– И о чем же, по-твоему, речь? – Ладно, теперь я действительно начал говорить как чирлидирша. Что ты со мной сделала, Джесси? Я хочу вернуть свои яйца.
Он демонстративно потер шею и громко выдохнул.
– Даже не знаю. Я собрал все деньги за протекцию еще вчера. Я помогаю Гиджет в ее магазине, будучи просто хорошим парнем, который делает правильные вещи. – Он сверкнул белозубой волчьей ухмылкой, которую я хотел стереть с его лица своим ботинком. – Думаю, тебе придется меня просветить.
– Джесси Картер. – Я вцепился пальцами в прилавок, стоя позади него, чтобы случайно не наброситься на Хейла. Или не совсем случайно.
– Хм-м. Твой новый бариста, верно? Чертовски горячая штучка. – Он присвистнул и прикусил свой кулак. Мне хотелось его убить. Каким-нибудь изощренным способом. Не просто пустить пулю в голову, а, к примеру, задушить его или лучше бросить в яму, полную змей.
– Ты уже писал ей? – повторил я вопрос.
– Да.
Где я найду столько змей?
– И что было в сообщении?
– Я спросил, не хочет ли она выпить со мной кофе. Не в твоей кофейне, конечно же. В каком-нибудь более крутом месте. – Его голос звучал спокойно и расчетливо, как будто желание разозлить меня стало миссией всей его жизни. Он хотя бы представлял, во что влез? С кем связался? Нет. Конечно, нет. Я ни к одной женщине в своей жизни не испытывал и половину таких собственнических чувств. Даже в случае с Эди мне было все равно, а она мне сильно нравилась. Я без боя позволил ей выскользнуть из рук и уйти к Тренту, зная, что они нужны друг другу, а я чувствовал себя прекрасно и в одиночестве. Всякий раз, когда к ней приставали мужчины, я наблюдал за этим со смесью жалости и веселья. Но в случае с Джесси все иначе. Это уже личное.
– Она ответила? – Я редко задавал вопросы, не говоря уже о таком количестве, но я не нашел в себе сил остановиться, и это становилось проблемой.
– Еще нет.
– И не ответит, – невозмутимо произнес я, бросая банку с пивом в мусорку, даже не притронувшись к нему. – Удали ее номер из контактов и никогда больше с ней не разговаривай.
– Что?! – рассмеялся Хейл.
– Я разве неясно выразился? – Я сжал челюсть и пнул бок канистры со свежей краской, готовясь подойти к другу и врезать кулаком в лицо.
– И кто это сказал? – Его улыбка испарилась.
– Я.
– А ты?..
– У тебя что, приступ амнезии? Я твой гребаный босс.
Хейл покачал головой.
– Я имел в виду, кто ты для нее? Что дает тебе право запрещать нам общаться? Ты ее парень? Брат? Папочка?
Прошу отметить, что он сам напросился.
Я обогнул прилавок и направился к Хейлу, сжал в кулаке ворот его рубашки и дернул его так, что мы оказались лицом к лицу.
– Она моя.
– Джесси об этом знает? – Он спокойно посмотрел мне в глаза.
– Безусловно.
Говорил же, что я лжец.
– Тогда, думаю, мне стоит услышать это от нее.
Я отпустил Хейла, позволив его телу упасть камнем обратно в мягкое кресло.
– Брось это.
– Или что?
– Или я вышвырну тебя из бизнеса и твоя игра закончится. Мистер Крутой Парень перестанет существовать, и ты вернешься в магазин «Гэп» складывать рубашки. Разумеется, конец нашего сотрудничества будет означать, что у тебя станет меньше времени на девочек и серфинг, но ты хотя бы получишь пятидесятипроцентную скидку сотрудника и, может, наконец-то перестанешь носить эти дурацкие гавайские рубашки.
Да. Я опустился до этого – оскорбил его внешний вид. Теперь я точно стал девчонкой.
Хейл прищурился, осознавая серьезность моей угрозы.
– Ты не можешь этого сделать.
Прежде чем ответить, я схватил его телефон, который лежал рядом, ввел ПИН-код – дата рождения его бывшей подружки, он был слишком ленив, чтобы его сменить, – и начал искать телефонный номер Джесси.
– Экстренные новости: я могу делать все, что захочу. Люди приходят и уходят. Семь лет назад на твоем месте была Эди. Потом она вышла замуж за миллионера, и я взял на ее место Робби. Когда он переехал, я нанял Эшфорда. Где-то на заднем плане всегда присутствует очередной Хейл – мальчик на побегушках, с которым я делю доход, чтобы он следил за порядком. И пусть тебя не обманывает моя щедрость. Ты мне не нужен, и в ту же минуту, как я тебя брошу, для тебя все закончится. Так что держись подальше от Джесси Картер. И я спрошу еще раз – Я. ЯСНО. ВЫРАЗИЛСЯ? – Я бросил ему телефон, после того как удалил номер Джесси из его памяти.
Хейл подскочил и направился к выходу на улицу. Его лицо искажала слепая ярость. Я поднял взгляд и увидел Гиджет и Бека, они вовсе не выглядели впечатленными. Я всегда вел себя с Хейлом сурово, но никогда не заходил так далеко, чтобы угрожать вышвырнуть его из бизнеса. Но многое изменилось, и не только из-за Джесси.
– Это действительно было необходимо? – Бек сложил руки на груди, качая головой.
