра здоровяка. Отчего он зашелся в тяжелом кашле и мигом побледнел от боли.
Денис что-то бормочет себе под нос. Исао не предпринимает новых действий.
Но вот Воронцова охватывает синее жгучее пламя, делая из него ходячий факел.
Такой огонь уже вряд ли получится погасить, потому как оно питается напрямую от хозяина.
Впрочем, беловолосого это совершенно не интересует.
Под судорожный вздох толпы он отдал новый приказ:
— Исчезни.
Сначала ничего не происходило. Нет, точнее никто не понимал сути произнесенных слов. Даже я не догадывался к чему относился последний приказ.
Только когда огонь стал утихать и всем предстало синеющее на глазах выражение лица Дениса до зрителей дошло.
Рен тупо... душил оппонента, как гребанный Дарт Вейдер. Причем для такого трюка ему даже не следовало поднимать и палец, в отличие от одетого в стильный черный костюмчик.
Жесть.
От беспомощного Воронцова еще летели заклинания, он пробовал как-то сбить концентрацию Исао, но всё тщетно.
Он без каких-либо эмоций продолжал взирать на своего противника сверху вниз, заложив руки за спиной.
На то как он задыхался, бился в судорогах, хрипел, сипел и всячески сопротивлялся.
До самого последнего момента, пока юноша просто не потерял сознание от недостатка кислорода в мозгу.
Беловолосый неопределённо глянул на бледного, как мел, судью и выразительно выгнул бровь.
Тот моментально опомнился и объявил во всеуслышание:
— Поединок завершен. Поскольку господин Воронцов не в состоянии продолжать бой, победа присуждается стороне господина Ливен!
Рен кивнул и направился в мою сторону, когда как к бессознательному Денису устремилась группа целителей, чтобы проверить его состоянии.
Ясно было одно, он жив, а остальное уже не так важно.
— Отличная работа, — не удержался я и схватил азиата в объятия.
Тот ободряюще похлопал меня по спине и отстранился. Всё также без слов.
— А тебе палец в рот не клади, однако, — пошутил я. На что Рен раздражительно закатил глаза. Но я был уверен, что шутка ему понравилась!
Определенно, хе-хе...
— Полагаю, на этом сегодняшнее собрание окончено, — обратилась в то же время Громова к заседающим здесь аристо, пока те пытались переварить итог дуэли.
Ведь, к сожалению, всё только начиналось...
— С чего вы это взяли, госпожа Громова? — поднялся с задних рядов старый знакомый.
Константин Романов. И он тут. Рядом как всегда засветился Нарышкин, опасливо поглядывающий в нашу сторону и не произнося и слова.
— С того, что прежние обвинения с Марка сняты, а исход дуэли и так всем очевиден. Не вижу повода нам здесь задерживаться еще больше, — помедлив, ответила женщина.
Всё же задирать обычного чиновника и целого принца — это две разные вещи. Особенно, когда ты находишься на «его территории».
Лоялисты, как клубок змей, начали возвращать привычные маски безразличия на свои рожи, отходя от сил Рена. И это было очень нехорошо.
Ведь данная деталь означала, что мы снова оказались в пассивном положении обороняющихся.
— Я же так не думаю. Да, обвинения в предательства Империи и моей семьи были опровергнуты. Однако! — он эпатажно поднял руки, обращаясь ко всем присутствующим, — На руках Марка Ливена всё еще кровь наших верных солдат. Одного этого должно хватить для публичной казни! Особенно, когда зачистка еще продолжается во всех уголках Империи! Не говоря уже о всех тех жертвах среди мирных жителей, что пострадали во время столкновения с господином Ливен!
— Верно! Казнить его и дело с концом!
— Даже если не доказано предательство, то убийство агентов «ВЭБа» — прямой удар по работоспособности спецслужб. Что также следует карать несщадно!
Константин, падаль!
Пара предложений и вот жажда крови снова вспыхивает среди зрителей. Толпа жаждет хлеба и зрелищ. И одной дуэлью они были неудовлетворены.
К тому же, с присоединением Рена к моему роду, они резко осознали какой риск несло мое существование для их благополучия.
Бойся сильных, дави слабых — простая истина, существующая с самых древних времен.
Зачем ждать пока волчонок вырастит, если можно уже сейчас его придушить и не позволить убить стадо баранов в будущем?
Иначе как следовало понимать столь яростную поддержку второго принца.
Он не имел контроля над всей высшей аристократией. Ни в жизнь. В противном случае, Алиса бы и не сумела с ним тягаться в борьбе за трон. Расплющило бы ее в таком случае.
Или горшок на голову «случайно» упал во время одной из прогулок.
Но он столь тонко сыграл на их алчности, пороках, что они с удовольствием прыгнули в этот капкан. Даже понимая, что сейчас они едва ли не нарушали все мыслимые и немыслимые правила.
Убить аристократа, хоть и из бунтовщиков, за то смерть гвардейцев? Здесь сидели личности, творящие всякое сильно хуже и отвратительней того, из-за чего меня сегодня судили.
И всё равно эти самые отбросы сейчас едва ли не с пеной изо рта требовали моей смерти.
Гибели.
И что самое омерзительное... Чиновник снова обрел «силу», выгнув грудь колесом и нацепив на лицо высокопарную моську.
— Господин Ливен, Его Высочество действительно не ошибся. Несмотря на итог вашей дуэли с господином Воронцовым... Ваши прегрешения всё еще остаются на вашем счету. Ни о какой амнистии или прощении и речи ни шло.
— Что... что вы творите?! Вы вообще в курсе о положении уголовного кодекса Российской Империи? Там ясно указано, что... — возмутилась Рубцова, топнув каблуком для образа, но ее остановила поднятая ладонь директрисы.
— Там черным по белым написано, что «в случае осознанного подрыва деятельности государственных ведомств — следует наказание от штрафа и компенсации семьям пострадавшим до казни путём расстрела». Думаю, господа присяжные вынесут верный и справедливый вердикт для подсудимого, — указал ладонью на два ряда аристократов чиновник.
И вся наша компания невольно поморщилась. Ведь почти все из этих «господ» изначально состояли из поддельников Канцелярии с вкраплениями в виде абсолютных нейтралов.
Но даже если бы их удалось убедить в нашей точке зрения, то их числа и так бы не хватило для того, чтобы повлиять на итог.
Узел на шее снова затянулся.
Несмотря на победу в дуэли... Вне зависимости от моей же непричастности и поддержки «Куба», я проиграл?
Гиены скалились, наблюдая за нами. Багратион краснел в стороне и не мог ничего сделать. Да и что он вообще мог изменить?
Пойти и напрямую сказать, что правовая система прогнила и все тут уже заранее знали итог заседания?
Что это отвратительная и безбожная попытка задушить оппозицию на виду у всей Империи?
Ему спокойно ответят «Да» и не сделают ничего более.
— Значит так вы заговорили, господин «судья», — выделила от отвращения последнее слово Громова.
— Все в соответствии с законом, — прикинулся белой овечкой тот.
— Тогда что если мы... Не согласны с вашим вердиктом, а? — нагло спросила она и выпустила ауру.
Домен Громовой разросся во все стороны, подобно куполу из серебрянного тумана.
Ее поддержала Рубцова и все оппозиционеры что как один, начали вливать ману наружу в стремлении показать свое единство.
Гжатский, Багратион и прочие хмурили брови, но поддерживали давление Громовой, что не осталось без внимания лоялистов.
Вперед выступил раздраженный Защитник Севера, стойко приняв основное давление на себя, пока ему поддержку начали оказывать собравшиеся.
И, может, не все они были сильны, но вот их количество... Оно было подавляющим. Две энергетических стены столкнулись, разрывая воздух и круша всё вокруг. Несколько картин попадали со стен, люстра опасно зашаталась над залом военного суда. Стекла в окнах пошли трещинами, едва не выстреливая сверкающей крошкой.