Я его проигнорировал.
– Бери свою доску, пора прикончить парочку волн.
Когда я вышел, Эди схватила меня за руку, и я позволил ей затащить себя за угол магазина, хотя понимал, что она выведет меня из себя словами, которые вот-вот вылетят из ее рта.
– Это из-за Джесси? – Она была так раздражена, что ее ноздри раздулись до размера распахнутых глаз.
– Почему ты так решила?
– Потому что ты начинаешь вести себя странно, как только речь заходит об этой девушке. Я видела тебя рядом с ней, Бэйн. Я не слепая. И мне интересно… – Она облизнула губы и посмотрела на меня взглядом, который я не смог расшифровать. Он выражал надежду? Да. Ее взгляд был полон надежды.
– Продолжай. Технически ты еще не закончила предложение, – проворчал я.
– Мне интересно, знает ли она о твоей работе?
Ох.
Ох.
– Она в курсе, – ответил я. Она знала и ненавидела этот факт. Вот почему Хейл так легко заполучил ее номер. – Не драматизируй. Все под контролем.
Разве не так обычно говорят люди, чья жизнь представляет собой сплошную катастрофу?
Я высвободил руку, сверкнув уверенной улыбкой, которую не смог прочувствовать, не говоря уже о том, чтобы в нее поверить. Я знал, что не имею никакого права запрещать другим парням встречаться с Джесси, когда я сам не мог этого делать. Однако я просто не представлял, как остановиться.
– Хейлу следует держаться подальше от Джесси, если он хочет сохранить свой член в целости. На самом деле не стесняйся передать это предупреждение остальной мужской части населения Тодос-Сантоса. Кстати, – я наклонился и прижался губами к ее щеке, – уже заметно. Поздравляю.
Позже тем вечером я смотрел на себя в зеркало, пытаясь не вздрогнуть. Я вцепился в края раковины так сильно, что у меня побелели костяшки, задаваясь вопросом – хватит ли мне сил сделать то, что следовало сделать уже давным-давно.
Отпустить все это дерьмо.
Я посмотрел вниз и схватил ножницы, которые лежали рядом с краном.
Снова посмотрел на свое отражение.
«Ты не тот ублюдок, который изнасиловал твою маму», – сказала мне Джесси на этой неделе. Но она не знала обо мне всего, так можно ли тогда наплевать на ее мнение?
Я схватил пучок на макушке и отрезал его, затем бросил в раковину и включил воду, смывая волосы вместе с резинкой.
Снова поднял взгляд к зеркалу. Не вздрогнул.
Выполнил оставшуюся часть работы.
Поднял взгляд.
Вздрогнул.
Глава четырнадцатая
Джесси
Отношение к дням рождения с годами меняется. Чем старше становишься, тем меньше стремишься их праздновать. В моем случае «Инцидент» мгновенно состарил меня на несколько десятилетий. Последние пару лет я пыталась вести себя так, будто моего дня рождения не существовало. Будто я сама не существовала. Было легче притвориться, что ничего не происходит, иначе мне бы пришлось брать свою жизнь под контроль, а у меня не хватало на это сил.
До сегодняшнего дня.
Три года назад Пэм подарила мне браслет с бантиком от «Тиффани» на мое семнадцатилетие, а Даррен выложил кучу денег за аренду яхты на все выходные для меня и моих друзей. Я пригласила на вечеринку пятьдесят подростков, несколько родителей тоже пришли в качестве сопровождающих. «Заодно сможем завести полезные знакомства и связи и проследить, чтобы никто не забеременел», – хихикала Пэм, почувствовав себя на мгновение одной из представителей голубых кровей Тодос-Сантоса. Я тогда встречалась с Эмери, и помню, в какой восторг это приводило Пэм. Она даже позволила мне снова называть ее мамой.
В тот год я впервые пропустила посещение могилы папы и не положила на его надгробие батончик «КитКат», который мы так любили делить пополам каждое утро.
Тот год стал первым и последним, когда я чувствовала себя нормальной, признанной и популярной.
Теперь, на свой двадцатый день рождения, я решила вернуться к основам и отпраздновать его, перекусив шоколадным батончиком и прочитав книгу, которую мне одолжила миссис Би.
Я предпочла не покидать свою комнату, так как мне не нужно было сегодня ехать на работу в кофейню. Пэм и Даррен прислали свои банальные поздравления, но их сообщения остались без ответа.
Ханна подсунула свою ежегодную поздравительную открытку мне под дверь, а Майра позвонила. Я ответила на ее звонок только потому, что она пристально следила за моими действиями; я боялась, что она скажет Пэм и Даррену, что в моем выздоровлении нет прогресса, и они будут настаивать на дополнительных сеансах терапии.
Бэйн не звонил, и я старалась сделать вид, что это никак не повлияло на мое настроение. Старалась, но провалила миссию.
В девять вечера я уже лежала в постели, уткнувшись лицом в книгу Джудит Макнот «Уитни, любимая». Мне показалось, что я что-то услышала – мягкий, глухой стук – и отвлеклась от книги. Последние полчаса я перечитывала один и тот же абзац, потому что мои мысли возвращались к Роману. К тому, как я позволила затащить себя обратно в реальный мир так быстро и безрассудно, а он даже не позаботился о том, чтобы поздравить меня с днем рождения. Я прислушалась к тишине. Ничего. Тогда я снова вернулась к чтению.